Улыбка задрожала в уголках ее губ.
– Но мне же надо было на нем ехать.
– Да, конечно, про это я и забыл.
Он тоже слегка улыбнулся. Мадди опять почувствовала, как у нее заныло сердце. Правда изменила все – за исключением той связи, которая, кажется, по-прежнему существовала между ними.
– Сэм… – Она не знала, что хочет ему сказать.
Он перебил ее:
– Послушай. Почему бы тебе немного не поспать? Как только взойдет солнце, нам надо будет опять отправляться в путь. Вот, возьми одеяло, куртку, устраивайся.
Она в нерешительности на него посмотрела:
– А ты?
– Дорогая, я агент ФБР. Мне не привыкать бодрствовать по ночам.
«Дорогая» и его шутливый тон опять разбередили ей сердце. Стало трудно дышать. Она хотела смеяться. Она хотела плакать. Она хотела…
…того, что было невозможно.
Поэтому она взяла одеяло и расстелила его рядом с ним, потом взяла куртку и свернула ее вместо подушки. Стараясь не думать о том, какое это все, наверное, грязное, она легла на это лежбище, повернулась на бок и постаралась заснуть.
До нее доносилось журчание речушки. Она слышала тихое сопение Зельды. Она считала про себя, сколько раз вдохнет и выдохнет Зельда, когда уснула.
Чуть позже она опять увидела этот сон.
Во сне она лежала на короткой, узкой кровати в чужом доме со связанными руками и ногами, дрожа от ужаса. Мужчина – она видела только его темный силуэт – наблюдал за ней, стоя в дверях.
Он собирался убить ее…
– Мадди!
Она проснулась от голоса Сэма, чувствуя, как он закрывает ей рот рукой.
– Мадди? Боже, что с тобой?
Сэм осторожно отнял руку от ее рта, и она увидела, какое у него серьезное лицо и обеспокоенные глаза.
– Я что… стонала?
Мадди ничего не могла с собой поделать. Ее голос задрожал.
– Я бы скорее сказал, что ты кричала.
– О боже. – Ее всю трясло, она все еще была во власти ужаса, как всегда после этого кошмара. – Думаешь, кто-нибудь услышал?
– За этими камнями мало что можно расслышать, – покачав головой, сказал он.
– Господи, спасибо Тебе за эти камни.
Мадди закрыла глаза. Она попыталась унять дрожь. Попыталась отогнать от себя эти ужасные картины.
– Плохой сон?
Она кивнула. Он провел рукой по ее плечу и замер.
– Ты вся дрожишь.
– Это на самом деле очень страшный сон, – с трудом выговорила она. – В нем происходит то, что случилось со мной когда-то давно.
Она почувствовала, как из глаз у нее хлынули слезы.
Он лег, вытянувшись рядом с ней на одеяле, и прижал ее к себе, так что ее голова оказалась у него на плече, а ее раненый мизинец – у него на груди. По его голосу можно было почувствовать, что он почти сдался.
– Ну хорошо, дорогая. Мы собирались поговорить обо всем через несколько дней, когда выберемся из этой ситуации и немного поостынем. Но тебе снятся кошмары, ты плачешь. А у меня нет ничего, кроме свободного времени. Поговори со мной. Расскажи мне о твоем прошлом. Ты говорила, что твой отец работал на мафию.
Мадди зашмыгала носом:
– Я сказала, что он выполнял кое-какие их поручения.
– А разве между этим есть какая-нибудь разница?
Она кивнула. Слезы уже не лились бурным потоком. Она знала, что скоро они совсем прекратятся.
– Мой отец ненавидел мафию. Он ненавидел то, что они заставляли его делать. Он просто… был над собой не властен.
– Что ты имеешь в виду?
Мадди посмотрела на него и слегка удивилась, что его лицо оказалось совсем рядом.
– Мой отец, Чарльз Долан, был игроком. Он всегда проигрывал. Проигрывал намного больше, чем зарабатывал.
– Он умер?
Она кивнула. Ей опять стало трудно дышать.
– А твоя мать?
– Она умерла, когда мне было два года. Я ее даже и не помню.
– А братья и сестры у тебя были?
Мадди покачала головой:
– Мы остались вдвоем – я и отец.
– Расскажи мне о нем. Ты сказала, что он был игроком.
– Когда я была еще совсем маленькой, он занимался продажей машин в Балтиморе. Зарабатывал он немного, но у нас была хорошая квартира и всегда была еда, в общем, все, что нужно для жизни. Но он постоянно играл. Позже я узнала, что, когда он проигрывал, он занимался чем-то еще, чтобы добыть денег. Воровал запасные части и продавал их или делал что-то еще в этом роде. В конце концов он, конечно, потерял работу, и тогда мы стали постоянно менять квартиры, в основном в Балтиморе, иногда в Вашингтоне. Когда мне исполнилось четырнадцать, я прибавила себе возраст и стала работать после занятий в магазине «Уолгрин». Зарплата у меня была совсем маленькая. Мы жили в дешевой квартирке, и моих денег едва хватало на то, чтобы оплачивать ее. Мне обычно удавалось подкараулить отца в день его зарплаты и взять у него деньги на продукты и оплату счетов за электричество и прочее, так что мы не голодали. Но он продолжал играть. Я не знаю, сколько денег он проигрывал.
– У некоторых это превращается в настоящую болезнь, – пробормотал Сэм.
– Да, это было как болезнь, – подтвердила Мадди. – В остальном он был прекрасным человеком.
– А как он начал работать на мафию?
Мадди вздохнула:
– Да все из-за того же. Он сделал какую-то большую ставку и проиграл. Он занял деньги у бандитов, а потом никак не мог расплатиться. Я ничего об этом не знала, пока однажды вечером его не избили двое мужчин на парковке у нашего дома. Было лето. Я только что окончила школу и работала уже полный рабочий день. Я возвращалась домой с работы и увидела, что отец лежит на земле, а двое мужчин бьют его ногами. Я закричала и побежала туда, чтобы помочь ему. Они сели в машину и уехали. Один из них прокричал мне, чтобы отец отдал деньги, а не то в следующий раз они его убьют.
Посмотрев на Сэма, Мадди увидела, что глаза его сузились, а подбородок сжался.
– А тебе не пришло в голову обратиться в полицию?
– У тебя на все один ответ: полиция, не так ли? – сказала Мадди с легким упреком. – На самом деле я тогда хотела пойти в полицию, но отец мне запретил. Он сказал, что, если я это сделаю, они убьют его. Вот я и не пошла. Но он был очень подавлен. Он назвал мне человека, которому был должен, и сумму. Это были огромные деньги! Я знала, что нам потребуется несколько лет, чтобы расплатиться, если мы вообще сумеем накопить столько. И вот я пошла на следующий день к тому человеку – его звали Джон Силва, чтобы поговорить с ним, нельзя ли составить какой-то план и выплачивать ему долг постепенно.
– Почему меня это не удивляет? – спросил Сэм как бы себя самого. А потом посмотрел на нее. – Ну и что он тебе ответил?
– Он оказался неплохим человеком, – сказала Мадди, как бы обороняясь. – По крайней мере тогда мне так показалось. Он рассмеялся на мое предложение. Сказал, что у них не принято составлять планы выплат, но, если я хочу, я могу работать на их компанию и выплачивать долг отца. А еще он сказал, что и отцу он тоже подыщет какую-нибудь работу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48