Она прекрасно знала свои слабости: заслышав, что где-то с кем-то обращаются несправедливо, она теряла всякое терпение и бросалась на выручку. Оставив все дела в фирме на свою партнершу, Джиллиан полетела в Бостон и после недельного шантажа в средствах массовой информации, обещаний хорошей рекламы и широковещательных похвал доброй воле заимодавцев, а также бездне обаяния добилась освобождения десяти дрессированных собачек, одного шимпанзе, шести белых лошадей и бурого медведя. Тут она выяснила, что для оплаты перевозки цирковых животных требуется немалая сумма и, проявив чудеса изворотливости, Джиллиан уговорила авиакомпанию бесплатно перевезти зверей в Атланту.
Большего она сделать не могла, и как отправить Сергея с его цирком домой, не знала до сих пор. Джиллиан считала теперь своим святым долгом довести дело до благополучного завершения, однако с деньгами у всех было трудно, и русский цирк никто не считал первоочередным в списке своих благотворительных целей.
Джиллиан знала, что на нее всегда сильно действовали грустные истории и печальные глаза. Поэтому-то в ее доме оказались никому не нужная бродячая собака и полуслепая кошка. А глаза брошенных на чужбине русских циркачей были еще печальнее, чем у этих несчастных животных.
Эти глаза были такими выразительными, что Джиллиан, бросив все дела, кинулась выручать их зверей.
Теперь ей пришлось за это поплатиться.
Это доброе дело привело к тому, что ее личным клиентом, певцом шотландских народных песен, Коннором Маклареном, занялась ее партнерша, Лесли. Ну кто бы мог подумать, что они за неделю безумно влюбятся друг в друга и захотят уединиться, не дожидаясь свадебной церемонии?
Несмотря на всю серьезность ситуации, Джиллиан улыбнулась при мысли об этом. Каждый раз, думая о Лесли и Конноре, она не могла сдержать улыбку. Ей было и грустно, и завидно. Они были так счастливы…
Однако романтическое увлечение ее партнерши по бизнесу означало, что ей самой придется заниматься клиентом Лесли, Стивеном Морроу и его грандиозным «Открытием Индейских Холмов». Продажей домов. Турниром по гольфу. Политиками… Гадость какая!
«Поэтому я здесь», — напомнила она себе и потянула Сергея в более тихое местечко, где можно было бы спокойно поговорить.
— У меня есть идея, — сообщила Джиллиан и увидела, как прояснилось его лицо и ожили темные глаза.
— Вы уже много сделали для нас, — произнес Сергей, и Джиллиан улыбнулась, заслышав его неправильную речь.
Едва она хотела ответить, как ей на руку прыгнула обезьяна и дружелюбно лизнула языком лицо. Они подружились в Бостоне, где шимпанзе томился в грязной тесной клетке.
— С ним все в порядке? — поинтересовалась Джиллиан у подошедшего улыбающегося парня. Тот проговорил что-то нечленораздельное, и Сергей радостно ухмыльнулся.
— Алексей хочет знать, не выйдете ли вы за него замуж?
— Это он меня так благодарит? — подняла брови Джиллиан.
— Он говорит, что вы красивая… и добрая.
Джиллиан даже растерялась от неожиданного предложения и не сразу нашлась, что ответить.
— Поблагодарите его за столь лестное предложение и скажите ему, что у меня есть жених.
Когда Сергей перевел ее ответ, хозяин шимпанзе с чувством поглядел на нее и, схватив ее руку, пылко поцеловал, после чего скороговоркой произнес небольшую речь. Сергей уложил смысл его слов в одну фразу:
— Он говорит, что это… как сказать по-английски «очень трагично»?
— Грустно, — сказала Джиллиан. — Всего лишь грустно.
Еще раз торжественно поцеловав ей руку, Алексей их покинул, и Джиллиан заговорила с Сергеем о возможности выступления на праздничном открытии новостройки, где будут губернатор, разные влиятельные лица и средства массовой информации.
— Да, да, — согласно кивал он. — Это как раз то, что нам надо. Выступить. Спасибо, мисс Джилли. Спасибо.
Джиллиан покачала головой.
— Я еще не уверена, что у меня это получится.
— Получится. У мисс Джилли все получается, — он снова расцеловал ее в обе щеки. С энтузиазмом. Как раз в то место, которое перед этим облизал шимпанзе. — Пойду, рас скажу остальным.
Джиллиан обреченно глядела, как Сергей созвал всех, чтобы оповестить о ее план. Какой оптимизм! Через мгновение ее снова окружила толпа взволнованных русских. Джиллиан решила, что ей пора уезжать. Пока это возможно.
Она нутром чувствовала, что все получится, как надо.
Стивену Морроу с его грандиозным «Открытием Индейских Холмов» необходимы шум, блеск, веселье, энтузиазм.
Сергею нужны зрители и деньги. Самой судьбой они были предназначены друг для друга.
Но убедить Стивена Морроу будет непросто. Бывший спортсмен, ставший крутым бизнесменом… Он стремился выглядеть солидно в глазах своих клиентов. А тут циркачи, шум, гам, суета и лай собачек…
Ей придется как следует поработать, чтобы организовать все это в подходящую для праздника программу.
Стивен Морроу поймал себя на том, что уже добрые четверть часа сидит за столом и чертит завитушки. Это было плохим признаком. Стивен ценил каждую минуту и вообще никогда не делал ничего ненужного. По крайней мере, не в последние годы. Слишком много времени он потратил впустую раньше.
Он вспомнил, что когда-то, будучи полузащитником в колледже, рисовал завитушки на занятиях. Тогда образование казалось ему ненужным. Он собирался перейти в профессионалы и на занятиях рисовал расстановку игроков на поле, а не бизнес-планы. Об этом просчете он не переставал сожалеть.
Стивен уставился на стену, в то место, где ее украшали почетные дипломы в деревянных рамках с надписями: «Самому результативному игроку». Он их терпеть не мог! Они напоминали ему не об успехе, а о поражении, но банкиров, инвесторов и клиентов эти отголоски его прежней славы весьма впечатляли.
Стивену никак не удавалось понять, почему бывший футболист, к тому же получивший серьезную травму и рано оставивший спорт, производит такое впечатление. Но какое значение мог иметь тот факт, что в колледже он был лучшим полузащитником? Он давно уже не пытался понять, в чем тут дело, и просто принял как должное, что его прошлая спортивная карьера говорила о нем больше, чем упорный труд по созданию одного из прекраснейших районов Атланты.
Возможно, именно поэтому Джиллиан его изумила. Ее явно оставила равнодушной его спортивная репутация. Скорее наоборот. В каком-то смысле это даже привлекало своей нелогичностью. С другой стороны — раздражало.
Стивен посмотрел на часы. Без четверти шесть. Ему не сиделось на месте. Хотя он всегда был непоседливым. Обычно его рабочий день длился от двенадцати до четырнадцати часов, иногда дольше, и тогда он жил в основном на внутреннем запале. Так было всегда.
Он услышал, как отворилась наружная дверь в его приемную, и потянулся, сгибая и разгибая больную ногу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51
Большего она сделать не могла, и как отправить Сергея с его цирком домой, не знала до сих пор. Джиллиан считала теперь своим святым долгом довести дело до благополучного завершения, однако с деньгами у всех было трудно, и русский цирк никто не считал первоочередным в списке своих благотворительных целей.
Джиллиан знала, что на нее всегда сильно действовали грустные истории и печальные глаза. Поэтому-то в ее доме оказались никому не нужная бродячая собака и полуслепая кошка. А глаза брошенных на чужбине русских циркачей были еще печальнее, чем у этих несчастных животных.
Эти глаза были такими выразительными, что Джиллиан, бросив все дела, кинулась выручать их зверей.
Теперь ей пришлось за это поплатиться.
Это доброе дело привело к тому, что ее личным клиентом, певцом шотландских народных песен, Коннором Маклареном, занялась ее партнерша, Лесли. Ну кто бы мог подумать, что они за неделю безумно влюбятся друг в друга и захотят уединиться, не дожидаясь свадебной церемонии?
Несмотря на всю серьезность ситуации, Джиллиан улыбнулась при мысли об этом. Каждый раз, думая о Лесли и Конноре, она не могла сдержать улыбку. Ей было и грустно, и завидно. Они были так счастливы…
Однако романтическое увлечение ее партнерши по бизнесу означало, что ей самой придется заниматься клиентом Лесли, Стивеном Морроу и его грандиозным «Открытием Индейских Холмов». Продажей домов. Турниром по гольфу. Политиками… Гадость какая!
«Поэтому я здесь», — напомнила она себе и потянула Сергея в более тихое местечко, где можно было бы спокойно поговорить.
— У меня есть идея, — сообщила Джиллиан и увидела, как прояснилось его лицо и ожили темные глаза.
— Вы уже много сделали для нас, — произнес Сергей, и Джиллиан улыбнулась, заслышав его неправильную речь.
Едва она хотела ответить, как ей на руку прыгнула обезьяна и дружелюбно лизнула языком лицо. Они подружились в Бостоне, где шимпанзе томился в грязной тесной клетке.
— С ним все в порядке? — поинтересовалась Джиллиан у подошедшего улыбающегося парня. Тот проговорил что-то нечленораздельное, и Сергей радостно ухмыльнулся.
— Алексей хочет знать, не выйдете ли вы за него замуж?
— Это он меня так благодарит? — подняла брови Джиллиан.
— Он говорит, что вы красивая… и добрая.
Джиллиан даже растерялась от неожиданного предложения и не сразу нашлась, что ответить.
— Поблагодарите его за столь лестное предложение и скажите ему, что у меня есть жених.
Когда Сергей перевел ее ответ, хозяин шимпанзе с чувством поглядел на нее и, схватив ее руку, пылко поцеловал, после чего скороговоркой произнес небольшую речь. Сергей уложил смысл его слов в одну фразу:
— Он говорит, что это… как сказать по-английски «очень трагично»?
— Грустно, — сказала Джиллиан. — Всего лишь грустно.
Еще раз торжественно поцеловав ей руку, Алексей их покинул, и Джиллиан заговорила с Сергеем о возможности выступления на праздничном открытии новостройки, где будут губернатор, разные влиятельные лица и средства массовой информации.
— Да, да, — согласно кивал он. — Это как раз то, что нам надо. Выступить. Спасибо, мисс Джилли. Спасибо.
Джиллиан покачала головой.
— Я еще не уверена, что у меня это получится.
— Получится. У мисс Джилли все получается, — он снова расцеловал ее в обе щеки. С энтузиазмом. Как раз в то место, которое перед этим облизал шимпанзе. — Пойду, рас скажу остальным.
Джиллиан обреченно глядела, как Сергей созвал всех, чтобы оповестить о ее план. Какой оптимизм! Через мгновение ее снова окружила толпа взволнованных русских. Джиллиан решила, что ей пора уезжать. Пока это возможно.
Она нутром чувствовала, что все получится, как надо.
Стивену Морроу с его грандиозным «Открытием Индейских Холмов» необходимы шум, блеск, веселье, энтузиазм.
Сергею нужны зрители и деньги. Самой судьбой они были предназначены друг для друга.
Но убедить Стивена Морроу будет непросто. Бывший спортсмен, ставший крутым бизнесменом… Он стремился выглядеть солидно в глазах своих клиентов. А тут циркачи, шум, гам, суета и лай собачек…
Ей придется как следует поработать, чтобы организовать все это в подходящую для праздника программу.
Стивен Морроу поймал себя на том, что уже добрые четверть часа сидит за столом и чертит завитушки. Это было плохим признаком. Стивен ценил каждую минуту и вообще никогда не делал ничего ненужного. По крайней мере, не в последние годы. Слишком много времени он потратил впустую раньше.
Он вспомнил, что когда-то, будучи полузащитником в колледже, рисовал завитушки на занятиях. Тогда образование казалось ему ненужным. Он собирался перейти в профессионалы и на занятиях рисовал расстановку игроков на поле, а не бизнес-планы. Об этом просчете он не переставал сожалеть.
Стивен уставился на стену, в то место, где ее украшали почетные дипломы в деревянных рамках с надписями: «Самому результативному игроку». Он их терпеть не мог! Они напоминали ему не об успехе, а о поражении, но банкиров, инвесторов и клиентов эти отголоски его прежней славы весьма впечатляли.
Стивену никак не удавалось понять, почему бывший футболист, к тому же получивший серьезную травму и рано оставивший спорт, производит такое впечатление. Но какое значение мог иметь тот факт, что в колледже он был лучшим полузащитником? Он давно уже не пытался понять, в чем тут дело, и просто принял как должное, что его прошлая спортивная карьера говорила о нем больше, чем упорный труд по созданию одного из прекраснейших районов Атланты.
Возможно, именно поэтому Джиллиан его изумила. Ее явно оставила равнодушной его спортивная репутация. Скорее наоборот. В каком-то смысле это даже привлекало своей нелогичностью. С другой стороны — раздражало.
Стивен посмотрел на часы. Без четверти шесть. Ему не сиделось на месте. Хотя он всегда был непоседливым. Обычно его рабочий день длился от двенадцати до четырнадцати часов, иногда дольше, и тогда он жил в основном на внутреннем запале. Так было всегда.
Он услышал, как отворилась наружная дверь в его приемную, и потянулся, сгибая и разгибая больную ногу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51