Эйдан увидел, как Грегори пытается успокоить рыдающую Хелен, которая, за исключением того, то была мокрой, нисколько не пострадала. Их лодку медленно вел к берегу лорд Гарри. Эйдан не мог не восхититься спокойствием Вивьен, особенно если сравнить ее поведение с истерикой Хелен. Они обе оказались бесцеремонно выброшенными за борт, но Вивьен отнеслась к этому с необычайным самообладанием.
Лодки поплыли обратно к пристани, и Эйдан с Вивьен остались наедине. Эйдан смотрел на нее. Ее маленькая соломенная шляпа осталась плавать в озере, и длинные пряди черных мокрых волос окаймляли ее изящное лицо, на котором искрились капельки воды. Ее красивое бело-розовое платье прилипло к ней, подчеркивая каждый соблазнительный изгиб тела. Лиф спереди был разорван, и в разрезе виднелись кремовые полушария грудей.
Вивьен была похожа на ожившую нимфу, прекрасную и утонченную. Больше всего Эйдана поражало то, что Вивьен явно не осознавала, насколько соблазнительно она сейчас выглядела, какие чувства в нем будила. Вдруг в его сердце вспыхнуло желание сжать ее в своих объятиях. Ему хотелось осушить языком каждую капельку воды на ее щеках, на розовых губах, шее, груди... Боже правый, ему хотелось поцеловать ее и вчера вечером тоже. Вивьен всегда имела над ним такую власть, и даже холодные воды озера не смогли потушить жар его тела.
– Разве нам не надо плыть назад? – спросила Вивьен. Она обвила себя руками, пытаясь согреться, не зная о том, что ее грудь от этого еще больше обнажилась.
– Конечно, – коротко ответил Эйдан, удивленный тем, что вообще смог что-то произнести. Он снял с себя мокрую рубашку и остался с голой грудью. Но пусть лучше он, чем Вивьен. Бросив последний голодный взгляд на разорванный лиф ее платья, Эйдан подал ей рубашку и проговорил:
– Может быть, ты захочешь накрыться.
– Ох! – в ужасе сорвалось с ее губ, когда Вивьен опустила взгляд вниз и поняла, куда он смотрит. Она взяла рубашку и накинула на себя, придерживая спереди рукой. Поскольку белая хлопковая материя была совсем мокрой, она стала почти прозрачной, и потому от нее практически не было толку. Но во всяком случае рубашка хотя бы давала ей видимость того, что она прикрыта.
– Спасибо, Эйдан, – пробормотала Вивьен.
– Не за что, – кивнув головой, ответил Эйдан. Он взял весла, но продолжал смотреть на нее. – Ты уверена, что с тобой все в порядке?
– Да. Просто мне холодно.
Эйдан начал грести к пристани. Он только сейчас осознал, насколько устал. Поднялся небольшой ветер, и на глади озера появилась рябь. Весла с плеском входили в воду, и это был единственный звук в наступившей вдруг неловкой тишине. Эйдан не знал, как выразить то, что постоянно крутилось у него в голове со вчерашнего дня. Он знал, что должен сказать что-то. Простые правила приличия требовали, чтобы он сказал Вивьен хоть что-нибудь. Он знал ее дольше, чем любого другого человека. Она заслуживала хотя бы выражения сочувствия. Сейчас было самое подходящее время – они были наедине.
– Вивьен?
– Да? – Она подняла на него свои синие глаза.
Если он и дальше будет продолжать смотреть в них, то забудет обо всем и сделает что-нибудь очень глупое. Эйдан сглотнул и постарался отвести взгляд.
– Мне очень жаль насчет твоего отца. И Агги тоже.
На ее лице появилось выражение глубокого горя. Рана от потери была еще слишком свежа. На одно короткое мгновение он пожалел, что заговорил об этом, поскольку упоминание о смерти близких людей явно причиняло ей боль.
– Благодарю, – прошептала она.
– Вчера мне сказали об этом Джордж и Грегори.
Вивьен ничего не ответила, не сделала попытки продолжить разговор. И все же Эйдан не смог молчать:
– Я всегда восхищался твоим отцом. И ты знаешь, что я также любил Агги. Она была для меня роднее моей собственной бабушки.
Почти все в Голуэе верили, что Агнес Джойс была колдуньей. Но Эйдан видел в ней лишь пожилую мудрую женщину с отличным чувством юмора. В детстве он провел много часов в теплой и уютной кухне Агги и слушал, как она рассказывала кельтские сказки и легенды. Она была отличной рассказчицей, обладала живым, веселым характером и буквально лучилась жизнью. Агги всегда давала ему мудрые советы и восполняла то, что он не получал в своей собственной семье. Правда, до тех пор, пока он не познакомился с Вивьен и ее родными, Эйдан и не подозревал о том, что в его доме далеко не все в порядке.
И Агги просто знала некоторые вещи, предвидела их. Эйдан не мог объяснить это, Но Агги знала, что некоторые события произойдут прежде, чем они случались в реальности. Вот почему добрая половина Голуэя считала ее колдуньей. Эта способность пугала, но в то же время восхищала Эйдана. В то время она была единственным человеком, который рассматривал любовь Эйдана и Вивьен как нечто серьезное и постоянное. А однажды Агги сказала ему, что он будет жить в Лондоне, причем за много лет до того, как это произошло. Некоторые люди утверждали, что Вивьен тоже обладает такими потусторонними способностями, но Эйдан пока не видел подтверждения этому.
Агги всегда была полна жизненной энергии, и ему с трудом верилось, что она ушла из этого мира. Эйдан все еще мог с легкостью представить ее себе: в черном опрятном платье, вечно занятой каким-нибудь делом. Ее руки то шили, то стряпали, то убирали, постоянно создавали что-то новое. Свои черные, без единой седой нити волосы она собирала в аккуратный узел на затылке, а глаза на морщинистом, но очень приятном лице всегда светились весельем. Эйдану почему-то казалось, что Вивьен в старости будет выглядеть точно так же, как ее бабушка.
Но теперь в синих глазах Вивьен блестели слезы, которые вызвали его слова. Она пробормотала в ответ:
– Агги тоже любила тебя.
– Ты была с ней до конца? – спросил он, хотя заранее знал ответ. Вивьен не могла быть нигде, кроме как у постели своей бабушки.
Она кивнула головой.
– Агги несколько лет чувствовала себя неважно и потому знала, что настал ее час. Она умерла спокойно, во сне.
– А что случилось с твоим отцом? – спросил Эйдан, немного помолчав.
– Его корабль пропал в море.
– Мне очень жаль, Вивьен. Я любил и уважал твоего отца.
– Я знаю, – выдохнула она.
– Значит, вот почему ты стала жить с дядей и тетей?
– Только потому, что перед тем как умереть, Агги сказала мне, чтобы я переехала в Англию. Она сказала, что там я найду свое счастье.
– А ты счастлива? – вырвалось у него прежде, чем он успел остановиться.
– Кардуэллы делают все, чтобы я чувствовала себя у них как дома.
– Они намерены найти тебе тут мужа?
– А что еще им остается делать, Эйдан? – сухо произнесла Вивьен.
И опять Эйдан подумал о Джексоне Харлоу. Он и Вивьен выглядели так мило сегодня днем. Эйдан наблюдал за ними, пока они сидели на одеяле в тени дерева и разговаривали друг с другом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84
Лодки поплыли обратно к пристани, и Эйдан с Вивьен остались наедине. Эйдан смотрел на нее. Ее маленькая соломенная шляпа осталась плавать в озере, и длинные пряди черных мокрых волос окаймляли ее изящное лицо, на котором искрились капельки воды. Ее красивое бело-розовое платье прилипло к ней, подчеркивая каждый соблазнительный изгиб тела. Лиф спереди был разорван, и в разрезе виднелись кремовые полушария грудей.
Вивьен была похожа на ожившую нимфу, прекрасную и утонченную. Больше всего Эйдана поражало то, что Вивьен явно не осознавала, насколько соблазнительно она сейчас выглядела, какие чувства в нем будила. Вдруг в его сердце вспыхнуло желание сжать ее в своих объятиях. Ему хотелось осушить языком каждую капельку воды на ее щеках, на розовых губах, шее, груди... Боже правый, ему хотелось поцеловать ее и вчера вечером тоже. Вивьен всегда имела над ним такую власть, и даже холодные воды озера не смогли потушить жар его тела.
– Разве нам не надо плыть назад? – спросила Вивьен. Она обвила себя руками, пытаясь согреться, не зная о том, что ее грудь от этого еще больше обнажилась.
– Конечно, – коротко ответил Эйдан, удивленный тем, что вообще смог что-то произнести. Он снял с себя мокрую рубашку и остался с голой грудью. Но пусть лучше он, чем Вивьен. Бросив последний голодный взгляд на разорванный лиф ее платья, Эйдан подал ей рубашку и проговорил:
– Может быть, ты захочешь накрыться.
– Ох! – в ужасе сорвалось с ее губ, когда Вивьен опустила взгляд вниз и поняла, куда он смотрит. Она взяла рубашку и накинула на себя, придерживая спереди рукой. Поскольку белая хлопковая материя была совсем мокрой, она стала почти прозрачной, и потому от нее практически не было толку. Но во всяком случае рубашка хотя бы давала ей видимость того, что она прикрыта.
– Спасибо, Эйдан, – пробормотала Вивьен.
– Не за что, – кивнув головой, ответил Эйдан. Он взял весла, но продолжал смотреть на нее. – Ты уверена, что с тобой все в порядке?
– Да. Просто мне холодно.
Эйдан начал грести к пристани. Он только сейчас осознал, насколько устал. Поднялся небольшой ветер, и на глади озера появилась рябь. Весла с плеском входили в воду, и это был единственный звук в наступившей вдруг неловкой тишине. Эйдан не знал, как выразить то, что постоянно крутилось у него в голове со вчерашнего дня. Он знал, что должен сказать что-то. Простые правила приличия требовали, чтобы он сказал Вивьен хоть что-нибудь. Он знал ее дольше, чем любого другого человека. Она заслуживала хотя бы выражения сочувствия. Сейчас было самое подходящее время – они были наедине.
– Вивьен?
– Да? – Она подняла на него свои синие глаза.
Если он и дальше будет продолжать смотреть в них, то забудет обо всем и сделает что-нибудь очень глупое. Эйдан сглотнул и постарался отвести взгляд.
– Мне очень жаль насчет твоего отца. И Агги тоже.
На ее лице появилось выражение глубокого горя. Рана от потери была еще слишком свежа. На одно короткое мгновение он пожалел, что заговорил об этом, поскольку упоминание о смерти близких людей явно причиняло ей боль.
– Благодарю, – прошептала она.
– Вчера мне сказали об этом Джордж и Грегори.
Вивьен ничего не ответила, не сделала попытки продолжить разговор. И все же Эйдан не смог молчать:
– Я всегда восхищался твоим отцом. И ты знаешь, что я также любил Агги. Она была для меня роднее моей собственной бабушки.
Почти все в Голуэе верили, что Агнес Джойс была колдуньей. Но Эйдан видел в ней лишь пожилую мудрую женщину с отличным чувством юмора. В детстве он провел много часов в теплой и уютной кухне Агги и слушал, как она рассказывала кельтские сказки и легенды. Она была отличной рассказчицей, обладала живым, веселым характером и буквально лучилась жизнью. Агги всегда давала ему мудрые советы и восполняла то, что он не получал в своей собственной семье. Правда, до тех пор, пока он не познакомился с Вивьен и ее родными, Эйдан и не подозревал о том, что в его доме далеко не все в порядке.
И Агги просто знала некоторые вещи, предвидела их. Эйдан не мог объяснить это, Но Агги знала, что некоторые события произойдут прежде, чем они случались в реальности. Вот почему добрая половина Голуэя считала ее колдуньей. Эта способность пугала, но в то же время восхищала Эйдана. В то время она была единственным человеком, который рассматривал любовь Эйдана и Вивьен как нечто серьезное и постоянное. А однажды Агги сказала ему, что он будет жить в Лондоне, причем за много лет до того, как это произошло. Некоторые люди утверждали, что Вивьен тоже обладает такими потусторонними способностями, но Эйдан пока не видел подтверждения этому.
Агги всегда была полна жизненной энергии, и ему с трудом верилось, что она ушла из этого мира. Эйдан все еще мог с легкостью представить ее себе: в черном опрятном платье, вечно занятой каким-нибудь делом. Ее руки то шили, то стряпали, то убирали, постоянно создавали что-то новое. Свои черные, без единой седой нити волосы она собирала в аккуратный узел на затылке, а глаза на морщинистом, но очень приятном лице всегда светились весельем. Эйдану почему-то казалось, что Вивьен в старости будет выглядеть точно так же, как ее бабушка.
Но теперь в синих глазах Вивьен блестели слезы, которые вызвали его слова. Она пробормотала в ответ:
– Агги тоже любила тебя.
– Ты была с ней до конца? – спросил он, хотя заранее знал ответ. Вивьен не могла быть нигде, кроме как у постели своей бабушки.
Она кивнула головой.
– Агги несколько лет чувствовала себя неважно и потому знала, что настал ее час. Она умерла спокойно, во сне.
– А что случилось с твоим отцом? – спросил Эйдан, немного помолчав.
– Его корабль пропал в море.
– Мне очень жаль, Вивьен. Я любил и уважал твоего отца.
– Я знаю, – выдохнула она.
– Значит, вот почему ты стала жить с дядей и тетей?
– Только потому, что перед тем как умереть, Агги сказала мне, чтобы я переехала в Англию. Она сказала, что там я найду свое счастье.
– А ты счастлива? – вырвалось у него прежде, чем он успел остановиться.
– Кардуэллы делают все, чтобы я чувствовала себя у них как дома.
– Они намерены найти тебе тут мужа?
– А что еще им остается делать, Эйдан? – сухо произнесла Вивьен.
И опять Эйдан подумал о Джексоне Харлоу. Он и Вивьен выглядели так мило сегодня днем. Эйдан наблюдал за ними, пока они сидели на одеяле в тени дерева и разговаривали друг с другом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84