Матрос пожал плечами.
– Обычно у нас капитан сам кости вправлял. Кроме него, некому было.
– Вы должны попытаться, – тоном, не терпящим возражений, повторила Марианна. – Больше некому. Всем, чем могу, я вам помогу.
– Ну, как скажете... – нерешительно проговорил матрос. – Но если что случится, я не виноват.
– Хорошо, хорошо! А теперь говорите, что мне делать.
С Адамом пришлось изрядно повозиться; целый час Марианна, кривоногий матрос и его помощник, как могли, спасали ему ногу. Руки у всех были по локоть в крови.
Марианна благодарила Господа за то, что во время этой операции Адам так и не пришел в сознание, иначе он, наверное, не смог бы вытерпеть эту адскую боль.
Наконец кость была вправлена, на поврежденную ногу наложена шина из китового уса, рана, насколько это оказалось возможным, очищена и забинтована. Адам, ни кровинки в лице, по-прежнему неподвижно лежал на койке в своей каюте. Он потерял много крови. Матрос показал Марианне, как нужно измерять пульс – он оказался хоть и слабым, но ровным.
После бодрящего свежего воздуха в каюте казалось чересчур жарко, и Марианна, смертельно уставшая, без сил опустилась в кресло возле кровати. Кто-то тихонько кашлянул, и она, вскинув голову, заметила, что рядом стоит второй помощник капитана.
– Вы хотите мне что-то сказать, Ролинс? – сонно спросила она, мечтая лишь об одном, чтобы он поскорее оставил ее в покое.
Ролинс снова кашлянул, и Марианна заметила, что он беспокойно теребит в руках фуражку, а глаза у него, как у загнанного зверя.
– Первый помощник капитана погиб, – запинаясь, проговорил он, – а капитан лежит без сознания, вот я и подумал...
– И что же вы подумали? – нетерпеливо спросила Марианна.
Да что это с ним такое происходит?
– Что мне придется принимать командование кораблем. – И Ролинс уставился на кончики своих сапог.
Марианне ужасно хотелось спать, но она попыталась сосредоточиться на том, к чему он ведет.
– Да. Полагаю, вы лучше меня должны знать, как это делается. Так что же вы от меня хотите?
Узкое лицо второго помощника вспыхнуло.
– Я просто хотел узнать. Может, капитан говорил что-нибудь о том, куда он собирался взять курс?
Несмотря на смертельную усталость, Марианна почувствовала, как ее охватывает ярость.
– Сейчас это не имеет никакого значения. Наша главная задача – добраться до ближайшего порта. Капитан и многие его матросы срочно нуждаются в медицинской помощи. Так что мы должны доставить их в тот порт, где они ее получат.
Ролинс сглотнул и закивал головой:
– Это звучит разумно. Да. Очень разумно.
Марианна взглянула на Ролинса затуманенными от усталости глазами. Похоже, этот мужчина – впрочем, какой там мужчина, мальчишка – вряд ли способен справиться со свалившимися на него обязанностями. И тем не менее он, единственный из членов команды, облечен командирской властью.
– Какой самый ближайший порт? – спросила Марианна.
Секунду поразмыслив, Ролинс ответил:
– Испанское поселение Сан-Диего в Калифорнии.
– Вот туда мы и должны отправиться, – решительно проговорила Марианна. – И как можно скорее. Далеко это отсюда? Сколько дней пути?
Ролинс снова задумался.
– Не так много. Дня три.
И он опять испуганно взглянул на Марианну, словно опасаясь, что она вдруг исчезнет.
– Тогда берите курс на Сан-Диего, – приказала Марианна и, как только Ролинс вышел из каюты, тотчас же заснула.
В последующие три дня у Марианны появилась великолепная возможность узнать, что такое ад. Адам то впадал в беспамятство, то страдал от немыслимой боли. Импровизированная шина, нужно отдать ей должное, хорошо стягивала перелом, а вот рана быстро воспалилась, отчего у Адама начался жар, и он то и дело бредил. Временами приходилось просто привязывать его к койке, чтобы он не повредил больную ногу.
Взяв курс на испанское поселение, второй помощник капитана так и остался стоять у штурвала, погруженный в свои мысли и беспомощный, как ребенок.
Поскольку передать командование кораблем больше было некому, Марианна сделала единственно возможное: умылась, причесалась и, созвав команду, объявила им, что теперь она будет их капитаном, поскольку муж наказал ей, если с ним что-нибудь случится, брать корабль под свое командование.
Услышав эту новость, матросы сначала несколько минут недоверчиво смотрели на Марианну, потом послышался недовольный ропот. Пришлось соврать, что Адам находится в полном сознании, однако ходить не может, поскольку еще слишком слаб, и потому будет отдавать свои приказания через нее. Кроме того, напомнила Марианна собравшимся, жизнь капитана и других членов команды целиком и полностью зависит от того, как скоро корабль доберется до ближайшего порта.
После этого моряки, вдохновленные кривоногим матросом, который проникся к Марианне большим уважением, занялись своими прямыми обязанностями и приложили все усилия к тому, чтобы как можно быстрее привести судно в Сан-Диего, а Марианне осталось лишь ухаживать за Адамом и другими пострадавшими.
Когда корабль наконец прибыл в порт, Адам и остальные члены команды, нуждавшиеся во врачебной помощи, были переданы на попечение местного врача, старенького сварливого англичанина, одного из немногих англичан, проживавших в этом испанском поселении. Он тотчас же приступил к делу. И хотя состояние здоровья Адама внушало ему большие опасения, ему удалось-таки вылечить ногу, не прибегая к ампутации, в чем он сначала сильно сомневался.
Корабль стоял на якоре в Сан-Диего в течение двух недель, и к концу этого времени Адам наконец пришел в сознание, хотя сильно исхудал и был еще очень бледен.
Теперь, когда Адам пошел на поправку, он сделался беспокойным и раздражительным. Марианна проводила рядом с ним каждую свободную минуту, и хотя он был ей за это благодарен, однако вынужденное бездействие сильно испортило ему характер: он совершенно разучился разговаривать нормальным тоном, то и дело переходил на крик.
Когда Марианна ласково укоряла его за это, он извинялся. Взяв ее за руки, Адам как-то сказал:
– Мы теряем время, любовь моя. Если мы вскоре не выйдем в море, команда либо наймется на другой корабль, либо останется в Сан-Диего. Нужно как можно скорее плыть дальше.
– Но, милый, доктор говорит, что ты еще слишком слаб, – попыталась урезонить его Марианна. – Вот если бы у тебя был первый или второй помощник, тогда дело другое. – Она лукаво улыбнулась. – Но у тебя есть только я.
– Найму кого-нибудь! – взорвался Адам, но тут же, в изнеможении откинувшись на подушки, с отвращением добавил: – Впрочем, что я говорю? Никакого первого помощника мне здесь не сыскать. Во всяком случае, такого, на которого я мог бы положиться. Но ведь я уже почти поправился! А для того, чтобы командовать кораблем, не обязательно целый день проводить на палубе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95
– Обычно у нас капитан сам кости вправлял. Кроме него, некому было.
– Вы должны попытаться, – тоном, не терпящим возражений, повторила Марианна. – Больше некому. Всем, чем могу, я вам помогу.
– Ну, как скажете... – нерешительно проговорил матрос. – Но если что случится, я не виноват.
– Хорошо, хорошо! А теперь говорите, что мне делать.
С Адамом пришлось изрядно повозиться; целый час Марианна, кривоногий матрос и его помощник, как могли, спасали ему ногу. Руки у всех были по локоть в крови.
Марианна благодарила Господа за то, что во время этой операции Адам так и не пришел в сознание, иначе он, наверное, не смог бы вытерпеть эту адскую боль.
Наконец кость была вправлена, на поврежденную ногу наложена шина из китового уса, рана, насколько это оказалось возможным, очищена и забинтована. Адам, ни кровинки в лице, по-прежнему неподвижно лежал на койке в своей каюте. Он потерял много крови. Матрос показал Марианне, как нужно измерять пульс – он оказался хоть и слабым, но ровным.
После бодрящего свежего воздуха в каюте казалось чересчур жарко, и Марианна, смертельно уставшая, без сил опустилась в кресло возле кровати. Кто-то тихонько кашлянул, и она, вскинув голову, заметила, что рядом стоит второй помощник капитана.
– Вы хотите мне что-то сказать, Ролинс? – сонно спросила она, мечтая лишь об одном, чтобы он поскорее оставил ее в покое.
Ролинс снова кашлянул, и Марианна заметила, что он беспокойно теребит в руках фуражку, а глаза у него, как у загнанного зверя.
– Первый помощник капитана погиб, – запинаясь, проговорил он, – а капитан лежит без сознания, вот я и подумал...
– И что же вы подумали? – нетерпеливо спросила Марианна.
Да что это с ним такое происходит?
– Что мне придется принимать командование кораблем. – И Ролинс уставился на кончики своих сапог.
Марианне ужасно хотелось спать, но она попыталась сосредоточиться на том, к чему он ведет.
– Да. Полагаю, вы лучше меня должны знать, как это делается. Так что же вы от меня хотите?
Узкое лицо второго помощника вспыхнуло.
– Я просто хотел узнать. Может, капитан говорил что-нибудь о том, куда он собирался взять курс?
Несмотря на смертельную усталость, Марианна почувствовала, как ее охватывает ярость.
– Сейчас это не имеет никакого значения. Наша главная задача – добраться до ближайшего порта. Капитан и многие его матросы срочно нуждаются в медицинской помощи. Так что мы должны доставить их в тот порт, где они ее получат.
Ролинс сглотнул и закивал головой:
– Это звучит разумно. Да. Очень разумно.
Марианна взглянула на Ролинса затуманенными от усталости глазами. Похоже, этот мужчина – впрочем, какой там мужчина, мальчишка – вряд ли способен справиться со свалившимися на него обязанностями. И тем не менее он, единственный из членов команды, облечен командирской властью.
– Какой самый ближайший порт? – спросила Марианна.
Секунду поразмыслив, Ролинс ответил:
– Испанское поселение Сан-Диего в Калифорнии.
– Вот туда мы и должны отправиться, – решительно проговорила Марианна. – И как можно скорее. Далеко это отсюда? Сколько дней пути?
Ролинс снова задумался.
– Не так много. Дня три.
И он опять испуганно взглянул на Марианну, словно опасаясь, что она вдруг исчезнет.
– Тогда берите курс на Сан-Диего, – приказала Марианна и, как только Ролинс вышел из каюты, тотчас же заснула.
В последующие три дня у Марианны появилась великолепная возможность узнать, что такое ад. Адам то впадал в беспамятство, то страдал от немыслимой боли. Импровизированная шина, нужно отдать ей должное, хорошо стягивала перелом, а вот рана быстро воспалилась, отчего у Адама начался жар, и он то и дело бредил. Временами приходилось просто привязывать его к койке, чтобы он не повредил больную ногу.
Взяв курс на испанское поселение, второй помощник капитана так и остался стоять у штурвала, погруженный в свои мысли и беспомощный, как ребенок.
Поскольку передать командование кораблем больше было некому, Марианна сделала единственно возможное: умылась, причесалась и, созвав команду, объявила им, что теперь она будет их капитаном, поскольку муж наказал ей, если с ним что-нибудь случится, брать корабль под свое командование.
Услышав эту новость, матросы сначала несколько минут недоверчиво смотрели на Марианну, потом послышался недовольный ропот. Пришлось соврать, что Адам находится в полном сознании, однако ходить не может, поскольку еще слишком слаб, и потому будет отдавать свои приказания через нее. Кроме того, напомнила Марианна собравшимся, жизнь капитана и других членов команды целиком и полностью зависит от того, как скоро корабль доберется до ближайшего порта.
После этого моряки, вдохновленные кривоногим матросом, который проникся к Марианне большим уважением, занялись своими прямыми обязанностями и приложили все усилия к тому, чтобы как можно быстрее привести судно в Сан-Диего, а Марианне осталось лишь ухаживать за Адамом и другими пострадавшими.
Когда корабль наконец прибыл в порт, Адам и остальные члены команды, нуждавшиеся во врачебной помощи, были переданы на попечение местного врача, старенького сварливого англичанина, одного из немногих англичан, проживавших в этом испанском поселении. Он тотчас же приступил к делу. И хотя состояние здоровья Адама внушало ему большие опасения, ему удалось-таки вылечить ногу, не прибегая к ампутации, в чем он сначала сильно сомневался.
Корабль стоял на якоре в Сан-Диего в течение двух недель, и к концу этого времени Адам наконец пришел в сознание, хотя сильно исхудал и был еще очень бледен.
Теперь, когда Адам пошел на поправку, он сделался беспокойным и раздражительным. Марианна проводила рядом с ним каждую свободную минуту, и хотя он был ей за это благодарен, однако вынужденное бездействие сильно испортило ему характер: он совершенно разучился разговаривать нормальным тоном, то и дело переходил на крик.
Когда Марианна ласково укоряла его за это, он извинялся. Взяв ее за руки, Адам как-то сказал:
– Мы теряем время, любовь моя. Если мы вскоре не выйдем в море, команда либо наймется на другой корабль, либо останется в Сан-Диего. Нужно как можно скорее плыть дальше.
– Но, милый, доктор говорит, что ты еще слишком слаб, – попыталась урезонить его Марианна. – Вот если бы у тебя был первый или второй помощник, тогда дело другое. – Она лукаво улыбнулась. – Но у тебя есть только я.
– Найму кого-нибудь! – взорвался Адам, но тут же, в изнеможении откинувшись на подушки, с отвращением добавил: – Впрочем, что я говорю? Никакого первого помощника мне здесь не сыскать. Во всяком случае, такого, на которого я мог бы положиться. Но ведь я уже почти поправился! А для того, чтобы командовать кораблем, не обязательно целый день проводить на палубе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95