– Да, да, ясно. Не сердись, Иезекииль, я ничего плохого не имел в виду.
Троуг откинулся на спинку стула и насмешливо взглянул на Барта.
– Ну что ты, Инок, я вовсе не сержусь. Если я рассержусь, уверяю тебя, ты это сразу поймешь. А теперь о Питерсе. Вы сами с ним справитесь или предоставите мне это сделать?
Все еще бледный от страха, Барт поспешно замотал головой.
– Не беспокойся, я сам со всем справлюсь.
– Хорошо, – спокойно проговорил Троуг. – Если это все, Инок, я бы хотел остаться один. У меня сегодня утром очень много работы.
Еще раз кивнув, Инок Барт бочком направился к двери.
Троуг дал ему дойти до порога, а потом сказал:
– Инок!
Инок Барт порывисто обернулся:
– Да, Иезекииль?
– Ты должен предупредить Питерса еще вот о чем. Как ты помнишь, я вам с братом никогда ничего не писал. Так что скажи этому кретину, что, если ему еще хоть раз придет в голову мысль сюда написать, я собственноручно сверну ему шею. А письмо его немедленно уничтожь. Понятно?
– Понятно, Иезекииль.
На секунду взгляд Инока остановился на Троуге, и в его мутных глазах мелькнула неприкрытая ненависть. Но он тут же изобразил на лице самое равнодушное выражение и поспешно выскочил из комнаты.
Троуг расхохотался, да так громко, что Иноку Барту в коридоре наверняка был слышен его смех.
Все еще смеясь, он вернулся к работе. В течение дня несколько дел потребовали его персонального присутствия. Поужинал он в близлежащей таверне, после чего вернулся в контору закончить работу.
Когда он наконец отправился к себе в гостиницу, было уже довольно поздно. Ни в одном из окон, за исключением спальни Роуз, не горел свет. Как всегда после стычки с братьями Барт, в которой ему удалось одержать верх, Троуг испытывал острое желание. Поднявшись на второй этаж, он без стука распахнул дверь в комнату Роуз и вошел. К его удивлению, она уже лежала в постели.
Сбросив пиджак и рубашку, Троуг подошел к кровати. Роуз что-то пробормотала, подняла голову: в лице ни кровинки, глаза огромные.
Увидев его, она вскинула руку.
– Нет, прошу тебя, Иезекииль. Только не сегодня. Я плохо себя чувствую.
Троуг, уже успев скинуть брюки, опустился перед кроватью на колени.
– После почувствуешь себя гораздо лучше, – ухмыляясь, бросил он и потянулся к любовнице.
Роуз поспешно отодвинулась на край кровати, чтобы он до нее не достал. Одеяло при этом сбилось в сторону. Взгляд Троуга упал на простыни: они были испещрены пятнами крови.
Троуг уставился на пятна, потом взглянул на свою любовницу.
– Что с тобой?
В глазах Роуз вспыхнул страх.
– Ничего особенного. Через несколько дней все будет в порядке.
Схватив руку женщины, Троуг с силой заломил ее за спину.
– Я задал тебе вопрос!
– Мне больно, Иезекииль! – Роуз вскрикнула. – Хорошо, я скажу. Я была беременна.
Троуг и так об этом знал. Вдруг он почувствовал неладное.
– Почему ты говоришь была?
– Потому что я сходила к повивальной бабке! Не могла же я родить ребенка, ведь мы с тобой не женаты.
– Я бы женился на тебе, если бы ты сказала, что носишь моего ребенка! – рявкнул Троуг.
Роуз заплакала.
– Дело не только в этом. Я слишком старая, чтобы рожать. Я могла умереть!
Троуга охватила такая ярость, что он с трудом сдержался.
– Какой у тебя был срок? Говори, черт бы тебя побрал! – прошипел он сквозь плотно стиснутые зубы.
– Почти три месяца, – всхлипывая, выдавила Роуз.
– Сын...
Роуз недоуменно уставилась на него:
– Не понимаю...
– Наверняка это был мальчик!
Его сын, который должен был заменить ему Джуда, был мертв. Эта сука убила его! Неистовой ярости стало тесно в груди Троуга, и она вырвалась наружу. Перед глазами встал кроваво-красный туман. Не сознавая, что делает, он навалился на Роуз и сжал ее шею. В глазах Роуз застыл отчаянный ужас, она забилась в конвульсиях. Троуг со всей силой сдавил руками шею, словно желая предотвратить предсмертный крик.
Он все сжимал и сжимал, и все слабее сопротивлялась Роуз, пока, наконец, совсем не затихла. Лицо ее стало пунцовым, язык вывалился изо рта, но Троуг, ничего не замечая, продолжал душите ее. Наконец силы оставили его, и он разжал руки.
Долго сидел он на кровати, обхватив голову руками и прерывисто дыша. Мало-помалу Троуг снова обрел способность здраво мыслить и, вскинув голову, огляделся по сторонам, напряженно прислушиваясь. Он абсолютно не помнил, как душил Роуз, но был уверен, что она не успела закричать. В доме было тихо.
Троуг взглянул на искаженное лицо своей бывшей возлюбленной и злорадно прошептал:
– Больше ты не будешь убивать моих сыновей, сука! Если бы я мог вот так же придушить и Марианну, я бы с радостью отправил в ад и ее!
За последние две недели решимость Троуга во чтобы то ни стало отыскать убийц Джуда несколько поутихла, особенно после того, как он стал подозревать, что Роуз беременна. Но сейчас, когда и второй его сын был убит, он понял, что не успокоится, пока не найдет убийц Джуда.
Теперь надо было решить, что делать дальше. Мысль о побеге Троуг отмел сразу же. Он теперь уважаемый житель Саутгемптона и полноправный партнер известной корабельной фирмы, так что бежать он не станет. Однако с таким трудом завоеванное положение в обществе теперь может рухнуть в один момент, а значит, надо избавиться от тела Роуз, да так, чтобы на самого Троуга не пало ни малейшей тени подозрения. Троугу припомнилось то давнее время, когда он в припадке ярости задушил Энни Робертс. Тогда ему пришлось спасаться бегством, но теперь – ни за что.
Троуг заставил себя ждать, неподвижно сидя на краешке кровати. Он ждал час, два, пока не наступила глубокая ночь. Город уже крепко спал, даже таверны закрылись до утра. Наконец Троуг встал и, подойдя к окну, выглянул на улицу.
Густой туман окутал землю. Отлично! Значит, отнести тело Роуз к пристани и там бросить его в море не составит особого труда. Быть может, течением тело отнесет подальше, и его никогда не найдут. А если и найдут, вряд ли подумают на него.
Подойдя к кровати, Троуг завернул тело в окровавленную простыню и, легко подняв, закинул себе на плечо. Потом осторожно спустился по лестнице и вышел за дверь в густой, белый, как молоко, туман. Вокруг не было ни души.
Троуг пошел по дорожке к воротам и, выйдя на улицу, свернул к пристани.
Он не заметил, что на противоположной стороне улицы за деревом притаился какой-то мужчина. Подождав, пока Троуг скроется в тумане, незнакомец пошел следом, держась на таком расстоянии, чтобы Троуг, даже если и обернется, его не заметил.
Глава 13
Мало-помалу Марианна приходила в себя, однако это ее ничуть не радовало, поскольку вместе с сознанием возвращалась и боль.
Марианна с удовольствием осталась бы в блаженном забытьи, но мешал чей-то навязчивый, скрипучий голос.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95