Элизабет пристально смотрела на Марию, та не поднимала глаз.
— Можешь не отвечать, мой друг. Все написано на твоем лице. Ты не умеешь скрывать свои чувства, Мария. И Джон тоже. Он с тобой, и то, что произошло между вами, изменило тебя и твою судьбу. Ваши жизни теперь никогда уже не будут прежними.
Мария подняла голову.
— Я принесла ему много горя. Я знаю, что ненависть в нем сейчас преобладает над любовью. Он никогда не простит меня. У нас нет будущего.
Элизабет взяла руку Марии.
— Ты недооцениваешь того, что уже произошло, слов, которые вы говорили друг другу, того, что вы вместе дали зародиться новой жизни.
Элизабет легко прикоснулась к животу молодой королевы.
— Ты ведь все поняла и все-таки отправила меня к врачу?
— Было бы трудно не понять, если у нас общие симптомы. — Элизабет не скрывала счастливой улыбки.
Лицо Марии осветилось.
— Амброуз уже знает?
Элизабет покачала головой:
— Нет еще. Я уже дважды через это с ним проходила, поэтому знаю, что спешить не надо. Этот бабуин уложит меня в постель на семь месяцев.
— Дважды? А как же Джеми?.. — Мария остановилась. У нее нет права задавать подобные вопросы. — Извини, Элизабет. Извини, я не должна была…
— Не извиняйся, — улыбнулась художница. — Я проговорилась. Теперь ты знаешь наш семейный секрет. Все считают Джеми нашей с ним дочерью, и лишь очень немногим известно, что она моя племянница. И все думают, что у нас с Амброузом появилась дочь задолго до того, как мы поженились. Какое-то время во дворце об этом много судачили, потом угомонились.
— Тогда кто?.. — спросила Мария.
Элизабет покачала головой.
— Это долгая история, я расскажу ее тебе за долгие месяцы нашей с тобой беременности.
— Все всегда не так просто, как кажется со стороны. Правда, Элизабет?
— Не знаю, все может быть по-другому.
— Нет, не может, — серьезно ответила Мария. — Ты замужем, я нет. Я не могу оставаться в Шотландии, и мне нельзя вернуться в Антверпен. Иногда мне кажется, не лучше ли исчезнуть с лица земли?
— Не говори глупости, — рассердилась Элизабет. — Ты останешься здесь и родишь своего ребенка. А я буду рядом.
Мария покачала головой.
— Нет. Когда узнают, что я ношу ребенка, — его ребенка, — ему конец. Его обвинят в предательстве короля. Я не могу допустить этого.
— Наверное, так и было бы, если бы ты все-таки собралась замуж за короля, но ведь это не так.
— Все равно, — ответила Мария. — Я не могу еще раз подвергать его жизнь опасности. Один раз я уже сделала это. И я не могу принести ему стыд и позор.
— Стыд? Позор? — Элизабет кипела от возмущения. — А ты? Что предстоит перенести тебе — перенести в одиночку?
Мария сглотнула комок в горле, но на этот раз удержала слезы.
— Я сама во всем виновата. Я принесла Джону горе и беду. И я клянусь тебе, Элизабет, что никогда не сделаю это снова. — Она глубоко вздохнула. — Я убежала в поисках свободы. Я нашла Джона Мак-ферсона. Нашла любовь.
— Он должен узнать обо всем!
Мария твердо посмотрела в глаза Элизабет.
— Я не доставлю ему больше страданий. Я вынесу все одна и выращу нашего ребенка. И буду радоваться жизни, зная, что Джон навсегда остался со мной.
Элизабет обняла Марию.
— Что я могу для тебя сделать?
Мария на минуту задумалась.
— Помочь мне и Изабель уехать в Кастилию.
Элизабет отстранилась и посмотрела в глаза молодой женщине.
— Значит, ты убегаешь. И ничего ему не скажешь.
— Так будет лучше, — прошептала Мария. «Для него, — подумала она. — Для него».
31.
Эдинбургский замок
Джон Макферсон и молодой король шли вдоль стен древней крепости. Солнце ярко освещало лежавший под ними город.
Командующий задержал взгляд на аббатстве Хоулируд. Он знал, что ее уже нет там. Она в безопасности у его семьи в замке Драммонд. Но всякий раз при мысли о ней его пронизывала боль. Когда они виделись последний раз, его мысли были заняты предстоящим похищением короля, и он был так зол на нее, что даже не задумался, какой опасности она подвергает себя, помогая им в освобождении короля. Послав благодарственную молитву в безоблачное голубое небо, он отдал должное Элизабет и Амброузу. Это они отвезли ее в безопасное место.
Ангус послал своих людей за Марией, как только услышал об исчезновении короля из замка Фолклэнд. То ли он хотел использовать ее как заложницу в переговорах, то ли им просто владело желание отомстить. Славу богу, что она в безопасности.
Записка сэра Томаса, как бесценный талисман, помогла им проникнуть и за ворота замка, и за бивак солдат Дугласов. Потом в Лох-Левел у замка Кэмпбелл их встретила армия во главе с Колином Кэмпбеллом, графом Аргильским, графом Хантли, Алексом Макферсоном и остальными сторонниками короля. Они были готовы к сражению, ожидая, что защитники замка Стирлинг будут биться насмерть.
Но случилось чудо. Увидев короля и его окружение, те распахнули ворота замка и высыпали навстречу, приветствуя молодого монарха. То же повторилось в Фалькирке, Линсигоу, Блэкнесс и во всех других городах и деревнях, которые они проезжали.
Подобно нарастающему валу, группа сторонников короля увеличивалась с каждой милей, оставляя в явном меньшинстве тех, кто поддерживал Ангуса. К тому времени, когда Джеймс достиг Эдинбурга, Шотландия уже сказала свое слово. Народ повсеместно поднимался в поддержку Джеймса, приветствовал его, радуясь, что наконец король из рода Стюартов будет вновь править страной.
Пока все шло прекрасно, но они знали, что Ангус так просто не сдастся. Предвидя реакцию английского короля Генриха на свержение своего ставленника, графа Ангуса, Джеймс и его сторонники спешили. Загнав Ангуса в Танталон, король осадил эту крепость. Затем, проявив милосердие, монарх позволил ему и его родственникам Дугласам удалиться в изгнание в Англию. Но следовало торопиться, не дать Англии возможности вмешаться.
Джон стал свидетелем, как искусно действовал молодой монарх. С помощью Амброуза Макферсона он направил письмо своему дяде Тюдору, английскому королю, выразив в нем пожелание доброй воли и объясняя — от своего имени и от имени народа Шотландии — причины недовольства Ангусом. В своем письме Джеймс сообщил также о намерениях лорд-канцлера править страной с помощью войск императора Карла. Пусть Ангус объяснит свое предательство самому Тюдору — говорилось в письме.
Решение короля и его совета было бесповоротным. Если Ангус вернется в Шотландию, его ждет пожизненное заключение. Присутствие при дворе клана Дугласов более не допускалось. Монарх и его совет издали указ о конфискации замков и земель Дугласов. Эдикт также утвердил положение о том, что любой родственник или слуга клана будет умерщвлен, если только появится в Эдинбурге. Исключение составляла семья Томаса Мола и он сам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78