Но я не ела тушеных моллюсков с прошлого лета и ждать не в силах. Ты не возражаешь?
На лице Хока появилось что-то близкое к улыбке.
— Нет, — ответил он, — не возражаю.
Неожиданная мягкость его голоса заставила Энджел поднять голову. Хок был совсем рядом, и его ноги едва не касались ее бедер. Он сжал в руке вторую лопатку и вонзил ее в песок.
Энджел быстро опустила глаза, смущенная близостью Хока. Но это была не его вина. На узком этом берегу Хок лишь следовал ее указаниям.
Как бы ей хотелось, чтобы его броская мужественность не действовала на нее так сильно.
— Я забыла спросить, — произнесла Энджел после недолгого молчания, пораженная внезапной мыслью. — Ты любишь тушеных моллюсков?
— Вечером узнаю.
Некоторое время стояла тишина, нарушаемая лишь скрежетом металла по камням и песку. Хок отложил в сторону лопатку и сунул руку в песок. Его пальцы быстро научились отличать бесформенные камни от закругленной, слегка ребристой поверхности раковины.
— Будь я проклят, — пробормотал Хок, вытаскивая полную пригоршню моллюсков. — Ангел, ты отличный учитель.
Она взглянула в его строгое лицо и робко улыбнулась.
— Научить выкапывать моллюсков нетрудно, — сказала она.
Хок и Энджел продолжали работу в дружелюбном молчании, и это напомнило Энджел то время, которое они с Хоком провели на лодке, прежде чем ей в спину вонзился рыболовный крючок. Она чувствовала его рядом, но не боялась.
Рану от крючка она тоже чувствовала. Сегодня она болела гораздо меньше, чем вчера или позавчера. Энджел хотела, чтобы Дерри посмотрел ее спину, но всякий раз, когда она вспоминала об этом, Дерри был погружен в свои книжки и длинные формулы. Энджел сама пыталась промыть рану, но быстро оставила эту затею. Нужно быть акробаткой, чтобы дотянуться до собственной лопатки.
Наконец Хок и Энджел дошли до той границы обнажившегося морского дна, за которой моллюсков уже не было. Энджел встала и расправила плечи, слегка вздрогнув от боли в потревоженной ранке. И тут же заставила себя не думать о боли, как и в те времена, когда заставляла себя заново учиться ходить.
Карлсон тогда сказал ей: «Если боль нельзя унять, следует забыть о ней».
— Этого хватит, — сказала Энджел, приподнимая ведро с моллюсками. — Двадцать тебе и двадцать мне.
— А если я не люблю моллюсков? — спросил Хок скорее весело, чем с беспокойством.
Энджел с притворной жадностью облизнула губы.
— Я что-нибудь придумаю, — пообещала она.
Хок скептически приподнял бровь и взял ведро из рук Энджел. Под неустанным наблюдением ее сине-зеленых глаз он ополоснул моллюсков, потер их жесткой щеткой и снова ополоснул. Потом сложил в ведро, наполнил его водой и повернулся к Энджел.
— Что дальше? — спросил он.
— Поставь ведро в тень, и мы приступаем к ловле крабов.
Энджел направилась туда, где на траве лежали ловушка для крабов и кусок бекона, взяла их и вернулась к Хоку.
— Это чуть сложнее, чем выкапывать моллюсков.
— Крабы более проворны? — сухо предположил Хок.
Она улыбнулась:
— Намного.
И повела Хока к краю скалы, отвесно уходившему в воду. Здесь было довольно глубоко. Энджел ловко прикрепила кусок бекона к проволоке на дне ловушки и опустила металлическую сеть в воду. Ловушка представляла собой концентрические круги убывающего размера.
— Сейчас крабы почувствуют запах бекона, — сказала Энджел, — и прибегут.
— У этой штуки нет крышки, — заметил Хок. — Что помешает этим тварям вылезти назад тем же способом, каким они залезли внутрь?
— В этом весь и фокус, — ответила Энджел. — Ты должен быть проворнее их.
Невидимая в зеленой воде, ловушка ударилась о дно.
Энджел досчитала про себя до ста и потянула ловушку вверх, как можно быстрее перехватывая руками канат.
В тот момент, когда ловушка показалась над водой, через край ее перевалился краб и плюхнулся в море.
— Черт! — воскликнула Энджел. — Он был как раз то, что нужно.
Хок наблюдал, как краб исчезает в толще воды.
— Я люблю крабов.
— И я тоже. Слава Богу, что они глупы. Рано или поздно он снова туда залезет.
Хок смотрел, как Энджел вновь опустила ловушку, сосчитала про себя до ста, быстро вытащила ее и с явным разочарованием оглядела улов. Крабы были либо слишком маленькие, либо не того вида.
Минут через двадцать и Энджел, и приманка в ловушке выглядели одинаково жалкими.
— Можно мне? — спросил Хок, беря из ее рук ловушку.
Энджел молча вручила ему ярко-желтый канат. Потом стащила через голову свитер и повязала его на шее. Лучи солнца, отражаясь от скал и поверхности воды, нагрели воздух. Несмотря на ветер с моря, под укрытием скал было тепло.
Хок опустил ловушку, молча сосчитал до ста и вытащил ее из воды. Сеть была пуста: ни единого, даже самого маленького краба.
Он удивленно посмотрел на Энджел.
— Я забыла тебя предупредить, — сказала она, сдувая со лба выбившуюся прядь волос. — Когда вытаскиваешь ловушку, надо держать ее вертикально. Если она наклонилась…
— …крабы разбегаются, — закончил Хок.
Сделав еще несколько попыток, он наконец освоил эту науку. Энджел сидела на выступе скалы и наблюдала за ним. Его сильные руки с такой быстротой вытаскивали из воды ловушку, что все, что в ней было, оставалось лежать на дне.
Хок, казалось, совсем не уставал. Он поднимал и опускал ловушку в двадцатый раз с той же легкостью, что и в первый. Склонив голову на колени, Энджел старалась запомнить грациозную мужественность и силу его тела, чтобы запечатлеть ее в своей будущей картине: мужчина, скалы и море.
И тут до Энджел дошло, что Хок поймал огромного краба и небрежно лезет рукой в ловушку, чтобы достать его.
— Нет! — крикнула Энджел.
Она порывисто схватила Хока за запястье и выдернула его руку из ловушки прежде, чем он успел дотянуться до краба, а краб до него.
Хок удивленно посмотрел на нежную руку, обхватившую его запястье, потом в сине-зеленые глаза Энджел.
— Такие клешни могут поранить, — пояснила она.
Энджел осторожно поднесла руку сзади, подсунула большой палец под брюшко огромного краба, другим пальцем прижала его сверху и вынула из ловушки. Это был самец больше восьми дюймов в ширину. Он злобно шевелил клешнями и щелкал ими.
Хок посмотрел на толстые клешни краба и подумал, что вот снова Энджел встала между ним и опасностью.
— Сначала крючок, теперь краб, — задумчиво сказал он. — Спасибо и за то, и за другое.
Его пальцы на мгновение коснулись щеки Энджел. Они были прохладны после морской воды, а ее щеки горели от солнца, и этот контраст только усилил ощущение от его прикосновения.
Какое-то время Энджел удивленно смотрела на Хока, не в силах пошевелиться, затем отстранилась от него.
— Мне следовало предупредить тебя, как надо обращаться с крабом, — спокойно сказала она.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53
На лице Хока появилось что-то близкое к улыбке.
— Нет, — ответил он, — не возражаю.
Неожиданная мягкость его голоса заставила Энджел поднять голову. Хок был совсем рядом, и его ноги едва не касались ее бедер. Он сжал в руке вторую лопатку и вонзил ее в песок.
Энджел быстро опустила глаза, смущенная близостью Хока. Но это была не его вина. На узком этом берегу Хок лишь следовал ее указаниям.
Как бы ей хотелось, чтобы его броская мужественность не действовала на нее так сильно.
— Я забыла спросить, — произнесла Энджел после недолгого молчания, пораженная внезапной мыслью. — Ты любишь тушеных моллюсков?
— Вечером узнаю.
Некоторое время стояла тишина, нарушаемая лишь скрежетом металла по камням и песку. Хок отложил в сторону лопатку и сунул руку в песок. Его пальцы быстро научились отличать бесформенные камни от закругленной, слегка ребристой поверхности раковины.
— Будь я проклят, — пробормотал Хок, вытаскивая полную пригоршню моллюсков. — Ангел, ты отличный учитель.
Она взглянула в его строгое лицо и робко улыбнулась.
— Научить выкапывать моллюсков нетрудно, — сказала она.
Хок и Энджел продолжали работу в дружелюбном молчании, и это напомнило Энджел то время, которое они с Хоком провели на лодке, прежде чем ей в спину вонзился рыболовный крючок. Она чувствовала его рядом, но не боялась.
Рану от крючка она тоже чувствовала. Сегодня она болела гораздо меньше, чем вчера или позавчера. Энджел хотела, чтобы Дерри посмотрел ее спину, но всякий раз, когда она вспоминала об этом, Дерри был погружен в свои книжки и длинные формулы. Энджел сама пыталась промыть рану, но быстро оставила эту затею. Нужно быть акробаткой, чтобы дотянуться до собственной лопатки.
Наконец Хок и Энджел дошли до той границы обнажившегося морского дна, за которой моллюсков уже не было. Энджел встала и расправила плечи, слегка вздрогнув от боли в потревоженной ранке. И тут же заставила себя не думать о боли, как и в те времена, когда заставляла себя заново учиться ходить.
Карлсон тогда сказал ей: «Если боль нельзя унять, следует забыть о ней».
— Этого хватит, — сказала Энджел, приподнимая ведро с моллюсками. — Двадцать тебе и двадцать мне.
— А если я не люблю моллюсков? — спросил Хок скорее весело, чем с беспокойством.
Энджел с притворной жадностью облизнула губы.
— Я что-нибудь придумаю, — пообещала она.
Хок скептически приподнял бровь и взял ведро из рук Энджел. Под неустанным наблюдением ее сине-зеленых глаз он ополоснул моллюсков, потер их жесткой щеткой и снова ополоснул. Потом сложил в ведро, наполнил его водой и повернулся к Энджел.
— Что дальше? — спросил он.
— Поставь ведро в тень, и мы приступаем к ловле крабов.
Энджел направилась туда, где на траве лежали ловушка для крабов и кусок бекона, взяла их и вернулась к Хоку.
— Это чуть сложнее, чем выкапывать моллюсков.
— Крабы более проворны? — сухо предположил Хок.
Она улыбнулась:
— Намного.
И повела Хока к краю скалы, отвесно уходившему в воду. Здесь было довольно глубоко. Энджел ловко прикрепила кусок бекона к проволоке на дне ловушки и опустила металлическую сеть в воду. Ловушка представляла собой концентрические круги убывающего размера.
— Сейчас крабы почувствуют запах бекона, — сказала Энджел, — и прибегут.
— У этой штуки нет крышки, — заметил Хок. — Что помешает этим тварям вылезти назад тем же способом, каким они залезли внутрь?
— В этом весь и фокус, — ответила Энджел. — Ты должен быть проворнее их.
Невидимая в зеленой воде, ловушка ударилась о дно.
Энджел досчитала про себя до ста и потянула ловушку вверх, как можно быстрее перехватывая руками канат.
В тот момент, когда ловушка показалась над водой, через край ее перевалился краб и плюхнулся в море.
— Черт! — воскликнула Энджел. — Он был как раз то, что нужно.
Хок наблюдал, как краб исчезает в толще воды.
— Я люблю крабов.
— И я тоже. Слава Богу, что они глупы. Рано или поздно он снова туда залезет.
Хок смотрел, как Энджел вновь опустила ловушку, сосчитала про себя до ста, быстро вытащила ее и с явным разочарованием оглядела улов. Крабы были либо слишком маленькие, либо не того вида.
Минут через двадцать и Энджел, и приманка в ловушке выглядели одинаково жалкими.
— Можно мне? — спросил Хок, беря из ее рук ловушку.
Энджел молча вручила ему ярко-желтый канат. Потом стащила через голову свитер и повязала его на шее. Лучи солнца, отражаясь от скал и поверхности воды, нагрели воздух. Несмотря на ветер с моря, под укрытием скал было тепло.
Хок опустил ловушку, молча сосчитал до ста и вытащил ее из воды. Сеть была пуста: ни единого, даже самого маленького краба.
Он удивленно посмотрел на Энджел.
— Я забыла тебя предупредить, — сказала она, сдувая со лба выбившуюся прядь волос. — Когда вытаскиваешь ловушку, надо держать ее вертикально. Если она наклонилась…
— …крабы разбегаются, — закончил Хок.
Сделав еще несколько попыток, он наконец освоил эту науку. Энджел сидела на выступе скалы и наблюдала за ним. Его сильные руки с такой быстротой вытаскивали из воды ловушку, что все, что в ней было, оставалось лежать на дне.
Хок, казалось, совсем не уставал. Он поднимал и опускал ловушку в двадцатый раз с той же легкостью, что и в первый. Склонив голову на колени, Энджел старалась запомнить грациозную мужественность и силу его тела, чтобы запечатлеть ее в своей будущей картине: мужчина, скалы и море.
И тут до Энджел дошло, что Хок поймал огромного краба и небрежно лезет рукой в ловушку, чтобы достать его.
— Нет! — крикнула Энджел.
Она порывисто схватила Хока за запястье и выдернула его руку из ловушки прежде, чем он успел дотянуться до краба, а краб до него.
Хок удивленно посмотрел на нежную руку, обхватившую его запястье, потом в сине-зеленые глаза Энджел.
— Такие клешни могут поранить, — пояснила она.
Энджел осторожно поднесла руку сзади, подсунула большой палец под брюшко огромного краба, другим пальцем прижала его сверху и вынула из ловушки. Это был самец больше восьми дюймов в ширину. Он злобно шевелил клешнями и щелкал ими.
Хок посмотрел на толстые клешни краба и подумал, что вот снова Энджел встала между ним и опасностью.
— Сначала крючок, теперь краб, — задумчиво сказал он. — Спасибо и за то, и за другое.
Его пальцы на мгновение коснулись щеки Энджел. Они были прохладны после морской воды, а ее щеки горели от солнца, и этот контраст только усилил ощущение от его прикосновения.
Какое-то время Энджел удивленно смотрела на Хока, не в силах пошевелиться, затем отстранилась от него.
— Мне следовало предупредить тебя, как надо обращаться с крабом, — спокойно сказала она.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53