Друэ снова переглянулся с нами.
— Вероятно, еще несколько вельмож отправляются в эмиграцию, — заметил он.
— И увозят наши с вами денежки, — подхватил папаша Готье.
— В любом случае из их денежек вам кое-что перепадет. Все-таки шесть-восемь обедов… Сколько с персоны?
— Три экю в шесть ливров, без вина.
— На сколько персон?
— На восемь-десять. Точно не указано.
— Вам повезло, папаша Готье! — воскликнул Друэ.
И, рассмеявшись, он протянул ему руку. Пройдя через кухню, мы вышли на улицу.
— Друзья мои, — обратился к нам Друэ, — должно произойти что-то необычайное, сомнений здесь нет. Я немедленно возвращаюсь в Сент-Мену. Гийом поедет со мной. Вы же будьте настороже и день и ночь; спите, но вполуха, слушайте и будьте готовы ко всему. Наверняка случится что-то необыкновенное.
Быстрым шагом мы вернулись в гостиницу «Золотая рука». Друэ заседлал своего коня, г-н Гийом взял лошадь старшего Леблана, и оба резвой рысью поскакали в Сент-Мену, строго наказав нам держать нос по ветру, а уши — на макушке.
XXV. ВЕЧЕР 21 ИЮНЯ 1791 ГОДА
Понятно, что легли мы поздно, проснулись рано, а спали всего несколько часов, все время прислушиваясь.
Говоря «мы», я подразумеваю под этим г-на Бийо и старшего Леблана, кого г-н Друэ посвятил в эту тайну.
В одиннадцать часов утра нам сообщили, что на дороге, ведущей из Стене, видели отряд гусар. Отложив свою работу, я немного рассказал метру Жербо и мадемуазель Софи о том, что произошло. Их уже охватило возбуждение, воцарившееся в городе или, вернее, разлитое в воздухе (так всегда бывает накануне великих событий).
Мадемуазель Софи была особенно сильно взволнована; когда я ей сказал о появлении гусаров, она заметно побледнела. Два дня назад г-да де Мальми и де Куртемон тоже приезжали в Варенн.
Я перешел мост и вышел на главную площадь в тот момент, когда с другой стороны на нее въехали гусары. Они на несколько минут задержались на площади, переговорив с конюхами, приехавшими накануне и пригнавшими смену лошадей; потом, получив приказ командиров, гусары разместились на постой в старинном монастыре кордельеров.
Гусарами командовал молодой офицер восемнадцати лет, высокий худой блондин. Он говорил по-французски с сильным немецким акцентом и звался г-н де Рёриг. Квартировал он не в гостинице, а в доме на площади у одного горожанина, поскольку имел к нему рекомендательное письмо.
За моей спиной уже толпились люди, пришедшие из верхнего города; стали подходить и группки жителей из нижнего города.
Около часа дня по той же дороге прискакали два молодых офицера и несколько минут о чем-то беседовали с де Рёригом. Один из них подъехал ко мне и спросил, не могу ли я сказать, где находится Нёвийи.
Я ему ответил, что Нёвийи лежит на полпути между Клермоном и Варенном, и показал, в каком это направлении.
— Не могли бы вы, сударь, объяснить мне, чем взволнован собравшийся на площади народ? — прибавил он.
— Тем, что уже два дня в окрестностях города происходит передвижение войск. Говорят, войска должны охранять карету с большой суммой казенных денег, и это беспокоит горожан.
Офицеры снова переглянулись.
— Можно ли добраться до Нёвийи, минуя город? — спросил другой офицер.
— Нельзя, — ответил я. — Дорогу пересекает канал длиной более чем в два льё, и, если даже предположить, что ваши кони перейдут его в брод, они все равно не выберутся по откосу на ту сторону.
Офицер, повернулся к своему спутнику и сказал:
— Что поделаешь? Значит, перекладным лошадям придется проезжать через город!
— Мы все равно успеем, — ответил другой. — Курьер должен опередить карету на два часа.
Оба офицера кивком поблагодарили меня и направились в гостиницу «Великий Монарх», где спешились во дворе, отдав поводья конюшим.
Было ясно, что те господа, кого ждут, въедут в город с противоположной стороны, по парижской дороге.
Оставаться в нижнем городе было бессмысленно.
Я поднялся в верхний город, перешел мост и вошел в дом метра Жербо, когда там собирались садиться за стол. Несмотря на удушливую жару, площадь Латри была заполнена народом.
Во время обеда метр Жербо терялся в догадках насчет того, что происходит. Софи же молчала, почти не поднимая глаз от тарелки и едва прикасаясь к еде.
Поскольку г-н Друэ запретил мне рассказывать о том, что мне было известно, я тоже хранил молчание.
Теперь, чтобы читатель как можно отчетливее представлял себе события, о которых я буду рассказывать и которым был свидетелем, да будет мне позволено описать место действия, где они развернутся.
Варенн, как мы уже знаем, делится на верхний город и нижний город; первый называют Замком.
Из Клермона в Варенн ведет прямая дорога, уклоняясь на протяжении более двух льё немного влево лишь при въезде в Нёвийи. Неожиданно, у первых домов — в городах они всегда напоминают выдвинутых вперед часовых, — дорога стремительно сворачивает направо и как бы бросается вниз, в город, по улице Монахинь.
Спуск этот заканчивается на площади Латри — площади странной, имеющей по иронии судьбы форму лезвия ножа гильотины.
Площадь была в те времена почти на две трети в ширину перегорожена церковью святого Жангульфа, апсида ее с правой стороны примыкала к площади (когда едешь из Парижа, приходится забирать вправо); фасад апсиды выходил на кладбище, тянувшееся в сторону улицы Часов, оставляя под открытым небом примерно тридцать метров свободного прохода.
Другой проход, позволявший пешеходам и даже каретам избегать кружного пути, был проделан в самой апсиде; правда, над ним высится полукруглая арка, не позволяющая проезжать слишком высоко нагруженным каретам. Если выезжаешь из-под этого свода, то шагах в десяти-двенадцати впереди оказывается улица Басс-Кур.
При входе на эту улицу справа была гостиница «Золотая рука». Чуть дальше, с левой стороны, стоял дом прокурора коммуны г-на Coca. Я уже писал, что дом этот от дома метра Жербо отделял только узенький проулок.
Улица Басс-Кур по крутому склону выводит на маленькую площадь, куда выходят также, образуя перекресток, Новая улица и улица Сен-Жак.
Речушка Эр, катящая свои прозрачные и совсем мелкие воды по каменному руслу, делит площадь ровно пополам.
Мостик (тогда он был уже, чем тот, что сооружен сегодня) связывал обе части города, то есть город верхний и город нижний. Перейдя мост и обогнув гостиницу
«Великий Монарх», можно было попасть на главную площадь.
Именно на ней задержались гусары, прежде чем отправиться на постой в старинный монастырь кордельеров, именно в гостинице «Великий Монарх» (вывеской ей служило изображение Людовика XVI), где на конюшне содержались подставные лошади, и остановились два офицера (как я позже узнал, их звали г-н де Буйесын и г-н де Режкур);
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117