— Видя ее недоумение, он пояснил: — Понимаешь, человек сам должен о себе позаботиться, потому что за него никто этого не сделает. Нравится тебе это, Уит, или нет, но ты стала женой этого железного парня. И только от тебя зависит, чтобы ты извлекла из этой сделки все, что только можно. — Он хитро подмигнул дочери. — На мой взгляд, принимая во внимание, что он заполучил, он должен тебя обеспечивать, создать тебе семью и ухаживать за тобой как мужчина. И ты не будешь настоящей Дэниелс, если не сумеешь взять все, что идет к тебе в руки. Отправляйся с ним в Бостон. — Он властно подтолкнул дочь. — Держи его в руках и бери все, что только сможешь. Заставь его платить! И больше чтобы я не слышал разговоров о том, чтобы сбежать в долину с поджатым хвостом! Это не по-нашему, Уит.
Он видел, как в ее глазах снова зажегся огонь, она распрямилась и подняла голову. С хитрым огоньком в глазах он наклонился к ней:
— И если он действительно такой важный, каким себя считает, добейся от него, чтобы твой старый отец пораньше вышел из тюрьмы или по меньшей мере пусть позаботится о том, чтобы ему было там удобнее.
Уитни засмеялась сквозь слезы, перенимая от него неукротимый дух и гибкий практицизм, жадно впитывая каждое его слово. Он прав, она настоящая Дэниелс, и две ночи, проведенные в постели, и пролитые слезы не могут изменить опыта всей ее жизни. В графстве Уэстморленд никто не сравнится с ней в умении торговаться, бегать и убедительно и гладко говорить… за исключением ее отца. Она унаследовала от него это искусство торговаться и сейчас имеет дело со сделкой, хотя и не совсем привычной. Как она могла забыть все премудрости и хитроумные приемы, которые переняла от отца? У нее сразу стало легче на сердце.
— Пойми, мне будет гораздо легче, если я буду знать, что ты живешь в довольстве и достатке. А я, как только меня отпустят, тут же примчусь в Бостон. Надеюсь, к этому моменту ты уже привыкнешь к красивым платьям и к роскошной жизни в большом доме… — Блэк помолчал, затем продолжил с еще большей горячностью: — Заставь его дать тебе все, что тебе хочется, Уит. Ведь он-то уже получил то, что хотел.
— Кажется, даже больше, чем он выторговывал, — тихо пробормотала она, и глаза ее загорелись, когда она вспомнила эти же слова, брошенные ей Гарнером. К ней возвращались ее чувство собственного достоинства, ее коммерческое чутье, сметка и прагматический подход к жизни.
— Вот теперь я узнаю свою девочку! — Блэк стиснул ей руки с озорным блеском в глазах. — Кто способен продать петушиные шпоры, тот уж наверняка сможет найти способ получить справедливую выгоду из брака с богатым и красивым… жеребцом.
— Ну, папа! — укоризненно воскликнула смущенная Уитни.
— Уит, этот парень — настоящий бочонок с сухим порохом, и стоит тебе оказаться рядом, как он сразу начинает дымиться, вот что я тебе скажу!
— Папа, прошу тебя!
— Иногда человеку приходится пускать в ход любое средство, что у него под руками. И ты, дорогая, как следует воспользуйся этим парнем. — Блэк усмехнулся, затем крепко обнял дочь на прощание, собрав все силы, чтобы улыбнуться ей знаменитой дерзкой улыбкой Дэниелсов. — Ну, Уит, постарайся, чтобы я мог тобой гордиться!
— Хорошо, папа.
Они встали, Уитни в последний раз нежно обняла отца, после чего решительно направилась к своей лошади, чувствуя прилив новых сил.
Блэк с тоской смотрел ей вслед и молился, чтобы ему удалось сдержать свое обещание и приехать в Бостон. Он отлично знал, как обращаются федералы с участниками «водочного бунта». Люди погибали в тюремных ямах, вырытых в мерзлой земле, дожидаясь, пока их допросят в качестве всего лишь свидетелей. Эти шакалы пришли сюда, чтобы подавить вооруженное сопротивление населения, а нашли лишь мирных фермеров и винокуров, которые добивались того, чтобы к ним прислушалась страна, за независимость которой они сражались. Федералы были озлоблены и унижены, и им не терпелось найти козлов отпущения.
И хотя Блэк страстно ненавидел майора, отнявшего у него Уит, он надеялся, что тот будет относиться к нему справедливо. Но остальные федералы не спали с его дочерью, так что у них не было причин проявлять справедливость и милосердие к известному винокуру, который не согласился подписать бумагу об отказе от занятия своим делом. Вполне вероятно, что вскоре он тоже окажется в ледяной яме. И если ему не суждено оттуда выбраться, он хотел надеяться, что хотя бы у дочери все будет благополучно.
Боковым зрением он уловил какое-то движение и, повернувшись, увидел, как к нему медленно приближается Железный майор, но смотрит не на него, а на удаляющуюся Уитни. Вероятно, он видел, как они разговаривали. Блэк уловил в его взгляде грусть и подавляемую жажду и молился, что правильно истолковал этот взгляд. Это была тоска мужчины по женщине, по конкретной женщине, по единственной женщине. Что ж, этого могло быть достаточно. Блэк обернулся вслед Уитни, которая пробиралась в толпе солдат.
— Советую вам как следует позаботиться о ней, — сурово сказал Блэк и, подняв голову, встретился глазами с майором.
— Я постараюсь.
— Самое большее, на что вы можете рассчитывать, — это объявление благодарности в приказе, — со злорадством прокаркал полковник Гаспар, выслушав доклад Таунсенда. Такова была его оценка тяжких трудов майора по очищению от «гнойной язвы предательства» Рэпчер-Вэлли. Пораженный Гарнер хотел было что-то возразить, но передумал. Благодарность за то, что он позволил жалкой горстке деревенских жителей торговаться с собой, унизить и полностью лишить его боеспособности? За то, что уступил своей роковой страсти, полностью потеряв самообладание, а вместе с ним и честь? Забыл о присяге и порученном деле? За то, что его в буквальном смысле слова застали на месте преступления — без штанов? За то, что он арестовал собственного тестя после того, как предавался разнузданной страсти со своей новобрачной, воплощенной Иезавелью? Его ужасала сама мысль о том, чтобы его наградили за столь полное фиаско, и сознание этого могло быть гарантией, что подобное больше не повторится. Казалось, судьба всегда склонялась к тому, чтобы одной рукой подталкивать его к успеху, а второй — отнимать его. Была поразительная ирония в том, что сейчас все произошло наоборот — благодарность, когда он меньше всего думал о ней.
Дождавшись, когда преступников увели в тюрьму, майор Таунсенд удивил Гаспара просьбой освободить его от возвращения в Мэриленд. Он сослался на свою жену, которой такое путешествие будет не по силам. Похотливой усмешкой полковник выразил свое понимание, как тяжело приходится майору с его дикаркой, и, выдержав гнетущую паузу, отпустил его.
Гарнер вернулся в лагерь и сообщил лейтенанту Бруксу, что деньги для отряда так и не поступили, что запасы провианта крайне скудны и что отныне лейтенанту предстоит взять на себя командование отрядом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121
Он видел, как в ее глазах снова зажегся огонь, она распрямилась и подняла голову. С хитрым огоньком в глазах он наклонился к ней:
— И если он действительно такой важный, каким себя считает, добейся от него, чтобы твой старый отец пораньше вышел из тюрьмы или по меньшей мере пусть позаботится о том, чтобы ему было там удобнее.
Уитни засмеялась сквозь слезы, перенимая от него неукротимый дух и гибкий практицизм, жадно впитывая каждое его слово. Он прав, она настоящая Дэниелс, и две ночи, проведенные в постели, и пролитые слезы не могут изменить опыта всей ее жизни. В графстве Уэстморленд никто не сравнится с ней в умении торговаться, бегать и убедительно и гладко говорить… за исключением ее отца. Она унаследовала от него это искусство торговаться и сейчас имеет дело со сделкой, хотя и не совсем привычной. Как она могла забыть все премудрости и хитроумные приемы, которые переняла от отца? У нее сразу стало легче на сердце.
— Пойми, мне будет гораздо легче, если я буду знать, что ты живешь в довольстве и достатке. А я, как только меня отпустят, тут же примчусь в Бостон. Надеюсь, к этому моменту ты уже привыкнешь к красивым платьям и к роскошной жизни в большом доме… — Блэк помолчал, затем продолжил с еще большей горячностью: — Заставь его дать тебе все, что тебе хочется, Уит. Ведь он-то уже получил то, что хотел.
— Кажется, даже больше, чем он выторговывал, — тихо пробормотала она, и глаза ее загорелись, когда она вспомнила эти же слова, брошенные ей Гарнером. К ней возвращались ее чувство собственного достоинства, ее коммерческое чутье, сметка и прагматический подход к жизни.
— Вот теперь я узнаю свою девочку! — Блэк стиснул ей руки с озорным блеском в глазах. — Кто способен продать петушиные шпоры, тот уж наверняка сможет найти способ получить справедливую выгоду из брака с богатым и красивым… жеребцом.
— Ну, папа! — укоризненно воскликнула смущенная Уитни.
— Уит, этот парень — настоящий бочонок с сухим порохом, и стоит тебе оказаться рядом, как он сразу начинает дымиться, вот что я тебе скажу!
— Папа, прошу тебя!
— Иногда человеку приходится пускать в ход любое средство, что у него под руками. И ты, дорогая, как следует воспользуйся этим парнем. — Блэк усмехнулся, затем крепко обнял дочь на прощание, собрав все силы, чтобы улыбнуться ей знаменитой дерзкой улыбкой Дэниелсов. — Ну, Уит, постарайся, чтобы я мог тобой гордиться!
— Хорошо, папа.
Они встали, Уитни в последний раз нежно обняла отца, после чего решительно направилась к своей лошади, чувствуя прилив новых сил.
Блэк с тоской смотрел ей вслед и молился, чтобы ему удалось сдержать свое обещание и приехать в Бостон. Он отлично знал, как обращаются федералы с участниками «водочного бунта». Люди погибали в тюремных ямах, вырытых в мерзлой земле, дожидаясь, пока их допросят в качестве всего лишь свидетелей. Эти шакалы пришли сюда, чтобы подавить вооруженное сопротивление населения, а нашли лишь мирных фермеров и винокуров, которые добивались того, чтобы к ним прислушалась страна, за независимость которой они сражались. Федералы были озлоблены и унижены, и им не терпелось найти козлов отпущения.
И хотя Блэк страстно ненавидел майора, отнявшего у него Уит, он надеялся, что тот будет относиться к нему справедливо. Но остальные федералы не спали с его дочерью, так что у них не было причин проявлять справедливость и милосердие к известному винокуру, который не согласился подписать бумагу об отказе от занятия своим делом. Вполне вероятно, что вскоре он тоже окажется в ледяной яме. И если ему не суждено оттуда выбраться, он хотел надеяться, что хотя бы у дочери все будет благополучно.
Боковым зрением он уловил какое-то движение и, повернувшись, увидел, как к нему медленно приближается Железный майор, но смотрит не на него, а на удаляющуюся Уитни. Вероятно, он видел, как они разговаривали. Блэк уловил в его взгляде грусть и подавляемую жажду и молился, что правильно истолковал этот взгляд. Это была тоска мужчины по женщине, по конкретной женщине, по единственной женщине. Что ж, этого могло быть достаточно. Блэк обернулся вслед Уитни, которая пробиралась в толпе солдат.
— Советую вам как следует позаботиться о ней, — сурово сказал Блэк и, подняв голову, встретился глазами с майором.
— Я постараюсь.
— Самое большее, на что вы можете рассчитывать, — это объявление благодарности в приказе, — со злорадством прокаркал полковник Гаспар, выслушав доклад Таунсенда. Такова была его оценка тяжких трудов майора по очищению от «гнойной язвы предательства» Рэпчер-Вэлли. Пораженный Гарнер хотел было что-то возразить, но передумал. Благодарность за то, что он позволил жалкой горстке деревенских жителей торговаться с собой, унизить и полностью лишить его боеспособности? За то, что уступил своей роковой страсти, полностью потеряв самообладание, а вместе с ним и честь? Забыл о присяге и порученном деле? За то, что его в буквальном смысле слова застали на месте преступления — без штанов? За то, что он арестовал собственного тестя после того, как предавался разнузданной страсти со своей новобрачной, воплощенной Иезавелью? Его ужасала сама мысль о том, чтобы его наградили за столь полное фиаско, и сознание этого могло быть гарантией, что подобное больше не повторится. Казалось, судьба всегда склонялась к тому, чтобы одной рукой подталкивать его к успеху, а второй — отнимать его. Была поразительная ирония в том, что сейчас все произошло наоборот — благодарность, когда он меньше всего думал о ней.
Дождавшись, когда преступников увели в тюрьму, майор Таунсенд удивил Гаспара просьбой освободить его от возвращения в Мэриленд. Он сослался на свою жену, которой такое путешествие будет не по силам. Похотливой усмешкой полковник выразил свое понимание, как тяжело приходится майору с его дикаркой, и, выдержав гнетущую паузу, отпустил его.
Гарнер вернулся в лагерь и сообщил лейтенанту Бруксу, что деньги для отряда так и не поступили, что запасы провианта крайне скудны и что отныне лейтенанту предстоит взять на себя командование отрядом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121