– Чесса, с тобой все в порядке?
– Да. Полагаю, тебе уже рассказали, что со мной случилось?
Клив кивнул:
– Не все, но пока и этого довольно, остальное ты успеешь досказать мне до отплытия.
– До какого отплытия?
– Я должен отвезти тебя в Руан, чтобы ты сочеталась браком с Вильгельмом. Мы ожидали твоего прибытия туда, когда до нас дошла весть о том, что тебя похитили. Мы сразу поняли, что скорее всего это сделал Рагнор Йоркский. И отправились в Данло, чтобы спасти тебя от него.
Чесса кивнула. Его спокойные слова оглушали ее. Боль придет позже.
– А потом, – медленно произнес Клив, – нам надлежало отвезти тебя к Вильгельму.
Она опять кивнула, все еще ничего не чувствуя:
– Но почему вы сделали остановку на Ястребином острове?
– Меррик из Малверна и владетель Ястребиного острова Рорик – родные братья. Мы с самого начала собирались навестить его, но нам и в голову не пришло, что буря забросит сюда также и тебя. – Он шагнул к ней и, понизив голос, добавил:
– Чесса, постарайся меня понять. В этом деле у меня нет выбора. Я не могу распоряжаться ничем, кроме своей собственной жизни, к тому же будущее мое весьма туманно, Что он хочет этим сказать? У него нет выбора? Значит ли это, что он бы любил ее, не будь она принцессой и невестой Вильгельма? Но как понять, каковы в действительности его чувства? Из него невозможно что-либо вытянуть, уж очень он скрытен и уклончив.
– Понятно, – сказала она и, повернувшись, пошла прочь.
Рорик, стоявший рядом со своим братом Мерриком, заметил:
– Она говорила о Кливе еще до вашего появления здесь, причем говорила с таким воодушевлением, что я подумал, нет ли между ними какого-то чувства. Теперь я вижу, что чувство есть, но испытывает его только она.
Меррик не спускал глаз с Клива. Тот стоял и молча смотрел, как Чесса подходит к дому и скрывается за дверью.
– Рорик, ты же знаешь, что предательство Сарлы внушило ему глубокое недоверие ко всем женщинам. Клянусь молотом Тора, она даже пыталась убить его. Она хотела похитить Кири, чтобы потребовать с него выкуп. Как бы ты сам относился к женщинам, побывай ты в шкуре Клива?
– Не знаю, – сказал Рорик. – Что касается Клива, то он, быть может, и любит Чессу, но поскольку именно он договаривался с Ситриком о ее браке с Вильгельмом, честь заставляет его держаться от нее на расстоянии. Странное дело, она, кажется, не замечает шрама на его лице. Она говорила мне, что он красив и телом, и лицом. Все уши мне о нем прожужжала.
– Если Сарла и замечала его жуткий шрам, то она тоже ничего об этом не говорила, – заметил Меррик.
– Ну нет, она его очень даже замечала, и его вид вызывал у нее отвращение. Как-то раз она сказала Илерии, что если бы Клив не был так хорошо сложен и не доставлял ей такого наслаждения, она бы ни за что не подпустила его к себе. Еще она сказала, что прощает ему его лицо, поскольку он боготворит ее и поскольку он заставил ее забыть Эрика. Когда Илерия передала мне этот разговор, мне захотелось убить Сарлу. Но Чесса не такая. Она честна в своих чувствах и словах. Меррик негромко выругался.
– Вот именно, – заключил брат. – В жизни все непросто.
– Да, попал Клив в переплет, – согласился Меррик.
Глава 8
Рагнор Йоркский глядел на Клива и распалялся все больше и больше. Этот человек был сущим уродом с этим его белым, изогнутым, как полумесяц, шрамом, рассекавшим лицо от края брови почти до самого подбородка. Из-за этого шрама он выглядел злобным, свирепым – и очень опасным. Высоким ростом и мощным телосложением он походил на викинга, бороды не носил, а его длинные золотистые волосы были схвачены на затылке шнурком. Держался он спокойно, уверенно, говорил складно и логично. У него были необычные, завораживающие глаза, Рагнор не мог отвести от них взгляда. Один глаз был золотистый, а другой – голубой. Наверняка эти разные глаза – знак проклятия богов. О, как же он, Рагнор, ненавидел этого человека! “Интересно, как его разноцветные глаза действуют на женщин, – подумал он. – Наверное, из-за них он кажется им еще более привлекательным” От этой мысли ненависть Рагнора вспыхнула еще сильнее. Ему хотелось убить Клива. С какой стати он вдруг явился сюда, с какой стати дружит с этим Рориком! А как же этот ничтожный крестьянин Рорик кичится своей жалкой грудой камней, которую он называет Ястребиным островом!
Ко всему прочему Клив еще и посланник герцога Ролло, треклятого нормандского ублюдка, который хочет, чтобы Чесса досталась его сыну Вильгельму. Керек доложил ему об этом с таким довольным видом, как будто это невесть какая важная новость, и он, Рагнор, не стал обрывать его, хотя и так уже давно все знал. Долг Керека – расспрашивать этих подлых людишек и представлять все сведения ему, принцу Рагнору, своему хозяину и господину. А то что на сей раз ему и без Керека было все известно, не имеет значения.
Подлые людишки. И этот проклятый Клив – тоже подлого происхождения. Презренный, низкий раб, пусть он даже и стал посланником герцога Нормандии из-за своего умения складно говорить. Впрочем это еще вопрос, действительно ли он говорит так складно. По словам Керека, выходит, что да, но пока что Клив произнес всего несколько фраз, все больше молчал, сидя на скамье у дома, наблюдая за другими и слушая их разговоры. Вот хладнокровный ублюдок!..
– Мы не позволим ему увезти ее, – сказал Рагнор Кереку. Он все еще смотрел на Клива, не в силах оторвать от него взгляд. Эти проклятые завораживающие разные глаза – как он их ненавидел! – Этот человек – раб, подлый, ничтожный раб.
– Нет, он свободный человек, – возразил Керек. – Пять лет тому назад Меррик дал ему свободу. Я уже говорил тебе: он посланник герцога Ролло.
– Ну и что? Какое это имеет значение? Он ничтожный человечек, хотя у него и хорошо подвешен язык. Его легко убить. С ним должны были покончить еще в Дублине.., впрочем, теперь это уже не важно. Он здесь и он все еще жив. Но я все равно заполучу Чессу.
– Да, ты должен взять в жены принцессу, но нам следует действовать очень осторожно. Я не хочу, чтобы Клив перерезал тебе горло.
Рагнор посмотрел на Керека с подозрением:
– А ты-то чего так горячишься? Может, она и тебе приглянулась? Небось, и тебе хочется, а, Керек? Да только такому, как ты, нечего надеяться – эта сучка слишком горда. Для тебя она никогда не захочет раздвинуть ноги.
– Для тебя тоже, мой господин.
Рагнор вскочил из-за стола, злобно шипя. Ему хотелось убить кого-нибудь, а ближе всех был этот наглец Керек.
– Сядь, – сказал Керек, и голос его прозвучал холодно и жестко. Рагнору это не понравилось. Он не ребенок, чтобы кто-нибудь говорил с ним таким тоном. Он уже собрался пригрозить Кереку, что опять ударит его, когда тот вдруг сказал:
– Я знаю, как заполучить принцессу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102
– Да. Полагаю, тебе уже рассказали, что со мной случилось?
Клив кивнул:
– Не все, но пока и этого довольно, остальное ты успеешь досказать мне до отплытия.
– До какого отплытия?
– Я должен отвезти тебя в Руан, чтобы ты сочеталась браком с Вильгельмом. Мы ожидали твоего прибытия туда, когда до нас дошла весть о том, что тебя похитили. Мы сразу поняли, что скорее всего это сделал Рагнор Йоркский. И отправились в Данло, чтобы спасти тебя от него.
Чесса кивнула. Его спокойные слова оглушали ее. Боль придет позже.
– А потом, – медленно произнес Клив, – нам надлежало отвезти тебя к Вильгельму.
Она опять кивнула, все еще ничего не чувствуя:
– Но почему вы сделали остановку на Ястребином острове?
– Меррик из Малверна и владетель Ястребиного острова Рорик – родные братья. Мы с самого начала собирались навестить его, но нам и в голову не пришло, что буря забросит сюда также и тебя. – Он шагнул к ней и, понизив голос, добавил:
– Чесса, постарайся меня понять. В этом деле у меня нет выбора. Я не могу распоряжаться ничем, кроме своей собственной жизни, к тому же будущее мое весьма туманно, Что он хочет этим сказать? У него нет выбора? Значит ли это, что он бы любил ее, не будь она принцессой и невестой Вильгельма? Но как понять, каковы в действительности его чувства? Из него невозможно что-либо вытянуть, уж очень он скрытен и уклончив.
– Понятно, – сказала она и, повернувшись, пошла прочь.
Рорик, стоявший рядом со своим братом Мерриком, заметил:
– Она говорила о Кливе еще до вашего появления здесь, причем говорила с таким воодушевлением, что я подумал, нет ли между ними какого-то чувства. Теперь я вижу, что чувство есть, но испытывает его только она.
Меррик не спускал глаз с Клива. Тот стоял и молча смотрел, как Чесса подходит к дому и скрывается за дверью.
– Рорик, ты же знаешь, что предательство Сарлы внушило ему глубокое недоверие ко всем женщинам. Клянусь молотом Тора, она даже пыталась убить его. Она хотела похитить Кири, чтобы потребовать с него выкуп. Как бы ты сам относился к женщинам, побывай ты в шкуре Клива?
– Не знаю, – сказал Рорик. – Что касается Клива, то он, быть может, и любит Чессу, но поскольку именно он договаривался с Ситриком о ее браке с Вильгельмом, честь заставляет его держаться от нее на расстоянии. Странное дело, она, кажется, не замечает шрама на его лице. Она говорила мне, что он красив и телом, и лицом. Все уши мне о нем прожужжала.
– Если Сарла и замечала его жуткий шрам, то она тоже ничего об этом не говорила, – заметил Меррик.
– Ну нет, она его очень даже замечала, и его вид вызывал у нее отвращение. Как-то раз она сказала Илерии, что если бы Клив не был так хорошо сложен и не доставлял ей такого наслаждения, она бы ни за что не подпустила его к себе. Еще она сказала, что прощает ему его лицо, поскольку он боготворит ее и поскольку он заставил ее забыть Эрика. Когда Илерия передала мне этот разговор, мне захотелось убить Сарлу. Но Чесса не такая. Она честна в своих чувствах и словах. Меррик негромко выругался.
– Вот именно, – заключил брат. – В жизни все непросто.
– Да, попал Клив в переплет, – согласился Меррик.
Глава 8
Рагнор Йоркский глядел на Клива и распалялся все больше и больше. Этот человек был сущим уродом с этим его белым, изогнутым, как полумесяц, шрамом, рассекавшим лицо от края брови почти до самого подбородка. Из-за этого шрама он выглядел злобным, свирепым – и очень опасным. Высоким ростом и мощным телосложением он походил на викинга, бороды не носил, а его длинные золотистые волосы были схвачены на затылке шнурком. Держался он спокойно, уверенно, говорил складно и логично. У него были необычные, завораживающие глаза, Рагнор не мог отвести от них взгляда. Один глаз был золотистый, а другой – голубой. Наверняка эти разные глаза – знак проклятия богов. О, как же он, Рагнор, ненавидел этого человека! “Интересно, как его разноцветные глаза действуют на женщин, – подумал он. – Наверное, из-за них он кажется им еще более привлекательным” От этой мысли ненависть Рагнора вспыхнула еще сильнее. Ему хотелось убить Клива. С какой стати он вдруг явился сюда, с какой стати дружит с этим Рориком! А как же этот ничтожный крестьянин Рорик кичится своей жалкой грудой камней, которую он называет Ястребиным островом!
Ко всему прочему Клив еще и посланник герцога Ролло, треклятого нормандского ублюдка, который хочет, чтобы Чесса досталась его сыну Вильгельму. Керек доложил ему об этом с таким довольным видом, как будто это невесть какая важная новость, и он, Рагнор, не стал обрывать его, хотя и так уже давно все знал. Долг Керека – расспрашивать этих подлых людишек и представлять все сведения ему, принцу Рагнору, своему хозяину и господину. А то что на сей раз ему и без Керека было все известно, не имеет значения.
Подлые людишки. И этот проклятый Клив – тоже подлого происхождения. Презренный, низкий раб, пусть он даже и стал посланником герцога Нормандии из-за своего умения складно говорить. Впрочем это еще вопрос, действительно ли он говорит так складно. По словам Керека, выходит, что да, но пока что Клив произнес всего несколько фраз, все больше молчал, сидя на скамье у дома, наблюдая за другими и слушая их разговоры. Вот хладнокровный ублюдок!..
– Мы не позволим ему увезти ее, – сказал Рагнор Кереку. Он все еще смотрел на Клива, не в силах оторвать от него взгляд. Эти проклятые завораживающие разные глаза – как он их ненавидел! – Этот человек – раб, подлый, ничтожный раб.
– Нет, он свободный человек, – возразил Керек. – Пять лет тому назад Меррик дал ему свободу. Я уже говорил тебе: он посланник герцога Ролло.
– Ну и что? Какое это имеет значение? Он ничтожный человечек, хотя у него и хорошо подвешен язык. Его легко убить. С ним должны были покончить еще в Дублине.., впрочем, теперь это уже не важно. Он здесь и он все еще жив. Но я все равно заполучу Чессу.
– Да, ты должен взять в жены принцессу, но нам следует действовать очень осторожно. Я не хочу, чтобы Клив перерезал тебе горло.
Рагнор посмотрел на Керека с подозрением:
– А ты-то чего так горячишься? Может, она и тебе приглянулась? Небось, и тебе хочется, а, Керек? Да только такому, как ты, нечего надеяться – эта сучка слишком горда. Для тебя она никогда не захочет раздвинуть ноги.
– Для тебя тоже, мой господин.
Рагнор вскочил из-за стола, злобно шипя. Ему хотелось убить кого-нибудь, а ближе всех был этот наглец Керек.
– Сядь, – сказал Керек, и голос его прозвучал холодно и жестко. Рагнору это не понравилось. Он не ребенок, чтобы кто-нибудь говорил с ним таким тоном. Он уже собрался пригрозить Кереку, что опять ударит его, когда тот вдруг сказал:
– Я знаю, как заполучить принцессу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102