Она напоминала вулкан, который вот-вот взорвется.
– Нет, – возразила она. – Это невозможно. Я не могу уехать из Лондона. Беатрис, Амелия и Эдвард могут ненадолго уехать, но я не стану переносить заказы. Уважаемые клиенты не терпят подобного обращения. Кроме того, в следующий вторник очередная выставка. Такого масштабного события не было уже очень давно.
Гейбриел заранее знал, что это будет непросто.
– Мы не можем больше рисковать, Венеция, – сказал он. – Для меня нет ничего важнее твоей безопасности и безопасности членов твоей семьи.
Молодая женщина расправила плечи.
– Это очень лестно, сэр. Я полностью согласна с тем, что Беатрис, Амелия и Эдвард нуждаются в защите. Но для меня есть еще одна очень важная вещь.
– Что? – осведомился Гейбриел.
– Моя карьера, – ответила она.
– Черт возьми, где твое благоразумие? Ты не можешь жертвовать своей безопасностью ради карьеры!
– Вы не понимаете, мистер Джонс, – возразила она. – Заказы и выставка во многом влияют на финансовое положение моей семьи. Вы не можете запретить мне работать. Слишком многое поставлено на карту.
Гейбриел сердито взглянул на Венецию.
– Я все понимаю, но безопасность важнее.
– Буду вам очень признательна, мистер Джонс, если вы уясните себе некоторые вещи.
– Какие? – Гейбриел был на грани срыва.
И Венеция, кажется, тоже.
– Как только вы найдете пропавшую формулу, мистер Джонс, то вы исчезнете, – сказала она. – Мы с тетей Беатрис, Амелией и Эдвардом останемся одни. Если уж быть откровенной, сэр, то те деньги, что я получаю за заказы, позволяют нам не умереть с голоду. Я не могу рисковать этим. Даже не просите.
– Если тебя волнуют деньги, то я позабочусь об этом.
– Нам подачки не нужны, сэр, – натянуто проговорила она. – Мы не станем жить на содержании человека, не состоящего с нами в родстве. После смерти отца мы поняли, как это опасно.
Гейбриел почувствовал, что теряет терпение.
«Я не твой отец», – хотелось крикнуть ему.
Он с трудом взял себя в руки.
– Я настаиваю на том, чтобы ты поехала за город вместе с остальными, Венеция, – ледяным тоном произнес он.
Она поднялась на ноги и буквально набросилась на него:
– Мистер Джонс, не забывайте, что вы не имеете права на чем-либо настаивать. Вы здесь гость, а не хозяин.
Он промолчал, боясь, что не сумеет сдержаться.
В комнате воцарилась тишина. Присутствовавшие были шокированы этой сценой. Они не знали, что сказать и сделать. Эдвард явно был напуган.
Казалось, что безмолвный поединок растянулся на целую вечность, но на самом деле он продолжался всего несколько секунд.
Не говоря ни слова, Венеция развернулась и вышла из комнаты. Гейбриел долго прислушивался к ее шагам. На подходе к лестнице она уже почти бежала, а в следующее мгновение громко хлопнула дверь ее спальни.
Этот грохот услышали все в гостиной. И все разом повернулись к Гейбриелу.
– Сэр? – неуверенно переспросил Эдвард. – Так что же будет с Венецией?
Амелия явно пребывала в расстроенных чувствах.
– Я хорошо знаю ее, сэр. Если она решила остаться в Лондоне, то ничто не переубедит ее.
– Она привыкла заботиться о своей семье, мистер Джонс, – тихо сказала Беатрис. – Вы не сможете уговорить ее отказаться от обязательств, даже если для их исполнения она будет рисковать своей жизнью.
Гейбриел посмотрел на присутствующих.
– Я позабочусь о ней, – проговорил он.
Напряжение заметно спало. Эти слова они восприняли как клятву. Гейбриел, впрочем, не возражал.
– Ну, тогда с ней все будет в порядке, – сказал Эдвард.
Глава 32
Накинув на плечи пиджак, Гейбриел вышел в окутанный туманом сад. Ему нужно было походить, чтобы избавиться от чувства беспокойства.
Он чувствовал себя охотником. Он предчувствовал, что вот-вот из темноты на него набросится другой злоумышленник. Гейбриел будто ждал новой схватки, он жаждал освобождения в виде акта насилия или страсти. Но ни то ни другое не было доступно, так что Гейбриел просто ходил по саду.
Спор с Венецией сделал и так трудную ситуацию просто невыносимой. Он искал темноты и тишины, чтобы привести мысли в порядок и успокоить дикое животное, вырвавшееся из-под контроля внутри его.
Все уже спали. В доме не было ни одного свободного места, поэтому сегодня ему предстояло делить комнату с Монтроузом.
Монтроуз, конечно, настаивал на том, что он отлично справится один, но Гейбриел не хотел рисковать, потому что старик и так пережил настоящее потрясение. Неизвестно, что выкинет преступник теперь.
Гейбриел спустился с каменной террасы и пошел по небольшой извилистой тропинке, уводившей в глубь крошечного садика. Он ведь с самого начала знал, что договориться с Венецией будет непросто. И по большому счету ему нравился ее необычный характер. Но в глубине души он все-таки надеялся, что в таком вот прямом столкновении ему удастся навязать ей свою волю.
Причем дело было вовсе не в мужском высокомерии и не в твердой уверенности в том, что он мужчина, а она женщина. Напротив, он полагал, что в критической ситуации она послушается просто потому, что поймет: он всего лишь пытается защитить ее.
К сожалению, он не учел того факта, что у нее очень сильны понятия о семейном долге и моральных обязанностях. Он плохо все рассчитал. И от этой мысли ему стало совсем не по себе.
Дверь на кухню тихонько скрипнула.
– Гейбриел? – смущенно окликнула Венеция, словно боясь, что он может ее укусить. – С тобой все в порядке?
Он остановился и посмотрел на нее сквозь пелену тумана. Интересно, она пытается рассмотреть его ауру? В такой темноте вряд ли можно что-то увидеть.
– Да, – отозвался он.
– Я увидела тебя из окна спальни. Испугалась, что ты снова собрался уходить.
Неужели ее это в самом деле тревожит?
– Мне нужно было подышать свежим воздухом, – сказал он.
Венеция медленно шла к нему. Она точно знала, куда идти. Видимо, она все-таки видела его ауру и шла на нее.
– Я беспокоилась, – призналась она. – С тех пор, как ты пришел домой, ты все время пребывал в странном расположении духа. Ты сам на себя не похож. Видимо, произошедшее в доме мистера Монтроуза оказало на тебя сильное влияние.
Гейбриел ощутил приступ веселья.
– Ты ошибаешься, Венеция. Очень жаль, но я сегодня прекрасно себя чувствую. Я даже слишком в себе.
Венеция остановилась неподалеку от него.
– Не понимаю.
– Иди лучше спать.
Она подошла еще ближе. На ней был тот же халат, что и раньше. Она обхватила себя руками, чтобы согреться.
– Расскажи мне, что тебя беспокоит, – мягко проговорила она.
– Ты прекрасно знаешь.
– Я понимаю, ты злишься из-за того, что я отказалась уезжать завтра из Лондона, но это не единственная причина. Ты нервничаешь? Все дело в сегодняшнем происшествии?
Гейбриел засмеялся.
– Я нервничаю?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66