Кроме того, эта история разожгла ее любопытство.
Под одобрительные возгласы они съели еще по одной порции, а тем временем, ко всеобщей радости, проснулся Шедоу и сразу же начал проявлять горячий интерес к происходящему.
– Осталась еще одна порция, – объявил Эндрю. – Из личного опыта я знаю, что кое-кому в конюшне очень нравится мороженое. Могу поспорить, Фрицборн будет счастлив его попробовать.
– Я ему отнесу, – предложил Спенсер.
Пока мальчик шел к дверям конюшни, Кэтрин смотрела ему вслед. Его неровная походка всегда вызывала в ее сердце волну любви и сострадания, но в этот момент она вдруг остро почувствовала, что осталась наедине с Эндрю.
Увидев, с какой серьезностью и настойчивостью Эндрю на нее смотрит, Кэтрин замерла в ожидании.
– Я тосковал по тебе, – негромко произнес Эндрю.
Четыре простых слова. Как это он сумел так просто пробить броню принятых ею решений? Внутри у Кэтрин что-то растаяло. Она даже порадовалась, что сидит, потому что ноги вдруг стали как ватные. Она тоже тосковала по Эндрю. Ей, конечно, не хотелось этого признавать. Она ненавидела себя за это чувство и отчаянно старалась себя обмануть. Но что тут поделаешь? Тосковала! Никогда раньше Кэтрин не знала, что можно так тосковать по мужчине. И не хотела знать, понимая, что это неразумно. А теперь эти простые слова рушат всю ее оборону, сметают надежду сохранить в неприкосновенности свое сердце.
Эндрю протянул руку и медленно погладил ее ладонь. По спине Кэтрин тотчас побежали мурашки.
– Ты говорила, что мне не хватает самообладания. Все это не так. Не могу тебе так просто объяснить, сколько силы воли мне требуется, чтобы не начать целовать тебя прямо сейчас. Не дотрагиваться до тебя...
– Ты ведь дотрагиваешься, – задыхаясь, произнесла Кэтрин.
– Не так, как мне хочется.
Кэтрин почувствовала жар внизу живота. В голове замелькали соблазнительные картины того, как именно он дотрагивался до нее раньше.
– Кэтрин, ты по-прежнему хочешь встретиться со мной сегодня ночью у источников?
– Да. – «Отчаянно хочу», – подумала она. – А ты?
– Неужели ты сомневаешься?
– Нет. – Она видела нетерпеливое желание в его взгляде. Если сейчас же не сменить тему, она скажет или сделает что-нибудь такое, о чем потом придется жалеть. – Это все... – Кэтрин обвела рукой место пикника и набор ведерок. – ...действительно чудесный сюрприз. Ты все так продумал!
– Я рад, что тебе понравилось.
– Признаюсь, у меня тоже есть для тебя сюрприз.
– Правда? Какой?
Она бросила на него лукавый взгляд.
– Что ты там всегда говоришь насчет словаря?
Эндрю расхохотался.
– Туше. А когда сюрприз будет раскрыт?
– Ты всегда такой нетерпеливый?
Его глаза потемнели.
– Иногда.
«Господи, надо было захватить веер. От его слов меня постоянно бросает в жар».
– Вообще-то ты можешь получить его прямо сейчас.
Она вынула из кармана маленький бумажный сверточек, перевязанный синей шелковой лентой, и вручила Стэнтону. На его лице сразу же появилось выражение радостного удивления.
– Это подарок?
– Ничего серьезного, – пробормотала Кэтрин, ощутив внезапное смущение.
– Напротив, это очень серьезно.
Кэтрин засмеялась.
– Ты его даже еще не открыл.
– Ты его заранее приготовила?
– Я взяла его в спальне, когда писала письмо Филиппу, до того как спустилась к вам со Спенсером в вестибюль.
Эндрю развязал ленту, развернул бумагу, вынул белый льняной квадрат.
– Платок. С моими инициалами. – Разглядывая подарок, он легонько погладил большим пальцем темно-синие буквы из шелковой нити, вышитые явно неопытной рукой.
– Ночь в саду, – выдохнула Кэтрин и торопливо продолжила: – Ты показал мне разбитое сердце, и у тебя не было платка, когда ты решил, что я плачу. Только я вовсе не плакала. И вот я подумала: раз у тебя нет платка, может быть, этот тебе понравится?
Несколько секунд Эндрю молчал, продолжая поглаживать вышивку, потом внезапно охрипшим голосом проговорил:
– Ты не любишь рукоделие, но сделала для меня вышивку.
У Кэтрин вырвался застенчивый смешок.
– Я только попробовала. Как видишь, вышивка не моя стихия.
Он поднял глаза и встретился с ней взглядом. Кэтрин видела, насколько он рад подарку.
– Прекрасный платок, Кэтрин. Это самый лучший подарок в моей жизни. Спасибо.
На Кэтрин нахлынула теплая волна, которая обернулась жаром, когда взгляд Эндрю опустился на ее губы. Она перестала дышать, предвкушая его поцелуи, его чувственный запах, прикосновение языка.
Но именно в этот момент Шедоу шлепнулся перед ней на спину, дрыгая в воздухе лапками и выставляя животик. Он, вероятно, давал понять, что его необходимо просто почесать. Кэтрин словно очнулась, вспомнив, где они находятся, и, с усилием оторвав взгляд от Эндрю, присела и начала почесывать брюшко Шедоу, к несказанному удовольствию щенка.
– Ты понимаешь, что Спенсер теперь захочет иметь собаку? – спросила Кэтрин.
– И что в этом ужасного? – спросил Эндрю, пряча платок в карман.
Кэтрин тщательно обдумывала ответ.
– Мы со Спенсером оба любим собак, но я всегда боялась их заводить.
–Думала, что собака может на него прыгнуть? Сбить с ног?
– Да. – Кэтрин кивнула. – Я просто пыталась обеспечить Спенсеру безопасность.
– Я не собираюсь тебя критиковать. И даже считаю, что, пока он был маленьким, это, пожалуй, было мудрое решение. Но ведь Спенсер больше не малыш.
– А у мужчины должна быть собака?
– Да. Думаю, что так.
– Он уже несколько лет не вспоминал о собаке, хотя теперь скорее всего будет просить.
Эндрю стиснул ее руку. Кэтрин подавила радостный вздох от прикосновения его мозолистых ладоней.
– Я видел родителей этого щенка. Они оба некрупные. Фрицборн говорил, что собака в конюшне не помешает, если вы не захотите держать щенка в доме. Говорит, что по крайней мере пес приструнит этих распоясавшихся котов.
Кэтрин секунду подумала.
– Конечно, Спенсер уже не малыш, к тому же он весьма осторожен. И силен. Думаю, он вполне заслуживает того, чтобы иметь собаку, если захочет. – Она покачала головой. – Так быстро все меняется. Кажется, только вчера я держала на руках младенца.
– Кэтрин, не стоит думать, что стремительно бегущее время – это обязательное зло. Я сужу по своему опыту. Изменения неизбежны... – Не успела Кэтрин придумать, что на это ответить, как Эндрю добавил: – Вот идет Спенсер. – Он с видимым неудовольствием отнял свою руку, вытащил из жилетного кармана часы, посмотрел на них и перевел горящий взгляд на Кэтрин. – До полуночи семь часов и тридцать три минуты. Остается только молиться, чтобы хватило сил до нее дожить.
Но об этом молился не только он. Сегодня ночью их отношения должны прийти к неизбежному концу. Немного раньше, чем предполагала Кэтрин, но, может быть, это и к лучшему.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79
Под одобрительные возгласы они съели еще по одной порции, а тем временем, ко всеобщей радости, проснулся Шедоу и сразу же начал проявлять горячий интерес к происходящему.
– Осталась еще одна порция, – объявил Эндрю. – Из личного опыта я знаю, что кое-кому в конюшне очень нравится мороженое. Могу поспорить, Фрицборн будет счастлив его попробовать.
– Я ему отнесу, – предложил Спенсер.
Пока мальчик шел к дверям конюшни, Кэтрин смотрела ему вслед. Его неровная походка всегда вызывала в ее сердце волну любви и сострадания, но в этот момент она вдруг остро почувствовала, что осталась наедине с Эндрю.
Увидев, с какой серьезностью и настойчивостью Эндрю на нее смотрит, Кэтрин замерла в ожидании.
– Я тосковал по тебе, – негромко произнес Эндрю.
Четыре простых слова. Как это он сумел так просто пробить броню принятых ею решений? Внутри у Кэтрин что-то растаяло. Она даже порадовалась, что сидит, потому что ноги вдруг стали как ватные. Она тоже тосковала по Эндрю. Ей, конечно, не хотелось этого признавать. Она ненавидела себя за это чувство и отчаянно старалась себя обмануть. Но что тут поделаешь? Тосковала! Никогда раньше Кэтрин не знала, что можно так тосковать по мужчине. И не хотела знать, понимая, что это неразумно. А теперь эти простые слова рушат всю ее оборону, сметают надежду сохранить в неприкосновенности свое сердце.
Эндрю протянул руку и медленно погладил ее ладонь. По спине Кэтрин тотчас побежали мурашки.
– Ты говорила, что мне не хватает самообладания. Все это не так. Не могу тебе так просто объяснить, сколько силы воли мне требуется, чтобы не начать целовать тебя прямо сейчас. Не дотрагиваться до тебя...
– Ты ведь дотрагиваешься, – задыхаясь, произнесла Кэтрин.
– Не так, как мне хочется.
Кэтрин почувствовала жар внизу живота. В голове замелькали соблазнительные картины того, как именно он дотрагивался до нее раньше.
– Кэтрин, ты по-прежнему хочешь встретиться со мной сегодня ночью у источников?
– Да. – «Отчаянно хочу», – подумала она. – А ты?
– Неужели ты сомневаешься?
– Нет. – Она видела нетерпеливое желание в его взгляде. Если сейчас же не сменить тему, она скажет или сделает что-нибудь такое, о чем потом придется жалеть. – Это все... – Кэтрин обвела рукой место пикника и набор ведерок. – ...действительно чудесный сюрприз. Ты все так продумал!
– Я рад, что тебе понравилось.
– Признаюсь, у меня тоже есть для тебя сюрприз.
– Правда? Какой?
Она бросила на него лукавый взгляд.
– Что ты там всегда говоришь насчет словаря?
Эндрю расхохотался.
– Туше. А когда сюрприз будет раскрыт?
– Ты всегда такой нетерпеливый?
Его глаза потемнели.
– Иногда.
«Господи, надо было захватить веер. От его слов меня постоянно бросает в жар».
– Вообще-то ты можешь получить его прямо сейчас.
Она вынула из кармана маленький бумажный сверточек, перевязанный синей шелковой лентой, и вручила Стэнтону. На его лице сразу же появилось выражение радостного удивления.
– Это подарок?
– Ничего серьезного, – пробормотала Кэтрин, ощутив внезапное смущение.
– Напротив, это очень серьезно.
Кэтрин засмеялась.
– Ты его даже еще не открыл.
– Ты его заранее приготовила?
– Я взяла его в спальне, когда писала письмо Филиппу, до того как спустилась к вам со Спенсером в вестибюль.
Эндрю развязал ленту, развернул бумагу, вынул белый льняной квадрат.
– Платок. С моими инициалами. – Разглядывая подарок, он легонько погладил большим пальцем темно-синие буквы из шелковой нити, вышитые явно неопытной рукой.
– Ночь в саду, – выдохнула Кэтрин и торопливо продолжила: – Ты показал мне разбитое сердце, и у тебя не было платка, когда ты решил, что я плачу. Только я вовсе не плакала. И вот я подумала: раз у тебя нет платка, может быть, этот тебе понравится?
Несколько секунд Эндрю молчал, продолжая поглаживать вышивку, потом внезапно охрипшим голосом проговорил:
– Ты не любишь рукоделие, но сделала для меня вышивку.
У Кэтрин вырвался застенчивый смешок.
– Я только попробовала. Как видишь, вышивка не моя стихия.
Он поднял глаза и встретился с ней взглядом. Кэтрин видела, насколько он рад подарку.
– Прекрасный платок, Кэтрин. Это самый лучший подарок в моей жизни. Спасибо.
На Кэтрин нахлынула теплая волна, которая обернулась жаром, когда взгляд Эндрю опустился на ее губы. Она перестала дышать, предвкушая его поцелуи, его чувственный запах, прикосновение языка.
Но именно в этот момент Шедоу шлепнулся перед ней на спину, дрыгая в воздухе лапками и выставляя животик. Он, вероятно, давал понять, что его необходимо просто почесать. Кэтрин словно очнулась, вспомнив, где они находятся, и, с усилием оторвав взгляд от Эндрю, присела и начала почесывать брюшко Шедоу, к несказанному удовольствию щенка.
– Ты понимаешь, что Спенсер теперь захочет иметь собаку? – спросила Кэтрин.
– И что в этом ужасного? – спросил Эндрю, пряча платок в карман.
Кэтрин тщательно обдумывала ответ.
– Мы со Спенсером оба любим собак, но я всегда боялась их заводить.
–Думала, что собака может на него прыгнуть? Сбить с ног?
– Да. – Кэтрин кивнула. – Я просто пыталась обеспечить Спенсеру безопасность.
– Я не собираюсь тебя критиковать. И даже считаю, что, пока он был маленьким, это, пожалуй, было мудрое решение. Но ведь Спенсер больше не малыш.
– А у мужчины должна быть собака?
– Да. Думаю, что так.
– Он уже несколько лет не вспоминал о собаке, хотя теперь скорее всего будет просить.
Эндрю стиснул ее руку. Кэтрин подавила радостный вздох от прикосновения его мозолистых ладоней.
– Я видел родителей этого щенка. Они оба некрупные. Фрицборн говорил, что собака в конюшне не помешает, если вы не захотите держать щенка в доме. Говорит, что по крайней мере пес приструнит этих распоясавшихся котов.
Кэтрин секунду подумала.
– Конечно, Спенсер уже не малыш, к тому же он весьма осторожен. И силен. Думаю, он вполне заслуживает того, чтобы иметь собаку, если захочет. – Она покачала головой. – Так быстро все меняется. Кажется, только вчера я держала на руках младенца.
– Кэтрин, не стоит думать, что стремительно бегущее время – это обязательное зло. Я сужу по своему опыту. Изменения неизбежны... – Не успела Кэтрин придумать, что на это ответить, как Эндрю добавил: – Вот идет Спенсер. – Он с видимым неудовольствием отнял свою руку, вытащил из жилетного кармана часы, посмотрел на них и перевел горящий взгляд на Кэтрин. – До полуночи семь часов и тридцать три минуты. Остается только молиться, чтобы хватило сил до нее дожить.
Но об этом молился не только он. Сегодня ночью их отношения должны прийти к неизбежному концу. Немного раньше, чем предполагала Кэтрин, но, может быть, это и к лучшему.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79