Напомните, что он должен поговорить с людьми так, как, по его словам, он это делал, когда занимался политикой в Чи-ка-го. – Последнее слово она произнесла по слогам. – Он может это сделать.
Лоретта положила локоть на открытое окно автомобиля и посмотрела на Рейчел с улыбкой.
– А вы, милая, – сказала она, – вы работаете отлично. Только держитесь и не обращайте внимания на то, что говорят вокруг.
Тихонько засмеявшись, она включила передачу и медленно отъехала от поля.
Первый национальный банк Дрейтонвилла, маленькое бетонное здание на Мейн-стрит, находился всего в квартале от роскошной конторы Пембрука Скривена, рядом с крохотной аптекой-закусочной. Рейчел снова направлялась в отдел кредитов, имея при себе все документы, но не зная как следует, что именно она скажет вице-президенту банка, занимавшемуся кредитами.
– Я благодарна вам за то, что вы нашли время повидаться со мной, – выпалила она одним духом, усевшись в кресло для посетителей рядом с письменным столом чиновника. – Надеюсь, я понятно объяснила вам по телефону, что члены кооператива вы несли решение обратиться за ссудой. Но это предварительная информация. Наши посадки пропали из-за дождей, прошедших на прошлой неделе, но, поскольку аренда действительна по декабрь, было бы жаль не попробовать использовать арендованную землю.
Чиновник, казалось, был занят тем, что изучал ноги Рейчел в нейлоновых чулках и изящных туфельках из телячьей кожи. Иногда он бросал взгляд на очереди, выстроившиеся к окошечкам кассиров, словно его и стоявших там обитателей Дрейтонвилла объединяла какая-то общая тайна. Рейчел едва удерживалась, чтобы не обернуться.
– Мелкое фермерство скончалось лет тридцать назад. – Вице-президент банка, маленький человечек лет пятидесяти, скептически улыбался. – Это рискованное занятие. Непременные потери при сборе урожая, объем продаж всегда падает в июле – августе, потому что люди выращивают собственные овощи, и так далее. – Он помолчал и чуть ли не подмигнул стоявшим в вестибюле банка людям. – Кроме того, большинство людей, которые вошли в вашу организацию, предпочли бы оставаться на пособии, насколько я слышал. Старый Уэсли Фалигант и все прочие не хотят работать. – Каждое его слово сопровождалось глупой ухмылкой. – Разве что когда они решат, что прицепились к какому-нибудь организатору-социалисту, который наобещал им золотые горы. «Опять началось», – сказала себе Рейчел, глядя на свой кейс. Она вовсе не выглядела организатором-социалистом в нарядном шелковом платье и с этим кейсом, подарком матери, купленным в одном из самых дорогих магазинов в Филадельфии.
Она не стала возражать ему и тихо спросила:
– Но банк дает ссуды мелким фермерам, верно? Разве ваш банк не занимается в основном сельским хозяйством?
– Кукуруза. Скот. Наличные деньги за урожай на корню. Кредиты под дополнительное обеспечение.
– Найдите кого-нибудь из своих членов, у кого есть дополнительное обеспечение в виде оборудования, не заложенной собственности, тогда поговорим.
– Я просто хотела навести справки, – терпеливо сказала Рейчел. Она думала об отце и сыне Йонгах, у которых был трактор и зернодробилка для кукурузы, единственное оборудование, которое можно было бы считать дополнительным обеспечением. Но Билли Йонг говорил ей, что они пошли под залог ссуды одного из банков в Хейзел-Гарденс. У мистера Уэсли и других фермеров были только мулы и пикапы.
– Вы можете обратиться в Хейзел-Гарденс, в Первый федеральный банк, или в Фермерский банк округа Де-Ренн, посмотрите, что они скажут. – Чиновник отвечал отказом, но был вежлив. – Но ссуды фермерам дают крайне редко.
Рейчел, казалось, не поняла, что в разговоре поставлена точка. Она не торопилась уходить и молча рассматривала носки своих туфелек ручной работы. Эти туфли и лайковая сумочка в тон им стоили не меньше, чем этот чиновник получал в месяц, хотя она никогда не обмолвилась бы об этом. Темно-рыжие волосы, заплетенные в толстую косу, собраны тяжелым узлом над стройной белой шеей. Рейчел упрямо вздернула подбородок. Чиновник не смотрел на нее и поэтому не видел, как в мягких карих глазах блеснула решимость.
– Поможет ли делу, если кто-нибудь гарантирует наш кредит? – Эта мысль только что пришла ей в голову, она не имела в виду никого определенного, а просто хотела узнать.
Холодная улыбка чиновника сменилась неприятной усмешкой.
– Вы хотите сказать, что кто-то поручится за вас? То есть сможет гарантировать ваш кредит? – Он хитро посмотрел на нее. – Возможно, мистер Бомонт Тилсон?
Второй раз за день Рейчел встревожилась. Невозможно. Этот чиновник не мог иметь в виду того, что сказал, хотя выражение его лица говорило о противоположном.
– Бомонт Тилсон? – повторила она.
Ее собеседник откинулся в кресле и посмотрел на нее.
– Я не знаю, от кого вы можете получить сейчас помощь. При условии, что вам есть что предложить в обмен. Тут уж надо, как говорится, пустить в ход все.
В висках у Рейчел пульсировала кровь. «Я что-то не так поняла, – сказала она себе – Наверняка».
Как бы то ни было, она, не произнеся больше ни слова, встала, вышла из крохотного отдела кредитов, пересекла кассовый зал и, ускоряя шаг, почти выбежала из дверей банка.
Не успела Рейчел вернуться домой, как раздался звонок Пембрука Скривена. Она бросила кейс и сумочку на кухонную стойку и схватила трубку.
– Бо Тилсон сказал мне, что вы с ним пришли к соглашению относительно пользования его дорогой. Это несколько удивило меня, – сухо заметил юрист. Рейчел упала на кухонный стул, прижимая трубку к уху. «Меня тоже, – подумала она, закрывая глаза. – Случилось что-то еще?»
– Мне казалось, мы договорились, миссис Бринтон, что вы доверяете мне вести переговоры. И не пытаетесь встретиться с Тилсоном.
– Я говорила с ним, – с усилием произнесла Рейчел. Она чувствовала кругом хитрость и обман: внезапно она глубоко посочувствовала людям, которые вынуждены лгать. – Он… то есть мистер Тилсон… пришел ко мне вечером того дня, когда мы встречались у вас в конторе, и хотел, чтобы я подписала бумагу. Но я этого не сделала.
Она надеялась, что голос не выдает ее. Но ей отчетливо вспомнилась сцена, происшедшая сегодня рано утром в этой самой кухне, и холодная ярость на лице Бо Тилсона перед уходом.
– Это был договор относительно того, что кооператив должен отказаться от пользования этой дорогой за несколько сотен долларов.
На другом конце провода воцарилось молчание. Затем юрист сказал:
– Если у Бо есть такие деньги, ему лучше было бы расплатиться по некоторым счетам. Мне удается держать подальше его кредиторов только с помощью рогатины.
– Пятьсот долларов, – зачем-то уточнила Рейчел.
– Вы не подписали договора, насколько я понял?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79
Лоретта положила локоть на открытое окно автомобиля и посмотрела на Рейчел с улыбкой.
– А вы, милая, – сказала она, – вы работаете отлично. Только держитесь и не обращайте внимания на то, что говорят вокруг.
Тихонько засмеявшись, она включила передачу и медленно отъехала от поля.
Первый национальный банк Дрейтонвилла, маленькое бетонное здание на Мейн-стрит, находился всего в квартале от роскошной конторы Пембрука Скривена, рядом с крохотной аптекой-закусочной. Рейчел снова направлялась в отдел кредитов, имея при себе все документы, но не зная как следует, что именно она скажет вице-президенту банка, занимавшемуся кредитами.
– Я благодарна вам за то, что вы нашли время повидаться со мной, – выпалила она одним духом, усевшись в кресло для посетителей рядом с письменным столом чиновника. – Надеюсь, я понятно объяснила вам по телефону, что члены кооператива вы несли решение обратиться за ссудой. Но это предварительная информация. Наши посадки пропали из-за дождей, прошедших на прошлой неделе, но, поскольку аренда действительна по декабрь, было бы жаль не попробовать использовать арендованную землю.
Чиновник, казалось, был занят тем, что изучал ноги Рейчел в нейлоновых чулках и изящных туфельках из телячьей кожи. Иногда он бросал взгляд на очереди, выстроившиеся к окошечкам кассиров, словно его и стоявших там обитателей Дрейтонвилла объединяла какая-то общая тайна. Рейчел едва удерживалась, чтобы не обернуться.
– Мелкое фермерство скончалось лет тридцать назад. – Вице-президент банка, маленький человечек лет пятидесяти, скептически улыбался. – Это рискованное занятие. Непременные потери при сборе урожая, объем продаж всегда падает в июле – августе, потому что люди выращивают собственные овощи, и так далее. – Он помолчал и чуть ли не подмигнул стоявшим в вестибюле банка людям. – Кроме того, большинство людей, которые вошли в вашу организацию, предпочли бы оставаться на пособии, насколько я слышал. Старый Уэсли Фалигант и все прочие не хотят работать. – Каждое его слово сопровождалось глупой ухмылкой. – Разве что когда они решат, что прицепились к какому-нибудь организатору-социалисту, который наобещал им золотые горы. «Опять началось», – сказала себе Рейчел, глядя на свой кейс. Она вовсе не выглядела организатором-социалистом в нарядном шелковом платье и с этим кейсом, подарком матери, купленным в одном из самых дорогих магазинов в Филадельфии.
Она не стала возражать ему и тихо спросила:
– Но банк дает ссуды мелким фермерам, верно? Разве ваш банк не занимается в основном сельским хозяйством?
– Кукуруза. Скот. Наличные деньги за урожай на корню. Кредиты под дополнительное обеспечение.
– Найдите кого-нибудь из своих членов, у кого есть дополнительное обеспечение в виде оборудования, не заложенной собственности, тогда поговорим.
– Я просто хотела навести справки, – терпеливо сказала Рейчел. Она думала об отце и сыне Йонгах, у которых был трактор и зернодробилка для кукурузы, единственное оборудование, которое можно было бы считать дополнительным обеспечением. Но Билли Йонг говорил ей, что они пошли под залог ссуды одного из банков в Хейзел-Гарденс. У мистера Уэсли и других фермеров были только мулы и пикапы.
– Вы можете обратиться в Хейзел-Гарденс, в Первый федеральный банк, или в Фермерский банк округа Де-Ренн, посмотрите, что они скажут. – Чиновник отвечал отказом, но был вежлив. – Но ссуды фермерам дают крайне редко.
Рейчел, казалось, не поняла, что в разговоре поставлена точка. Она не торопилась уходить и молча рассматривала носки своих туфелек ручной работы. Эти туфли и лайковая сумочка в тон им стоили не меньше, чем этот чиновник получал в месяц, хотя она никогда не обмолвилась бы об этом. Темно-рыжие волосы, заплетенные в толстую косу, собраны тяжелым узлом над стройной белой шеей. Рейчел упрямо вздернула подбородок. Чиновник не смотрел на нее и поэтому не видел, как в мягких карих глазах блеснула решимость.
– Поможет ли делу, если кто-нибудь гарантирует наш кредит? – Эта мысль только что пришла ей в голову, она не имела в виду никого определенного, а просто хотела узнать.
Холодная улыбка чиновника сменилась неприятной усмешкой.
– Вы хотите сказать, что кто-то поручится за вас? То есть сможет гарантировать ваш кредит? – Он хитро посмотрел на нее. – Возможно, мистер Бомонт Тилсон?
Второй раз за день Рейчел встревожилась. Невозможно. Этот чиновник не мог иметь в виду того, что сказал, хотя выражение его лица говорило о противоположном.
– Бомонт Тилсон? – повторила она.
Ее собеседник откинулся в кресле и посмотрел на нее.
– Я не знаю, от кого вы можете получить сейчас помощь. При условии, что вам есть что предложить в обмен. Тут уж надо, как говорится, пустить в ход все.
В висках у Рейчел пульсировала кровь. «Я что-то не так поняла, – сказала она себе – Наверняка».
Как бы то ни было, она, не произнеся больше ни слова, встала, вышла из крохотного отдела кредитов, пересекла кассовый зал и, ускоряя шаг, почти выбежала из дверей банка.
Не успела Рейчел вернуться домой, как раздался звонок Пембрука Скривена. Она бросила кейс и сумочку на кухонную стойку и схватила трубку.
– Бо Тилсон сказал мне, что вы с ним пришли к соглашению относительно пользования его дорогой. Это несколько удивило меня, – сухо заметил юрист. Рейчел упала на кухонный стул, прижимая трубку к уху. «Меня тоже, – подумала она, закрывая глаза. – Случилось что-то еще?»
– Мне казалось, мы договорились, миссис Бринтон, что вы доверяете мне вести переговоры. И не пытаетесь встретиться с Тилсоном.
– Я говорила с ним, – с усилием произнесла Рейчел. Она чувствовала кругом хитрость и обман: внезапно она глубоко посочувствовала людям, которые вынуждены лгать. – Он… то есть мистер Тилсон… пришел ко мне вечером того дня, когда мы встречались у вас в конторе, и хотел, чтобы я подписала бумагу. Но я этого не сделала.
Она надеялась, что голос не выдает ее. Но ей отчетливо вспомнилась сцена, происшедшая сегодня рано утром в этой самой кухне, и холодная ярость на лице Бо Тилсона перед уходом.
– Это был договор относительно того, что кооператив должен отказаться от пользования этой дорогой за несколько сотен долларов.
На другом конце провода воцарилось молчание. Затем юрист сказал:
– Если у Бо есть такие деньги, ему лучше было бы расплатиться по некоторым счетам. Мне удается держать подальше его кредиторов только с помощью рогатины.
– Пятьсот долларов, – зачем-то уточнила Рейчел.
– Вы не подписали договора, насколько я понял?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79