Я был настолько влюблен, с таким нетерпением ожидал, когда мама в следующий раз поедет на примерку, что бедная матушка начала подозревать, что я собираюсь стать кутюрье, как ее добрый друг маркиз Губер де Живанши. Кажется, у нее от души отлегло, когда я потерял к девушке всякий интерес, а моя любовь решила выйти замуж за богатого бизнесмена из Германии и переехать во Франкфурт.
Сэмми оглянулась, все еще не понимая, что же произошло с Софи. Алан настойчиво тянул ее в примерочные, расположенные за главным залом. Они вошли в комнатку, размеры которой позволяли разместиться там троим. Сильвия и Чип остались в дверях.
В крохотной примерочной на полу лежал все тот же отвратительный зеленый потертый ковер, стены были отделаны простыми деревянными панелями светлого тона, на трех стенах — высокие зеркала. Ничего отвлекающего внимание, самое подходящее место для серьезного дела — внесения поправок в шьющееся платье.
Наннет опустилась на колени перед Сэмми и сдернула с шеи сантиметр, жестами изображая, что она делает на примерке. Прежде чем Сэмми успела сделать шаг назад, портниха сильными пальцами ухватилась за края ее джинсов и выровняла, потянув вниз одну из брючин.
Сэмми сверху вниз смотрела на стоящую перед ней на коленях женщину. Джинсы «Сэм Ларедо» были настолько узки, что ухватиться было почти не за что. Сэмми заметила отразившийся в зеркалах взгляд Алана де Бо. Он с интересом наблюдал за происходящим. Саманта ни секунды не сомневалась — вся эта демонстрация проводилась ради него, а это подтверждало: де Бо очень важные клиенты Дома моды Лувель.
— Что она говорит? — поинтересовалась девушка.
Наннет что-то быстро тараторила по-французски, и Сэм подозревала, что речь идет не просто о качестве строчки.
— Что ей не нравится? Джинсы или я?
Он засмеялся, продемонстрировав прекрасные белые зубы.
— Вы тут ни при чем. Они ожидали увидеть нью-йоркскою бизнесмена. Вы же свалились как снег на голову. Вот и все. Она говорит, вы слишком молоды, чтобы быть важной персоной. — Он пожал плечами — Еще она говорит, что они здесь ничего не понимают в шитье ковбойской одежды. Наннет надеется, что вы не захотите превратить Дом моды Лувель в ателье по пошиву американских джинсов.
— Ох, — вздохнула Сэмми. Пальцы Наннет никак не могли ухватить край ее брюк. — Послушайте, вы можете объяснить им, что Джексон Сторм не собирается шить здесь джинсы? Массовое производство налажено сейчас в Гонконге. — Сэмми поморщилась. — Она все прекрасно продемонстрировала. Но попросите ее, пожалуйста, успокоиться.
Алан де Бо сказал что-то повелительным тоном, и портниха поднялась с колен. Сэмми добродушно улыбнулась женщине, когда они выходили из примерочной, но та, казалось, не обратила на это внимания. Чип, стоя в дверях, схватил Сэмми за руку.
— Что случилось с Софи? — прошептал он ей на ухо. — Что сказал ей де Бо?
Саманта удивленно взглянула на Чипа. Она, видимо, совершила большую ошибку, сообщив ему, что не уполномочена никого увольнять.
— Откуда я знаю? — прошипела она, выдергивая руку.
Алан де Бо уже стоял в центре большого зала, поджидая ее.
— По американским стандартам это очень старый дом. В вашей стране он, возможно, считался бы памятником старины. Говорят, дом был построен для одной из многочисленных любовниц Людовика Четырнадцатого. От улицы Бенедиктинцев не так уж далеко от Пале-Рояль, королевского дворца. Так что нетрудно вообразить, как король-Солнце садится в карету, берет с собой многочисленную свиту и направляется сюда на любовное свидание.
Сэмми совершенно по-новому посмотрела на то, что окружало ее в главном зале.
— Такой огромный дом — для одной из любовниц короля? И много их было?
— О да, немало, — улыбнулся Алан. — Луи был весьма привлекательным мужчиной, особенно если учесть, что он из семейства Бурбонов, отличающихся уродливостью Известный врожденный дефект челюсти — лишь одна из неприятных черт.
Сэмми взглянула на молодого человека.
— Это конец экскурсии?
— В общем, да — В ответе прозвучала некоторая неуверенность. — Могу… вернее, позвольте показать вам кое-что интересное, возможно, уникальное. Думаю, будет неплохо, если это сделаю именно я, — быстро предложил он. — На случай, если вы как-нибудь надумаете отправиться туда в одиночку, чего, должен предупредить, никогда не следует делать. Это небезопасно.
Сэмми удивилась:
— Боже, что же это такое?
Алан де Бо весьма загадочно улыбнулся.
— Увидите, — сказал он, беря Сэм за руку.
Он потянул Саманту на лестничную площадку и, прежде чем она успела возразить, повел на первый этаж. Портнихи отстали, но Сэмми слышала позади уверенные шаги Чипа. Когда они спустились по лестнице, Алан де Бо внимательно перебрал связку ключей, которую передала ему Софи.
— Послушайте, — начала Сэмми, — если это старый парижский коллектор, я когда-то видела такое по телевизору. Фильм назывался «Призрак оперы».
— Неужели я показал бы вам канализационные трубы? — Кажется, он обиделся. — В Париже можно увидеть кое-что получше. К тому же вход в коллекторы находится очень далеко отсюда — на площади Сопротивления.
Он открыл дверь рядом с лифтом и слегка подтолкнул Сэмми вперед.
— Нет. Это нечто, являющееся неотъемлемой частью дома. Причем очень интересной.
Они оказались в помещении, напоминающем чулан, заваленный проржавевшими раковинами, рядом с которыми лежали швабры и метлы. В дальнем конце виднелась еще одна дверь с висячим замком.
Алан де Бо перебирал ключи на связке.
— В прошлом веке, когда при Луи Наполеоне расширяли улицы, дом собирались снести, но отцы города обнаружили внизу старинную молельню бенедиктинцев. Именно так и появилось название улицы. — Алан повернулся к Сэмми: — Вы, конечно, слышали об ордене бенедиктинцев?
— Монахов?
Молодой человек наконец нашел нужный ключ и открыл замок.
— Да, монахов. Бенедиктинцы жили в Париже повсюду. На вершине Монмартрского холма они построили очень большой монастырь. Кстати, само название — «гора мучеников» — пришло из раннего христианства. А за Сеной располагалось еще более крупное аббатство, известное как Сен-Жермен-де-Пре. К сожалению, его разрушили во время Французской революции.
Он распахнул железную дверь. Внизу было темным-темно.
— Здесь размещалась небольшая молельня, которая соседствовала с монастырем капуцинов. Ручей между ними пересох. Но думаю, — он смущенно-насмешливо посмотрел на девушку, — о нем и шла речь в этом знаменитом фильме о парижских коллекторах. Все, что осталось от бенедиктинцев, — небольшая часовенка.
— А почему здесь небезопасно?
— Потому что неразумно спускаться сюда одной. Но если вам захочется осмотреть часовни, их в Париже достаточно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87