– Ведь я спросил о девушке. Что воображают о себе эти высокомерные монахи, когда пытаются играть в подобные игры с верховным судьей и наместником короля?»
Вошел тамплиер низшего ранга, неся чаши и кувшин вина, которое командор разлил собственноручно.
«Что самое возмутительное, – продолжал думать фитц Гэмлин, – так это то, что именно король дал большую часть денег, чтобы выкупить у Санаха эту девицу. И теперь Уильям Лев с нетерпением ждет ее, но, похоже, тамплиеры не желают с ней расставаться».
А время поджимало. Лев Шотландский уже собирал на южных границах своих вассалов, потому что готовился выступить против короля Генриха Английского и отвоевать часть земель, потерянных после смерти своего брата короля Малкольма.
Последние несколько недель король Уильям готовился начать войну, а для этого припас несколько реликвий, таких, например, как недавно найденная кость святого Андрея, с которой надлежало идти в бой. И, наслышанный о необычайных талантах юной ясновидящей из монастыря Сен-Сюльпис, той самой девушки, которую, как предполагалось, привез из Лох-Этива тамплиер де ля Герш, Лев Шотландский очень хотел заполучить ее.
В конце концов королю Уильяму надоело ждать. До него доходили слухи о том, что тамплиер де ля Герш действительно вернулся с девушкой, но что оба они оказались недоступными и находились у храмовников на окраине его собственной столицы.
Фитц Гэмлин не отваживался сказать королю, что слышал он сам. А именно, что девушка была не более и не менее как узницей тамплиеров и что обрушившиеся своды подземных склепов в их эдинбургском отделении были следствием какого-то тайного ритуала в скрытом от всех зале собраний (или как там они его еще называют на свой лад), в котором девушка принимала участие.
Разглядывая поверх края чаши с вином аскетическое худощавое лицо командора, фитц Гэмлин составил обо всем собственное мнение. Ему не особенно нравились его соотечественники-нормандцы. Ему не по вкусу были ни их надменность, ни их пристрастие к тайнам. Но для них было опасно насмехаться над шотландским королем и водить его за нос. Девушку скрывают здесь, у тамплиеров, в этом фитц Гэмлин был теперь совершенно уверен.
Он решил, что прикажет личной гвардии короля Уильяма прийти сюда и учинить обыск. Королевские гвардейцы могут явиться под предлогом поисков под-земных цистерн для сбора воды и древнего водопровода, чтобы" проверить, не пострадали ли эти сооружения во время недавнего обвала подземных потолков в замке тамплиеров. Кто-нибудь из королевской канцелярии мог бы представить бумаги, свидетельствующие об их существовании в прошлом. Если даже таких бумаг, как и самого водопровода, никогда не было.
Наместник с трудом подавил улыбку, когда излагал командору свои соображения по поводу поврежденных водопровода и цистерн. Эта мрачная личность, казалось, проявляла отчаянные усилия, чтобы скрыть свое раздражение, но на щеках командора все же проступил темный румянец.
– Никто никогда до сих пор не производил здесь обыск! – рявкнул командор. Кот, потревоженный его тоном, спрыгнул у него с колен – шерсть его встала дыбом. – Мы – монахи, господин наместник! И это святая земля!
– Конечно, вы правы, – кивнув, миролюбиво согласился фитц Гэмлин, однако не смог сдержать улыбки. – И король наш Уильям, сэр, сделает все возможное, чтобы Вы не пострадали. Что же касается ваших религиозных взглядов, то я прослежу, чтобы и им было оказано уважение. Вместе со строителями и землекопами королевская гвардия доставит сюда и епископа Эдинбургского.
Идэйн из окна видела, как командор и богато разодетый господин, по виду королевский чиновник, прошли через двор и исчезли за дверью трапезной. Минутой позже кто-то тихонько постучал в ее дверь.
Дверь была заперта, и она не могла ее отпереть, но из-за двери услышала тихий голос Асгарда де ля Герша:
– Здесь королевский наместник, он же – верховный судья. Думаю, ты видела его из своего окна, да? Тамплиеры обеспокоены тем, что король Уильям пришлет кого-нибудь искать тебя здесь.
Идэйн подбежала к дубовой двери и, прижавшись к ней вплотную, шепотом спросила:
– Почему ты здесь?
Когда сводчатый потолок в подземелье начал рушиться, тамплиер вынес ее оттуда, но тем не менее привел в ее же комнату и запер.
– Ты один из них, – с горечью сказала Идэйн. – Скажи своим братьям-тамплиерам» чтобы они отпустили меня! Почему меня здесь держат?
По другую сторону двери – молчание. Потом Идэйн услышала сдавленный голос:
– Клянусь честью, я не позволю нанести тебе вреда, благородная девица. Страсти господни, ты не представляешь, что здесь сейчас происходит – это чистое безумие! Они напуганы, но и возбуждены твоим предсказанием, хоть ты и посулила нам, тамплиерам, гибель. Но, главное, они желают знать, если твое пророчество верно, умрет ли Уильям Лев. Они знают, что это ты заставила подземные своды обрушиться. Они убедились в твоей силе.
Идэйн прижалась лбом к толстым дубовым доскам двери.
– Я не сказала, что он умрет. – Голос ее от отчаяния звучал глухо. – Это был раненый лев, и именно он предстал мне в моем видении, понимаешь? И он упал к моим ногам. – Идэйн глубоко вздохнула. – Боже мой, почему вы считаете, что именно я заставила потолки обвалиться? Кто-нибудь пострадал?
– Благородная дева, – вздохнул рыцарь, – теперь это не имеет значения. Прошлой ночью все члены ордена, что живут здесь, заседали, и решение их таково: хотя пророчества твои мрачные, но ты тот самый оракул, которого они искали. Поэтому они решили удержать тебя – если не здесь, то где-нибудь в другом месте. Кое-кто считает даже, что тебя следует отправить в Париж к Великому магистру.
Идэйн застонала.
– Да, это представляет собой очень большую опасность, – согласился де ля Герш. – Понимаешь, я был обязан привезти тебя сюда. Я поклялся Великому магистру на своем мече и не мог преступить эту клятву и привезти тебя сначала королю Уильяму. Каюсь, это мой великий грех, и я буду расплачиваться за него целую вечность. Ты не представляешь, как я страдаю! Увы, я не могу рассказать тебе всего, что случилось с этими девушками-оракулами, которых они пытались использовать и держали в заточении.
– Тогда ты должен помочь мне выбраться отсюда.
Он был прав: вина за то, что он доставил ее сюда, а не к королю, лежит только на нем, и она не сможет так легко простить его.
– Я боюсь тамплиеров. Не понимаю, чего они хотят от меня. Все, что я делала и говорила в подземелье, – ложь. Меня заставили выпить опиум! Ты же слышал, они сами говорили об этом.
Де ля Герш долго молчал. Она слышала его дыхание по другую сторону тяжелой дубовой двери и могла даже представить, как он стоит там в своем белом, обычном для тамплиера плаще, высокий и красивый, с поникшей белокурой головой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81
Вошел тамплиер низшего ранга, неся чаши и кувшин вина, которое командор разлил собственноручно.
«Что самое возмутительное, – продолжал думать фитц Гэмлин, – так это то, что именно король дал большую часть денег, чтобы выкупить у Санаха эту девицу. И теперь Уильям Лев с нетерпением ждет ее, но, похоже, тамплиеры не желают с ней расставаться».
А время поджимало. Лев Шотландский уже собирал на южных границах своих вассалов, потому что готовился выступить против короля Генриха Английского и отвоевать часть земель, потерянных после смерти своего брата короля Малкольма.
Последние несколько недель король Уильям готовился начать войну, а для этого припас несколько реликвий, таких, например, как недавно найденная кость святого Андрея, с которой надлежало идти в бой. И, наслышанный о необычайных талантах юной ясновидящей из монастыря Сен-Сюльпис, той самой девушки, которую, как предполагалось, привез из Лох-Этива тамплиер де ля Герш, Лев Шотландский очень хотел заполучить ее.
В конце концов королю Уильяму надоело ждать. До него доходили слухи о том, что тамплиер де ля Герш действительно вернулся с девушкой, но что оба они оказались недоступными и находились у храмовников на окраине его собственной столицы.
Фитц Гэмлин не отваживался сказать королю, что слышал он сам. А именно, что девушка была не более и не менее как узницей тамплиеров и что обрушившиеся своды подземных склепов в их эдинбургском отделении были следствием какого-то тайного ритуала в скрытом от всех зале собраний (или как там они его еще называют на свой лад), в котором девушка принимала участие.
Разглядывая поверх края чаши с вином аскетическое худощавое лицо командора, фитц Гэмлин составил обо всем собственное мнение. Ему не особенно нравились его соотечественники-нормандцы. Ему не по вкусу были ни их надменность, ни их пристрастие к тайнам. Но для них было опасно насмехаться над шотландским королем и водить его за нос. Девушку скрывают здесь, у тамплиеров, в этом фитц Гэмлин был теперь совершенно уверен.
Он решил, что прикажет личной гвардии короля Уильяма прийти сюда и учинить обыск. Королевские гвардейцы могут явиться под предлогом поисков под-земных цистерн для сбора воды и древнего водопровода, чтобы" проверить, не пострадали ли эти сооружения во время недавнего обвала подземных потолков в замке тамплиеров. Кто-нибудь из королевской канцелярии мог бы представить бумаги, свидетельствующие об их существовании в прошлом. Если даже таких бумаг, как и самого водопровода, никогда не было.
Наместник с трудом подавил улыбку, когда излагал командору свои соображения по поводу поврежденных водопровода и цистерн. Эта мрачная личность, казалось, проявляла отчаянные усилия, чтобы скрыть свое раздражение, но на щеках командора все же проступил темный румянец.
– Никто никогда до сих пор не производил здесь обыск! – рявкнул командор. Кот, потревоженный его тоном, спрыгнул у него с колен – шерсть его встала дыбом. – Мы – монахи, господин наместник! И это святая земля!
– Конечно, вы правы, – кивнув, миролюбиво согласился фитц Гэмлин, однако не смог сдержать улыбки. – И король наш Уильям, сэр, сделает все возможное, чтобы Вы не пострадали. Что же касается ваших религиозных взглядов, то я прослежу, чтобы и им было оказано уважение. Вместе со строителями и землекопами королевская гвардия доставит сюда и епископа Эдинбургского.
Идэйн из окна видела, как командор и богато разодетый господин, по виду королевский чиновник, прошли через двор и исчезли за дверью трапезной. Минутой позже кто-то тихонько постучал в ее дверь.
Дверь была заперта, и она не могла ее отпереть, но из-за двери услышала тихий голос Асгарда де ля Герша:
– Здесь королевский наместник, он же – верховный судья. Думаю, ты видела его из своего окна, да? Тамплиеры обеспокоены тем, что король Уильям пришлет кого-нибудь искать тебя здесь.
Идэйн подбежала к дубовой двери и, прижавшись к ней вплотную, шепотом спросила:
– Почему ты здесь?
Когда сводчатый потолок в подземелье начал рушиться, тамплиер вынес ее оттуда, но тем не менее привел в ее же комнату и запер.
– Ты один из них, – с горечью сказала Идэйн. – Скажи своим братьям-тамплиерам» чтобы они отпустили меня! Почему меня здесь держат?
По другую сторону двери – молчание. Потом Идэйн услышала сдавленный голос:
– Клянусь честью, я не позволю нанести тебе вреда, благородная девица. Страсти господни, ты не представляешь, что здесь сейчас происходит – это чистое безумие! Они напуганы, но и возбуждены твоим предсказанием, хоть ты и посулила нам, тамплиерам, гибель. Но, главное, они желают знать, если твое пророчество верно, умрет ли Уильям Лев. Они знают, что это ты заставила подземные своды обрушиться. Они убедились в твоей силе.
Идэйн прижалась лбом к толстым дубовым доскам двери.
– Я не сказала, что он умрет. – Голос ее от отчаяния звучал глухо. – Это был раненый лев, и именно он предстал мне в моем видении, понимаешь? И он упал к моим ногам. – Идэйн глубоко вздохнула. – Боже мой, почему вы считаете, что именно я заставила потолки обвалиться? Кто-нибудь пострадал?
– Благородная дева, – вздохнул рыцарь, – теперь это не имеет значения. Прошлой ночью все члены ордена, что живут здесь, заседали, и решение их таково: хотя пророчества твои мрачные, но ты тот самый оракул, которого они искали. Поэтому они решили удержать тебя – если не здесь, то где-нибудь в другом месте. Кое-кто считает даже, что тебя следует отправить в Париж к Великому магистру.
Идэйн застонала.
– Да, это представляет собой очень большую опасность, – согласился де ля Герш. – Понимаешь, я был обязан привезти тебя сюда. Я поклялся Великому магистру на своем мече и не мог преступить эту клятву и привезти тебя сначала королю Уильяму. Каюсь, это мой великий грех, и я буду расплачиваться за него целую вечность. Ты не представляешь, как я страдаю! Увы, я не могу рассказать тебе всего, что случилось с этими девушками-оракулами, которых они пытались использовать и держали в заточении.
– Тогда ты должен помочь мне выбраться отсюда.
Он был прав: вина за то, что он доставил ее сюда, а не к королю, лежит только на нем, и она не сможет так легко простить его.
– Я боюсь тамплиеров. Не понимаю, чего они хотят от меня. Все, что я делала и говорила в подземелье, – ложь. Меня заставили выпить опиум! Ты же слышал, они сами говорили об этом.
Де ля Герш долго молчал. Она слышала его дыхание по другую сторону тяжелой дубовой двери и могла даже представить, как он стоит там в своем белом, обычном для тамплиера плаще, высокий и красивый, с поникшей белокурой головой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81