Если вы только взглянете на них, то не будете меня сильно ругать, если я не смогу все подготовить к свадьбе как следует.
Он нахмурился. Ее лицо было таким же серым, как набежавшие на небе тучи.
– Вы хорошо себя чувствуете? – спросил Рэннольф, ища на ее лице признаки недомогания.
Удивление на мгновение прояснило ее глаза, но они тут же снова безжизненно потухли.
– Да, все нормально, мой господин.
Он пожал плечами. Если Ровена не хочет об этом говорить, то и настаивать бесполезно.
– Вы как-то на себя не похожи сегодня.
– На себя? – тихим голосом спросила жена и добавила: – Так вы посмотрите записи?
Он кивнул и медленно поднялся.
– Сейчас мне делать нечего, поэтому давайте взглянем.
В кладовой было темно и сыро. Мерцающие угли жаровни давали тепло только в непосредственной близости. Ровена разложила записи на столе и присела на стоявший рядом с ним сундук.
Когда Рэннольф пролистал страницы, его сердце заныло. Все было так, как она сказала. Хьюго даже не пытался скрыть то, чем занимался. Но эта сумма была сущим пустяком по сравнению с сокращением доходов от его владений. В то время, как его жена была уверена в том, что Хьюго продал запасы для собственной выгоды, Рэннольф видел за всем этим гораздо более зловещие симптомы.
Он посмотрел на нее поверх листа с записями.
– Вы спрашивали моих управляющих, что они присылали в Грэстан в течение последних двух лет?
– Да, Гилльям собрал для меня все сведения. Как вы видите, цифры, указанные Хьюго, гораздо меньше тех, о которых сообщается.
– А почему вы так уверены, что именно Хьюго, а не они обкрадывали нас? Может быть, эти люди, зная о махинациях Хьюго, использовали его вину, чтобы скрыть свое воровство?
Вопрос озадачил се, и Ровена нахмурилась.
– Я не думала об этом, мой господин. Но мне кажется, они вряд ли пошли бы на это.
Рэннольф опять взял в руки записи. Воры могли на это решиться, если были уверены, что никто не станет их проверять. Неужели Темрик был прав? Может быть, он действительно позволил прошлому ослепить себя? Если это так, то под угрозу поставлено само существование Грэстана.
– Похоже, что не слишком разумно затевать сейчас пышные праздники. – Рэннольф встал и придвинул стул поближе к столу. Как ни странно, при этих словах он испытал скорее облегчение, чем разочарование. – Я думаю, что Эшби не станет возражать. Он никогда не был сторонником роскошных церемоний.
– Благодарю вас, мой господин, – сказала она тихим голосом, собирая бумаги в шкатулку. Повернувшись к нему, Ровена слабо улыбнулась и добавила: – Вот видите, не так уж плохо, что я распоряжаюсь вашим кошельком. На самом деле я всем сердцем желаю добра Грэстану.
Рэннольф задумчиво посмотрел на жену. Она же такая красавица! Почему Ровена все время одевается в простые платья и скромные накидки? Она должна носить яркие платья из дорогих тканей, соответствующие ее положению. Хотя, даже такая простая одежда не могла скрыть ее красоты. Но куда делся живой огонь, наполнявший раньше глубину ее синих глаз?
Лорд Грэстан провел рукой по ее щеке, ожидая, что в глазах жены вспыхнут искры, которые были ему уже так хорошо знакомы. Но она отстранилась от него.
– Я очень признательна вам, мой господин, – произнесла Ровена тихим, чуть хрипловатым голосом, – но у меня есть еще некоторые дела.
Она попыталась уйти, но муж взял ее за руку.
– Сегодня уже поздно для каких-либо дел.
Ровена попыталась высвободиться, но он ее не отпускал.
– На самом деле, мой господин, – продолжала стоять на своем Ровена и потом добавила более решительно: – Я должна идти.
– Для чего нам тогда столько слуг, если вы делаете за них всю работу? Разве вы не сказали, что от всего сердца желаете Грэстану добра? И разве я – это не Грэстан? Мне нечего делать, и я с удовольствием проведу в вашем обществе свободное время.
– В моем обществе? – ее глаза сверкнули, обретая былой блеск, губы сжались в упрямую линию. – Не смешите меня!
Она запнулась, словно сама испугалась своих слов, потом закрыла лицо ладонями и долго стояла молча, поглощенная какой-то внутренней борьбой. Когда Ровена отпустила руки, печать тоски и уныния вновь легла на ее лицо.
– Как вам будет угодно, мой господин.
Желание пропало, и раздражение к нему вновь вернулось.
– Видимо, это слишком тяжелая обязанность для вас… – начал он, но его прервал стук в дверь.
– Моя госпожа, вы здесь?
Выругавшись сквозь зубы, он рывком распахнул дверь.
– В чем дело?
– Мой господин, я не ожидал найти вас здесь, – торопливо проговорил слуга. Его широкое лицо раскраснелось от спешки. – Прибыл гонец со срочным донесением для вас.
Не успел он закончить свою речь, как в комнату стремительно вошел мужчина и упал на колени перед лордом Грэстаном.
– Мой господин, – сказал он. – Я весь день провел в пути от Освальда Хирфорда, чтобы вручить этот пакет лично вам в руки. Мне приказали, чтобы вы прочитали его немедленно, а я должен дождаться ответа и ваших указаний.
Гонец вручил лорду Грэстану запечатанный пакет.
– Хорошая работа, – похвалил гонца Рэннольф. – Ступай на кухню, и пусть тебя там хорошенько накормят. Том, дай лошади этого человека двойную порцию овса в награду за скорость.
Он повернулся и снова пошел в кладовую, поближе к горящим светильникам. Вскрыв пакет, Рэннольф обнаружил в нем согласие на брак Эшби, подписанное и скрепленное печатью. Это явно не могло быть предметом особой срочности. Лорд Грэстан нахмурился и отложил бумаги. Еще была записка, написанная кое-как, по-видимому в спешке. Он прочитал ее один раз, потом другой, не в силах поверить своим глазам.
– Как они посмели?! – прорычал он, еще раз пробегая записку глазами.
– Что случилось? – спросила Ровена, подходя к нему.
– Скончался ваш отец, – сказал он, чувствуя нарастающий гнев. – Похоже, что это случилось почти месяц назад. Но ваша драгоценная матушка не сочла необходимым поставить нас в известность. Вместо этого леди Эдит сговорилась с вашей сестрой, и они отправились к епископу Хирфордскому, где заявили, что ваша мать является единственной законной наследницей состояния лорда Бенфилда.
Ровена побледнела, казалось, она сейчас лишится чувств.
– Мать поклялась, что сделает это, – прошептала она. – Поклялась, что лишит меня наследства. Нет! – воскликнула она, хватая его за руку. – Мой господин, вы не можете позволить им это сделать!
Рэннольф нахмурился. Только это ее и волнует – земли да деньги. Никакого горя по поводу смерти отца.
– Не волнуйтесь, я еще никогда не уступал того, что принадлежит мне по праву. Не собираюсь и на этот раз. Вам должно быть приятно, что письмо моего кузена позволило нам не тратиться на военный поход?
В его тоне чувствовалась насмешка. Ровена посмотрела на него потемневшими глазами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81
Он нахмурился. Ее лицо было таким же серым, как набежавшие на небе тучи.
– Вы хорошо себя чувствуете? – спросил Рэннольф, ища на ее лице признаки недомогания.
Удивление на мгновение прояснило ее глаза, но они тут же снова безжизненно потухли.
– Да, все нормально, мой господин.
Он пожал плечами. Если Ровена не хочет об этом говорить, то и настаивать бесполезно.
– Вы как-то на себя не похожи сегодня.
– На себя? – тихим голосом спросила жена и добавила: – Так вы посмотрите записи?
Он кивнул и медленно поднялся.
– Сейчас мне делать нечего, поэтому давайте взглянем.
В кладовой было темно и сыро. Мерцающие угли жаровни давали тепло только в непосредственной близости. Ровена разложила записи на столе и присела на стоявший рядом с ним сундук.
Когда Рэннольф пролистал страницы, его сердце заныло. Все было так, как она сказала. Хьюго даже не пытался скрыть то, чем занимался. Но эта сумма была сущим пустяком по сравнению с сокращением доходов от его владений. В то время, как его жена была уверена в том, что Хьюго продал запасы для собственной выгоды, Рэннольф видел за всем этим гораздо более зловещие симптомы.
Он посмотрел на нее поверх листа с записями.
– Вы спрашивали моих управляющих, что они присылали в Грэстан в течение последних двух лет?
– Да, Гилльям собрал для меня все сведения. Как вы видите, цифры, указанные Хьюго, гораздо меньше тех, о которых сообщается.
– А почему вы так уверены, что именно Хьюго, а не они обкрадывали нас? Может быть, эти люди, зная о махинациях Хьюго, использовали его вину, чтобы скрыть свое воровство?
Вопрос озадачил се, и Ровена нахмурилась.
– Я не думала об этом, мой господин. Но мне кажется, они вряд ли пошли бы на это.
Рэннольф опять взял в руки записи. Воры могли на это решиться, если были уверены, что никто не станет их проверять. Неужели Темрик был прав? Может быть, он действительно позволил прошлому ослепить себя? Если это так, то под угрозу поставлено само существование Грэстана.
– Похоже, что не слишком разумно затевать сейчас пышные праздники. – Рэннольф встал и придвинул стул поближе к столу. Как ни странно, при этих словах он испытал скорее облегчение, чем разочарование. – Я думаю, что Эшби не станет возражать. Он никогда не был сторонником роскошных церемоний.
– Благодарю вас, мой господин, – сказала она тихим голосом, собирая бумаги в шкатулку. Повернувшись к нему, Ровена слабо улыбнулась и добавила: – Вот видите, не так уж плохо, что я распоряжаюсь вашим кошельком. На самом деле я всем сердцем желаю добра Грэстану.
Рэннольф задумчиво посмотрел на жену. Она же такая красавица! Почему Ровена все время одевается в простые платья и скромные накидки? Она должна носить яркие платья из дорогих тканей, соответствующие ее положению. Хотя, даже такая простая одежда не могла скрыть ее красоты. Но куда делся живой огонь, наполнявший раньше глубину ее синих глаз?
Лорд Грэстан провел рукой по ее щеке, ожидая, что в глазах жены вспыхнут искры, которые были ему уже так хорошо знакомы. Но она отстранилась от него.
– Я очень признательна вам, мой господин, – произнесла Ровена тихим, чуть хрипловатым голосом, – но у меня есть еще некоторые дела.
Она попыталась уйти, но муж взял ее за руку.
– Сегодня уже поздно для каких-либо дел.
Ровена попыталась высвободиться, но он ее не отпускал.
– На самом деле, мой господин, – продолжала стоять на своем Ровена и потом добавила более решительно: – Я должна идти.
– Для чего нам тогда столько слуг, если вы делаете за них всю работу? Разве вы не сказали, что от всего сердца желаете Грэстану добра? И разве я – это не Грэстан? Мне нечего делать, и я с удовольствием проведу в вашем обществе свободное время.
– В моем обществе? – ее глаза сверкнули, обретая былой блеск, губы сжались в упрямую линию. – Не смешите меня!
Она запнулась, словно сама испугалась своих слов, потом закрыла лицо ладонями и долго стояла молча, поглощенная какой-то внутренней борьбой. Когда Ровена отпустила руки, печать тоски и уныния вновь легла на ее лицо.
– Как вам будет угодно, мой господин.
Желание пропало, и раздражение к нему вновь вернулось.
– Видимо, это слишком тяжелая обязанность для вас… – начал он, но его прервал стук в дверь.
– Моя госпожа, вы здесь?
Выругавшись сквозь зубы, он рывком распахнул дверь.
– В чем дело?
– Мой господин, я не ожидал найти вас здесь, – торопливо проговорил слуга. Его широкое лицо раскраснелось от спешки. – Прибыл гонец со срочным донесением для вас.
Не успел он закончить свою речь, как в комнату стремительно вошел мужчина и упал на колени перед лордом Грэстаном.
– Мой господин, – сказал он. – Я весь день провел в пути от Освальда Хирфорда, чтобы вручить этот пакет лично вам в руки. Мне приказали, чтобы вы прочитали его немедленно, а я должен дождаться ответа и ваших указаний.
Гонец вручил лорду Грэстану запечатанный пакет.
– Хорошая работа, – похвалил гонца Рэннольф. – Ступай на кухню, и пусть тебя там хорошенько накормят. Том, дай лошади этого человека двойную порцию овса в награду за скорость.
Он повернулся и снова пошел в кладовую, поближе к горящим светильникам. Вскрыв пакет, Рэннольф обнаружил в нем согласие на брак Эшби, подписанное и скрепленное печатью. Это явно не могло быть предметом особой срочности. Лорд Грэстан нахмурился и отложил бумаги. Еще была записка, написанная кое-как, по-видимому в спешке. Он прочитал ее один раз, потом другой, не в силах поверить своим глазам.
– Как они посмели?! – прорычал он, еще раз пробегая записку глазами.
– Что случилось? – спросила Ровена, подходя к нему.
– Скончался ваш отец, – сказал он, чувствуя нарастающий гнев. – Похоже, что это случилось почти месяц назад. Но ваша драгоценная матушка не сочла необходимым поставить нас в известность. Вместо этого леди Эдит сговорилась с вашей сестрой, и они отправились к епископу Хирфордскому, где заявили, что ваша мать является единственной законной наследницей состояния лорда Бенфилда.
Ровена побледнела, казалось, она сейчас лишится чувств.
– Мать поклялась, что сделает это, – прошептала она. – Поклялась, что лишит меня наследства. Нет! – воскликнула она, хватая его за руку. – Мой господин, вы не можете позволить им это сделать!
Рэннольф нахмурился. Только это ее и волнует – земли да деньги. Никакого горя по поводу смерти отца.
– Не волнуйтесь, я еще никогда не уступал того, что принадлежит мне по праву. Не собираюсь и на этот раз. Вам должно быть приятно, что письмо моего кузена позволило нам не тратиться на военный поход?
В его тоне чувствовалась насмешка. Ровена посмотрела на него потемневшими глазами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81