– Значит, он хороший человек, если любит детей.
– Может, судьба решила наконец дать немного счастья нашей госпоже.
– Она заслужила это, бедная птичка.
– Да. И от нас зависит, чтобы с ней не приключилось ничего плохого.
Глава 11
В тот же вечер Ставр и Татьяна сидели рядышком на крыльце его домика. Перед ними раскинулась лужайка среди берез, посыпанная тончайшим песком, казавшимся бархатным на ощупь. Клочья белого тумана клубами поднимались с поверхности озера, светлячки искорками выскакивали из высокой травы, окружавшей лужайку, сверчки и лягушки хором распевали серенады, а в воздухе разносился аромат цветущей дикой вишни.
– Все так чудесно, – прошептала Татьяна. Ее голова покоилась на плече у Ставра, который крепко прижимал ее к себе. – Благодарю тебя за все, что ты сделал, чтобы этот земной рай стал действительностью.
– Спасибо, что ты приехала сюда, – прошептал он, склоняясь к ней, чтобы запечатлеть поцелуй на ее щеке.
– Я не могла не приехать, – просто сказала она.
Он знал, что она имела в виду, потому что готов был перевернуть землю и небо, лишь бы она оказалась здесь, рядом с ним. И он ухаживал и старался во всем угодить в этот день своей гостье. Ему очень хотелось, чтобы Татьяне понравилось здесь и они с дочерью в полной мере насладились его лесным убежищем. Они плавали на маленьком ялике по тихому озерцу; ловили рыбу под плакучими ивами в свежей весенней листве. Дремали в тени ольховника, сморенные изысканным и сытным обедом, поданным на турецком ковре, расстеленном прямо на траве. Они осмотрели стойла и амбары, полные сена, редкостный грот, сооруженный из . мерцающих ракушек моллюсков, изящный шелковый шатер, полный восточных украшений и диковинок; болтали и смеялись, играли с Зоей и все лучше узнавали друг друга.
Он хотел, чтобы она почувствовала себя как дома.
А когда наступит вечер и Зоя крепко уснет, он отведет ее в спальню и займется с ней любовью очень нежно, потому что она все еще боялась. Это проявлялось в мелочах – в испуганном взгляде, когда вдруг послышалось ржание лошади, в том, как быстро она старалась успокоить Зою, чтобы та не плакала, словно ее плач мог заставить их уехать, в постоянной напряженности ее фигуры.
– Как ты думаешь, слуги уже спят?
Да наплевать ему на то, спят они или нет, хотелось ему сказать.
– Я уверен, что спят, – произнес, однако, он. – Уже поздно.
– А я совсем не устала.
– Мы же чуть вздремнули после обеда.
– Хм… это было так приятно!
– Не пойти ли нам прогуляться? Звезды сегодня яркие, они осветят нам дорогу.
– Не знаю.
– Хочешь остаться здесь?
Она покачала головой.
– Так что же ты желала бы делать сейчас?
Она не ответила.
– Может, пойти куда-нибудь еще? – Она кивнула, и его сердце сильно забилось. Он встал на ноги и взял ее за руку. – Ты же еще не видела светильник вечером. Я велел его зажечь сегодня для тебя.
Ему не пришлось объяснять, что это за светильник. В шатре восточного султана горел самый изысканный светильник венецианского хрусталя. Но когда он поднял ее с земли, она вдруг нервно спросила:
– А няни, кормилицы?..
– Я приказал им послать за тобой, если Зоя проснется.
– Но ты не сказал… Я имею в виду…
– У меня для связи есть Дмитрий, дорогая. Им стоит только сообщить ему, если ты понадобишься. – Он притянул ее к себе и нежно поцеловал. – Никто из них не проболтается. Даю слово. Мы одни, и тебе ничто не угрожает. – Он почти физически ощутил ее облегчение, почувствовал, как расслабились плечи под его руками, а лицо просияло улыбкой.
– А если бы я вдруг не захотела посмотреть твой светильник? – спросила она с шаловливой ноткой в голосе.
– Тогда я предложил бы тебе другое приключение.
Ее глаза блеснули в лунном свете.
– И много их у тебя в запасе?
Он усмехнулся:
– Достаточно, чтобы тебе всегда было интересно.
– Меня все увлекает, пока ты со мной.
Он склонился над ней, а нежный взгляд из-под густых ресниц был способен вызвать сильное желание у женщины, которая до того даже не подозревала о существовании подобных чувств.
– Могу тебя уверить, что наши чувства взаимны.
– Ты слишком красивый. – Она говорила, задыхаясь от волнения, мучительно зардевшись.
– А ты слишком соблазнительна, я очарован, околдован и, – он невольно усмехнулся, – я безумно хочу тебя.
– Значит, ты должен меня получить, – заявила она возбужденно, увлекая его за собой.
Он громко рассмеялся:
– Как легко это у тебя прозвучало.
Спускаясь по ступенькам крыльца, она смотрела на него восхищенным взором.
– Я захотела быть с тобой с того самого момента, как увидела тебя, даже раньше, чем сама поняла, что я чувствую.
– Я знаю. Это рука судьбы или по крайней мере что-то вроде цыганской ворожбы.
– Очень хорошая ворожба, – подтвердила она радостно.
– Нуда, лучше не бывает, – буркнул он. Ему вдруг захотелось поскорее добраться до шатра на берегу озера. Он заключил ее в свои объятия. – Если тебе вдруг покажется, что я пугаю тебя, – произнес он дрогнувшим голосом, – сразу скажи мне.
– Ты меня совсем не пугаешь.
– Ну и хорошо, – мягко проговорил он и тут же впился в ее губы жадным поцелуем, как человек, которому слишком долго было отказано в этом.
Но она не обиделась. Она обвила руками его шею и крепко прижалась к нему всем телом, сдаваясь на его милость.
Он стоял перед трудным выбором – он сгорает от желания, а тут такая добровольная готовность. Хватит ли у него благородства, когда она так откровенно предлагала себя – без робости и недоверия, которых он ожидал от нее? Как долго это продлится?
Но когда они оказались у входа в шатер, прохладный ветерок с озера охладил его пыл, а может, ее огромные, широко раскрытые глаза остановили неудержимый зов плоти.
– Мне так нравится, когда ты целуешь меня, – промолвила она.
«Великий Боже, – подумал он, обезоруженный ее милой наивностью. – Куда я сам себя загнал!»
– Но еще больше мне понравилось то, что ты делал со мной вчера вечером.
Словно огромная тяжесть свалилась у него с души.
– И тебе хочется, чтобы я проделал это снова?
– Если не трудно.
Он кивнул, не в силах спокойно говорить, борясь с собой, преодолевая животное желание подхватить ее на руки, затащить в шатер, швырнуть на постель и немедленно овладеть ею.
– Как чудесно, – произнесла она, просияв.
И вот уже в который раз, с тех пор как они встретились, он был поражен ее волнующей, бесстыдной наивностью. Подняв полог шатра, он жестом предложил ей войти, опасаясь, что не сможет быть сдержанным: его чувства таили в себе взрывоопасность. Такая невинная, требовательная, незапятнанная добродетель была для него внове.
Стоя под ярким светом светильника, он решал, как уступить желаниям дамы, когда сам чувствовал, что готов взорваться, если его сексуальное напряжение немедленно не получит выхода.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29