– Джемма, я прошу тебя об одолжении. Джемма потянулась к сахарнице.
– Все, что угодно, дорогая.
– Хочу, чтобы ты посрамила Вильерса.
Джемма выпрямилась и недоуменно уставилась на подругу:
– Что? Но каким образом?
– Мне все равно! – яростно прошипела Харриет. – Можешь взять его в любовники, а потом бросить или выставить на посмешище. Словом, что-то в этом роде. Я знаю, что ты вполне способна на это!
– Мне нравится твоя вера в мои способности, – хихикнула Джемма. – Но…
– Ты могла бы сыграть с ним в шахматы.
Наступило минутное молчание.
– Значит, вот в чем дело! Ты приехала из деревни не для того, чтобы повидаться со мной. Задумала попросить меня сыграть в шахматы с Вильерсом.
Их глаза встретились.
– Я приехала ради тебя, Джемма. Теперь мы не так близки, как в детстве. Ты изменилась: стала утонченной, познала жизнь и свет и превратилась в ослепительную красавицу. А я всего лишь сельская мышка.
Джемма оценивающе оглядела каштановые локоны и дурно сшитое платье подруги. Скорее всего Харриет не лжет.
– Я не жила в городе с Бенджамином, – продолжала Харриет, хотя в горле вырос ком, мешавший говорить. – Просто не могла смириться с городской жизнью: сделать модную прическу, напудрить волосы и тратить часы на то, чтобы одеться к вечеру. Мне надоедает возиться с модисткой, горничной и лакеями. В Лондоне я просто умирала от скуки!
– О, это я по крайней мере могу понять, – кивнула Джемма. – Тут ты совершенно права.
Она улыбнулась, но уже куда прохладнее. Между подругами с каждой минутой росло отчуждение.
– Поэтому я оставила Бенджамина в городе и уехала в деревню, – пролепетала Харриет.
– Но не сумела заставить его разлюбить шахматы! – отрезала Джемма. Волна отчаяния охватила Харриет.
– Ты не понимаешь! – почти прокричала она.
– Чего именно?
– Я не могла быть с ним, потому что… потому…
– Многие супружеские пары живут врозь, – перебила Джемма. – И не твоя вина в том, что Бенджамин покончил с собой только потому, что ты жила в деревне. Даже если бы ты приехала, все равно не помешала бы его игре с Вильерсом.
– Ты не понимаешь, – повторила Харриет, вскинув подбородок. – У меня был роман с Вильерсом.
От неожиданности Джемма подскочила:
– Роман?!
Какое облегчение исповедаться кому-то в своих грехах! Теперь слова лились свободно, и Харриет больше не плакала.
– Это было два года назад, на балу у герцогини Клаверстилл, примерно за месяц до смерти Бенджамина. Он играл в шахматы всю ночь. Теперь в каждом доме есть специальная шахматная комната. Все это так утомительно! Иногда из-за этого на балах не хватает партнеров для танцев. Но как бы там ни было, Вильерс вышел из шахматной комнаты и нашел меня.
– Какой он? Я не слишком много о нем знаю, кроме того, что в детстве он дружил с Бомонтом, но между ними из-за чего-то произошла ссора.
– Ненавижу его!.. – дрожащим голосом прошипела Харриет.
– Потому что провела с ним ночь?
К величайшей радости Харриет, Джемма заметно оттаяла. И даже снова налила чая себе и подруге.
– Потому что он не… это было нечто вроде игры с Бенджамином.
– Что?!
Теперь с таким же успехом можно рассказать все.
– Правда заключается в том, что это был не совсем роман. Я так разозлилась на Бенджамина, что… попросту потеряла голову. Вильерс отвозил меня домой, и… и… но он…
– Не могла бы ты объясняться яснее? – попросила Джемма. – Судя по моему обширному опыту в отношении мужчин, я бы сказала, что он пытался приставать к тебе в карете.
– Нет, – покачала головой подруга, снова принимаясь за чай. – Это я к нему приставала.
– Превосходная тактика, – поспешно заверила Джемма. – Француженки понимают, что именно женщина должна выбирать любовника из своих обожателей, а не предоставлять это право мужчине.
– Мужчин для меня больше не существует, – пробормотала Харриет с жалким видом.
– Так что случилось с Вильерсом?
– Он… сначала он поцеловал меня, а потом… Господи, как стыдно! Он сделал это.
Глаза Джеммы загорелись.
– Что именно? – заинтересованно спросила она.
– Р-руками. И больше я ничего не скажу.
– Даже если я налью тебе еще чаю?
– Даже в этом случае. Поэтому я… я…
– А как поступила ты? Надеюсь, не упала в обморок? Или, наоборот, попросила касаться тебя снова и снова?
Она так заразительно захихикала, что едва не пролила чай.
– На самом деле я совершенно неприлично взвизгнула: «Что вы делаете?!» Но он повторил все с самого начала!
– И во второй раз было еще лучше? Верно ведь?
– А что бы ты сделала на моем месте? – в отчаянии выдохнула Харриет.
– Все зависело бы от того, что я ощутила в объятиях мужчины. Поверь, иногда мужские руки могут воистину творить чудеса.
– У тебя куда больший опыт, чем у меня. Но я совсем невежественна. И до крайности застенчива. Поэтому и дала ему пощечину. Уверена, что моя мать вполне одобрила бы такой поступок, хотя она никогда не довела бы ситуацию до такого абсурда.
– О, тут я согласна, – кивнула Джемма, едва сдерживая смех. – А он?
Харриет тяжело вздохнула:
– Сейчас я точно вспомню, что он сказал.
– Слушаю.
– Он сказал, что всегда жалел Бенджамина за полное отсутствие способностей к шахматам, но отныне попытается быть к нему добрее.
– Меткий удар, – впечатлилась Джемма.
– А потом он добавил, что на свете нет ничего омерзительнее, чем леди-шлюха. И что из-за меня он едва не покрыл позором одного из своих лучших друзей: должно быть, так напился, что забыл, какими чертовски надоедливыми могут быть женщины вроде меня. И наконец пригрозил, что если я пожалуюсь Бенджамину, он меня убьет.
Смех замер на губах Джеммы.
– Ах он ублюдок!
– А потом он высадил меня из экипажа! Посреди Уайтфрайарз-лейн, а у меня в кармане не было и полпенни! Пришлось идти домой пешком.
– Вдвойне ублюдок!
– Я, конечно, ни слова не сказала Бенджамину. И на следующий день уехала в деревню, потому что оказалась такой страшной трусихой, что не смогла его видеть. Я чувствовала себя очень виноватой и… грязной! Но потом кто-то написал мне, что в «Парслоуз» объявлено…
– О чем?
– Лондонский шахматный клуб встречается в «Парслоуз». В его составе всего сто игроков. Этот клуб считается закрытым и весьма эксклюзивным. Но так или иначе, председатель объявил, что Вильерс будет играть с Бенджамином в «Уайтсе», на публике и по высоким ставкам. Тогда я поняла, почему Вильерс это сделал. Из-за меня.
– Возможно…
– В толк не возьму, зачем я с ним флиртовала, – перебила Харриет. – Ты, наверное, подумала, что я и без того по горло сыта мужчинами, предпочитающими вместо женщин ласкать фигурки из слоновой кости. С моей стороны это было ужасно мелочно. И все закончилось трагедией.
– Такова жизнь, – тихо обронила Джемма.
– А теперь, – повысила голос Харриет, – я хочу видеть унижение Вильерса!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76