Когда наконец Роланд присоединился к ней, у него в руке был бинокль.
Стоя рядом с ней, он осматривал морской горизонт, пока не нашел то, что искал. Он тщательно навел на резкость.
— А, вот он.
Роланд опустил бинокль и указал в море в направлении Тортонбурга, который, как Лили знала, лежал за горизонтом.
— Вон, взгляни. Вон туда.
Он предложил ей бинокль, но Лили была не в настроении смотреть. Она отклоняла голову, переминаясь с ноги на ногу, и не обращала на него внимания. Он подошел сзади, обхватил руками и мягко повернул ее голову, поднимая бинокль к ее лицу.
— Это прямо там, — сказал он, когда ее ресницы коснулись линз бинокля. — Не упрямься, Лили. Мы так долго ехали. Только посмотри.
Тяжело вздыхая, убеждая себя в том, что она должна что-нибудь сделать, чтобы снова установить некоторое расстояние между ними, она вырвала бинокль из его рук, ступила вперед и посмотрела в указанном направлении. Через миг, почти на горизонте, она обнаружила маленький остров, похожий на сверкающий изумруд в узкой коричневой оправе берегов.
— Видишь?
— Я вижу остров, если это то, что ты хотел мне показать.
Она сунула бинокль ему в руки и чуть отступила от Ролли.
— Не просто остров, — сказал он, — это наш остров.
Она взглянула удивленно.
— Ты, наверное, не в своем уме? У нас нет острова. У нас нет ничего. Никаких нас не существует. И тебе было бы лучше убраться отсюда подальше, пока мой брат не нашел меня.
Роланд покачал головой, отнес бинокль туда, где конь спокойно щипал травку, и положил его в мешок, привязанный позади седла.
— Это, — серьезно сказал он, — остров, где мы собираемся жить и растить наших лошадей. Это — герцогство Тортонбург, но…
Лили откинула голову назад и рассмеялась.
— Почему ты никак не можешь взять в свою тупую голову, что мы — это лишь плод твоего воображения?
— А почему ты никак не можешь взять в твою прекрасную головку, что я люблю тебя? — Он повернулся и подошел к ней.
Она смотрела на Роланда, принца Тортонбурга, и внезапно печаль, гнев, разочарование, опасение, сомнения исчезли, и она, закричав, бросилась к нему.
Он поймал ее в объятия и просто ждал, пока ее гнев не перейдет в рыдания.
Он держал ее долго, обнимая, нашептывая какие-то нежные слова, смысла которых она не понимала.
Потом он начал целовать ее, сначала лоб, затем глаза, нос, щеки и, наконец, губы. Страсть вспыхнула там, где только что был гнев, и она не смогла удержаться, чтобы не положить руки ему на шею и не прижаться к нему; она не смогла остановить слезы надежды.
Роланд крепко-крепко и очень нежно обнял Лили и поцеловал ее, отдавая ей свое сердце. Казалось, одним-единственным поцелуем он хотел отмести все ее сомнения и опасения. И ему это удалось. К тому времени, как он отпустил ее, она поняла, что все еще любит его.
— Зачем ты это делаешь? — заплакала она. — Слишком многое против нас.
— Нет, моя любимая, — сказал он, обнимая ее за плечи. — Ничего не осталось против нас, ничего и никого.
Это и есть то, что я пытался сказать тебе. Я говорил с твоим отцом. Он действительно дал согласие.
Она открыла рот от удивления.
— Но как? Почему? Это же немыслимо!
— Ты можешь сама его спросить, но только после того, как согласишься стать моей женой.
Он выудил что-то из кармана джинсов и протянул ей. Это был старинный бриллиант. Он сверкал, как маленькое солнце.
— Это кольцо моей бабушки. Родители отдали его мне одновременно с островом.
Лили протянула руку к кольцу, остановившись в последний момент. У нее даже голова закружилась от удивления.
— Они знали, что ты собираешься дать его мне?
— Да.
— И они согласились?
— Они больше чем просто согласились, любимая моя, они пожелали нам всего наилучшего и просили меня передать тебе: добро пожаловать в нашу семью.
Лили от изумления потеряла дар речи, когда он взял ее руку в свою и надел кольцо ей на палец. Оно оказалось великовато, но она сжала кулачок, чтобы удержать его.
— Н-н-но ты же сам говорил, что никогда не… Что ты не веришь…
— И ты показала мне, каким я был дураком, — сказал он, поднимая ее руку к губам и целуя. — Ты однажды сказала, что сможешь научить меня верить в любовь, но к тому времени ты уже научила меня. Лили, той ночью, когда ты пришла ко мне, я уже это знал. А когда выяснилось, что твоя семья непричастна к похищению моей сестры, у меня не было причин оставаться, — кроме тебя. Я уже решил сказать тебе правду о себе и просить тебя стать моей женой, но ты оказалась в соблазнительном платье и устроила такой стриптиз, что я мог думать только о том, как бы заняться с тобой любовью.
— О, Роланд, — прошептала она. — Это правда? Ты действительно любишь меня, а наши родители…
— Все правда, любимая. Тебе осталось только сказать, что ты меня любишь и выйдешь за меня замуж.
Тогда, как только моя сестра будет спасена, мы с тобой и Джеком сможем заняться обустройством нашего ранчо.
Она обняла его так крепко, что он чуть не задохнулся.
— О, Ролли, Роланд, кто бы ты ни был, я люблю тебя! Я выйду за тебя!
Смеясь, он обнял ее и поднял в воздух. И тут Лили увидела трех всадников, спешащих к ним. Один был уже совсем близко.
— Они догнали нас, — сказала она, затаив дыхание, и подняла руку над головой, чтобы помахать им.
Роланд повернулся, не отпуская ее. Дэймон остановил лошадь. Улыбаясь, Роланд опустил Лили на землю, но не убрал руки с се талии. Дэймон спрыгнул с седла, схватил ее за руку и дернул прочь от Роланда.
— С тобой все в порядке? — спросил он сестру, впиваясь взглядом в Тортона.
— Конечно, в порядке, — ответил за нее Роланд. Даже еще лучше. Только что Лили согласилась стать моей женой.
— Это мы еще посмотрим. — Дэймон повернул ее лицом к себе. — Лили, ты не должна этого делать. Мы отдадим обратно эти морские перевозки. Отец не имел никакого права торговать тобой, как…
Лили отскочила от него и положила руки на бедра.
— О чем ты говоришь? Какие перевозки?
— Морские перевозки Тортона, — снова ответил Роланд. — Я отдал их вашему отцу, чтобы прекратилась вражда между нашими семьями.
Тут подоспели и Чарлз с Джеком. Чарлз отдувался так, будто не он скакал на лошади, а лошадь на нем. Раньше Лили не преминула бы указать отцу на вред избыточного веса и пользу упражнений, но сейчас у нес на уме было совсем другое.
— Это правда, отец? Роланд отдал тебе морские перевозки?
— Да, — пропыхтел Чарлз.
— При условии, что отец согласится на ваш брак, добавил Дэймон. — И еще он пригрозил отцу, что иначе мы никогда больше не получим контракт с Уинборо.
Лили резко повернулась к Роланду.
— Это правда?
— Да.
— 'Но как же это?..
Он небрежно пожал плечами.
— Моя невестка, принцесса Элизабет, уговорила отца, и он согласился предоставлять контракт исключительно Тортонам.
— А ты передал контракт моему отцу, — поняла она.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36
Стоя рядом с ней, он осматривал морской горизонт, пока не нашел то, что искал. Он тщательно навел на резкость.
— А, вот он.
Роланд опустил бинокль и указал в море в направлении Тортонбурга, который, как Лили знала, лежал за горизонтом.
— Вон, взгляни. Вон туда.
Он предложил ей бинокль, но Лили была не в настроении смотреть. Она отклоняла голову, переминаясь с ноги на ногу, и не обращала на него внимания. Он подошел сзади, обхватил руками и мягко повернул ее голову, поднимая бинокль к ее лицу.
— Это прямо там, — сказал он, когда ее ресницы коснулись линз бинокля. — Не упрямься, Лили. Мы так долго ехали. Только посмотри.
Тяжело вздыхая, убеждая себя в том, что она должна что-нибудь сделать, чтобы снова установить некоторое расстояние между ними, она вырвала бинокль из его рук, ступила вперед и посмотрела в указанном направлении. Через миг, почти на горизонте, она обнаружила маленький остров, похожий на сверкающий изумруд в узкой коричневой оправе берегов.
— Видишь?
— Я вижу остров, если это то, что ты хотел мне показать.
Она сунула бинокль ему в руки и чуть отступила от Ролли.
— Не просто остров, — сказал он, — это наш остров.
Она взглянула удивленно.
— Ты, наверное, не в своем уме? У нас нет острова. У нас нет ничего. Никаких нас не существует. И тебе было бы лучше убраться отсюда подальше, пока мой брат не нашел меня.
Роланд покачал головой, отнес бинокль туда, где конь спокойно щипал травку, и положил его в мешок, привязанный позади седла.
— Это, — серьезно сказал он, — остров, где мы собираемся жить и растить наших лошадей. Это — герцогство Тортонбург, но…
Лили откинула голову назад и рассмеялась.
— Почему ты никак не можешь взять в свою тупую голову, что мы — это лишь плод твоего воображения?
— А почему ты никак не можешь взять в твою прекрасную головку, что я люблю тебя? — Он повернулся и подошел к ней.
Она смотрела на Роланда, принца Тортонбурга, и внезапно печаль, гнев, разочарование, опасение, сомнения исчезли, и она, закричав, бросилась к нему.
Он поймал ее в объятия и просто ждал, пока ее гнев не перейдет в рыдания.
Он держал ее долго, обнимая, нашептывая какие-то нежные слова, смысла которых она не понимала.
Потом он начал целовать ее, сначала лоб, затем глаза, нос, щеки и, наконец, губы. Страсть вспыхнула там, где только что был гнев, и она не смогла удержаться, чтобы не положить руки ему на шею и не прижаться к нему; она не смогла остановить слезы надежды.
Роланд крепко-крепко и очень нежно обнял Лили и поцеловал ее, отдавая ей свое сердце. Казалось, одним-единственным поцелуем он хотел отмести все ее сомнения и опасения. И ему это удалось. К тому времени, как он отпустил ее, она поняла, что все еще любит его.
— Зачем ты это делаешь? — заплакала она. — Слишком многое против нас.
— Нет, моя любимая, — сказал он, обнимая ее за плечи. — Ничего не осталось против нас, ничего и никого.
Это и есть то, что я пытался сказать тебе. Я говорил с твоим отцом. Он действительно дал согласие.
Она открыла рот от удивления.
— Но как? Почему? Это же немыслимо!
— Ты можешь сама его спросить, но только после того, как согласишься стать моей женой.
Он выудил что-то из кармана джинсов и протянул ей. Это был старинный бриллиант. Он сверкал, как маленькое солнце.
— Это кольцо моей бабушки. Родители отдали его мне одновременно с островом.
Лили протянула руку к кольцу, остановившись в последний момент. У нее даже голова закружилась от удивления.
— Они знали, что ты собираешься дать его мне?
— Да.
— И они согласились?
— Они больше чем просто согласились, любимая моя, они пожелали нам всего наилучшего и просили меня передать тебе: добро пожаловать в нашу семью.
Лили от изумления потеряла дар речи, когда он взял ее руку в свою и надел кольцо ей на палец. Оно оказалось великовато, но она сжала кулачок, чтобы удержать его.
— Н-н-но ты же сам говорил, что никогда не… Что ты не веришь…
— И ты показала мне, каким я был дураком, — сказал он, поднимая ее руку к губам и целуя. — Ты однажды сказала, что сможешь научить меня верить в любовь, но к тому времени ты уже научила меня. Лили, той ночью, когда ты пришла ко мне, я уже это знал. А когда выяснилось, что твоя семья непричастна к похищению моей сестры, у меня не было причин оставаться, — кроме тебя. Я уже решил сказать тебе правду о себе и просить тебя стать моей женой, но ты оказалась в соблазнительном платье и устроила такой стриптиз, что я мог думать только о том, как бы заняться с тобой любовью.
— О, Роланд, — прошептала она. — Это правда? Ты действительно любишь меня, а наши родители…
— Все правда, любимая. Тебе осталось только сказать, что ты меня любишь и выйдешь за меня замуж.
Тогда, как только моя сестра будет спасена, мы с тобой и Джеком сможем заняться обустройством нашего ранчо.
Она обняла его так крепко, что он чуть не задохнулся.
— О, Ролли, Роланд, кто бы ты ни был, я люблю тебя! Я выйду за тебя!
Смеясь, он обнял ее и поднял в воздух. И тут Лили увидела трех всадников, спешащих к ним. Один был уже совсем близко.
— Они догнали нас, — сказала она, затаив дыхание, и подняла руку над головой, чтобы помахать им.
Роланд повернулся, не отпуская ее. Дэймон остановил лошадь. Улыбаясь, Роланд опустил Лили на землю, но не убрал руки с се талии. Дэймон спрыгнул с седла, схватил ее за руку и дернул прочь от Роланда.
— С тобой все в порядке? — спросил он сестру, впиваясь взглядом в Тортона.
— Конечно, в порядке, — ответил за нее Роланд. Даже еще лучше. Только что Лили согласилась стать моей женой.
— Это мы еще посмотрим. — Дэймон повернул ее лицом к себе. — Лили, ты не должна этого делать. Мы отдадим обратно эти морские перевозки. Отец не имел никакого права торговать тобой, как…
Лили отскочила от него и положила руки на бедра.
— О чем ты говоришь? Какие перевозки?
— Морские перевозки Тортона, — снова ответил Роланд. — Я отдал их вашему отцу, чтобы прекратилась вражда между нашими семьями.
Тут подоспели и Чарлз с Джеком. Чарлз отдувался так, будто не он скакал на лошади, а лошадь на нем. Раньше Лили не преминула бы указать отцу на вред избыточного веса и пользу упражнений, но сейчас у нес на уме было совсем другое.
— Это правда, отец? Роланд отдал тебе морские перевозки?
— Да, — пропыхтел Чарлз.
— При условии, что отец согласится на ваш брак, добавил Дэймон. — И еще он пригрозил отцу, что иначе мы никогда больше не получим контракт с Уинборо.
Лили резко повернулась к Роланду.
— Это правда?
— Да.
— 'Но как же это?..
Он небрежно пожал плечами.
— Моя невестка, принцесса Элизабет, уговорила отца, и он согласился предоставлять контракт исключительно Тортонам.
— А ты передал контракт моему отцу, — поняла она.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36