– Я польщен, что вы считаете меня настолько опасным, чтобы оправдать наличие четырех стражей. Раньше здесь был только один.
– Двое из них из гарема. Однако после вашего предыдущего визита мне действительно показалось разумным приставить к себе дополнительного охранника. Не угодно ли присесть?
Он бросил взгляд на «служанок», но ничего не сказал. Бретт с Уиггинсом уселись на подушки, а Чарлз с Ибрахимом расположились так, чтобы Бретт с Уиггинсом загораживали их от взора дея.
– Вам будет приятно узнать, что мои люди нашли вашу жену и в эту самую минуту она находится в гареме.
– Я хочу ее видеть, – сказал Бретт, порывисто вскакивая.
– Всему свое время, – умиротворяющим тоном ответил дей. – Сначала нам нужно кое-что обсудить.
– Я не стану ничего обсуждать, пока не увижу свою жену! – заявил Бретт. – Я должен знать, что с ней все в порядке, что ваши люди не обращались с ней дурно.
– Мы обращаемся дурно только с нашими врагами, – надменно ответствовал дей, – а с женщинами мы не воюем.
– Тем не менее я не стану заключать никаких соглашений и даже говорить о каких-то там уступках, пока она не окажется в моих объятиях и сама не заверит меня, что вы не обращались с ней плохо. Если кто-нибудь сделал ей больно, я лично сверну ему шею.
– Думаю, разумнее будет позволить ему увидеть жену, – дипломатично предложил Уиггинс. – Он, несомненно, более благосклонно выслушает ваше предложение, если причина его тревоги будет устранена. К тому же, возможно, присутствие жены повлияет на него, и он охотнее пойдет вам навстречу.
Дей на мгновение умолк, обдумывая предложение Уиггинса.
– Я забыл, что у вас, англичан, только одна жена. Меня всегда удивляло, почему европейцы придают такое значение такому пустяку, как женщина. Однако мы собрались здесь не для того, чтобы обсуждать Европу с ее обычаями, а с одной-единственной целью – заключить соглашение. Я пошлю за ней.
– Ей понадобятся ее служанки.
Ибрахим с Чарлзом поднялись на ноги.
– Я вижу, одна служанка вашей жены – уроженка здешних мест? – заметил дей. – Та, с красивыми миндалевидными глазами.
– Ни моя жена, ни ее горничная не знают языка и обычаев Алжира. Мне пришлось приставить к ней служанку, которая могла бы выступать в роли посредника, в особенности потому, что я должен был оставить их и отправиться в пустыню, – весьма недвусмысленно добавил Бретт.
– Не думаю, что в этом снова возникнет необходимость.
– Поживем – увидим, – ответил Бретт.
– Вторая женщина довольно высокая, – заметил дей, сменив тему. – Вы предчувствовали беду или не в состоянии сами защитить свою собственную жену?
Бретт пропустил мимо ушей его оскорбительный намек.
– Она шотландка. Из них выходят отличные служанки, но по местным меркам они крупноваты. Я оставлю ее здесь, если вы боитесь, что она одолеет ваших охранников.
– Я не боюсь, – сердито бросил в ответ дей. – Один мой страж справится с дюжиной таких женщин.
Он отдал лаконичный приказ на арабском, и двое нубийцев позвали стоявших снаружи стражей.
– Скажите вашим женщинам, чтобы они не торопились. Пусть они проследят, чтобы ваша жена подобающим образом подготовилась к встрече со своим мужем. Нам нужно многое обсудить до их возвращения.
Бретт слегка расслабился. Он выполнил самую первую и самую важную часть плана: вызволить Кейт из гарема и убрать от двери стражей. Теперь, если люди Ибрахима смогут отвлечь остальных охранников, а Ибрахим с Чарлзом – ликвидировать двоих стражей до своего возвращения, то их план удастся.
– А теперь к делу, – сказал дей.
– Я хочу, чтобы моя жена покинула дворец вместе со мной, – заявил Бретт.
– Полагаю, прежде чем вести переговоры об освобождении вашей жены, нам сначала следует поговорить об Абделе Кадире, – возразил дей. – В конце концов, именно поэтому мы здесь. Если бы не это, я бы мог просто прислать вашу жену в консульство Британии, как только она нашлась.
– Это самое лучшее, что вы могли бы сделать, – встрял Уиггинс. – Правительство моей страны было бы о вас очень высокого мнения.
– Меня не интересует, какого мнения обо мне правительство вашей страны, – ответил дей. – Меня интересует только мое положение.
– В таком случае очень советую вам прислушаться к мнению правительства Англии, – резко бросил Бретт, – пока ваши просчеты не стоили вам трона.
Взгляд дея посуровел.
– Я не нуждаюсь в том, чтобы англичанин говорил мне о том, что происходит в моей стране, – отрезал он. – Я скорее спрошу совета у своих жен.
– Они бы и то не натворили таких дел, каких натворили вы, – сказал Бретт, прежде чем Уиггинс успел дать более сдержанный ответ. – Вы оскорбили французского посла и спровоцировали правительство Франции. Так мог поступить только глупый человек.
– Неразумно оскорблять того, кто сильнее вас, – пояснил Уиггинс.
– Вторую ошибку вы сделали, когда думали, что французов не интересует Африка. Еще как интересует. Они только и ждут подходящего момента, чтобы воспользоваться вашим поведением как предлогом и ввести сюда свою армию. Вашим третьим просчетом было то, что вы думали, что сможете воспользоваться победой над французами, чтобы получить власть над остальными странами Северной Африки. Победы вам не видать, и никто из правителей – от Мухаммеда Али до султана Марокко – не желает, чтобы вы стали сюзереном вместо турецкого султана.
– Вы думаете, что султан и Абдель Кадир помогут вам, но султан слишком слаб и слишком занят своим гаремом, а Абделя Кадира интересует только то, как заполучить ваш трон, – объяснил Уиггинс. – Пока еще есть время принести извинения французам и замять этот инцидент.
Желтоватая кожа дея стала почти белой от ярости, но он обуздал свой гнев.
– И какой вклад желания вашего правительства могут сделать в процветание моей страны?
– Мы не хотим видеть в Африке французов, – ответил Уиггинс. – Они обнаруживают заслуживающее порицания стремление обосноваться здесь надолго. К тому же всякий раз, когда они побеждают своего противника, каким бы слабым и незначительным он ни был, – дей вспыхнул гневом, услышав, как посторонние люди порочат его страну, – они снова начинают думать, что должны править всей Европой. Англия вот уже на протяжении пяти или шести веков то и дело вынуждена разубеждать их, и, поверьте, это очень утомительное занятие. Так что для всех будет гораздо лучше, если мы сможем разрушить их иллюзии.
– Я убедил Абделя Кадира, что для вас обоих будет лучше, если он отзовет свои войска и вернется в Маскару, – добавил Бретт. – Таким образом, он больше не представляет для вас угрозы.
– А если мне понадобится его поддержка?
– Если она не будет направлена против французов, то мы не имеем ничего против. Мы бы предпочли, чтобы вы остались на престоле.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97
– Двое из них из гарема. Однако после вашего предыдущего визита мне действительно показалось разумным приставить к себе дополнительного охранника. Не угодно ли присесть?
Он бросил взгляд на «служанок», но ничего не сказал. Бретт с Уиггинсом уселись на подушки, а Чарлз с Ибрахимом расположились так, чтобы Бретт с Уиггинсом загораживали их от взора дея.
– Вам будет приятно узнать, что мои люди нашли вашу жену и в эту самую минуту она находится в гареме.
– Я хочу ее видеть, – сказал Бретт, порывисто вскакивая.
– Всему свое время, – умиротворяющим тоном ответил дей. – Сначала нам нужно кое-что обсудить.
– Я не стану ничего обсуждать, пока не увижу свою жену! – заявил Бретт. – Я должен знать, что с ней все в порядке, что ваши люди не обращались с ней дурно.
– Мы обращаемся дурно только с нашими врагами, – надменно ответствовал дей, – а с женщинами мы не воюем.
– Тем не менее я не стану заключать никаких соглашений и даже говорить о каких-то там уступках, пока она не окажется в моих объятиях и сама не заверит меня, что вы не обращались с ней плохо. Если кто-нибудь сделал ей больно, я лично сверну ему шею.
– Думаю, разумнее будет позволить ему увидеть жену, – дипломатично предложил Уиггинс. – Он, несомненно, более благосклонно выслушает ваше предложение, если причина его тревоги будет устранена. К тому же, возможно, присутствие жены повлияет на него, и он охотнее пойдет вам навстречу.
Дей на мгновение умолк, обдумывая предложение Уиггинса.
– Я забыл, что у вас, англичан, только одна жена. Меня всегда удивляло, почему европейцы придают такое значение такому пустяку, как женщина. Однако мы собрались здесь не для того, чтобы обсуждать Европу с ее обычаями, а с одной-единственной целью – заключить соглашение. Я пошлю за ней.
– Ей понадобятся ее служанки.
Ибрахим с Чарлзом поднялись на ноги.
– Я вижу, одна служанка вашей жены – уроженка здешних мест? – заметил дей. – Та, с красивыми миндалевидными глазами.
– Ни моя жена, ни ее горничная не знают языка и обычаев Алжира. Мне пришлось приставить к ней служанку, которая могла бы выступать в роли посредника, в особенности потому, что я должен был оставить их и отправиться в пустыню, – весьма недвусмысленно добавил Бретт.
– Не думаю, что в этом снова возникнет необходимость.
– Поживем – увидим, – ответил Бретт.
– Вторая женщина довольно высокая, – заметил дей, сменив тему. – Вы предчувствовали беду или не в состоянии сами защитить свою собственную жену?
Бретт пропустил мимо ушей его оскорбительный намек.
– Она шотландка. Из них выходят отличные служанки, но по местным меркам они крупноваты. Я оставлю ее здесь, если вы боитесь, что она одолеет ваших охранников.
– Я не боюсь, – сердито бросил в ответ дей. – Один мой страж справится с дюжиной таких женщин.
Он отдал лаконичный приказ на арабском, и двое нубийцев позвали стоявших снаружи стражей.
– Скажите вашим женщинам, чтобы они не торопились. Пусть они проследят, чтобы ваша жена подобающим образом подготовилась к встрече со своим мужем. Нам нужно многое обсудить до их возвращения.
Бретт слегка расслабился. Он выполнил самую первую и самую важную часть плана: вызволить Кейт из гарема и убрать от двери стражей. Теперь, если люди Ибрахима смогут отвлечь остальных охранников, а Ибрахим с Чарлзом – ликвидировать двоих стражей до своего возвращения, то их план удастся.
– А теперь к делу, – сказал дей.
– Я хочу, чтобы моя жена покинула дворец вместе со мной, – заявил Бретт.
– Полагаю, прежде чем вести переговоры об освобождении вашей жены, нам сначала следует поговорить об Абделе Кадире, – возразил дей. – В конце концов, именно поэтому мы здесь. Если бы не это, я бы мог просто прислать вашу жену в консульство Британии, как только она нашлась.
– Это самое лучшее, что вы могли бы сделать, – встрял Уиггинс. – Правительство моей страны было бы о вас очень высокого мнения.
– Меня не интересует, какого мнения обо мне правительство вашей страны, – ответил дей. – Меня интересует только мое положение.
– В таком случае очень советую вам прислушаться к мнению правительства Англии, – резко бросил Бретт, – пока ваши просчеты не стоили вам трона.
Взгляд дея посуровел.
– Я не нуждаюсь в том, чтобы англичанин говорил мне о том, что происходит в моей стране, – отрезал он. – Я скорее спрошу совета у своих жен.
– Они бы и то не натворили таких дел, каких натворили вы, – сказал Бретт, прежде чем Уиггинс успел дать более сдержанный ответ. – Вы оскорбили французского посла и спровоцировали правительство Франции. Так мог поступить только глупый человек.
– Неразумно оскорблять того, кто сильнее вас, – пояснил Уиггинс.
– Вторую ошибку вы сделали, когда думали, что французов не интересует Африка. Еще как интересует. Они только и ждут подходящего момента, чтобы воспользоваться вашим поведением как предлогом и ввести сюда свою армию. Вашим третьим просчетом было то, что вы думали, что сможете воспользоваться победой над французами, чтобы получить власть над остальными странами Северной Африки. Победы вам не видать, и никто из правителей – от Мухаммеда Али до султана Марокко – не желает, чтобы вы стали сюзереном вместо турецкого султана.
– Вы думаете, что султан и Абдель Кадир помогут вам, но султан слишком слаб и слишком занят своим гаремом, а Абделя Кадира интересует только то, как заполучить ваш трон, – объяснил Уиггинс. – Пока еще есть время принести извинения французам и замять этот инцидент.
Желтоватая кожа дея стала почти белой от ярости, но он обуздал свой гнев.
– И какой вклад желания вашего правительства могут сделать в процветание моей страны?
– Мы не хотим видеть в Африке французов, – ответил Уиггинс. – Они обнаруживают заслуживающее порицания стремление обосноваться здесь надолго. К тому же всякий раз, когда они побеждают своего противника, каким бы слабым и незначительным он ни был, – дей вспыхнул гневом, услышав, как посторонние люди порочат его страну, – они снова начинают думать, что должны править всей Европой. Англия вот уже на протяжении пяти или шести веков то и дело вынуждена разубеждать их, и, поверьте, это очень утомительное занятие. Так что для всех будет гораздо лучше, если мы сможем разрушить их иллюзии.
– Я убедил Абделя Кадира, что для вас обоих будет лучше, если он отзовет свои войска и вернется в Маскару, – добавил Бретт. – Таким образом, он больше не представляет для вас угрозы.
– А если мне понадобится его поддержка?
– Если она не будет направлена против французов, то мы не имеем ничего против. Мы бы предпочли, чтобы вы остались на престоле.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97