Алистер Кирби подошел к дверце кареты и открыл ее. С пелерин его пальто серебристыми потоками лилась дождевая вода.
– Я подумал, что вам не помешает немного подкрепиться перед концом нашего путешествия. Ехать осталось недолго.
Он говорил весело, выглядел таким же воспитанным и красивым, как всегда, и протянул ей руку с вежливой учтивостью.
В нем не было ничего пугающего!
Но, как ни странно, Камилле вдруг совершенно расхотелось выходить из кареты.
Ярко-голубые глаза Кирби смотрели на нее из темноты.
– Пойдемте, прошу вас, – настаивал он с улыбкой. – Я промокну насквозь. Что-нибудь не так, Камилла?
– Нет-нет, конечно, нет. Прошу прощения.
Ее рука дрожала, когда она вложила ее в его ладонь.
– Чашечка крепкого горячего чая нас обоих подбодрит, – пообещал он. И бережно повел ее через залитый водой двор к узкому входу в гостиницу «Хвост дракона».
Герцог ждал, сидя за письменным столом в своем кабинете. Пылающие угли камина освещали высокие стены, вдоль которых стояли книжные шкафы, диваны и кресла с резными подлокотниками из красного дерева. Красные шторы, отделанные золотой бахромой, украшали огромные окна, за которыми открывался великолепный сельский пейзаж Франции: череда холмов, извилистых плодородных долин, от которых дух захватывало, а вдали сверкало бледно-голубое озеро.
Мягко ступая по красно-синему обюссонскому ковру, Филип подошел к столу и опустился на предложенное ему кресло.
– Месье, полагаю, вы знаете, зачем я приехал, – сказал он, окинув герцога оценивающим взглядом.
– Да. – Резкий голос француза дрогнул, выдавая его волнение. Этот внешне бесстрастный, чопорный человек все еще цеплялся за последнюю соломинку надежды. – У вас есть доказательства, месье? Доказательства, что эта девушка – моя дочь?
– Нет, – спокойно ответил Филип. – Доказательств нет, могу лишь рассказать одну историю. И конечно, вот это.
Он вынул из кармана сюртука крохотный золотой талисман в виде фигурки льва и положил его на письменный стол перед седовласым аристократом. Лицо герцога де Мон де Лиона стало бледным, как зимнее небо.
– Она никогда с ним не расставалась, – сообщил ему Филип. – Когда я впервые увидел этот талисман, у меня родились кое-какие подозрения.
– Какие именно? – Герцог нетерпеливо подался вперед. – Вы должны мне все рассказать, все! Это крайне необходимо. Садитесь, садитесь, молодой человек. Не заставляйте меня ждать! Я желаю знать, нашлась ли моя дочь.
Глава 25
Зал в гостинице «Хвост дракона» был в этот дождливый вечер почти пуст, и хозяин проводил их в отдельный кабинет, пообещав принести бренди, чай и хорошее угощение.
К явному удивлению Кирби, Камилла попросила рюмку бренди и одним глотком осушила ее, шагая взад и вперед перед камином. Во время ужина она казалась рассеянной, не пожелала снять накидку и почти не притронулась к еде. Она не проявила никакого интереса и к испеченным хозяйкой пирожкам с черникой, зато с жадностью выпила чай.
Не выдержав, лорд Кирби мягко спросил ее, не жалеет ли она о своем решении так поспешно покинуть Уэсткотт-Парк.
– Нет! – воскликнула она, глядя на него так, словно только сейчас вспомнила о его присутствии. – Прошу прощения. Я задумалась… простите мне мою невоспитанность.
– Вы думали о том, что больше никогда не увидите Филипа? Не вернуться ли нам обратно?
Камилла поймала себя на том, что пристально вглядывается в это открытое, привлекательное лицо и удивляется, как можно испугаться Алистера Кирби. И все же слова, написанные Маргаритой, прочно засели у него в голове. Они занимали ее мысли во время ужина, преследовали ее, предостерегали.
Она пыталась убедить себя, что Маргарита была юной и впечатлительной девушкой, а в этом возрасте все склонны к преувеличениям и романтическим фантазиям. Ревность Алистера, на которую она намекала, могла быть плодом ее воображения. И все же эти слова дышали отчаянием, которое не позволяло Камилле отмахнуться от них, отнести на счет преувеличенных фантазий девочки-подростка.
– Я не хочу возвращаться назад, – медленно проговорила она, встала из-за стола, подошла к камину и протянула руки к огню. – Я знаю, что приняла правильное решение. Но я действительно думаю о Филипе и его семье. И знаю, что буду по ним скучать, – прибавила она почти шепотом. Потом обернулась и с тревогой посмотрела на него. – Вы думаете, Бриттани убедит Филипа проводить побольше времени с Джередом и Дориндой?
– Бриттани не такая альтруистка, как вы, Камилла. – Кирби поставил чашку на блюдце и встал из-за стола. – Она захочет получить Филипа в свое полное распоряжение, по крайней мере на первое время. Но не волнуйтесь, ни Джеред, ни Доринда не пострадают. Я уже подружился с Джередом – он, знаете ли, очень напоминает мне Филипа в юности. Я возьму его под свое крыло. А что касается Доринды… – Он как-то странно улыбнулся. – О ней я тоже позабочусь. Хотя она маленькая, но иногда бывает очень похожа на Маргариту. Конечно, у нее своя красота и свой характер, несомненно, но… очень часто, особенно когда она играет с этим своим котенком, прелестная маленькая Доринда напоминает мне Маргариту.
Камилла замерла. Потом провела языком по пересохшим губам.
– П-правда?
– Да, очень. Хотя кто может сравниться с Маргаритой? Она была… несравненная.
Камилла подошла к нему поближе, пораженная напряженным, мечтательным выражением его лица.
– Маргарита была очень красива, я знаю. Я видела ее портрет в галерее, – тихо произнесла она.
– Ее портрет! – Кирби возмущенно фыркнул. – Никакой портрет не может сравниться с живой Маргаритой – он не передает ее характер, ее душу, ее жизнерадостность… – Он замолчал и быстро налил себе еще бренди. – Простите. Но я иногда очень остро ощущаю ее потерю…
– И потерю вашего брата тоже, я уверена. Вы редко говорите о нем. Я знаю, что вы были близнецами и, наверное, очень дружили.
– Да. – Кирби кивнул, и глаза его загорелись. – Мы с Максом любили одно и то же и ненавидели одно и то же. Были как две стороны одной монеты. Они с Маргаритой умерли вместе, знаете ли, и они этого заслуживали…
– Заслуживали?..
Его взгляд медленно сосредоточился на ее изумленном лице.
– Я хотел сказать, так им было суждено судьбой, – поправился Кирби, не отрывая глаз от рюмки с бренди в своей руке. – Выпейте еще бренди, – вдруг предложил он.
– Нет… спасибо. Я выпила достаточно. – Только что ей было холодно, а теперь она чувствовала невыносимый жар. Лицо горело, накидка со спрятанным в кармане дневником показалась вдруг тяжелой. Почему он говорит, что его брату и Маргарите судьбой было суждено умереть вместе?
– Я не понимаю… – Камилла хотела расстегнуть накидку, но это требовало слишком больших усилий. И кроме того, через несколько минут они отправятся в Портсмут, где она сядет на пакетбот, плывущий в Дьепп.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100
– Я подумал, что вам не помешает немного подкрепиться перед концом нашего путешествия. Ехать осталось недолго.
Он говорил весело, выглядел таким же воспитанным и красивым, как всегда, и протянул ей руку с вежливой учтивостью.
В нем не было ничего пугающего!
Но, как ни странно, Камилле вдруг совершенно расхотелось выходить из кареты.
Ярко-голубые глаза Кирби смотрели на нее из темноты.
– Пойдемте, прошу вас, – настаивал он с улыбкой. – Я промокну насквозь. Что-нибудь не так, Камилла?
– Нет-нет, конечно, нет. Прошу прощения.
Ее рука дрожала, когда она вложила ее в его ладонь.
– Чашечка крепкого горячего чая нас обоих подбодрит, – пообещал он. И бережно повел ее через залитый водой двор к узкому входу в гостиницу «Хвост дракона».
Герцог ждал, сидя за письменным столом в своем кабинете. Пылающие угли камина освещали высокие стены, вдоль которых стояли книжные шкафы, диваны и кресла с резными подлокотниками из красного дерева. Красные шторы, отделанные золотой бахромой, украшали огромные окна, за которыми открывался великолепный сельский пейзаж Франции: череда холмов, извилистых плодородных долин, от которых дух захватывало, а вдали сверкало бледно-голубое озеро.
Мягко ступая по красно-синему обюссонскому ковру, Филип подошел к столу и опустился на предложенное ему кресло.
– Месье, полагаю, вы знаете, зачем я приехал, – сказал он, окинув герцога оценивающим взглядом.
– Да. – Резкий голос француза дрогнул, выдавая его волнение. Этот внешне бесстрастный, чопорный человек все еще цеплялся за последнюю соломинку надежды. – У вас есть доказательства, месье? Доказательства, что эта девушка – моя дочь?
– Нет, – спокойно ответил Филип. – Доказательств нет, могу лишь рассказать одну историю. И конечно, вот это.
Он вынул из кармана сюртука крохотный золотой талисман в виде фигурки льва и положил его на письменный стол перед седовласым аристократом. Лицо герцога де Мон де Лиона стало бледным, как зимнее небо.
– Она никогда с ним не расставалась, – сообщил ему Филип. – Когда я впервые увидел этот талисман, у меня родились кое-какие подозрения.
– Какие именно? – Герцог нетерпеливо подался вперед. – Вы должны мне все рассказать, все! Это крайне необходимо. Садитесь, садитесь, молодой человек. Не заставляйте меня ждать! Я желаю знать, нашлась ли моя дочь.
Глава 25
Зал в гостинице «Хвост дракона» был в этот дождливый вечер почти пуст, и хозяин проводил их в отдельный кабинет, пообещав принести бренди, чай и хорошее угощение.
К явному удивлению Кирби, Камилла попросила рюмку бренди и одним глотком осушила ее, шагая взад и вперед перед камином. Во время ужина она казалась рассеянной, не пожелала снять накидку и почти не притронулась к еде. Она не проявила никакого интереса и к испеченным хозяйкой пирожкам с черникой, зато с жадностью выпила чай.
Не выдержав, лорд Кирби мягко спросил ее, не жалеет ли она о своем решении так поспешно покинуть Уэсткотт-Парк.
– Нет! – воскликнула она, глядя на него так, словно только сейчас вспомнила о его присутствии. – Прошу прощения. Я задумалась… простите мне мою невоспитанность.
– Вы думали о том, что больше никогда не увидите Филипа? Не вернуться ли нам обратно?
Камилла поймала себя на том, что пристально вглядывается в это открытое, привлекательное лицо и удивляется, как можно испугаться Алистера Кирби. И все же слова, написанные Маргаритой, прочно засели у него в голове. Они занимали ее мысли во время ужина, преследовали ее, предостерегали.
Она пыталась убедить себя, что Маргарита была юной и впечатлительной девушкой, а в этом возрасте все склонны к преувеличениям и романтическим фантазиям. Ревность Алистера, на которую она намекала, могла быть плодом ее воображения. И все же эти слова дышали отчаянием, которое не позволяло Камилле отмахнуться от них, отнести на счет преувеличенных фантазий девочки-подростка.
– Я не хочу возвращаться назад, – медленно проговорила она, встала из-за стола, подошла к камину и протянула руки к огню. – Я знаю, что приняла правильное решение. Но я действительно думаю о Филипе и его семье. И знаю, что буду по ним скучать, – прибавила она почти шепотом. Потом обернулась и с тревогой посмотрела на него. – Вы думаете, Бриттани убедит Филипа проводить побольше времени с Джередом и Дориндой?
– Бриттани не такая альтруистка, как вы, Камилла. – Кирби поставил чашку на блюдце и встал из-за стола. – Она захочет получить Филипа в свое полное распоряжение, по крайней мере на первое время. Но не волнуйтесь, ни Джеред, ни Доринда не пострадают. Я уже подружился с Джередом – он, знаете ли, очень напоминает мне Филипа в юности. Я возьму его под свое крыло. А что касается Доринды… – Он как-то странно улыбнулся. – О ней я тоже позабочусь. Хотя она маленькая, но иногда бывает очень похожа на Маргариту. Конечно, у нее своя красота и свой характер, несомненно, но… очень часто, особенно когда она играет с этим своим котенком, прелестная маленькая Доринда напоминает мне Маргариту.
Камилла замерла. Потом провела языком по пересохшим губам.
– П-правда?
– Да, очень. Хотя кто может сравниться с Маргаритой? Она была… несравненная.
Камилла подошла к нему поближе, пораженная напряженным, мечтательным выражением его лица.
– Маргарита была очень красива, я знаю. Я видела ее портрет в галерее, – тихо произнесла она.
– Ее портрет! – Кирби возмущенно фыркнул. – Никакой портрет не может сравниться с живой Маргаритой – он не передает ее характер, ее душу, ее жизнерадостность… – Он замолчал и быстро налил себе еще бренди. – Простите. Но я иногда очень остро ощущаю ее потерю…
– И потерю вашего брата тоже, я уверена. Вы редко говорите о нем. Я знаю, что вы были близнецами и, наверное, очень дружили.
– Да. – Кирби кивнул, и глаза его загорелись. – Мы с Максом любили одно и то же и ненавидели одно и то же. Были как две стороны одной монеты. Они с Маргаритой умерли вместе, знаете ли, и они этого заслуживали…
– Заслуживали?..
Его взгляд медленно сосредоточился на ее изумленном лице.
– Я хотел сказать, так им было суждено судьбой, – поправился Кирби, не отрывая глаз от рюмки с бренди в своей руке. – Выпейте еще бренди, – вдруг предложил он.
– Нет… спасибо. Я выпила достаточно. – Только что ей было холодно, а теперь она чувствовала невыносимый жар. Лицо горело, накидка со спрятанным в кармане дневником показалась вдруг тяжелой. Почему он говорит, что его брату и Маргарите судьбой было суждено умереть вместе?
– Я не понимаю… – Камилла хотела расстегнуть накидку, но это требовало слишком больших усилий. И кроме того, через несколько минут они отправятся в Портсмут, где она сядет на пакетбот, плывущий в Дьепп.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100