— Стойте там, где стоите! — гаркнул он. — А ты, Дирмид, придержи их лошадь. У меня есть план, как перехитрить людей клана Каддел.
— Мы еще успеем от них уйти, — сказал кто-то из парней. — Ничего другого нам не остается: их слишком много, чтобы вступать с ними в бой. Засаду здесь не устроишь — укрытия подходящего нет, да и людей у нас маловато.
— А вдруг они нас догонят? Я не могу рисковать, — заявил лэрд. — Делайте, что я сказал, может, удастся их одолеть.
Джудит с бесстрастным видом наблюдала за тем, как сыновья лэрда волокут из развалин фермы ржавый котел на треножнике. Такой огромный, что в нем можно было сварить целиком свинью или барана. Вытащив котел на открытое место, парни перевернули его вверх дном, приложив немало усилий, и он остался лежать на траве, как издыхающий дракон с устремленными к небу железными лапами.
Переговорив с сыновьями, лэрд снова вскочил на коня и подъехал к Джудит.
— Теперь, женщина, мы с тобой поскачем вперед! — проревел он. — Веди себя разумно, выполняй все, что я прикажу. Иначе из нас троих живыми останутся двое — я и девчонка. — Он повернулся к Дирмиду и хрипло произнес: — Господь да пребудет с тобой, парень, и да ниспошлет Он тебе победу.
Дрогнувшим от волнения голосом Дирмид произнес:
— Если все пройдет удачно, встретимся в Лохви.
— Ясное дело, — проворчал отец. — Этот Аргилл требует от меня невозможного. — И, повернувшись к остальным сыновьям, он добавил: — Кеннет… и вы, парни… Помните, главное — не подставлять неприятелю спину.
Дирмид передал лэрду поводья лошади Джудит. Парнишка храбрился, но чувствовалось, что он сильно напуган.
— Тебе не надо здесь оставаться, — быстро проговорила Джудит, обращаясь к Дирмиду. — Уезжай, не рискуй зря жизнью.
Слова Джудит разгневали лэрда, который метнул в ее сторону яростный взгляд. Парнишку же, судя по всему, слова женщины удивили.
— Да благословит тебя Бог, леди, за твою доброту, — сказал он, — но я не могу покинуть поле боя. Зато могу дать тебе совет: когда приедете в Лохви, держи язык за зубами. Там болтливых и своенравных женщин не любят.
— Говорят же тебе, придержи язык! — прорычал лэрд, когда Джудит хотела что-то сказать, после чего с силой дернул поводья ее лошади, посылая ее вперед вместе со своей.
Джудит обернулась, чтобы взглянуть на прогалину. Семеро молодых людей окружили перевернутый чугунный котел, как если бы охраняли что-то чрезвычайно ценное. Джудит обратила внимание, что из-под нижнего края котла торчит кусок красного пледа, принадлежавшего Мейри. Поначалу это обстоятельство вызвало у нее недоумение, но потом она поняла, в чем дело. Это была уловка, рассчитанная на то, что люди клана Каддел, клюнув на приманку, затеют драку из-за котла, под которым ничего, кроме травы, грязи и старого пледа, не было. Такое, можно сказать, театральное действо должно было отвлечь внимание врага и дать возможность выиграть время. Тот, кто это затеял, не мог не понимать, что брошенные им на произвол судьбы люди будут перебиты. Это тщательно продуманное и просчитанное жертвоприношение заставило Джудит ужаснуться. «Но нет, такого не может быть, — подумала она, — я ошибаюсь. Ни один отец не станет жертвовать своими сыновьями ради двух паршивых заложников, если даже и захватил их, выполняя приказ своего сеньора». Тем не менее скакавший рядом с ней лэрд, похоже, был убежден, что поступает как должно. Они промчались по берегу глубокого озера и снова стали забирать в горы. У Джудит по спине побежали мурашки, когда она услышала шум, свидетельствовавший о том, что на лесной прогалине, которую они недавно покинули, разыгралось настоящее сражение. Над озерной гладью звенели мечи, раздавались хриплые крики сражавшихся и ржание боевых коней. Водная поверхность выступала как своеобразный резонатор, усилитель звука, и казалось, что бой кипит на расстоянии каких-нибудь нескольких ярдов, а не миль, которые отделяли их от развалин фермы. Джудит посмотрела на лэрда. Он ехал впереди, обогнав ее на корпус лошади. Сидел он по-прежнему прямо, но Джудит слышала, как он что-то бормочет себе под нос, и поняла, что он молится.
Глава 3
Преодолевая боль, Роб поднимался по узкой винтовой лестнице на вершину башни. Прошла неделя с тех пор, как отец и братья покинули замок, но никаких вестей о них пока не было. Как только Роб осознал, что в состоянии двигаться, ему захотелось подняться на башню и окинуть взглядом окрестности. Свалившая его с ног лихорадка, если верить Фергалу. должна была доконать его в течение суток. Но не доконала, хотя и заставила несколько дней метаться на постели в бреду. Поднявшись на самый верх, Роб похромал к зубцам парапета. Опершись о холодную, гладкую поверхность каменного ограждения, устремил взор поверх крон вечнозеленых деревьев и лежавших в низине болот и стал обозревать горизонт. Поднялся ветер, который принес с собой запах горевшего торфа; упругие струи воздуха раздували полы шерстяного пледа, который Роб набросил на плечи, прежде чем подняться на башню. Чирикали, перелетая с дерева на дерево птицы, но помимо пернатых, вокруг не было ни одного живого существа, не говоря уже о людях. Роб негромко выругался. Какие же они глупцы. Особенно отец, недобро подумал он о своих родственниках. Ну стоило ли рисковать жизнью и свободой ради такого кровопийцы, как Аргилл? И сам он такой же глупец. Потому что и ему не чужда была прежде мысль о том, что человек чести должен безоговорочно исполнять все распоряжения своего сеньора. Все — если даже в них крылось бесчестье! Одну руку Роб сжал в кулак, а другой машинально провел по краю парапета. Скальный камень, из которого вырезали в старину этот массивный зубец, был так же холоден, темен и мрачен, как и настроение Роба. Ему следовало любой ценой остановить своих родичей. И плевать на эту самую честь, столь примитивно и однозначно толкуемую его отцом и тем же Аргиллом, у которого, с какой стороны ни посмотри, вообще нет чести. Вот дьявол! Негодяй хорошо изучил своих вассалов и знал, что Кэмпбеллы из Лохви ему не откажут. Кроме того, Роб знал, что Ангус Кэмпбелл, соглашаясь исполнять распоряжения графа, руководствовался не столько понятиями о чести, сколько традицией. Уже много лет вожди клана Кэмпбелл приносили присягу на верность своему сеньору, а Ангус не относился к числу тех, кто мог бы поставить под сомнение эту укоренившуюся в сознании людей традицию. Ангус был лэрдом и поступал так, как поступали до него все лэрды Лохвисайда.
Ибо такова была традиция. Роб снова крепко выругался. Между тем ветер усилился и завыл, мечась среди стен и башен замка, как злой дух. Роб отвел рукой с лица спутанные ветром волосы и, прищурившись, снова всмотрелся в темную стену леса и кромку болот, словно надеясь одним усилием воли заставить свое семейство вернуться домой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79