Женевьев вытянула ногу, которую свело от неудобной позы, при этом она толкнула стопку плакатов, которые предстояло просмотреть, и та рассыпалась. Девуш-са обреченно наклонилась, чтобы поднять упавшие бумаги и вскрикнула от радости: с первой страницы одного из плакатов на нее смотрела уродливая физиономия Эзекиела.
Рисунок беспощадно открывал истинную сущность человека со злобно прищуренными глазами-бусинками. Оказалось, Джонс разыскивается за убийство и вымогательство и считается вооруженным и опасным, — Женевьев засвидетельствовала бы эти два факта без труда. Кстати, за это обещана награда в сотню долларов. Там же, в конце листа, перечислялись псевдонимы Эзекиела, а полужирным шрифтом поперек верхней части плаката было напечатано примечание: нужен живой или мертвый.
Крайне взволнованная открытием, Женевьев подумала, что Адам должен увидеть этот плакат как можно скорее. Тогда он, может быть, наконец поймет, за каким опасным противником он охотится. Господи, Эзекиел действительно совершил убийство! Хотя девушка и слышала собственными ушами, как он хвастался отвратительным преступлением, но в глубине души отказывалась поверить в это. Плакат не оставлял сомнений: Эзекиел — убийца. Женевьев надеялась, что, увидев плакат, Адам откажется от своих намерений, предоставив право ловить этого негодяя полицейским, как это и положено по закону.
Девушка взяла сумку и поспешила к выходу, но потом решила, что глупо тащить с собой деньги Томаса. Она вернулась обратно к тюремным камерам и заперла сумку в одной из них. Ключи она оставлять не собиралась, поэтому нацепила тяжелое металлическое кольцо на запястье — получилось что-то вроде браслета. Когда она шагала по дощатому тротуару, ключи позванивали.
На улицах было полно народу. Она не знала точно, где сейчас Адам, но надеялась, что он ждет Эзекиела где-то у подножия холма — ведь шериф объяснил, что любой, кто направляется из Грэмби в Миддлтон с севера, проедет именно там. Значит, если Эзекиел гонится за ними, то наверняка этим путем. Раньше она надеялась, что Эзекиел не слышал про служителей закона, собравшихся в Миддлтоне, но теперь молилась, чтобы он все-таки знал об этом и держался подальше отсюда. Адам один, а их трое! Адам играет по правилам и никогда не станет стрелять в спину, а Эзекиелу это ничего не стоит.
Ей стало страшно, и она побежала вниз, к конюшням.
Раздался выстрел. Женевьев оцепенела, потом, придя в себя, свернула плакат, засунула его в карман и, сощурившись на солнце, попыталась разглядеть, откуда стреляли. Кто-то что-то кричал ей, но слова тонули в грохоте. Шум был как от взрывов, звук рикошетом отдавался от здания к зданию. Мужчины и женщины, гулявшие по главной улице, побежали в укрытие, и в считанные секунды улицы и тротуары опустели.
Женевьев похолодела: на выстрелы по улице мчался человек с оружием наперевес. Он несся так быстро, что в солнечных лучах его невозможно было разглядеть.
Рыжеволосая женщина высунула голову из дверей лавки в нескольких шагах от Женевьев и закричала ей:
— Скорее сюда, если не хочешь, чтобы тебя убили!
— Банда, которая ограбила банк, вернулась, и сейчас мы все умрем, — запричитала у нее за спиной другая женщина. Женевьев повернулась, чтобы идти к ним. Потом остановилась. Зачем грабителям возвращаться? Они ведь уже забрали деньги из банка. А что, если это не банда?
Адам! Женевьев начала бить дрожь. Она предполагала, что он пошел искать Эзекиела, но вдруг он вернулся в город? Она представила, как его обнаружили и окружили Льюис, Херман и Эзекиел… Господи, а если он уже убит? Она должна все выяснить. Ей надо подойти поближе и убедиться, что Адам не пострадал.
Она приподняла юбки и побежала. Шум, казалось, доносился из переулка между двумя домами. Солнце слепило ее. От страха Женевьев задыхалась, но мчалась вперед, как будто вся ее жизнь зависела от этого. Она спрыгнула с тротуара и услышала, как кто-то окликнул ее по имени. Она споткнулась, обернувшись посмотреть, кто это. А потом закричала…
Глава 12
Адам нашел их там, где и думал найти. Он прижался спиной к кирпичной стене, обращенной к переулку, и быстро перезарядил ружье. Адам был уверен, что все три ублюдка затаились в тупике, которым заканчивался переулок. Один из них попытался пристрелить его за конюшней, когда он спешивался, и если бы Адам одним махом не скатился с лошади и не приник к земле, то наверняка получил бы пулю в спину.
Он решил быть беспристрастным и, хотя довольно ясно представлял себе ситуацию, при которой ему придется убить их всех, знал, что скорее всего только ранит одного или двух. Он очень надеялся, что Эзекиел погонится за ним. Из переулка не было никакого другого выхода, и если Адаму придется до вечера сидеть здесь и ждать, чтобы арестовать его, значит, он так и сделает.
Внезапно он увидел человека, бегущего к нему через улицу. Незнакомец был со значком, и Адам догадался, что это служитель закона, о котором он слышал, — высокий, широкоплечий, светловолосый и голубоглазый.
Он показался ему знакомым, но Адам никак не мог вспомнить, где видел его раньше. Адам кивнул ему. Когда тот повернулся, Клейборн заметил золотую цепочку, свисавшую из кармана его жилета. И что-то подозрительно похожее на золотой футляр компаса болталось на конце цепочки.
Адам немедленно узнал его: Дэниел Райан!
— Сукин сын… — прошептал Адам.
— Опустить оружие! — взревел Райан.
В ответ Адам спокойно перезарядил ружье. Райан прицелился и повторил команду. Прогремел выстрел. Пуля просвистела мимо левого плеча Райана. Он завернул за угол, а Клейборн прижался к стене.
— Черт побери, кто они? — заорал Райан, незаметно перебравшись к Адаму и сверля его глазами.
Адам быстро объяснил. Когда он закончил, Райан спросил его, сколько их.
— Эзекиел — это главный — и двое его вооруженных людей. Когда я завернул за угол, я увидел одного, он бежал по переулку. Я уверен — все трое там. Должно быть, они надеются выбраться, но они в ловушке. Когда у них кончатся пули, они выйдут.
Райан кивнул:
— Я возьму их. Только уйди с дороги.
— Нет, — ответил Адам. — Ты уйди с дороги. Ты ведь Дэниел Райан, не так ли?
— Да. А ты кто?
— Адам Клейборн.
Райан удивленно поднял брови, и на лице его мелькнула тень улыбки.
— Ты сын Роуз?
— Да — кивнул Адам. — Хороший компас?
— Очень.
— Это компас моего брата Коула.
— Конечно, — согласился Райан.
Прежде чем Адам успел потребовать вернуть его, Райан закричал людям в переулке:
— Бросьте оружие и поднимите руки, если не хотите умереть!
В ответ просвистели пули. Райан пригнулся и дважды выстрелил.
— Как поживает ваша матушка? — спросил он затем спокойным, как полуденный ветерок, голосом.
— Прекрасно, — ответил Адам и в то же мгновение подался вперед, прицелился и выстрелил.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93
Рисунок беспощадно открывал истинную сущность человека со злобно прищуренными глазами-бусинками. Оказалось, Джонс разыскивается за убийство и вымогательство и считается вооруженным и опасным, — Женевьев засвидетельствовала бы эти два факта без труда. Кстати, за это обещана награда в сотню долларов. Там же, в конце листа, перечислялись псевдонимы Эзекиела, а полужирным шрифтом поперек верхней части плаката было напечатано примечание: нужен живой или мертвый.
Крайне взволнованная открытием, Женевьев подумала, что Адам должен увидеть этот плакат как можно скорее. Тогда он, может быть, наконец поймет, за каким опасным противником он охотится. Господи, Эзекиел действительно совершил убийство! Хотя девушка и слышала собственными ушами, как он хвастался отвратительным преступлением, но в глубине души отказывалась поверить в это. Плакат не оставлял сомнений: Эзекиел — убийца. Женевьев надеялась, что, увидев плакат, Адам откажется от своих намерений, предоставив право ловить этого негодяя полицейским, как это и положено по закону.
Девушка взяла сумку и поспешила к выходу, но потом решила, что глупо тащить с собой деньги Томаса. Она вернулась обратно к тюремным камерам и заперла сумку в одной из них. Ключи она оставлять не собиралась, поэтому нацепила тяжелое металлическое кольцо на запястье — получилось что-то вроде браслета. Когда она шагала по дощатому тротуару, ключи позванивали.
На улицах было полно народу. Она не знала точно, где сейчас Адам, но надеялась, что он ждет Эзекиела где-то у подножия холма — ведь шериф объяснил, что любой, кто направляется из Грэмби в Миддлтон с севера, проедет именно там. Значит, если Эзекиел гонится за ними, то наверняка этим путем. Раньше она надеялась, что Эзекиел не слышал про служителей закона, собравшихся в Миддлтоне, но теперь молилась, чтобы он все-таки знал об этом и держался подальше отсюда. Адам один, а их трое! Адам играет по правилам и никогда не станет стрелять в спину, а Эзекиелу это ничего не стоит.
Ей стало страшно, и она побежала вниз, к конюшням.
Раздался выстрел. Женевьев оцепенела, потом, придя в себя, свернула плакат, засунула его в карман и, сощурившись на солнце, попыталась разглядеть, откуда стреляли. Кто-то что-то кричал ей, но слова тонули в грохоте. Шум был как от взрывов, звук рикошетом отдавался от здания к зданию. Мужчины и женщины, гулявшие по главной улице, побежали в укрытие, и в считанные секунды улицы и тротуары опустели.
Женевьев похолодела: на выстрелы по улице мчался человек с оружием наперевес. Он несся так быстро, что в солнечных лучах его невозможно было разглядеть.
Рыжеволосая женщина высунула голову из дверей лавки в нескольких шагах от Женевьев и закричала ей:
— Скорее сюда, если не хочешь, чтобы тебя убили!
— Банда, которая ограбила банк, вернулась, и сейчас мы все умрем, — запричитала у нее за спиной другая женщина. Женевьев повернулась, чтобы идти к ним. Потом остановилась. Зачем грабителям возвращаться? Они ведь уже забрали деньги из банка. А что, если это не банда?
Адам! Женевьев начала бить дрожь. Она предполагала, что он пошел искать Эзекиела, но вдруг он вернулся в город? Она представила, как его обнаружили и окружили Льюис, Херман и Эзекиел… Господи, а если он уже убит? Она должна все выяснить. Ей надо подойти поближе и убедиться, что Адам не пострадал.
Она приподняла юбки и побежала. Шум, казалось, доносился из переулка между двумя домами. Солнце слепило ее. От страха Женевьев задыхалась, но мчалась вперед, как будто вся ее жизнь зависела от этого. Она спрыгнула с тротуара и услышала, как кто-то окликнул ее по имени. Она споткнулась, обернувшись посмотреть, кто это. А потом закричала…
Глава 12
Адам нашел их там, где и думал найти. Он прижался спиной к кирпичной стене, обращенной к переулку, и быстро перезарядил ружье. Адам был уверен, что все три ублюдка затаились в тупике, которым заканчивался переулок. Один из них попытался пристрелить его за конюшней, когда он спешивался, и если бы Адам одним махом не скатился с лошади и не приник к земле, то наверняка получил бы пулю в спину.
Он решил быть беспристрастным и, хотя довольно ясно представлял себе ситуацию, при которой ему придется убить их всех, знал, что скорее всего только ранит одного или двух. Он очень надеялся, что Эзекиел погонится за ним. Из переулка не было никакого другого выхода, и если Адаму придется до вечера сидеть здесь и ждать, чтобы арестовать его, значит, он так и сделает.
Внезапно он увидел человека, бегущего к нему через улицу. Незнакомец был со значком, и Адам догадался, что это служитель закона, о котором он слышал, — высокий, широкоплечий, светловолосый и голубоглазый.
Он показался ему знакомым, но Адам никак не мог вспомнить, где видел его раньше. Адам кивнул ему. Когда тот повернулся, Клейборн заметил золотую цепочку, свисавшую из кармана его жилета. И что-то подозрительно похожее на золотой футляр компаса болталось на конце цепочки.
Адам немедленно узнал его: Дэниел Райан!
— Сукин сын… — прошептал Адам.
— Опустить оружие! — взревел Райан.
В ответ Адам спокойно перезарядил ружье. Райан прицелился и повторил команду. Прогремел выстрел. Пуля просвистела мимо левого плеча Райана. Он завернул за угол, а Клейборн прижался к стене.
— Черт побери, кто они? — заорал Райан, незаметно перебравшись к Адаму и сверля его глазами.
Адам быстро объяснил. Когда он закончил, Райан спросил его, сколько их.
— Эзекиел — это главный — и двое его вооруженных людей. Когда я завернул за угол, я увидел одного, он бежал по переулку. Я уверен — все трое там. Должно быть, они надеются выбраться, но они в ловушке. Когда у них кончатся пули, они выйдут.
Райан кивнул:
— Я возьму их. Только уйди с дороги.
— Нет, — ответил Адам. — Ты уйди с дороги. Ты ведь Дэниел Райан, не так ли?
— Да. А ты кто?
— Адам Клейборн.
Райан удивленно поднял брови, и на лице его мелькнула тень улыбки.
— Ты сын Роуз?
— Да — кивнул Адам. — Хороший компас?
— Очень.
— Это компас моего брата Коула.
— Конечно, — согласился Райан.
Прежде чем Адам успел потребовать вернуть его, Райан закричал людям в переулке:
— Бросьте оружие и поднимите руки, если не хотите умереть!
В ответ просвистели пули. Райан пригнулся и дважды выстрелил.
— Как поживает ваша матушка? — спросил он затем спокойным, как полуденный ветерок, голосом.
— Прекрасно, — ответил Адам и в то же мгновение подался вперед, прицелился и выстрелил.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93