он совсем ее не знает. Вернее, знает лишь то, что Энтони вынужден был жениться на ней, чтобы избежать банкротства. Сара же испытывает искреннюю благодарность к Максу за все сделанное для Энтони. Со временем они наверняка станут друзьями.
Энтони явно находился в приподнятом расположении духа, его оживления хватало на всю компанию, и обед прошел не так ужасно, как того опасалась Сара.
Их обслуживали четверо ливрейных лакеев, и Сара невольно подумала, что трое из них здесь явно лишние. Так же как и большая часть чудесно приготовленных кушаний, подчас возвращавшихся на кухню нетронутыми.
Наконец им подали последнее блюдо, и Сара сочла возможным похвалить достоинства повара.
— Гастон — настоящий знаток своего дела! — довольно улыбнулся Энтони.
— В Париже мне удалось переманить его у княгини Ливской. Он заартачился, узнав, что мы переезжаем в Англию, но в конце концов я сумел его уговорить.
У Сары подобное не укладывалось в голове. Как человек, стоящий на грани банкротства, может беспокоиться о каком-то поваре, привезенном из Парижа? А эти четверо раскормленных слуг? Во сколько обходится их содержание?
Неужели она никогда этого не поймет?
Покончив с десертом, Макс учтиво извинился и откланялся. Герцог же повел молодую жену по дому, чтобы показать ей картины.
В его галерее было немало портретов предков и самых близких друзей — довольно интересные работы, — однако все внимание Сары поглотили два полотна Клода. Это были сельские пейзажи Италии — на одном запечатлено раннее утро, а на другом жаркий полдень.
Тем временем слуги накрыли легкий ужин наверху, в семейной гостиной. Эта комната показалась Саре гораздо более удобной и уютной, чем помпезно обставленные гостиные внизу.
Она едва пригубила чай и попробовала бисквит, воздавая должное искусству заморского повара, Сара умудрилась съесть за обедом гораздо больше обычного и не успела проголодаться.
Наконец Энтони отставил свою чашку и тихо промолвил:
— По-моему, нам пора спать.
Сара вскинула на него тревожный взгляд и ничего не сказала.
— Что с тобой? — слегка нахмурился он.
— Наши спальни на разных этажах, — отвечала она.
— Ах, вот оно что! — воскликнул Энтони с явным облегчением. Они сидели рядом на мягком диване с потертой бархатной обивкой. Герцог наклонился и поцеловал Сару в висок. — Между спальнями есть отдельная лестница, — сообщил он, не сводя с нее ласкового взгляда.
Сара сделала над собой усилие и попыталась свести разговор к шутке:
— Как предусмотрительно!
— Ты правда так считаешь? Пойдем, я тебе покажу.
Он подал руку, помогая ей встать с дивана.
Они вернулись в большую гостиную, но герцог не повел Сару дальше в гардеробную комнату и отворил почти незаметную дверцу по левую руку от входа. Как Сара теперь догадывалась, здесь имелся отдельный коридор.
— Видишь? — Герцог подвел ее к подножию узкой лестницы и поднялся наверх. — Эта дверь ведет к тебе в спальню.
— Да, верно. — Ей в глаза снова ударил яркий розовый цвет.
— Я поднимусь к тебе через полчаса, — пообещал Энтони, ласково целуя ее в лоб.
Услышав эти слова, Сара позволила себе улыбнуться.
Глава 14
Поднимаясь в спальню своей молодой жены, герцог не мог отказать себе в удовольствии лишний раз насладиться ощущением удачи. Миллионы, тотчас же после свадьбы переведенные на его банковский счет, уже начали свою волшебную работу. Макс продемонстрировал ему список отцовских долгов, оплаченных за последние дни, и на сердце у Энтони полегчало при мысли о том, что больше он может не бояться беспощадных кредиторов.
Он получил четыре миллиона фунтов — и даже не поплатился за столь невероятную, немыслимую удачу! Это до сих пор повергало его в изумление. Он не только выкарабкался из долговой ямы, но получил жену, которая нравится ему все больше с каждым днем!
А теперь, когда он снова располагает своей собственной спальней, ему наконец-то удастся выспаться!
Энтони, все еще довольно улыбаясь, открыл дверь. Первым делом он посмотрел на большую кровать под балдахином, но она оказалась пуста. Сара стояла у окна и смотрела на небольшой внутренний садик на заднем дворе. Она была босая, в одной ночной рубашке.
— Ты не боишься простудиться? — спросил Энтони. — Где твой пеньюар и мягкие туфли?
— Энтони. — Сара повернулась к нему лицом. Он заметил, что на ней надета та самая рубашка, в которой она спала в первую брачную ночь, и невольно залюбовался ее ладной легкой фигуркой.
Однако при виде ее босых ног герцог снова помрачнел.
— Иди ко мне. Я уложу тебя в постель.
— Я прекрасно доберусь до постели самостоятельно! — заявила она с легкой обидой.
Но он подхватил Сару на руки, не обращая внимания на ее обиженный тон. Она была такой легкой — легче ребенка. Энтони покосился на едва прикрытые дивные груди и с удовлетворением подумал, что она уже не ребенок. Она женщина, и она его супруга.
Он опустил ее на кровать и выпрямился.
Сара уселась и сказала:
— Я захотела выглянуть в окно, потому что больше не в силах была смотреть на эти жуткие розовые стены.
— Боже милостивый! — вырвалось у Энтони, похоже, впервые обратившего внимание на обстановку. — Пожалуй, я тебя понимаю.
— Даже стены в туалете выкрашены в такой же цвет!
— Если он тебе не нравится, давай купим другие обои, которые ты выберешь сама, — моментально предложил Энтони.
— Это слишком дорого, — помрачнела Сара. Герцог обошел кровать кругом, уселся на противоположный край и развязал поде на своем халате.
— Деньги меня не волнуют, — сказал он. — Главное — чтобы тебе было хорошо!
Скинув халат, Энтони забрался в постель.
Она все еще сидела неподвижно, не спуская с него бездонных загадочных глаз.
— Да что с тобой, Сара? — удивился он. — Тебе не нравится что-то еще, кроме розовых стен?
— Наверное, мне просто не по себе в незнакомой обстановке, — призналась она со смущенной улыбкой.
Энтони любовался ее распушенными волосами, отливавшими чудесным мягким блеском в свете лампы.
— Никогда не стриги волосы! — сказал он.
— Но я и не собиралась! — опешила Сара.
— Мне так нравится, когда они распущены, как сейчас, — промолвил герцог, с удовольствием погружая пальцы в шелковистые пряди. — Иди ко мне!
На какой-то едва уловимый момент он с удивлением почувствовал ее скованность. Но вот она вздохнула и послушно обмякла в его объятиях.
***
Энтони лежал на животе, все еще обнимая жену. Все его тело было охвачено сладкой истомой после чудесных, волшебных минут близости.
Ему было так уютно лежать здесь, не шевелясь. И ужасно не хотелось уходить.
— Я настоящий счастливчик, — сонно промолвил он, едва приподняв тяжелые веки.
— Вот как? — еле слышно выдохнула она.
— М-м-м…
Он спохватился, что сейчас заснет, и невероятным усилием воли заставил себя очнуться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70
Энтони явно находился в приподнятом расположении духа, его оживления хватало на всю компанию, и обед прошел не так ужасно, как того опасалась Сара.
Их обслуживали четверо ливрейных лакеев, и Сара невольно подумала, что трое из них здесь явно лишние. Так же как и большая часть чудесно приготовленных кушаний, подчас возвращавшихся на кухню нетронутыми.
Наконец им подали последнее блюдо, и Сара сочла возможным похвалить достоинства повара.
— Гастон — настоящий знаток своего дела! — довольно улыбнулся Энтони.
— В Париже мне удалось переманить его у княгини Ливской. Он заартачился, узнав, что мы переезжаем в Англию, но в конце концов я сумел его уговорить.
У Сары подобное не укладывалось в голове. Как человек, стоящий на грани банкротства, может беспокоиться о каком-то поваре, привезенном из Парижа? А эти четверо раскормленных слуг? Во сколько обходится их содержание?
Неужели она никогда этого не поймет?
Покончив с десертом, Макс учтиво извинился и откланялся. Герцог же повел молодую жену по дому, чтобы показать ей картины.
В его галерее было немало портретов предков и самых близких друзей — довольно интересные работы, — однако все внимание Сары поглотили два полотна Клода. Это были сельские пейзажи Италии — на одном запечатлено раннее утро, а на другом жаркий полдень.
Тем временем слуги накрыли легкий ужин наверху, в семейной гостиной. Эта комната показалась Саре гораздо более удобной и уютной, чем помпезно обставленные гостиные внизу.
Она едва пригубила чай и попробовала бисквит, воздавая должное искусству заморского повара, Сара умудрилась съесть за обедом гораздо больше обычного и не успела проголодаться.
Наконец Энтони отставил свою чашку и тихо промолвил:
— По-моему, нам пора спать.
Сара вскинула на него тревожный взгляд и ничего не сказала.
— Что с тобой? — слегка нахмурился он.
— Наши спальни на разных этажах, — отвечала она.
— Ах, вот оно что! — воскликнул Энтони с явным облегчением. Они сидели рядом на мягком диване с потертой бархатной обивкой. Герцог наклонился и поцеловал Сару в висок. — Между спальнями есть отдельная лестница, — сообщил он, не сводя с нее ласкового взгляда.
Сара сделала над собой усилие и попыталась свести разговор к шутке:
— Как предусмотрительно!
— Ты правда так считаешь? Пойдем, я тебе покажу.
Он подал руку, помогая ей встать с дивана.
Они вернулись в большую гостиную, но герцог не повел Сару дальше в гардеробную комнату и отворил почти незаметную дверцу по левую руку от входа. Как Сара теперь догадывалась, здесь имелся отдельный коридор.
— Видишь? — Герцог подвел ее к подножию узкой лестницы и поднялся наверх. — Эта дверь ведет к тебе в спальню.
— Да, верно. — Ей в глаза снова ударил яркий розовый цвет.
— Я поднимусь к тебе через полчаса, — пообещал Энтони, ласково целуя ее в лоб.
Услышав эти слова, Сара позволила себе улыбнуться.
Глава 14
Поднимаясь в спальню своей молодой жены, герцог не мог отказать себе в удовольствии лишний раз насладиться ощущением удачи. Миллионы, тотчас же после свадьбы переведенные на его банковский счет, уже начали свою волшебную работу. Макс продемонстрировал ему список отцовских долгов, оплаченных за последние дни, и на сердце у Энтони полегчало при мысли о том, что больше он может не бояться беспощадных кредиторов.
Он получил четыре миллиона фунтов — и даже не поплатился за столь невероятную, немыслимую удачу! Это до сих пор повергало его в изумление. Он не только выкарабкался из долговой ямы, но получил жену, которая нравится ему все больше с каждым днем!
А теперь, когда он снова располагает своей собственной спальней, ему наконец-то удастся выспаться!
Энтони, все еще довольно улыбаясь, открыл дверь. Первым делом он посмотрел на большую кровать под балдахином, но она оказалась пуста. Сара стояла у окна и смотрела на небольшой внутренний садик на заднем дворе. Она была босая, в одной ночной рубашке.
— Ты не боишься простудиться? — спросил Энтони. — Где твой пеньюар и мягкие туфли?
— Энтони. — Сара повернулась к нему лицом. Он заметил, что на ней надета та самая рубашка, в которой она спала в первую брачную ночь, и невольно залюбовался ее ладной легкой фигуркой.
Однако при виде ее босых ног герцог снова помрачнел.
— Иди ко мне. Я уложу тебя в постель.
— Я прекрасно доберусь до постели самостоятельно! — заявила она с легкой обидой.
Но он подхватил Сару на руки, не обращая внимания на ее обиженный тон. Она была такой легкой — легче ребенка. Энтони покосился на едва прикрытые дивные груди и с удовлетворением подумал, что она уже не ребенок. Она женщина, и она его супруга.
Он опустил ее на кровать и выпрямился.
Сара уселась и сказала:
— Я захотела выглянуть в окно, потому что больше не в силах была смотреть на эти жуткие розовые стены.
— Боже милостивый! — вырвалось у Энтони, похоже, впервые обратившего внимание на обстановку. — Пожалуй, я тебя понимаю.
— Даже стены в туалете выкрашены в такой же цвет!
— Если он тебе не нравится, давай купим другие обои, которые ты выберешь сама, — моментально предложил Энтони.
— Это слишком дорого, — помрачнела Сара. Герцог обошел кровать кругом, уселся на противоположный край и развязал поде на своем халате.
— Деньги меня не волнуют, — сказал он. — Главное — чтобы тебе было хорошо!
Скинув халат, Энтони забрался в постель.
Она все еще сидела неподвижно, не спуская с него бездонных загадочных глаз.
— Да что с тобой, Сара? — удивился он. — Тебе не нравится что-то еще, кроме розовых стен?
— Наверное, мне просто не по себе в незнакомой обстановке, — призналась она со смущенной улыбкой.
Энтони любовался ее распушенными волосами, отливавшими чудесным мягким блеском в свете лампы.
— Никогда не стриги волосы! — сказал он.
— Но я и не собиралась! — опешила Сара.
— Мне так нравится, когда они распущены, как сейчас, — промолвил герцог, с удовольствием погружая пальцы в шелковистые пряди. — Иди ко мне!
На какой-то едва уловимый момент он с удивлением почувствовал ее скованность. Но вот она вздохнула и послушно обмякла в его объятиях.
***
Энтони лежал на животе, все еще обнимая жену. Все его тело было охвачено сладкой истомой после чудесных, волшебных минут близости.
Ему было так уютно лежать здесь, не шевелясь. И ужасно не хотелось уходить.
— Я настоящий счастливчик, — сонно промолвил он, едва приподняв тяжелые веки.
— Вот как? — еле слышно выдохнула она.
— М-м-м…
Он спохватился, что сейчас заснет, и невероятным усилием воли заставил себя очнуться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70