Ей хотелось обнять его и, отгородившись от всего мира, долго-долго молчать… Итан был рядом стоило лишь протянуть руку. Но Тори не смела сделать это движение первой.
— Спасибо за то, что ты мне это рассказал.
— Я сам рад, что сделал это.
Итану безумно хотелось дотронуться до ее лица, провести рукой по ее рыжим шелковистым волосам — хотя бы раз…
Итан опустил глаза.
— Надеюсь, когда-нибудь ты встретишь мужчину, с которым будешь так же счастлива, как я со своей Кэтлин…
«Не надо мне другого мужчины! — хотелось крикнуть Тори. — Возьми мою руку, Итан, поцелуй меня…»
Нервы Тори были напряжены так, что пальцы дрожали, барабаня по столу. Усилием воли она заставила себя успокоить их.
— Почему я не могу быть счастлива с тобой? — прошептала она.
Итан посмотрел на нее — и одного этого взгляда было достаточно, чтобы он сдался.
«Да, — пронеслось в его голове, — ты можешь быть счастлива со мной, Тори… Сегодня и всегда…»
Все можно было сделать так просто — взять ее за руку и отвести наверх, в спальню. Эта ночь станет их ночью. Эта — и все последующие…
Рука Итана потянулась к Тори.
И тут его, словно молния, вдруг обожгла мысль: «Не забывай, где ты, Итан, не забывай, зачем ты здесь…»
Пальцы Итана сжались в кулак.
— Потому что не можешь, и все тут! — отрезал он. Итан резко поднялся из-за стола и направился к матрасу.
— Пойду спать, — сурово сообщил он, подхватывая его. — Земля, я думаю, уже достаточно просохла.
Тори поднялась с трудом — у нее подгибались колени. Хрупкий момент близости уже прошел, и Тори чувствовала, что вместе с ним она словно теряет какую-то часть себя…
— Ты можешь спать здесь, — непослушными губами предложила она. — Я иду наверх. Спокойной ночи! Надеюсь, мое средство поможет тебе не простудиться.
Вернувшись в спальню, Тори легла в постель. Она не плакала. Слезами здесь не поможешь. Она ничего не потеряла. Ничего.
Глава 16
Адам никогда прежде не бывал в Драй-Уэллсе, но все провинциальные городишки были похожи друг на друга как две капли воды. Город словно остановился в своем росте, законсервировавшись от каких-либо перемен, кроме разрушений. У детей на улицах были красные, воспаленные глаза, у каждого продавца в лавке на боку топорщился револьвер, женщины ходили в коротких юбках и блузках с глубоким декольте. Драй-Уэллс был городом, существовавшим ради какой-то одной цели, а точнее, одного человека.
По тем крохам, что ему удалось собрать, Адам составил себе более или менее ясное представление о владельце Каса-Верде, Кэмпе Мередите. Поговаривали, что его огромное состояние нажито грабежом, разбоем, обманом честных фермеров и что в работники и охранники он нанимает отъявленных головорезов. Что ж, обычное дело: чтобы как-то выжить, не говоря уже о том, чтобы разбогатеть, в этих диких краях человеку волей-неволей приходилось не гнушаться ничем. Также ходили слухи, что у Мередита есть друзья в весьма высоких сферах, вплоть до губернатора штата, и что на ранчо порой творятся весьма сомнительные с точки зрения закона дела. Все это было очень интересно, но в общем-то не говорило ни о чем и не давало Адаму никакой информации об Итане Кантрелле.
Владелец конюшни оказался маленьким, приземистым человеком с налитыми кровью глазами и седой щетиной на щеках. Он оглядел лошадь Адама взглядом знатока:
— Похоже, парень, ты задался целью загнать своего мустанга до полусмерти! Да у него все ноги стерты!
Адам ослабил поводья и погладил морду лошади.
— Что поделаешь, приходилось пробираться по бездорожью. Так сколько за стойло и за кормежку? Ведра овса в день, я думаю, хватит.
Старик почесал щетинистый подбородок.
— Два доллара в день. Хороший уход гарантирую. Мы — единственная конюшня в городе.
— Хорошо, — кивнул Адам, — два так два, включая чистку щеткой каждый вечер. Много у вас тут случается проезжих?
— Сказать по правде, не очень… Был тут, правда, недавно один, с ним мы договорились за доллар в день — его лошадь была в гораздо лучшем виде, чем твоя, ухаживать за ней было прямо-таки одно удовольствие! Огромный черный мустанг, а сложен — просто загляденье!
По шее Адама вдруг пробежали мурашки. Усилием воли заставив себя не показать своей заинтересованности, он оглядел конюшню:
— Так куда же он делся? Что-то я не вижу здесь никаких черных мустангов… Он был недоволен вашей работой?
Старик поцокал языком:
— Э, приятель, этот парень оказался высокого полета — без году неделя как приехал сюда, а уже успел стать важной шишкой! Женился ни много ни мало на дочери владельца ранчо, стал у него управляющим, так что теперь у него своя конюшня и я ему не нужен.
У Адама закружилась голова, хотя он сам не мог бы сказать, от шока или от разочарования. Женился на дочери Кэмпа, стал управляющим… Неужели речь идет об Итане? Но вряд ли через этот городок проезжает много людей на огромных черных мустангах…
— Управляющим? Уж не на том ли огромном ранчо, что мне довелось проезжать? — Адам кивнул головой в направлении ранчо.
— Здесь только одно ранчо, сынок, — Каса-Верде.
— Я ищу работу, отец, и думаю, мне стоит обратиться туда. Как зовут этого управляющего?
— Кантрелл. — Сплюнув на пол, старик обошел вокруг лошади Адама, делая вид, что осматривает ее. — Но мой тебе совет, сынок, — в Каса-Верде соваться бесполезно. Скорее всего с тобой и разговаривать никто не будет, а просто пристрелят. — Старик наклонился к Адаму: — Ладно, сынок, так и быть — семьдесят пять центов за сутки, и будет твоей лошадке и ведро овса в день, и теплая попона на ночь.
— Пятьдесят, — машинально бросил Адам, хотя сейчас ему было не до того, чтобы торговаться со стариком. Адам еще не полностью отошел от шока, мозг его лихорадочно работал, однако Итан не зря в свое время научил его кое-чему: голова Адама при любых обстоятельствах оставалась ясной.
— А есть ли какой-нибудь иной способ получить работу без того, чтобы опасаться быть пристреленным? Мне нечего есть, но я еще не дошел до такого отчаяния, чтобы ради работы рисковать жизнью.
Старик посмотрел на Адама, прищурив глаза, словно оценивая его. Он молчал так долго, что Адам уже решил, что ответа и не будет. Но вот старик снова сплюнул и пожал плечами.
— Спроси у сеньориты в салуне. Только она имеет свободный доступ на ранчо, но живет в городе. Может, она замолвит за тебя словечко…
— Спасибо. — Адам повернулся, чтобы идти.
— Подожди, сынок!
Адам обернулся. Старик протягивал руку:
— На случай, если ты не вернешься с ранчо живым, заплати вперед.
Порывшись в кармане, Адам извлек доллар:
— Это за два дня. Остальное — когда вернусь. Я вернусь живым, черт побери, и если не будешь как следует следить за лошадью, я из тебя кишки выпущу!
Старик не стал спорить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64
— Спасибо за то, что ты мне это рассказал.
— Я сам рад, что сделал это.
Итану безумно хотелось дотронуться до ее лица, провести рукой по ее рыжим шелковистым волосам — хотя бы раз…
Итан опустил глаза.
— Надеюсь, когда-нибудь ты встретишь мужчину, с которым будешь так же счастлива, как я со своей Кэтлин…
«Не надо мне другого мужчины! — хотелось крикнуть Тори. — Возьми мою руку, Итан, поцелуй меня…»
Нервы Тори были напряжены так, что пальцы дрожали, барабаня по столу. Усилием воли она заставила себя успокоить их.
— Почему я не могу быть счастлива с тобой? — прошептала она.
Итан посмотрел на нее — и одного этого взгляда было достаточно, чтобы он сдался.
«Да, — пронеслось в его голове, — ты можешь быть счастлива со мной, Тори… Сегодня и всегда…»
Все можно было сделать так просто — взять ее за руку и отвести наверх, в спальню. Эта ночь станет их ночью. Эта — и все последующие…
Рука Итана потянулась к Тори.
И тут его, словно молния, вдруг обожгла мысль: «Не забывай, где ты, Итан, не забывай, зачем ты здесь…»
Пальцы Итана сжались в кулак.
— Потому что не можешь, и все тут! — отрезал он. Итан резко поднялся из-за стола и направился к матрасу.
— Пойду спать, — сурово сообщил он, подхватывая его. — Земля, я думаю, уже достаточно просохла.
Тори поднялась с трудом — у нее подгибались колени. Хрупкий момент близости уже прошел, и Тори чувствовала, что вместе с ним она словно теряет какую-то часть себя…
— Ты можешь спать здесь, — непослушными губами предложила она. — Я иду наверх. Спокойной ночи! Надеюсь, мое средство поможет тебе не простудиться.
Вернувшись в спальню, Тори легла в постель. Она не плакала. Слезами здесь не поможешь. Она ничего не потеряла. Ничего.
Глава 16
Адам никогда прежде не бывал в Драй-Уэллсе, но все провинциальные городишки были похожи друг на друга как две капли воды. Город словно остановился в своем росте, законсервировавшись от каких-либо перемен, кроме разрушений. У детей на улицах были красные, воспаленные глаза, у каждого продавца в лавке на боку топорщился револьвер, женщины ходили в коротких юбках и блузках с глубоким декольте. Драй-Уэллс был городом, существовавшим ради какой-то одной цели, а точнее, одного человека.
По тем крохам, что ему удалось собрать, Адам составил себе более или менее ясное представление о владельце Каса-Верде, Кэмпе Мередите. Поговаривали, что его огромное состояние нажито грабежом, разбоем, обманом честных фермеров и что в работники и охранники он нанимает отъявленных головорезов. Что ж, обычное дело: чтобы как-то выжить, не говоря уже о том, чтобы разбогатеть, в этих диких краях человеку волей-неволей приходилось не гнушаться ничем. Также ходили слухи, что у Мередита есть друзья в весьма высоких сферах, вплоть до губернатора штата, и что на ранчо порой творятся весьма сомнительные с точки зрения закона дела. Все это было очень интересно, но в общем-то не говорило ни о чем и не давало Адаму никакой информации об Итане Кантрелле.
Владелец конюшни оказался маленьким, приземистым человеком с налитыми кровью глазами и седой щетиной на щеках. Он оглядел лошадь Адама взглядом знатока:
— Похоже, парень, ты задался целью загнать своего мустанга до полусмерти! Да у него все ноги стерты!
Адам ослабил поводья и погладил морду лошади.
— Что поделаешь, приходилось пробираться по бездорожью. Так сколько за стойло и за кормежку? Ведра овса в день, я думаю, хватит.
Старик почесал щетинистый подбородок.
— Два доллара в день. Хороший уход гарантирую. Мы — единственная конюшня в городе.
— Хорошо, — кивнул Адам, — два так два, включая чистку щеткой каждый вечер. Много у вас тут случается проезжих?
— Сказать по правде, не очень… Был тут, правда, недавно один, с ним мы договорились за доллар в день — его лошадь была в гораздо лучшем виде, чем твоя, ухаживать за ней было прямо-таки одно удовольствие! Огромный черный мустанг, а сложен — просто загляденье!
По шее Адама вдруг пробежали мурашки. Усилием воли заставив себя не показать своей заинтересованности, он оглядел конюшню:
— Так куда же он делся? Что-то я не вижу здесь никаких черных мустангов… Он был недоволен вашей работой?
Старик поцокал языком:
— Э, приятель, этот парень оказался высокого полета — без году неделя как приехал сюда, а уже успел стать важной шишкой! Женился ни много ни мало на дочери владельца ранчо, стал у него управляющим, так что теперь у него своя конюшня и я ему не нужен.
У Адама закружилась голова, хотя он сам не мог бы сказать, от шока или от разочарования. Женился на дочери Кэмпа, стал управляющим… Неужели речь идет об Итане? Но вряд ли через этот городок проезжает много людей на огромных черных мустангах…
— Управляющим? Уж не на том ли огромном ранчо, что мне довелось проезжать? — Адам кивнул головой в направлении ранчо.
— Здесь только одно ранчо, сынок, — Каса-Верде.
— Я ищу работу, отец, и думаю, мне стоит обратиться туда. Как зовут этого управляющего?
— Кантрелл. — Сплюнув на пол, старик обошел вокруг лошади Адама, делая вид, что осматривает ее. — Но мой тебе совет, сынок, — в Каса-Верде соваться бесполезно. Скорее всего с тобой и разговаривать никто не будет, а просто пристрелят. — Старик наклонился к Адаму: — Ладно, сынок, так и быть — семьдесят пять центов за сутки, и будет твоей лошадке и ведро овса в день, и теплая попона на ночь.
— Пятьдесят, — машинально бросил Адам, хотя сейчас ему было не до того, чтобы торговаться со стариком. Адам еще не полностью отошел от шока, мозг его лихорадочно работал, однако Итан не зря в свое время научил его кое-чему: голова Адама при любых обстоятельствах оставалась ясной.
— А есть ли какой-нибудь иной способ получить работу без того, чтобы опасаться быть пристреленным? Мне нечего есть, но я еще не дошел до такого отчаяния, чтобы ради работы рисковать жизнью.
Старик посмотрел на Адама, прищурив глаза, словно оценивая его. Он молчал так долго, что Адам уже решил, что ответа и не будет. Но вот старик снова сплюнул и пожал плечами.
— Спроси у сеньориты в салуне. Только она имеет свободный доступ на ранчо, но живет в городе. Может, она замолвит за тебя словечко…
— Спасибо. — Адам повернулся, чтобы идти.
— Подожди, сынок!
Адам обернулся. Старик протягивал руку:
— На случай, если ты не вернешься с ранчо живым, заплати вперед.
Порывшись в кармане, Адам извлек доллар:
— Это за два дня. Остальное — когда вернусь. Я вернусь живым, черт побери, и если не будешь как следует следить за лошадью, я из тебя кишки выпущу!
Старик не стал спорить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64