Кроме того, увидев маркиза с супругой, они очень растерялись и, поминутно кланяясь им в пояс, пообещали заботиться о дочери и не подвергать ее наказанию.
Они вернулись в Белкрейвен к обеду, но Бет решила перекусить у себя в комнате. После всех этих печальных событий ей хотелось побыть одной и отдохнуть.
Маркиз, пообещав навестить ее ближе к вечеру, тоже отправился к себе.
Глава 21
Бет решила, что будет не вполне прилично встречать маркиза в ночной рубашке, поэтому надела муслиновое платье с мягкими складками на вороте и талии. Она велела Редклиф привести свои волосы в порядок и уложить в обычную прическу. Бет не стала пользоваться косметикой, чтобы скрыть синяк на щеке. По правде говоря, проку от нее все равно не было.
Наконец она отпустила Редклиф до утра и расположилась на диване в будуаре, восстанавливая в памяти события минувшего дня. Сейчас ей казалось, что она видела страшный сон. Неужели кто-то действительно целился в нее из пистолета и ее жизнь подвергалась реальной опасности? Впрочем, то, что опасность грозила не только ей, но и Люсьену, она помнила отчетливо. При одной мысли о том, что он мог погибнуть, ее сердце начинало бешено стучать. Она так сильно его любит, что не колеблясь пожертвовала бы собой, чтобы его спасти. Ну и о каком «самообладании» может идти речь в такой ситуации?
В ее сердце больше не было места ни для здравых мыслей, ни для суждений на тему морали. Она знала лишь одно: если он умрет, она не проживет без него и минуты. До сих пор она и не подозревала, что любовь — это сумасшествие, от которого не может вылечить ни один, даже самый хороший врач.
Но как же она прекрасна, эта любовь!
Открылась дверь, и он вошел, а она улыбнулась и протянула к нему руки. Он сел рядом с ней на диван. На нем не было ни сюртука, ни галстука, ни жилета. В сорочке с расстегнутым воротом и в свободных бриджах он казался вполне… доступным.
Она прикоснулась к его груди.
— Откуда у тебя такой божественный свет в глазах? — спросил он, накрывая ее руку своей. Его пальцы обдало жаром.
— Просто я влюблена, — ответила она тихо.
— Я тоже. — Он улыбнулся. — Правда, странное совпадение?
— По крайней мере приятное, — произнесла она. — Помнится, ты когда-то опасался, что я могу влюбиться в кого-нибудь еще.
— Нет, — он покачал головой и обнял ее, — я никогда не позволял себе вспоминать о тех глупостях, которые мы говорили друг другу. И ты тоже о них забудь. Пусть наши конфликты останутся в прошлом.
Она потерлась щекой о его грудь. Шелковая сорочка была прохладной, но под ней тело его горело обжигающим пламенем. Она слышала, как бьется его сердце, и с наслаждением вдыхала мускусный аромат его кожи.
— Я не хочу ничего забывать, — покачала она головой. — Все, что касается тебя, останется в моей душе навсегда.
— И это тоже? — Он осторожно коснулся синяка на ее щеке.
— Да. Но только потому, что я уверена — это никогда больше не повторится. В том, что произошло, есть и моя вина.
Она притянула к себе его голову.
— Поцелуй меня, Люсьен.
Его губы, мягкие и влажные, приникли к ее рту, но это лишь еще сильнее раздразнило ее голод. Ее пальцы утонули в его волосах, и она приоткрыла губы, чтобы насладиться его вкусом. Его язык проник внутрь и ласкал ее небо, и весь ее мир сосредоточился на этом ощущении.
Но ей этого было мало.
Она почувствовала, как его пальцы ласкают ее грудь сквозь тончайший муслин платья. Затем его губы скользнули вниз, овладели соском, и по ее телу прокатилась волна сладостного восторга.
— Дорогая моя, — прошептал он, лаская ее соски. Бет заворожил его странный взгляд, и она затрепетала в его опытных руках.
— Марс и Венера… — прошептала она.
— Что? — удивленно спросил он.
— Я как-нибудь расскажу тебе. Но не сейчас. Не останавливайся, пожалуйста…
— Не буду, любовь моя, — произнес он, и его пальцы продолжили свою волшебную игру с ее сосками. — Только успокой меня, скажи, что за дверью сейчас не стоит незваный гость. И пообещай, что между нами никогда больше не будет тайн.
— Мы одни, — улыбнулась она зацелованными губами. — И я обещаю никогда больше ничего не скрывать от тебя.
На его шее напряглись мышцы, и она погладила их, чтобы они расслабились. Потом она скользнула рукой под его сорочку и замерла.
— Я могу это делать? — спросила она, чувствуя, что у него перехватило дыхание.
— Ты можешь делать все, что хочешь, — ответил он, срывая с себя одежду. — И не спрашивай у меня разрешения.
Бет окинула взором его могучий торс и сладострастно облизнулась. Боже, а она не хотела выходить за него замуж! Да о таком мужчине мечтают все девушки во время бессонных ночей в своих девичьих постелях.
— Ты очень красив, муж мой.
— Ты тоже, моя драгоценная жена.
Бет начала нежно целовать его теплую шелковистую грудь, а он прерывисто задышал, сжимая руками ее плечи. Вдруг он вскочил с дивана:
— Вы хотели, чтобы это произошло у меня, мадам?
— Но только потому, что тогда я прятала Клариссу, — ответила она, протягивая к нему руки.
— Не важно, теперь и я хочу того же. — Он поднял ее на руки и понес в свою спальню.
Никогда раньше Бет не была в этой комнате. Она мало чем отличалась от ее спальни, разве что цветом обоев, да кровать у него была пошире и с балдахином. Когда он положил ее на шелковое покрывало, она обратила внимание, что на нем красуется его герб.
— Во славу и ради прославления рода де Во! — провозгласила она торжественно и раскрыла ему объятия.
Он рухнул рядом с ней, и кровать содрогнулась под его тяжестью.
— Воистину так. Да здравствуют маленькие де Во! И пусть тебя не волнует этот герб. — Он по-хозяйски положил ей руку на живот. — Его заказала бабушка для моего отца. Она всегда сомневалась, что он в достаточной степени осознает достоинство нашего рода.
— Герцог? — изумилась Бет.
— Впрочем, в юности… едва ли он был таким надменным. — Он взял ее руку и поцеловал ладонь. — Позволь, я помогу тебе раздеться.
Он осторожно снял с нее платье, и Бет осталась лишь в нижнем белье. Люсьен прижал ее к себе, но она вывернулась из его рук. Ее сопротивление возбудило его еще сильнее, и он сорвал с нее всю одежду, которая пока оставалась на ней.
— Послушай, очаровательная распутница, после того как мы сделаем это, ты сможешь соблазнять меня и доводить до безумия сколько угодно. Но сейчас мне нужно оставаться в здравом рассудке, потому что я не хочу причинять тебе боль, любовь моя, — проговорил он, целуя ее. — И еще… Хочешь верь, хочешь нет, но я никогда не имел дела с девственницами.
— Это смешно.
— Разве? — Его рука заскользила вниз к животу и замерла у расселины между бедрами. — Я никогда не стремился к этому. А сейчас, Бет, позволь мне любить тебя. Просто позволь мне тебя любить…
Бет наслаждалась тем, что прижималась к нему обнаженным телом и никакая одежда им больше не мешала.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90
Они вернулись в Белкрейвен к обеду, но Бет решила перекусить у себя в комнате. После всех этих печальных событий ей хотелось побыть одной и отдохнуть.
Маркиз, пообещав навестить ее ближе к вечеру, тоже отправился к себе.
Глава 21
Бет решила, что будет не вполне прилично встречать маркиза в ночной рубашке, поэтому надела муслиновое платье с мягкими складками на вороте и талии. Она велела Редклиф привести свои волосы в порядок и уложить в обычную прическу. Бет не стала пользоваться косметикой, чтобы скрыть синяк на щеке. По правде говоря, проку от нее все равно не было.
Наконец она отпустила Редклиф до утра и расположилась на диване в будуаре, восстанавливая в памяти события минувшего дня. Сейчас ей казалось, что она видела страшный сон. Неужели кто-то действительно целился в нее из пистолета и ее жизнь подвергалась реальной опасности? Впрочем, то, что опасность грозила не только ей, но и Люсьену, она помнила отчетливо. При одной мысли о том, что он мог погибнуть, ее сердце начинало бешено стучать. Она так сильно его любит, что не колеблясь пожертвовала бы собой, чтобы его спасти. Ну и о каком «самообладании» может идти речь в такой ситуации?
В ее сердце больше не было места ни для здравых мыслей, ни для суждений на тему морали. Она знала лишь одно: если он умрет, она не проживет без него и минуты. До сих пор она и не подозревала, что любовь — это сумасшествие, от которого не может вылечить ни один, даже самый хороший врач.
Но как же она прекрасна, эта любовь!
Открылась дверь, и он вошел, а она улыбнулась и протянула к нему руки. Он сел рядом с ней на диван. На нем не было ни сюртука, ни галстука, ни жилета. В сорочке с расстегнутым воротом и в свободных бриджах он казался вполне… доступным.
Она прикоснулась к его груди.
— Откуда у тебя такой божественный свет в глазах? — спросил он, накрывая ее руку своей. Его пальцы обдало жаром.
— Просто я влюблена, — ответила она тихо.
— Я тоже. — Он улыбнулся. — Правда, странное совпадение?
— По крайней мере приятное, — произнесла она. — Помнится, ты когда-то опасался, что я могу влюбиться в кого-нибудь еще.
— Нет, — он покачал головой и обнял ее, — я никогда не позволял себе вспоминать о тех глупостях, которые мы говорили друг другу. И ты тоже о них забудь. Пусть наши конфликты останутся в прошлом.
Она потерлась щекой о его грудь. Шелковая сорочка была прохладной, но под ней тело его горело обжигающим пламенем. Она слышала, как бьется его сердце, и с наслаждением вдыхала мускусный аромат его кожи.
— Я не хочу ничего забывать, — покачала она головой. — Все, что касается тебя, останется в моей душе навсегда.
— И это тоже? — Он осторожно коснулся синяка на ее щеке.
— Да. Но только потому, что я уверена — это никогда больше не повторится. В том, что произошло, есть и моя вина.
Она притянула к себе его голову.
— Поцелуй меня, Люсьен.
Его губы, мягкие и влажные, приникли к ее рту, но это лишь еще сильнее раздразнило ее голод. Ее пальцы утонули в его волосах, и она приоткрыла губы, чтобы насладиться его вкусом. Его язык проник внутрь и ласкал ее небо, и весь ее мир сосредоточился на этом ощущении.
Но ей этого было мало.
Она почувствовала, как его пальцы ласкают ее грудь сквозь тончайший муслин платья. Затем его губы скользнули вниз, овладели соском, и по ее телу прокатилась волна сладостного восторга.
— Дорогая моя, — прошептал он, лаская ее соски. Бет заворожил его странный взгляд, и она затрепетала в его опытных руках.
— Марс и Венера… — прошептала она.
— Что? — удивленно спросил он.
— Я как-нибудь расскажу тебе. Но не сейчас. Не останавливайся, пожалуйста…
— Не буду, любовь моя, — произнес он, и его пальцы продолжили свою волшебную игру с ее сосками. — Только успокой меня, скажи, что за дверью сейчас не стоит незваный гость. И пообещай, что между нами никогда больше не будет тайн.
— Мы одни, — улыбнулась она зацелованными губами. — И я обещаю никогда больше ничего не скрывать от тебя.
На его шее напряглись мышцы, и она погладила их, чтобы они расслабились. Потом она скользнула рукой под его сорочку и замерла.
— Я могу это делать? — спросила она, чувствуя, что у него перехватило дыхание.
— Ты можешь делать все, что хочешь, — ответил он, срывая с себя одежду. — И не спрашивай у меня разрешения.
Бет окинула взором его могучий торс и сладострастно облизнулась. Боже, а она не хотела выходить за него замуж! Да о таком мужчине мечтают все девушки во время бессонных ночей в своих девичьих постелях.
— Ты очень красив, муж мой.
— Ты тоже, моя драгоценная жена.
Бет начала нежно целовать его теплую шелковистую грудь, а он прерывисто задышал, сжимая руками ее плечи. Вдруг он вскочил с дивана:
— Вы хотели, чтобы это произошло у меня, мадам?
— Но только потому, что тогда я прятала Клариссу, — ответила она, протягивая к нему руки.
— Не важно, теперь и я хочу того же. — Он поднял ее на руки и понес в свою спальню.
Никогда раньше Бет не была в этой комнате. Она мало чем отличалась от ее спальни, разве что цветом обоев, да кровать у него была пошире и с балдахином. Когда он положил ее на шелковое покрывало, она обратила внимание, что на нем красуется его герб.
— Во славу и ради прославления рода де Во! — провозгласила она торжественно и раскрыла ему объятия.
Он рухнул рядом с ней, и кровать содрогнулась под его тяжестью.
— Воистину так. Да здравствуют маленькие де Во! И пусть тебя не волнует этот герб. — Он по-хозяйски положил ей руку на живот. — Его заказала бабушка для моего отца. Она всегда сомневалась, что он в достаточной степени осознает достоинство нашего рода.
— Герцог? — изумилась Бет.
— Впрочем, в юности… едва ли он был таким надменным. — Он взял ее руку и поцеловал ладонь. — Позволь, я помогу тебе раздеться.
Он осторожно снял с нее платье, и Бет осталась лишь в нижнем белье. Люсьен прижал ее к себе, но она вывернулась из его рук. Ее сопротивление возбудило его еще сильнее, и он сорвал с нее всю одежду, которая пока оставалась на ней.
— Послушай, очаровательная распутница, после того как мы сделаем это, ты сможешь соблазнять меня и доводить до безумия сколько угодно. Но сейчас мне нужно оставаться в здравом рассудке, потому что я не хочу причинять тебе боль, любовь моя, — проговорил он, целуя ее. — И еще… Хочешь верь, хочешь нет, но я никогда не имел дела с девственницами.
— Это смешно.
— Разве? — Его рука заскользила вниз к животу и замерла у расселины между бедрами. — Я никогда не стремился к этому. А сейчас, Бет, позволь мне любить тебя. Просто позволь мне тебя любить…
Бет наслаждалась тем, что прижималась к нему обнаженным телом и никакая одежда им больше не мешала.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90