Она широко раскинула ноги, открывшись ему вся. О, какое это было наслаждение! Ее роскошные волосы разметались по подушке, она извивалась и металась по постели, подчиняясь ритму, который он пробудил у нее в крови.
Она закусила нижнюю губу, — только бы он не остановился! Но как уже хочется ощутить его всего внутри себя! Она властно притянула его к себе — всякая скромность была давно забыта, впилась губами в его губы и, опрокинув его на спину, уселась на нем сверху. Наклонилась, несколько раз провела своими уже располневшими грудями по курчавым волосам его груди; ей было вкусно как кошке; потом она интригующе поднесла сперва один, потом второй сосок прямо к его жаждущим губам. Она тихо ахнула, когда он дотронулся до их кончиков. И крепко вцепилась ему в плечи, а он — в ее ягодицы, подвигая ее ближе к своему фаллосу.
Инстинкт подсказал Дэвон, что делать дальше — вот уже у него на лице появились крупные капли пота и все его тело напряглось. Мускулы на шее вздулись, он весь выгнулся и изверг в нее свое семя.
Оргазм буквально взорвал тело Дэвон, она бессильно уронила голову ему на грудь. Все в ней тряслось и дрожало, волосы шелковистой массой накрыли Хантера почти с головой, она тяжело дышала, сердце билось часто-часто.
— Боже, какое же ты чудо! — выдохнул Хантер, лаская эту каштановую копну. — Не знаю, как бы я жил, если бы доктор Лэнгли вдруг предписал нам воздержание.
Дэвон усмехнулась, укладываясь рядом с ним и положив руку на его мокрую от пота грудь. Рассеянно пересчитывая ему ребра, она сказала:
— Вот и хорошо, что нам не придется этого узнать, милорд.
Хантер приподнялся на одном локте и посмотрел на Дэвон. Поднес ее руку к губам, нежно поцеловал.
— Я тебе ничего не повредил?
— Нет, Хантер. Как сказал доктор Лэнгли, я могу продолжать заниматься этим делом — только переутомляться нельзя.
— Тогда, может быть, тебе не стоит идти сегодня к полковнику Браггерту… после этих наших упражнений?
— Я чувствую себя прекрасно, а немного упражнений — это только полезно для здоровья, — сказала Дэвон, бросив на Хантера проказливый взгляд. — Вы не согласны, милорд?
— Был бы дурак, если бы не согласился. Я во всяком случае чувствую себя гораздо лучше, чем час назад. Может быть, повторим?
Дэвон положила руку ему на грудь: мол, успокойся, и вывернулась из его объятий. Схватила простыню, чтобы прикрыть свою наготу и покачала головой:
— Нет, нет, милорд. У нас сегодня прием, и я должна быть в лучшей форме — если мы хотим, чтобы все прошло удачно.
Удовлетворенная улыбка тронула губы Хантера, он откинулся на помятую подушку. Как здорово! Когда он женился на Дэвон, он никак не думал, что он будет к ней чувствовать что-то большее, чем простое вожделение. Но нет, последние дни словно какое-то волшебство происходит.
Женщина, прошлое которой, казалось, обеспечивало ему неоспоримое превосходство над ней, исчезла. На ее месте появилась Дэвон Баркли — женщина, прошлое которой отныне просто не имело никакого значения. Она была его женой и матерью его будущего ребенка, и он был счастлив этим. Изо дня в день росло его уважение к ней, к силе ее характера.
Экипаж проехал ворота, сделанные из сложного чугунного литья, и покатился по длинной аллее, кольцом охватывавшей дом полковника Браггерта. Это был кирпичный, двухэтажный особняк, который полковник реквизировал после акта подписания Декларации независимости.
В принципе-то, оснований для такого покушения на чужую собственность было не так много. Полковник Браггерт нашел очень Удобный предлог: он просто объявил Вильямсбург зоной боевых действий. Он втолковывал вновь и вновь всем, кто готов был его слушать, что его жизнь здесь под постоянной угрозой. Любой горожанин в любое время может совершить покушение на него; его вполне могут однажды найти мертвым в его постели. Все они заодно с этими вигскими мятежниками — Томасом Джефферсоном, Генри Ли, Джорджем Вашингтоном. Поэтому он еще вдобавок расставил часовых вдоль всего кирпичного забора, восьми футов высотой, который окружал его резиденцию.
Она живо напомнила Дэвон Ньюгейт, и поэтому легкая дрожь прошла у нее по спине, когда кучер открыл дверь экипажа и опустил узкую деревянную лестницу, по которой первым спустился Хантер. Он повернулся, чтобы подать руку жене. Однако вместо Дэвон за его руку схватилась Сесилия. С какой стати ей быть вежливой с женщиной, которая принесла ей столько горя? А кроме того, ей так хотелось побыстрее увидеть Нейла Самнера! Она выскочила из экипажа и, шурша юбками, с надменно поднятой головой, устремилась вслед за лакеем к ступенькам подъезда, даже не оглянувшись на брата и невестку. Дэвон взглянула на помрачневшее лицо мужа:
— Она молодая еще, Хантер. И все еще злится на нас.
Хантер очнулся, оторвал тяжелый взгляд от подъезда, где уже исчезла его сестра, повернулся к Дэвон, чтобы помочь ей спуститься.
— Это не оправдывает ее поведения. Она достаточно взрослая, чтобы знать, как себя должна вести леди; иначе я бы ни за что не взял ее с собой сюда.
— Дай ей время, Хантер. Раньше ей никогда не приходилось делить тебя с кем-нибудь еще.
Хантер улыбнулся, нежно пожимая ее пальцы. — Ты прямо как Элсбет.
— Ну значит, у нас с ней есть что-то общее, — сказала она, грациозно выскакивая из экипажа. Сказала как бы между прочим, но то, что он упомянул имя ее соперницы, отнюдь не уменьшило напряжения, которое ее охватило, когда они выехали из Баркли-Гроув. Как тогда в Лондоне, измученные нервы вызвали болезненный спазм в желудке.
Дэвон глубоко вздохнула, потом выдохнула, чтобы успокоиться, взяла мужа под руку, и они отправились к массивным двустворчатым дверям, украшенным личным гербом полковника. Слава богу, ее стали меньше беспокоить приступы тошноты. Но все же ее беспокоило, как она в ее нынешнем состоянии справится с собой этим вечером.
— О, лорд и леди Баркли! Рад, что вы смогли пожаловать ко мне. Я уже рассказал гостям о вас и вашем бракосочетании, — приветствовал их на пороге хозяин. Сесилия уже вовсю флиртовала с несколькими офицерами в форме.
— Для нас это честь, полковник Браггерт, — сказал Хантер, излучая тот обычный для него шарм, благодаря которому он умудрялся избегать того всеобщего презрения со стороны соседей, который был уделом прочих роялистов. Виргинцы гордились репутацией своего штата как колыбели революции и не очень-то благоволили к тем, кто не разделял их взглядов и поддерживал корону.
— Могу я представить вам мою жену, леди Дэвон Баркли?
Полковник отвесил изящный поклон и вежливо коснулся губами поданной ему руки Дэвон.
— Как приятно, миледи. Прошу прощения, что мое приглашение нарушило ваш медовый месяц, я страшно благодарен, что вы согласились приехать к нам сегодня.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74
Она закусила нижнюю губу, — только бы он не остановился! Но как уже хочется ощутить его всего внутри себя! Она властно притянула его к себе — всякая скромность была давно забыта, впилась губами в его губы и, опрокинув его на спину, уселась на нем сверху. Наклонилась, несколько раз провела своими уже располневшими грудями по курчавым волосам его груди; ей было вкусно как кошке; потом она интригующе поднесла сперва один, потом второй сосок прямо к его жаждущим губам. Она тихо ахнула, когда он дотронулся до их кончиков. И крепко вцепилась ему в плечи, а он — в ее ягодицы, подвигая ее ближе к своему фаллосу.
Инстинкт подсказал Дэвон, что делать дальше — вот уже у него на лице появились крупные капли пота и все его тело напряглось. Мускулы на шее вздулись, он весь выгнулся и изверг в нее свое семя.
Оргазм буквально взорвал тело Дэвон, она бессильно уронила голову ему на грудь. Все в ней тряслось и дрожало, волосы шелковистой массой накрыли Хантера почти с головой, она тяжело дышала, сердце билось часто-часто.
— Боже, какое же ты чудо! — выдохнул Хантер, лаская эту каштановую копну. — Не знаю, как бы я жил, если бы доктор Лэнгли вдруг предписал нам воздержание.
Дэвон усмехнулась, укладываясь рядом с ним и положив руку на его мокрую от пота грудь. Рассеянно пересчитывая ему ребра, она сказала:
— Вот и хорошо, что нам не придется этого узнать, милорд.
Хантер приподнялся на одном локте и посмотрел на Дэвон. Поднес ее руку к губам, нежно поцеловал.
— Я тебе ничего не повредил?
— Нет, Хантер. Как сказал доктор Лэнгли, я могу продолжать заниматься этим делом — только переутомляться нельзя.
— Тогда, может быть, тебе не стоит идти сегодня к полковнику Браггерту… после этих наших упражнений?
— Я чувствую себя прекрасно, а немного упражнений — это только полезно для здоровья, — сказала Дэвон, бросив на Хантера проказливый взгляд. — Вы не согласны, милорд?
— Был бы дурак, если бы не согласился. Я во всяком случае чувствую себя гораздо лучше, чем час назад. Может быть, повторим?
Дэвон положила руку ему на грудь: мол, успокойся, и вывернулась из его объятий. Схватила простыню, чтобы прикрыть свою наготу и покачала головой:
— Нет, нет, милорд. У нас сегодня прием, и я должна быть в лучшей форме — если мы хотим, чтобы все прошло удачно.
Удовлетворенная улыбка тронула губы Хантера, он откинулся на помятую подушку. Как здорово! Когда он женился на Дэвон, он никак не думал, что он будет к ней чувствовать что-то большее, чем простое вожделение. Но нет, последние дни словно какое-то волшебство происходит.
Женщина, прошлое которой, казалось, обеспечивало ему неоспоримое превосходство над ней, исчезла. На ее месте появилась Дэвон Баркли — женщина, прошлое которой отныне просто не имело никакого значения. Она была его женой и матерью его будущего ребенка, и он был счастлив этим. Изо дня в день росло его уважение к ней, к силе ее характера.
Экипаж проехал ворота, сделанные из сложного чугунного литья, и покатился по длинной аллее, кольцом охватывавшей дом полковника Браггерта. Это был кирпичный, двухэтажный особняк, который полковник реквизировал после акта подписания Декларации независимости.
В принципе-то, оснований для такого покушения на чужую собственность было не так много. Полковник Браггерт нашел очень Удобный предлог: он просто объявил Вильямсбург зоной боевых действий. Он втолковывал вновь и вновь всем, кто готов был его слушать, что его жизнь здесь под постоянной угрозой. Любой горожанин в любое время может совершить покушение на него; его вполне могут однажды найти мертвым в его постели. Все они заодно с этими вигскими мятежниками — Томасом Джефферсоном, Генри Ли, Джорджем Вашингтоном. Поэтому он еще вдобавок расставил часовых вдоль всего кирпичного забора, восьми футов высотой, который окружал его резиденцию.
Она живо напомнила Дэвон Ньюгейт, и поэтому легкая дрожь прошла у нее по спине, когда кучер открыл дверь экипажа и опустил узкую деревянную лестницу, по которой первым спустился Хантер. Он повернулся, чтобы подать руку жене. Однако вместо Дэвон за его руку схватилась Сесилия. С какой стати ей быть вежливой с женщиной, которая принесла ей столько горя? А кроме того, ей так хотелось побыстрее увидеть Нейла Самнера! Она выскочила из экипажа и, шурша юбками, с надменно поднятой головой, устремилась вслед за лакеем к ступенькам подъезда, даже не оглянувшись на брата и невестку. Дэвон взглянула на помрачневшее лицо мужа:
— Она молодая еще, Хантер. И все еще злится на нас.
Хантер очнулся, оторвал тяжелый взгляд от подъезда, где уже исчезла его сестра, повернулся к Дэвон, чтобы помочь ей спуститься.
— Это не оправдывает ее поведения. Она достаточно взрослая, чтобы знать, как себя должна вести леди; иначе я бы ни за что не взял ее с собой сюда.
— Дай ей время, Хантер. Раньше ей никогда не приходилось делить тебя с кем-нибудь еще.
Хантер улыбнулся, нежно пожимая ее пальцы. — Ты прямо как Элсбет.
— Ну значит, у нас с ней есть что-то общее, — сказала она, грациозно выскакивая из экипажа. Сказала как бы между прочим, но то, что он упомянул имя ее соперницы, отнюдь не уменьшило напряжения, которое ее охватило, когда они выехали из Баркли-Гроув. Как тогда в Лондоне, измученные нервы вызвали болезненный спазм в желудке.
Дэвон глубоко вздохнула, потом выдохнула, чтобы успокоиться, взяла мужа под руку, и они отправились к массивным двустворчатым дверям, украшенным личным гербом полковника. Слава богу, ее стали меньше беспокоить приступы тошноты. Но все же ее беспокоило, как она в ее нынешнем состоянии справится с собой этим вечером.
— О, лорд и леди Баркли! Рад, что вы смогли пожаловать ко мне. Я уже рассказал гостям о вас и вашем бракосочетании, — приветствовал их на пороге хозяин. Сесилия уже вовсю флиртовала с несколькими офицерами в форме.
— Для нас это честь, полковник Браггерт, — сказал Хантер, излучая тот обычный для него шарм, благодаря которому он умудрялся избегать того всеобщего презрения со стороны соседей, который был уделом прочих роялистов. Виргинцы гордились репутацией своего штата как колыбели революции и не очень-то благоволили к тем, кто не разделял их взглядов и поддерживал корону.
— Могу я представить вам мою жену, леди Дэвон Баркли?
Полковник отвесил изящный поклон и вежливо коснулся губами поданной ему руки Дэвон.
— Как приятно, миледи. Прошу прощения, что мое приглашение нарушило ваш медовый месяц, я страшно благодарен, что вы согласились приехать к нам сегодня.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74