— Ты будешь пить. — Подняв бутыль, он вытащил пробку и наклонился: — Твоим способом или моим?
Она металась, пытаясь уклониться от его руки.
— Я… нет!
Схватив ее за подбородок, Охотник впился пальцами в ее щеки. Когда, наконец, ее челюсти разжались, он поднял бутыль над ее раскрытым ртом и начал лить воду тоненькой струйкой.
К его удивлению, она совершенно не сопротивлялась. Дыша через нос, она позволила ему налить ей полный рот воды, не глотая. Избыточная вода стекала на щеки и в волосы. Охотник не мог закрыть бутыль и положить ее, не освободив Лоретты. А если бы он освободил ее, она выплюнула бы воду.
— Воин! — закричал он.
За несколько костров от них Воин вскочил со своей постели. Оглядевшись вокруг в растерянности, он заметил Охотника и бегом направился к нему. Через несколько секунд он стоял у матраца, протирая сонные коричневые глаза, недоуменно глядя на Желтые Волосы.
— Tahmah, что ты хочешь делать, утопить ее?
— Да. Зажми ей нос.
— Что?
— Делай, как я говорю.
Воин опустился на колени возле ее головы.
— Охотник, ты…
— Мне позвать Быструю Антилопу? Воин зажал нос девушки.
— Если она умрет, это твоя вина.
— Она не умрет. Я пытаюсь заставить ее пить.
Охотник наблюдал, как лицо девушки стало красным от отсутствия воздуха. Через несколько секунд мышцы ее горла ослабли. Тогда, наконец, она проглотила часть воды и начала задыхаться.
— Отпусти. Воин, отпусти ее!
Воин, который всегда не очень быстро соображал, наконец отпустил ее нос. Девушка поперхнулась, и вода пошла не тем путем. С мрачным видом Охотник ждал, пока она боролась за свое дыхание.
Когда она, наконец, перестала кашлять, он сказал:
— Ты будешь пить?
Она сверкнула на него глазами, и взгляд ее был полон такой ненависти, что у него по спине пробежал холодок. Охотник снова схватил ее за подбородок.
— Ее нос, Воин. И на этот раз отпускай, когда она начнет глотать, иначе она захлебнется.
— Если она захлебнется, виноват будешь ты. Я только помогаю.
Весь процесс повторился. Когда она перестала задыхаться во второй раз, Охотник еще раз предложил ей возможность пить по своей воле. Она отказалась. Двух глотков воды было недостаточно, и Охотник знал это.
К концу десятого глотка с лица Охотника потек пот. У Воина был вид больного, а Лоретта обмякла от усталости. И все же она продолжала бороться. Охотник все больше восхищался ею. Она обладала большим запасом мужества — сердцем индейца, как называл это его народ.
Охотник надеялся, что десяти глотков будет достаточно. Он мог заставить ее пить на следующей стоянке. От этой мысли у него сжалось все внутри. Она снова станет бороться с ним. И снова. Может быть, когда они доберутся до его деревни и она увидит, что он не собирается обидеть ее, она сдастся. У его матери, Женщины Многих Одежд, была мягкая, любящая рука. Если кто-нибудь мог успокоить девушку и переубедить ее, то именно она.
Только бы ему удалось довезти Желтые Волосы. Как бы вторя его мыслям, Воин сказал:
— Она умрет, если не будет пить. Половину того, что ты влил в нее, она выплюнула.
— Она не умрет, — прошипел Охотник. — Я не допущу этого. Я заставлю ее пить часто. Того, что я волью в нее, будет достаточно.
Лоб Воина озабоченно нахмурился.
— Охотник, что, если она не является женщиной пророчества? Ты подумал об этом? Похоже, ты ей не очень нравишься.
— Она — женщина пророчества. Я уверен в этом. — Охотник убрал колени с ее рук и встал. — Она скоро перестанет драться. Никто не может драться вечно.
— Откуда у тебя такая уверенность? Что она — та самая женщина?
Охотник закупорил бутыль.
— Я знаю, вот и все.
Девушка повернулась на бок и обхватила руками живот. Воин смотрел на нее, лицо его ничего не выражало.
— Нам надо торопиться, если ты хочешь довезти ее живой.
— Да, — вздохнув, согласился Охотник. — Пойди скажи другим.
Охотнику казалось, что время измеряется постоянным и непрекращающимся топотом лошадиных копыт по окаменевшей земле. Солнце все время висело на одном месте, горящий круг, окрашивавший лазурное небо в серебристый цвет. Девушка ехала у него на руках, голова ее лежала на его плече, руки сложены безвольно на коленях. Неподвижная, как мертвая… Ему хотелось пришпорить свою лошадь, чтобы они могли как можно скорее достичь места, предназначенного для привала на рукаве Саут реки Пиз. На этот раз он заставит ее выпить воды в количестве, достаточном, чтобы не надо было бояться за ее жизнь.
Воин скакал справа от Охотника, Быстрая Антилопа—слева. Они, казалось, чувствовали его настроение и говорили очень мало. Охотник не поддерживал беседы. Сомнения терзали его. Может быть, ему следует повернуть назад? Чего ожидают от него Боги?
Умрет ли девушка, если он будет продолжать двигаться вперед? А если он отвезет ее домой к ее людям, что тогда? Как быть с пророчеством? Как быть с его народом? Как бы услышав мысли Охотника, Воин подвинул своего коня ближе и сказал:
— Ты должен доверять Богам, tahmah. Если ты уверен, что она женщина пророчества, тогда все будет хорошо. Песня не может быть пропета, если она умрет.
Охотник наклонил голову, чтобы посмотреть на лицо девушки, покрытое потеками грязи, и поймал себя на том, что удивляется, как он мог считать его некрасивым. Мог луч солнечного света быть некрасивым? Сверкание лунного света на водной глади?
— Я уверен, Воин. Она та самая женщина. Часть пророчества уже сбылась, не так ли? Ее голос возвратился к ней.
— И она украла твое сердце, Охотник, не так ли?
— У нее много мужества, но мое сердце принадлежит мне. И всегда будет так.
Воин наклонился в сторону, чтобы взглянуть через плечо Охотника на лицо Желтых Волос, причем его собственное расплылось в улыбке.
— Да, что-то в ней есть. Грязь, я думаю. Это ее как-то украшает.
Охотник невольно улыбнулся.
— Она выглядит так, как будто попала в руки Той, Которая Трясется. Помнишь, когда Ki-was, Мошенник, поручил ей приготовить для него военную краску?
Воин захихикал:
— Когда она сделала ее слишком жидкой? Три красных полоски на его подбородке потекли, и он поехал в бой, похожий на Поедателя Людей. Да, я помню.
Охотник расслабил свою напряженную спину, смех Воина успокоил его.
— Она спит, как ребенок, Охотник. Это хороший признак, правда? Она, должно быть, начинает доверять тебе. Она скоро начнет кушать и пить.
— Она просто устала и ослабела от жажды. Слишком слаба, чтобы бояться. Или причинять мне неприятности.
Воин вздохнул:
— Мы скоро остановимся. Я помогу тебе влить в нее немного воды. С ней все будет в порядке.
Быстрая Антилопа погнал своего коня галопом и, продев ногу сквозь ремень подпруги, соскользнул с седла, приняв положение, горизонтальное брюху лошади, с тем чтобы сорвать пук сорной травы. Возвратившись в седло, он замахал своей добычей, испуская дикие крики.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130