– Виски меня вполне удовлетворит. А ты не будешь возражать против водки с тоником?
Она усмехнулась:
– Не буду.
Они вместе подошли к стойке бара и сделали заказ.
– Проглоти-ка это, – сказал Стивен, прикасаясь к ее стакану своим, отчего стекло зазвенело. – Если мы выпьем быстренько, то сможем сделать еще по глоточку, прежде чем начнем вести себя пристойно.
– Ты когда-нибудь ведешь себя пристойно?
– Всегда. Это ты сбиваешь меня с пути истинного. Ты плохо на меня влияешь.
– Должна же я была у кого-то научиться таким гадостям...
– Рад, что научил тебя кое-чему полезному.
Она посмотрела на его ладонь, сжимавшую стакан. Она была грубой, мозолистой, с растрескавшимися ногтями. Наташа никогда не могла заставить себя доверять мужчинам с гладкими наманикюренными пальцами, постукивающими по клавиатуре.
Появилась Эбби, загорелая и хорошенькая. «Привет!» Она обняла Наташу, протянула ей открытку и подарок. Наташа сняла упаковочную бумагу и увидела книгу об обычаях аборигенов.
– Замечательная книга, спасибо, – Наташа поцеловала ее в щечку.
– Надеюсь, она тебе понравится.
Когда Наташа развернула открытку, Эбби добавила:
– Это тоже из Австралии.
На открытке был изображен карикатурный Санта-Клаус с санками, которые ему пришлось тащить по залитому солнцем песчаному пляжу. Как нелегко убедить австралийских детишек в своем существовании, когда на тебе такая неподходящая одежда и путешествуешь ты на транспорте, никак не соответствующем местному климату!
Рядом со Стивеном появилась Анна, как всегда безмятежная и прекрасная, одетая в облегающее темно-синее платье с шифоновой отделкой на плечах и тонким пояском на тонкой талии. Ее пепельные волосы были схвачены шарфом цвета сапфира. В своих плакавших по щетке сапогах, рядом с ней Наташа почувствовала себя неловко. Все так, как и раньше.
Когда она однажды пригласила родителей погостить в Садовом тупике, постоянные уборки и чистки пылесосом, устраиваемые Анной, сводили Наташу с ума, как и тогда, в детстве. Наташе и Абигаль никогда не разрешалось появляться перед матерью с малейшим пятнышком шоколада, краски или грязи на руках или лице. Нельзя сказать, что Анна проявляла чрезмерную строгость в воспитании, – она всегда была готова их обнять, рассказать сказку на ночь или помочь выполнить домашнее задание. Идеальная мама. Она стремилась во всем быть идеальной.
Замужество идеальной женщины по определению должно было быть идеальным. Наверное, поэтому Анна закрывала глаза на проделки Стивена и никогда не жаловалась, когда муж возвращался домой после шестинедельного путешествия и сразу прикладывался к бутылке. Может, так было, потому что она решила, что сама этого хотела. Или просто она любила его. Стивен притягивал к себе людей, как магнит, одной только силой своей личности. Раз оказавшись в сфере его влияния, трудно было вырваться на свободу.
Вот так, растешь и думаешь, что с твоими родителями все в полном порядке. Пока не увидишь другие семьи и не поймешь, что твоя семья странная. Тогда приходишь к выводу, что твоя семья нормальная, потому что странная. И этой мысли Наташа, благодаря роду своей деятельности, постоянно находила подтверждение.
Анна и Стивен подходили друг другу, хотя стороннему наблюдателю могло показаться, что они совершенно разные. Стивену нравились умные образованные женщины, однако в нем было что-то старомодное, некий сбивающий с толку двойной стандарт, заставлявший его, с одной стороны, гордиться Наташиной профессией и тут же в шутку заявлять, что он никогда не женился бы на такой дамочке, как она. Анна изучала историю, училась на дизайнера по интерьерам, потом работала хранителем музея. Она достигла определенных успехов в карьере, однако мать Анны, умершая пятнадцать лет назад, однажды сказала Наташе, что единственным стремлением ее дочери было иметь мужа и дом с большой кухней и садом. И много детей. Это накрепко запало в Наташину память. Наташа ощущала, что даже после успешного зачатия Абигаль она была для Анны напоминанием о времени, когда та считала, что не состоялась как женщина.
– Расскажи мне об Италии, – попросила Наташа Стивена, когда они сели за маленький столик в углу холла. Последняя его поездка растянулась на два месяца.
– Ты была бы в восторге. Мы нашли остатки храма с братской могилой.
Стивен замолчал, ожидая, пока официант передаст дамам меню в темно-зеленых кожаных обложках.
– Ты опять туда поедешь? – спросила она.
Он бросил взгляд на Анну. Она никогда не интересовалась, как долго он планирует провести вдали от дома. Наташа не могла избавиться от впечатления, что он был благодарен жене и одновременно это его огорчало.
– А что, ты тоже хочешь поехать?
Наташа всегда интересовалась работой Стивена. С малых лет, сколько она себя помнила, она упрашивала его взять ее с собой в археологическую экспедицию. Вместо того чтобы лежать, растянувшись, на пляже, она с удовольствием проводила летние каникулы, стоя по колено в илистой яме с лопатой или ситом в руке или карабкаясь по крошащимся стенам какого-нибудь замка.
– Слишком много работы.
– Ну, так в чьих шкафах ты последнее время разыскиваешь скелеты? – спросил он.
Наташа начала было вкратце рассказывать об Адаме и Бетани, когда официант вернулся с блокнотом и ручкой, чтобы принять заказ. Стивен попросил бутылку кларета, и их проводили в ресторан с большими французскими окнами, где вокруг рояля стоял немногочисленный хор. Певцы были одеты в красные с белым костюмы, и каждый держал в руке высокую свечу. Звучало «Холодное зимнее солнцестояние».
– Кажется, стихи написала Кристина Россетти? – спросила Анна. – Да, я уверена, именно она.
Анна всегда обращала большое внимание на то, что происходило вокруг, поэтому Наташа поверила ей, не колеблясь ни минуты. Ей всегда очень нравился именно этот рождественский гимн.
– Я этого не знала.
Потом Стивен подарил ей свой подарок – старинное серебряное колье с гагатом, которое выбрал сам. Он помог ей надеть украшение, приподняв волосы так, чтобы они не попали в замочек. Когда он сказал, что колье ей очень идет, Наташа опустила глаза, избегая встречаться взглядом с Анной, которая в этот момент смотрела прямо на нее. Возможно, Стивен действительно не замечал или предпочитал игнорировать факт, который всегда был для Наташи очевидным: Анна обижалась, видя, что Стивену Наташа ближе, чем Эбби. Где-то в глубине сознания Наташа задавалась вопросом, ревновала ли она или же их привязанность давала повод к худшим подозрениям.
Она поспешно вручила свои подарки: шелковый шарф для Эбби, раннее издание «Семи столпов мудрости» для Стивена, найденное ею через Интернет, и фигурку из венецианского стекла для Анны, которую Наташа раскопала в антикварной лавке в Стоу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82