Еще покойный Адам Смит подметил: стекольщик любит, когда окна бьют, а сапожник, когда обувь разваливается. - А нам и пыльная буря дар божий... Ты надолго?
- До вечера. Хочу побывать в архиве буровиков. А вдруг те нашли на Корже минеральную воду?
- Глупая затея. Есть возможность пригнать из Калининграда десяток "Нисанов".
- Это, Леша, потом.
Перво-наперво Ишутина интересовало дело, которому он служил, и этой службе было подчинено его предпринимательство. В кругу бизнесменов средней руки он слыл человеком состоятельным. Многие считали, что он повязан с крупными теневиками, а те своих людей холили, давали им возможность преуспевать, не забывали при этом делать себе рекламу: вот, мол, трудяга, поверил в рынок и потому пополнил ряды среднего класса. Не случайно физики выходят в олигархи, а лирики у них в лакеях.
По складу ума Ишутин был физиком, окунувшимся в бизнес. Его слово, как некогда купеческое, было весомым и надежным. В свое время поручился он и за Фомина, сослуживца по 9-й погранзаставе, сделал его своим компаньоном, но к агентурной работе не привлекал. Он был "чистым" предпринимателем. На всякий случай. Как бывают "чистые", не задействованные разведкой дипломаты. Мало что может случиться, и тогда этот "чистый" дипломат берет на себя роль "жертвы провокации". В бизнесе подобное тоже бывает.
В областном центре Ишутина хорошо знали, но в управление геолого-разведочных работ наносил визит впервые. Но и здесь он был человеком известным. Сам управляющий профессор Гочкис, располневший в своем руководящем кресле геолог, взялся помогать гостю. К его великому изумлению, в архиве не оказалось отчетов, связанных с работами на Каменном Корже.
- Я прекрасно помню, - говорил профессор, словно оправдывался. Отчеты и образцы регулярно представлял бригадир.
Управляющий уже волновался: ему не хотелось ударить в грязь лицом перед человеком, который к губернатору приходит запросто. Он шумел на сотрудников, его черные южные глаза сверкали, как антрацит. Ишутин ровным спокойным голосом давал понять, что напускная строгость начальника ни к чему. - Меня интересует, в частности, тринадцатая скважина.
Папка по тринадцатой оказалась пустой, сохранился лишь список бригады. Фамилии были занесены в такой последовательности:
Шут Валерий Александрович
Данькин Сергей Ермолаевич
Ситник Андрей Борисович
Соплыга Герасим Нилович
Панасенко Юрии Феофанович
Остапец Кирилл Игнатович
Шарипов Акрам Акрамович /эта фамилия была вычеркнута/
Отдельно шариковой ручкой, но не рукой Шута, кто-то дописал:
"Усманов Рустам".
- Что искали на тринадцатой?
- Какой-то минерал. Натыкались, конечно, и на уголь. Но это были линзы непромышленного значения. С целью экономии средств, скважину пришлось законсервировать.
- А тринадцатую?
- Ее судьба непонятна. Буровики недоумевали. Но было распоряжение свыше: работы прекратить, рабочих уволить. Там случилась драка...
- А не могло произойти так, что отчет по тринадцатой, скажем, попал к отчету по седьмой? - предположил Ишутин.
Раскрыли папки. Никто ничего не перепутал. Стали опрашивать сотрудников. В архив заглядывали по мере надобности. Раньше в документах копались соискатели ученых степеней. Но жажда остепениться уже иссякла - за степень не стали платить. Не было денег и на зарплату. Геологи разбегались. А при неработающих предприятиях куда разбежишься?
При опросе сотрудников кто-то вспомнил, что в начале марта из Москвы приезжал какой-то журналист. Рылся в архиве. Управляющий пожимал плечами: о журналисте он слышал впервые. В бюро пропусков запись о посещении журналиста отсутствовала. Пожилая вахтерша этот факт объяснила просто.
- Геннадий Германович, - обратилась она к управляющему, - вы же мне звонили, чтоб я этого из Москвы пропустила? Я вахтер. Всего лишь рядовой инженер. Мне прикажете - я пропускаю.
Словесный портрет призрачного журналиста ничего не дал: выбрал ли он документы по тринадцатой, или кто-то другой - неизвестно. Теперь на вопрос, чем отличается тринадцатая скважина от остальных, ответить могли только сами буровики. Но с марта один за другим они стали превращаться в покойников.
Почти ни с чем вернулся Ишутин. После пыльной бури Каменка бодрствовала - ликвидировали последствия не такой уж редкой в этих краях стихии.
Был второй час ночи. В "Автосервисе" рыхтовали "Волгу". Тут же в ковбойке стоял протрезвевший водитель, председатель сельскохоз предприятия.
Павел Петрович поднялся на второй этаж, в квартиру. Жена не спала.
- Звонили из Мергеля, - сказала она. - Там что-то произошло.
- Мотоцикл цел? - спросил.
- Кто-то на него покушался. Кикие-то двое. Угнать намеревались.
- А кто звонил?
- Аспирантка.
Про себя Павел Петрович подумал: коль звонила Гюзель, значит, они живы и здоровы, а если бы что случилось, Гюзелъ сказала бы, что мотоцикл разбит.
15
В июле ночи коротки, но хотелось, чтоб они были ещё короче. Павел Петрович взглянул на часы: спал сорок минут. Для здорового тридцатилетнего мужчины достаточно, чтоб весь день быть бодрым.
Рассвет запаздывал: мешало густое пыльное небо. Но время торопило. Павел Петрович тщательно выбрился, надел свежую рубашку, подобрал к ней галстук, и уже в светлом костюме, готовый в дорогу, спустился в мастерскую.
Мастера, отрихтовав побывавшую в канаве ^Волгу" и отпустив окончательно протрезвевшего водителя, пили кофе. Лева подал хозяину чашку обжигающего налитка.
- Есть домашняя колбаса. Будете?
- Кто привез?
- Музыря. Вчера по пьянке сбил указатель "Ремонт дороги".
Павел Петрович знал: у этого председателя отменный колбасный цех. Но рабочие блаженствуют не потому, что много производят, а потому что председатель ухитряется не платить налоги.
- Заверни килограмма три. Возьму с собой.
"Побалую москвичей, - подумал о своих подопечных, и тут же кольнула мысль: - Так что там произошло?"
Некоторую ясность внес Лева:
- В Мергеле кого-то схватили. Вроде убийц бригадира Шута.
- Кто схватил? - Скажу - упадете. Аспиранты. - Откуда сведения?
- Из милиции. Когда вы отдыхали, позвонил Андрюшка Прудкий, он сейчас дежурит. Попросил канистру бензина.
- Сказал, надо срочно в Мергель. Привезти задержанных. У них отобрали оружие. А в районе объявлен месячник по изъятию стволов.
- Не спросил, цел ли наш мотоцикл?
- Виноват.
- Звони.
Лейтенант Прудкий ответил, что задержанных уже везут.
- А как аспиранты, не покалечены? - спрашивал Лева. Лейтенант устало отвечал:
- Не знаю.
- А их мотоцикл?
- Слушай, кум, - рассердился лейтенант. - Он что - твой, мотоцикл этот?
- Не мой, а моего хозяина. - Вот пусть у твоего хозяина и голова болит. Наплодили паразитов и сами за них беспокоитесь.
Павел Петрович отложил наушник, с помощью которого прослушал разговор.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54
- До вечера. Хочу побывать в архиве буровиков. А вдруг те нашли на Корже минеральную воду?
- Глупая затея. Есть возможность пригнать из Калининграда десяток "Нисанов".
- Это, Леша, потом.
Перво-наперво Ишутина интересовало дело, которому он служил, и этой службе было подчинено его предпринимательство. В кругу бизнесменов средней руки он слыл человеком состоятельным. Многие считали, что он повязан с крупными теневиками, а те своих людей холили, давали им возможность преуспевать, не забывали при этом делать себе рекламу: вот, мол, трудяга, поверил в рынок и потому пополнил ряды среднего класса. Не случайно физики выходят в олигархи, а лирики у них в лакеях.
По складу ума Ишутин был физиком, окунувшимся в бизнес. Его слово, как некогда купеческое, было весомым и надежным. В свое время поручился он и за Фомина, сослуживца по 9-й погранзаставе, сделал его своим компаньоном, но к агентурной работе не привлекал. Он был "чистым" предпринимателем. На всякий случай. Как бывают "чистые", не задействованные разведкой дипломаты. Мало что может случиться, и тогда этот "чистый" дипломат берет на себя роль "жертвы провокации". В бизнесе подобное тоже бывает.
В областном центре Ишутина хорошо знали, но в управление геолого-разведочных работ наносил визит впервые. Но и здесь он был человеком известным. Сам управляющий профессор Гочкис, располневший в своем руководящем кресле геолог, взялся помогать гостю. К его великому изумлению, в архиве не оказалось отчетов, связанных с работами на Каменном Корже.
- Я прекрасно помню, - говорил профессор, словно оправдывался. Отчеты и образцы регулярно представлял бригадир.
Управляющий уже волновался: ему не хотелось ударить в грязь лицом перед человеком, который к губернатору приходит запросто. Он шумел на сотрудников, его черные южные глаза сверкали, как антрацит. Ишутин ровным спокойным голосом давал понять, что напускная строгость начальника ни к чему. - Меня интересует, в частности, тринадцатая скважина.
Папка по тринадцатой оказалась пустой, сохранился лишь список бригады. Фамилии были занесены в такой последовательности:
Шут Валерий Александрович
Данькин Сергей Ермолаевич
Ситник Андрей Борисович
Соплыга Герасим Нилович
Панасенко Юрии Феофанович
Остапец Кирилл Игнатович
Шарипов Акрам Акрамович /эта фамилия была вычеркнута/
Отдельно шариковой ручкой, но не рукой Шута, кто-то дописал:
"Усманов Рустам".
- Что искали на тринадцатой?
- Какой-то минерал. Натыкались, конечно, и на уголь. Но это были линзы непромышленного значения. С целью экономии средств, скважину пришлось законсервировать.
- А тринадцатую?
- Ее судьба непонятна. Буровики недоумевали. Но было распоряжение свыше: работы прекратить, рабочих уволить. Там случилась драка...
- А не могло произойти так, что отчет по тринадцатой, скажем, попал к отчету по седьмой? - предположил Ишутин.
Раскрыли папки. Никто ничего не перепутал. Стали опрашивать сотрудников. В архив заглядывали по мере надобности. Раньше в документах копались соискатели ученых степеней. Но жажда остепениться уже иссякла - за степень не стали платить. Не было денег и на зарплату. Геологи разбегались. А при неработающих предприятиях куда разбежишься?
При опросе сотрудников кто-то вспомнил, что в начале марта из Москвы приезжал какой-то журналист. Рылся в архиве. Управляющий пожимал плечами: о журналисте он слышал впервые. В бюро пропусков запись о посещении журналиста отсутствовала. Пожилая вахтерша этот факт объяснила просто.
- Геннадий Германович, - обратилась она к управляющему, - вы же мне звонили, чтоб я этого из Москвы пропустила? Я вахтер. Всего лишь рядовой инженер. Мне прикажете - я пропускаю.
Словесный портрет призрачного журналиста ничего не дал: выбрал ли он документы по тринадцатой, или кто-то другой - неизвестно. Теперь на вопрос, чем отличается тринадцатая скважина от остальных, ответить могли только сами буровики. Но с марта один за другим они стали превращаться в покойников.
Почти ни с чем вернулся Ишутин. После пыльной бури Каменка бодрствовала - ликвидировали последствия не такой уж редкой в этих краях стихии.
Был второй час ночи. В "Автосервисе" рыхтовали "Волгу". Тут же в ковбойке стоял протрезвевший водитель, председатель сельскохоз предприятия.
Павел Петрович поднялся на второй этаж, в квартиру. Жена не спала.
- Звонили из Мергеля, - сказала она. - Там что-то произошло.
- Мотоцикл цел? - спросил.
- Кто-то на него покушался. Кикие-то двое. Угнать намеревались.
- А кто звонил?
- Аспирантка.
Про себя Павел Петрович подумал: коль звонила Гюзель, значит, они живы и здоровы, а если бы что случилось, Гюзелъ сказала бы, что мотоцикл разбит.
15
В июле ночи коротки, но хотелось, чтоб они были ещё короче. Павел Петрович взглянул на часы: спал сорок минут. Для здорового тридцатилетнего мужчины достаточно, чтоб весь день быть бодрым.
Рассвет запаздывал: мешало густое пыльное небо. Но время торопило. Павел Петрович тщательно выбрился, надел свежую рубашку, подобрал к ней галстук, и уже в светлом костюме, готовый в дорогу, спустился в мастерскую.
Мастера, отрихтовав побывавшую в канаве ^Волгу" и отпустив окончательно протрезвевшего водителя, пили кофе. Лева подал хозяину чашку обжигающего налитка.
- Есть домашняя колбаса. Будете?
- Кто привез?
- Музыря. Вчера по пьянке сбил указатель "Ремонт дороги".
Павел Петрович знал: у этого председателя отменный колбасный цех. Но рабочие блаженствуют не потому, что много производят, а потому что председатель ухитряется не платить налоги.
- Заверни килограмма три. Возьму с собой.
"Побалую москвичей, - подумал о своих подопечных, и тут же кольнула мысль: - Так что там произошло?"
Некоторую ясность внес Лева:
- В Мергеле кого-то схватили. Вроде убийц бригадира Шута.
- Кто схватил? - Скажу - упадете. Аспиранты. - Откуда сведения?
- Из милиции. Когда вы отдыхали, позвонил Андрюшка Прудкий, он сейчас дежурит. Попросил канистру бензина.
- Сказал, надо срочно в Мергель. Привезти задержанных. У них отобрали оружие. А в районе объявлен месячник по изъятию стволов.
- Не спросил, цел ли наш мотоцикл?
- Виноват.
- Звони.
Лейтенант Прудкий ответил, что задержанных уже везут.
- А как аспиранты, не покалечены? - спрашивал Лева. Лейтенант устало отвечал:
- Не знаю.
- А их мотоцикл?
- Слушай, кум, - рассердился лейтенант. - Он что - твой, мотоцикл этот?
- Не мой, а моего хозяина. - Вот пусть у твоего хозяина и голова болит. Наплодили паразитов и сами за них беспокоитесь.
Павел Петрович отложил наушник, с помощью которого прослушал разговор.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54