— Надо искать моего купца. Если мы упросим его выкупить нас троих, то я тут же отправлюсь в Афины, а ты сможешь повезти Домицию к себе на родину, не подвергая ее опасностям, которые на каждом шагу подстерегают беглых рабов!
— Так поехали! — запрыгнул в повозку Лад и выхватил вожжи.
— Куда? — остужая его пыл, спросил Эвбулид. — Надо сначала расспросить прохожих.
Первым купцом попавшимся им навстречу был Анаксарх, спешащий на собрание в лавку Артемидора.
Занятый своими мыслями о сегодняшней встрече с торговцем, больше года прожившим по приказанию Аристоника в Риме, и каким-то беглецом из Сицилии, он не сразу понял, чего добиваются от него два раба, спрыгнувшие из богатой повозки.
— Афинодор или Аполлодор? — наконец, уяснив что к чему, переспросил он. — Так у нас в Пергаме одних только Афинодоров не менее ста, и, как минимум, десять из них торгуют вазами и мегарскими чашами и сами ваяют из бронзы или мрамора!
— Всего десять? — обрадованно переспросил его высокий раб с тяжелыми плечами, судя по новой одежде, назначенный недавно управляющим дворца или имения. — Так говори скорее, где они живут!
Анаксарх, с недовольством глядя на восходящее солнце, наскоро объяснил все, что от него требовалось, и пошел скорой походкой дальше, что совсем не шло его грузной, дородной фигуре.
— Ну, так с какого начнем? — усаживаясь в повозку, спросил Лад Эвбулида. — С того, что живет направо или с того, что налево?
— Вообще-то, Протасий велел передать тебе, чтобы мы сразу же возвращались в имение, — замялся Эвбулид. — Стоит ли теперь с ним ссориться? Ведь у нас еще месяц!
— Боюсь, что нам и месяца не хватит, чтобы отыскать твоего подаренного, — проворчал Лад. — Что, если твой купец был подарен не Афине, а какому-нибудь Гелиосу или Деметре?
— Есть еще Посейдон, Гермес, Дионис… — удрученно добавил Эвбулид.
— Вот-вот, — подхватил Лад. — У вас, эллинов, богов не меньше, чем лавок в этом Пергаме, и каждому мог быть подарен твой купец. Тут не то что месяца — года бы еще хватило! — не без тревоги заметил он и, неожиданно улыбнувшись, показал крепко сжатый кулак. — А Протасия не опасайся, он у меня вот где! Разве он найдет еще такого управляющего, который согласится отдавать ему почти все заработанные у Эвдема деньги?
— Тогда… — ненадолго задумался Эвбулид и кивнул направо. — Начнем с того Афинодора, который ваяет из воска, как сам Аттал, и часто возит свои товары в Аттику!
4. «Запомните это имя!»
«Так что же мне делать? Что придумать? — вопрошал себя Демарх, сидя в самом углу скульптурной мастерской Артемидора. — До назначенной Эвдемом встречи осталось всего несколько часов, а я еще не знаю, как мне быть!»
Он медлил, идя сюда, охотно останавливался для бесед со знакомыми пергамцами, невпопад отвечал на их вопросы, и когда вошел в это помещение, то с упавшим сердцем увидел, что все заговорщики были уже в сборе.
Ждали Аристоника, который должен был приехать из приморского города Левки.
Здороваясь, Демарх невольно опускал глаза перед людьми, которые за короткое время стали ему понятными и близкими.
Наконец в коридоре послышался легкий шум и в сопровождении нескольких вооруженных рабов в мастерскую — полы легкого дорожного плаща враспашку — быстрыми шагами вошел Аристоник.
Поздоровавшись со всеми кивком, он направился к своему любимому месту в углу. Только тут Демарх с ужасом заметил, что сидит рядом с высоким креслом побочного брата царя. Ему показалось, что взгляды всех собравшихся устремлены на него.
— Смотри, какой он сегодня решительный! — шепнул на ухо, как всегда подсевший к нему Кабир. — Может решил дать сигнал к восстанию, а?
— Не знаю… — рассеянно пробормотал Демарх, еще ниже опуская голову. — Может быть…
— Может быть! — возмущенно зашипел Кабир. — Да все мы только и ждем этого! Скажи Аристоник одно только слово, призови всемогущим Гелиосом, и весь Пергам поднимется в считанные минуты!
— Да-да, конечно… — не слушая носильщика, кивнул Демарх.
— Что это с тобой? — участливо взглянул на него Кабир. — С женой что? Или опять Саранта заболела?
— Да нет, просто не выспался! — вздохнул Демарх и, не желая загрязнять себя ложью, искренне признался: — Честно говоря, даже не хотел идти сегодня сюда…
— И очень многое бы потерял! — Кабир кивнул на сидящего рядом с хозяином лавки худощавого человека в римской тоге и прямым, словно точеным из мрамора, носом. — Видишь этого человека?
— Римлянина?
— Он римлянин только наполовину! — быстро зашептал Кабир, увидев, что Аристоник поднял руку, призывая всех к тишине. — Его отец был изгнан из Рима за кражу скирды хлеба, а мать наша, пергамская. Зовут его Постум, и у него удивительная способность запоминать все, что он увидит и услышит. Под видом квирита он больше года пробыл в Риме, вот теперь приехал, чтобы рассказать нам о нем…
Кабир замолчал, перехватив недовольный взгляд Аристоника, и приложил ладонь к губам, красноречиво обещая, что будет нем, как рыба.
— Артемидор! — добившись полной тишины, окликнул Аристоник. — Где же наш благородный квирит?
— Вот он! — улыбнулся купец, подталкивая Постума к центру мастерской.
— Здесь! — подтвердил тот, глядя на побочного брата правителя Пергама. — Не узнаешь?
— Да где же тебя узнать! — покачал головой Аристоник. — Накажи меня Гелиос, истинный патриций! И как тебя только не растерзали по пути сюда?
— Да уж могли… — признался «римлянин» и, поправляя складки на тоге, добавил: — Только очень хотелось предстать перед вами во всем этом обличье!
— Боялся, что мы без этого тебе не поверим? — обвел глазами собравшихся Аристоник. — Нет, Постум, нам хорошо известно, скольким опасностям ежедневно ты подвергался в этом проклятом городе, и без всякой тоги поверили бы каждому твоему слову! Верно я говорю?
— Верно, Аристоник! Говори, Постум! — закричал, вскакивая с места, Кабир и подмигнул Демарху — мол, что я тебе говорил?
Со всех сторон послышались одобрительные голоса:
— Верно, верно!
— Говори!
— Не тяни!..
— Говори, Постум, — с мягкой улыбкой разрешил Аристоник и откинулся в кресле, чтобы удобнее было слушать.
Постум сдержанно кивнул, посмотрел на Аристоника, потом — на Демарха, как показалось тому, прожигая его взглядом до самого сердца, на подавшегося вперед Кабира, обвел всю мастерскую серыми, запоминающими глазами и спокойно начал:
— Рим сейчас переживает не самые лучшие дни в своей истории…
— Хвала богам! — пробасил Анаксарх.
Постум жестом попросил не перебивать его и продолжил:
— За все семь веков его существования вряд ли найдется и трех примеров, чтобы так волновалось население внутри города, чтобы так была слаба армия и чтобы столь небезопасно для республики было на ее границах.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150