Некоторые белили стены своих хат, подмазывали завалинки желтой глиной. На главной улице перед воротами каждой усадьбы хозяева посыпали желтым песком.
Угождая старостам и жолнерам, люди забыли о том, что надо убирать перезрелую гречиху. Матери покрикивали на ребятишек, заставляя их умываться: ведь вот-вот приедет коронный гетман! Люди настороженно выглядывали из-за поветей, стогов, соломы и сена. На улицах ни одной живой души.
— Уже и по селам стали ездить. Как батюшке в церкви, ковры им под ноги стели!.. — недовольно бормотали старики.
Всадники, гонцы один за другим носились по улицам и возле усадеб. От двора к двору ходили десятские. На ропот выписанных из реестра казаков не обращали никакого внимания, будто и не слышали. Они уверенно чувствовали себя в этом пограничном казацком городе. Ведь это Чигирин, а не Каменец, не Броды!..
— Не обошла беда и наш казацкий край. Крепости на Порогах строят, жолнеров, как в покоренной стране, на постой ставят, женщин бесчестят! А наших воинов то записывают в реестры, то вычеркивают. Настоящих казаков заставляют подчиняться польским командирам — шляхтичам. Казаки… Что это за казак, если его муштруют всякие мерзкие щенки, как этот богопротивный Лащ! Тьфу ты, прости, господи!..
— Щенков, Мирон, у них хватает. А все же охрану новой Кодацкой крепости гетман и своим жолнерам не доверил! Французских наемников там оставил.
— Французы уберегут… Тут Наливайко нужен, чтобы проучить их!..
— Найдется, Мирон, и Наливайко, погоди немного. В казацком роду не перевелись еще Наливайки. А то… совсем прижали нашего брата, составляют реестры, людей закрепощают! Лейстровики аль те же польские надсмотрщики, как и Лащ. Разбой, да и только…
О таких настроениях знал и Конецпольский. Иначе незачем ему было оставлять в построенной крепости на Кодаке гарнизон из наемных французских солдат.

Подъезжая к Чигирину, коронный гетман заблаговременно послал в город поручика Скшетуского. Он поручил ему принять хлеб-соль от представителей Чигиринского староства. Въезжая в Чигирин, гетман спросил у своих приближенных:
— Не о-отравлен ли этот хлопский каравай зме-е-иным я-ядом?
— Да упаси боже, что вы, уважаемый пан гетман! Его пекли жены верных Короне старшин! К тому же, уважаемый пан гетман, под строгим присмотром… молодого полкового писаря, пана Чаплинского.
Конецпольский резко обернулся к полковнику, удивленно спросил:
— Ведь писарем был па-ан Хмельницкий. Пан полковник, очевидно, забыл фамилию сво-оего писаря?..
— Да-да, был, уважаемый пан гетман! — смутился полковник.
— Зна-аю, он, наверно, до сих пор не в-вернулся с войны… Но пи-исарь не джура, уважаемый пан полковник! — резко упрекал гетман, нервничая. Эти его слова точно кнутом стегали полковника, только недавно приглашенного в полк по рекомендации сенатора Юрия Збаражского.
— Так, вашмость… Конечно, так. Пан Хмельницкий, кажется, уже вернулся. Но за время его отсутствия в полку накопилось столько дел, вашмость. А тут князь Юрий Збаражский и Мартин Казановский порекомендовали хорошего юношу шляхтича… Обо всем этом я писал подробно пану гетману в Броды. В Чигирине нужен постоянный писарь. А пан Хмельницкий…
— Так, может, пан по-олковник некстати послал пана п-писаря на помощь нам в это-ой войне с Аббас-па-ашой? Если у пана полко-овника есть уже другой писарь, то чем занят сейчас в полку пан Хме-ельницкий?
Вопрос гетмана был неожиданным для полковника. Но не вопрос тревожил его. Гетман вдруг соскочил с коня, передал его джуре и пешком направился к дому староства, словно не хотел видеть ни полковников, ни джур. Загурский тоже соскочил с коня, обернулся, будто искал, кто бы мог ответить на вопрос рассердившегося гетмана. К полковнику подбежал молодой казак Пешта, который всегда исправно выполнял его поручения.
— Полковник Белоцерковского полка ищет хорошего писаря, пан полковник. Этот полк в два раза больше нашего… — почти шепотом говорил Пешта, помогая своему полковнику выпутаться из неприятного положения.
Полковник тут же нагнал гетмана:
— Ах, совсем у меня вылетело из головы, вашмость пан гетман. Белоцерковскому полку нужен хороший писарь. Полк действительно большой. Как раз для пана Хмельницкого. Да и… от чигиринской вольницы подальше… — изворачивался полковник, туманно намекая на что-то.
Гетман остановился, посмотрел на вспотевшего полковника. Но тут же повернулся и пошел к новому двухэтажному дому староства. Слишком пузатые колонны, потрескавшийся деревянный архитрав, особенно его украшения, вызвали улыбку у Конецпольского.
— Я са-ам поговорю об этом с паном Хме-ельницким! — уже более спокойно сказал он.
На крыльце гетман остановился и посмотрел на улицу. От реки и по спускающейся с холма улице, украшенной как в праздник, шли пешие казаки, миряне. Среди них показался и гонец коронного гетмана, старшина Скшетуский. Рядом с ним шел бородатый казак, который нес на полотенце хлеб-соль. За ним следовали конные и пешие челядинцы староства и казаки, охранявшие город и крепость.
14
Обед был простой, но гетман за время походной жизни привык к такой пище, даже любил ее. Для Конецпольского накрыли отдельный стол в покое на нижнем этаже, который своей задней стенкой упирался в глиняную гору. Угощал гетмана сам полковник чигиринских реестровых казаков Загурский.
После обеда гетман снова заторопился в путь. Уже на ходу напомнил Загурскому, чтобы бесперебойно снабжали провиантом гарнизон в Кодаке и каждую неделю меняли жолнерские постои у местных жителей.
Спускались сумерки, пустели улицы. Только на площади перед староством, где обедал Конецпольский, толпились казаки из свиты коронного гетмана.
Полковник надеялся, что гетман больше не вспомнит о писаре Хмельницком. А Конецпольский, выйдя во двор и поджидая джуру с конем, все-таки спросил:
— Па-ан Хмельницкий еще не при-ибыл?
— Да, вашмость, до сих пор его нет, — ответил Загурский.
— Посылали за-а ним? Верну-улся ли джура, что доложил? — настойчиво спрашивал гетман.
— Да, уважаемый… — запнулся полковник.
— Так посылали и-или не-ет, па-ан?.. — допытывался Конецпольский, еще больше заикаясь.
— Джура, вашмость… до сих пор…
— Не-е ве-ернулся! Пло-охие у вас джуры, пан Загурский! Выну-ужден буду прислать вам более исполнительных! Очевидно, мне надо было самому ра-аэобраться в писарских делах полка… Но е-если до-онесе-енне о пане Хмельницком действительно направили ко мне… Нех пан полковник позаботится о том, чтобы сле-едом за мно-ой приехал в Броды пан Хмельницкий… А сейчас по-о коням! — скомандовал и по-военному легко вскочил в седло. И в ту же минуту выехал со двора староства.
Конецпольский не заметил, как за воротами староства от свиты полковника отделился его джура Сидор Пешта и поскакал на взгорье, по дороге, ведущей в Субботов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121