— Пит с трудом выкинул большой кусок породы из ямы и вытер крупные капли пота, выступившие на лбу.
— Скажут, чтобы мы убирались отсюда, что это, мол, нарушение закона. У них и без нас дела хватает… бревна продавать, к примеру, чтобы деньгами разжиться, лесные пожары в округе тушить… Ничего они нам такого не сделают. Уж больно иначе некрасиво выйдет — будто они к свободным гражданам пристают. А я по воскресеньям даже в церковь хожу.
Берт принялся просеивать очередной совок породы из раскопа, раскачивая сито взад-вперед. На его длинном лице выступила улыбка:
— Эге! Гляди-ка! Костяная бусина. Видишь, как они ее отполировали?
Он бросил находку в мешок:
— Да, если будешь и дальше здесь работать, у тебя скоро все полки дома будут полны наконечников для стрел. Те-то, что просто так на поверхности валялись, уже давно все кто-нибудь подобрал.
— Угу. — Блондин выбрался из ямы, внимательно глядя на плоский кусок породы, который выкинул наверх. Он протер его: на поверхности показались правильные ложбинки. Мужчина посмотрел на стену: — Гляди. В стене было выбито какое-то изображение. На спираль похоже… только я ее пополам разбил.
— Спираль, говоришь? — Седой мужчина наклонился, чтобы получше рассмотреть камень. — Никогда такой не встречал. Чаще всего попадается зверье и всякое такое. Жалко, что раскололась. А то могли бы долотом вырубить. Красиво бы над камином смотрелось. Можно было бы приклеить или еще как… В следующий раз захватим долото. Попробуем вторую половину отколоть. Если опять развалится — ну, черт возьми, не судьба, значит.
— А лесному патрулю на эти штуки наплевать, что ли?
— Ага. Да если бы и не наплевать, мы же на этом гроши зарабатываем. Подумаешь, продадим несколько наконечников за пару сотен баксов! В Юте вот ребята по тридцать тысяч зашибают, когда какой-нибудь горшок расписной толкнут!
— Вот кого небось сажают!
— Ну, может быть… Хотя я вот помню, как пару лет назад одни ребята нашли в горах мумию — к югу отсюда. Знаешь, такая вся иссохшая и твердая. Вот как эти египетские. Ну, вечером они поднабрались, привязали ей веревку на шею и повесили болтаться на телефонном столбе. Так всего-то и было, что пару сотен долларов штрафа слупили с них, да осудили условно и оставили под наблюдением.
— Черт! Мне больше достается, когда я в баре драку устрою!
Старший ухмыльнулся, обнажив коричневые передние зубы:
— Ну, с этим, парень, ничего не поделаешь!
Они продолжили работу: молодой мужчина кидал породу старшему под непрерывное шуршание сита.
— Ну а разве геологи не возникают, когда увидят, что место все уже разрыто?
— Археологи.
— Чего?
— Археологи, а не геологи. Ну да, они стонут и плачут. Да только кто их слушает? Законов-то полным-полно понаписано, только сейчас, когда в Вашингтоне все по уши в дерьме сидят, кому какое дело до каких-то мертвых индейцев?
— Ого! Вот это дело! — Мужчина постарше вынул из сита острие дротика и большим пальцем принялся отчищать от грязи светлый кремень.
— Какой это? — спросил Пит, выбравшись на поверхность. Он поднял находку к свету, чтобы разглядеть получше, и глаза его заблестели.
— Похоже на те, что нашли в Медисин-Лодж-Крике. Скорее всего, этой штуке восемь тысяч лет. И стоит она… ну, долларов семьдесят пять — восемьдесят.
— Здорово! — Пит продолжал улыбаться, ощупывая кусочек камня. — Э, этот я продавать не хочу! Это мой первый!
— Вот-вот, оставь его себе. — Берт покачал головой. — Проклятое правительство! На все у него теперь законы напридуманы! Да столько, что им самим за ними не уследить. В резервации придурки-индейцы из-за этого вой поднимают. Так индейцы из-за всего вой поднимают. Говорят, мы оскверняем могилы их предков. Да черт возьми, они чаще всего не знают, кто был их отец!
— Значит, здесь хорошее место?
— Ага, здесь хорошее. Мы здесь довольно долго копать сможем. Тут деньги есть, я чувствую. Это как когда в бар идешь и знаешь, что кого-то трахнешь! — На лице Берта расплылась счастливая улыбка.
— Я Луизе расскажу!
— Хрена с два! Она тогда и тебе черепушку разнесет!
Пит ухмыльнулся:
— Ясное дело, у такого старого козла не каждую ведь ночь стоит!
Он снова принялся копать. Совок звонко скреб по камню. Берту пришлось отодвинуть сито от просеянной кучи, которая все росла, и его тень на стене стала еще больше.
— Ого! — Пит отступил на шаг. — Кость нашел! Чуть совком надвое не разломил!
Берт подошел и вытянул шею над плечом Пита:
— Захоронение? Или просто бизонья нога?
— Для бизона вроде бы как тонковата, да? — Пит посторонился, чтобы опытный глаз учителя получше рассмотрел находку.
— Человеческая, точно. Я их много повидал. Ее, наверное, можно просто так вытащить. Это берцовая.
Пит потянул, но кость не подалась. Он поднял голову:
— А колдовства тут никакого нет, а?
— Что еще за колдовство? Не. Ты слишком часто на страшилки в кино ходишь. Давай, разгреби повыше, где должно быть" бедро. Да, здесь.
Грохоча совком, Пит снова принялся за работу. Он с силой вгрызался в стену, высунув язык от усердия. Когда отскреблось достаточно, Пит потянул кость. Раздался громкий щелчок, и он повалился на спину, держа в руках добычу:
— Едрит его в корень! Смотри, колено срослось намертво. Надо думать, калекой был. Жалко, что бедро пополам разломилось.
— Ну да, врачей тогда не слишком много было. Подумай только, это ты в руках держишь, может, колено святого Иеронима!
Пит ухмыльнулся:
— Стебись, стебись. Смотри, почти уже совсем темно сделалось. У меня сегодня свидание с Лорен. Если повезет, такой кайф могу словить!.. Помоги-ка выбраться.
— Да, пора, наверно, двигать. Ты ногу себе берешь?
— А как же! Будет о чем поболтать, когда я у себя гулянку устрою. Может, я здесь, где обломилось, высверлю — сигаретница будет. Вот Динк-то вытаращится!
— Так и быть. Но когда мы до черепа доберемся, он мне пойдет. За череп можно денег выручить. Я понесу ногу, а ты бери спираль, которую расколол.
Пит взглянул на небо, по которому разливалось кроваво-красное сияние заката:
— Все сушь да сушь… Похоже, мир меняется. Такая засуха в земледельческих штатах. Небось, это все от этого чертова парникового эффекта. Йеллоустоун весь выгорел, а теперь еще Вашингтон и Орегон… Зато лесному патрулю не до нас будет.
— Брехня! Нет никакого хренова парникового эффекта. Вот увидишь. — Берт сплюнул на траву. — Это все правительство болтает, чтобы тебя запугать.
Чтобы перенести все находки и инструменты в грузовичок, им пришлось сходить дважды.
Пит с ухмылкой откупорил нагревшееся пиво и протянул Берту. Затем он открыл банку и для себя и сел за руль. Мощный восьмицилиндровый мотор ожил и зажужжал.
Мужчина постарше оглянулся назад:
— Жаль, что спираль раскололась.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146
— Скажут, чтобы мы убирались отсюда, что это, мол, нарушение закона. У них и без нас дела хватает… бревна продавать, к примеру, чтобы деньгами разжиться, лесные пожары в округе тушить… Ничего они нам такого не сделают. Уж больно иначе некрасиво выйдет — будто они к свободным гражданам пристают. А я по воскресеньям даже в церковь хожу.
Берт принялся просеивать очередной совок породы из раскопа, раскачивая сито взад-вперед. На его длинном лице выступила улыбка:
— Эге! Гляди-ка! Костяная бусина. Видишь, как они ее отполировали?
Он бросил находку в мешок:
— Да, если будешь и дальше здесь работать, у тебя скоро все полки дома будут полны наконечников для стрел. Те-то, что просто так на поверхности валялись, уже давно все кто-нибудь подобрал.
— Угу. — Блондин выбрался из ямы, внимательно глядя на плоский кусок породы, который выкинул наверх. Он протер его: на поверхности показались правильные ложбинки. Мужчина посмотрел на стену: — Гляди. В стене было выбито какое-то изображение. На спираль похоже… только я ее пополам разбил.
— Спираль, говоришь? — Седой мужчина наклонился, чтобы получше рассмотреть камень. — Никогда такой не встречал. Чаще всего попадается зверье и всякое такое. Жалко, что раскололась. А то могли бы долотом вырубить. Красиво бы над камином смотрелось. Можно было бы приклеить или еще как… В следующий раз захватим долото. Попробуем вторую половину отколоть. Если опять развалится — ну, черт возьми, не судьба, значит.
— А лесному патрулю на эти штуки наплевать, что ли?
— Ага. Да если бы и не наплевать, мы же на этом гроши зарабатываем. Подумаешь, продадим несколько наконечников за пару сотен баксов! В Юте вот ребята по тридцать тысяч зашибают, когда какой-нибудь горшок расписной толкнут!
— Вот кого небось сажают!
— Ну, может быть… Хотя я вот помню, как пару лет назад одни ребята нашли в горах мумию — к югу отсюда. Знаешь, такая вся иссохшая и твердая. Вот как эти египетские. Ну, вечером они поднабрались, привязали ей веревку на шею и повесили болтаться на телефонном столбе. Так всего-то и было, что пару сотен долларов штрафа слупили с них, да осудили условно и оставили под наблюдением.
— Черт! Мне больше достается, когда я в баре драку устрою!
Старший ухмыльнулся, обнажив коричневые передние зубы:
— Ну, с этим, парень, ничего не поделаешь!
Они продолжили работу: молодой мужчина кидал породу старшему под непрерывное шуршание сита.
— Ну а разве геологи не возникают, когда увидят, что место все уже разрыто?
— Археологи.
— Чего?
— Археологи, а не геологи. Ну да, они стонут и плачут. Да только кто их слушает? Законов-то полным-полно понаписано, только сейчас, когда в Вашингтоне все по уши в дерьме сидят, кому какое дело до каких-то мертвых индейцев?
— Ого! Вот это дело! — Мужчина постарше вынул из сита острие дротика и большим пальцем принялся отчищать от грязи светлый кремень.
— Какой это? — спросил Пит, выбравшись на поверхность. Он поднял находку к свету, чтобы разглядеть получше, и глаза его заблестели.
— Похоже на те, что нашли в Медисин-Лодж-Крике. Скорее всего, этой штуке восемь тысяч лет. И стоит она… ну, долларов семьдесят пять — восемьдесят.
— Здорово! — Пит продолжал улыбаться, ощупывая кусочек камня. — Э, этот я продавать не хочу! Это мой первый!
— Вот-вот, оставь его себе. — Берт покачал головой. — Проклятое правительство! На все у него теперь законы напридуманы! Да столько, что им самим за ними не уследить. В резервации придурки-индейцы из-за этого вой поднимают. Так индейцы из-за всего вой поднимают. Говорят, мы оскверняем могилы их предков. Да черт возьми, они чаще всего не знают, кто был их отец!
— Значит, здесь хорошее место?
— Ага, здесь хорошее. Мы здесь довольно долго копать сможем. Тут деньги есть, я чувствую. Это как когда в бар идешь и знаешь, что кого-то трахнешь! — На лице Берта расплылась счастливая улыбка.
— Я Луизе расскажу!
— Хрена с два! Она тогда и тебе черепушку разнесет!
Пит ухмыльнулся:
— Ясное дело, у такого старого козла не каждую ведь ночь стоит!
Он снова принялся копать. Совок звонко скреб по камню. Берту пришлось отодвинуть сито от просеянной кучи, которая все росла, и его тень на стене стала еще больше.
— Ого! — Пит отступил на шаг. — Кость нашел! Чуть совком надвое не разломил!
Берт подошел и вытянул шею над плечом Пита:
— Захоронение? Или просто бизонья нога?
— Для бизона вроде бы как тонковата, да? — Пит посторонился, чтобы опытный глаз учителя получше рассмотрел находку.
— Человеческая, точно. Я их много повидал. Ее, наверное, можно просто так вытащить. Это берцовая.
Пит потянул, но кость не подалась. Он поднял голову:
— А колдовства тут никакого нет, а?
— Что еще за колдовство? Не. Ты слишком часто на страшилки в кино ходишь. Давай, разгреби повыше, где должно быть" бедро. Да, здесь.
Грохоча совком, Пит снова принялся за работу. Он с силой вгрызался в стену, высунув язык от усердия. Когда отскреблось достаточно, Пит потянул кость. Раздался громкий щелчок, и он повалился на спину, держа в руках добычу:
— Едрит его в корень! Смотри, колено срослось намертво. Надо думать, калекой был. Жалко, что бедро пополам разломилось.
— Ну да, врачей тогда не слишком много было. Подумай только, это ты в руках держишь, может, колено святого Иеронима!
Пит ухмыльнулся:
— Стебись, стебись. Смотри, почти уже совсем темно сделалось. У меня сегодня свидание с Лорен. Если повезет, такой кайф могу словить!.. Помоги-ка выбраться.
— Да, пора, наверно, двигать. Ты ногу себе берешь?
— А как же! Будет о чем поболтать, когда я у себя гулянку устрою. Может, я здесь, где обломилось, высверлю — сигаретница будет. Вот Динк-то вытаращится!
— Так и быть. Но когда мы до черепа доберемся, он мне пойдет. За череп можно денег выручить. Я понесу ногу, а ты бери спираль, которую расколол.
Пит взглянул на небо, по которому разливалось кроваво-красное сияние заката:
— Все сушь да сушь… Похоже, мир меняется. Такая засуха в земледельческих штатах. Небось, это все от этого чертова парникового эффекта. Йеллоустоун весь выгорел, а теперь еще Вашингтон и Орегон… Зато лесному патрулю не до нас будет.
— Брехня! Нет никакого хренова парникового эффекта. Вот увидишь. — Берт сплюнул на траву. — Это все правительство болтает, чтобы тебя запугать.
Чтобы перенести все находки и инструменты в грузовичок, им пришлось сходить дважды.
Пит с ухмылкой откупорил нагревшееся пиво и протянул Берту. Затем он открыл банку и для себя и сел за руль. Мощный восьмицилиндровый мотор ожил и зажужжал.
Мужчина постарше оглянулся назад:
— Жаль, что спираль раскололась.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146