– О чем вы?
Инспектор сжал кулак, и тонкий бокал хрустнул в его пальцах.
– Так больше не может продолжаться! Ладно – я. Рисковать жизнью – моя работа. Но я не могу смотреть, как ты ускоряешь себе дорогу на кладбище. И все из-за Элен!
Фандор нахмурился:
– Это не только ваша игра, инспектор. Мы тоже играем в нее, тут уж ничего не поделаешь.
– Эх, если бы это была игра!
Жюв замолчал. Прошло несколько минут, прежде чем он снова заговорил:
– Стыдно признаться, но порой мне кажется, что я схожу с ума…
Лоб его прорезали глубокие морщины.
– Каждую ночь я не могу сомкнуть глаз. Все думаю, думаю об одном и том же… И похоже, у тебя появляются те же симптомы.
– У меня? – удивился журналист.
– У тебя, у тебя. Будешь омлет?
– Я же сказал, что сыт.
– А когда ты ел в последний раз?
– Не помню… Вчера, кажется.
– То-то и оно! Вчера. А ведь ты молод и не должен бы жаловаться на отсутствие аппетита. Видно, ты тоже зациклился на одном, как и я…
Жюв шумно вздохнул.
– Мы оба чувствуем, что Фантомас где-то рядом, совсем близко. Но черт меня побери, если я знаю, что он задумал!
Он снова сжал кулаки.
– У этого чудовища слишком изощренная фантазия, чтобы мы могли предвидеть его поступки. Нам остается только ждать… А это невыносимо!
– Это точно, – невесело подтвердил Фандор. – Ожидание – страшная штука. Особенно, когда не знаешь, чего ждать.
Жюв кивнул:
– Совершенно верно. Кое-что нам, конечно, удалось. Что касается Бриджа-Владимира, то тут ты блестяще поработал. Однако этого, увы, мало. Одним преступником меньше, а мозг всей шайки на свободе. Честно говоря, я думал, что, поймав сына, мы быстро выйдем на отца. Но Владимир молчит, как рыба. Такое впечатление, что он получил указания от Фантомаса!
– Все может быть, – задумчиво проговорил журналист. – Меня это, по крайней мере, не удивило бы. Когда борешься с гигантским спрутом, бесполезно отсекать ему щупальца. Нужно поражать его в голову!
Они помолчали. Фандор машинально скатывал хлебные шарики.
– Да, кое-что нам удалось, – продолжал он после паузы. – Но и проколов было немало. Достаточно вспомнить, как мы подставили беднягу Мэксона. Теперь он вряд ли станет президентом жокей-клуба!
Снова воцарилось молчание. Друзья уныло смотрели в тарелки. О каком обеде могла идти речь! Невеселые мысли начисто лишили их аппетита Фандор встал и подошел к окну.
– Будь ты проклят, Фантомас! – прошептал он. – Неужели нам так и не удастся с тобой справиться?!
Пальцы его машинально выстукивали по стеклу барабанную дробь.
– Кто же это может быть? – повторял он в пространство.
Жюв усмехнулся и пожал плечами:
– Увы, дружище, не могу тебе ответить. Иначе я бы тут не рассиживался…
В голосе Жюва сквозила безнадежность. Ему лучше других было известно, что, имея дело с Фантомасом, можно получить удар с самой неожиданной стороны. За годы борьбы с Гением преступления не раз оказывалось, что негодяй скрывается под личиной достойнейшего члена общества, далекого от всяких подозрений. Наверняка и сейчас дело обстояло так же. Но кто?
В десятый раз инспектор перебирал в уме всех, кого ему довелось в последнее время увидеть на ипподроме. Но тщетно. Любой из завсегдатаев скачек теоретически мог оказаться Фантомасом, и никто из них не дал ни малейшего повода себя подозревать. Жюв поднял голову.
– А как у тебя дела с Флориссаном? Удалось что-нибудь выяснить?
Журналист нервно рассмеялся. Полицейский посмотрел на него с удивлением:
– В чем дело?
Фандор махнул рукой:
– Господин д'Оржель не относится к числу наших клиентов.
– Раньше ты так не считал!
– Обстоятельства изменились, – уклончиво сказал журналист. – Теперь я абсолютно убежден, что это не тот, кого мы ищем.
Инспектор пристально посмотрел на своего друга, но не стал задавать лишних вопросов. Фандор поспешил перевести разговор на другое.
– Послушайте, Жюв, а что вы скажете о нашем друге Мэксоне?
– Мэксон – Фантомас? – хмыкнул Жюв. – У тебя слишком богатое воображение. Какого черта ему тогда помогать нам?
– Значит, все-таки Мобан? Ведь он держал своих лошадей в конюшнях Бриджа.
– Веская улика! – пробормотал инспектор. – Что же, сажать теперь за решетку каждого, кто держал лошадей у Бриджа? Этак мы скоро дойдем до того, что начнем арестовывать самих лошадок! Вот, послушай-ка…
И Жюв принялся перечислять длинный список уважаемых членов жокей-клуба, которые были так или иначе связаны с конюшнями в Мезон-Лафит. Почувствовав, что это может продолжаться до самого ужина, Фандор замахал руками:
– Ради Бога, хватит! Вы уже назвали пол-Парижа. Так мы его никогда не отыщем!
Жюв уныло кивнул:
– О том-то я и толкую… Юристы говорят – подозрение еще не есть доказательство. А у нас с тобой и подозревать-то некого… Ни одной зацепки. Если так пойдет дальше, мы бессильны. Фантомас будет и впредь орудовать у нас под носом.
Внезапно полицейский вздрогнул. В комнате раздался спокойный голос:
– Омлет сейчас совсем остынет, мсье.
Жюв обернулся:
– А, это вы, Жан… Совсем не слышал, как вы вошли. Пора на пенсию!
Слуга почтительно промолчал. Когда у хозяина такое настроение, лучше не вмешиваться. Инспектор сел за стол и махнул Фандору:
– Ладно, давай поедим.
Есть журналист не хотел. Он присел на краешек стула и принялся ковырять вилкой яичницу. Время от времени он осушал стакан воды, как будто его мучила лихорадка. Мысли его витали далеко. Жюв, напротив, приступил к еде, как к боевым действиям. Отрезав большой кусок окорока, он разделывался с ним, словно с личным врагом.
– Ешь, ешь, – проговорил инспектор с набитым ртом. – Если ты упадешь от истощения, от этого никому не станет легче.
Однако Фандор отодвинул тарелку.
– Глупо, конечно, – признался он. – Но у меня сегодня просто кусок в горло не лезет.
Жюв неодобрительно сморщился:
– Да что с тобой такое?
– Не знаю, – тихо ответил журналист. – По-моему, я… просто боюсь.
Видно было, как нелегко далось ему это признание. Трудно говорить «я боюсь» человеку, чье имя для многих стало синонимом бесстрашия.
– Боишься… чего? – уточнил Жюв.
Фандор покраснел:
– Да в том-то и дело, что не знаю. Это накатило на меня сегодня утром. Что-то неясное… Предчувствие какой-то беды. И прошу вас, не улыбайтесь. Вы знаете, как я отношусь к предчувствиям и прочим суевериям. Но сейчас я боюсь. Мне кажется, что произойдет несчастье. Фантомас слишком близко!
Он потер лоб. Инспектор молча слушал.
– Да, он где-то совсем рядом… – продолжал Фандор. – Знаете, когда вчера вечером я узнал, что не буду сегодня участвовать в скачках, я почему-то подумал, что нынче в Отей непременно должно что-то случиться. Я уже совсем было собирался поехать туда, но вспомнил, что вы пригласили меня на обед.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76