Мистер Вегг захихикал, когда ему сообщили печальную весть. Больше того! Один свидетель, который останется пока неназванным, утверждал впоследствии, что, воспользовавшись своим уединением в "Приюте", мистер Вегг вытянул, как балерина, деревянную ногу и, приплясывая на другой, настоящей ноге, проделал не то издевательский, не то ликующий пируэт.
Все эти дни Джон Роксмит относился к миссис Боффин не как секретарь к жене своего патрона, а скорее как сын к матери. В его обхождении с ней всегда, с самого первого дня, чувствовалась сдержанная, почтительная нежность; то, что было странного в ее платье и манерах, словно и не казалось ему странным. Во время их бесед в его взгляде иногда проскальзывала спокойная, легкая усмешка, и все же радость, которую ему доставляло общение с этой бесхитростной, ласковой, как солнышко, женщиной, могла бы с одинаковой естественностью проявиться и в слезах и в улыбке. Свое полное сочувствие стремлению миссис Боффин взять в дом маленького Джона Гармона и вырастить его Роксмит подтвердил и на словах и на деле, и теперь, когда это доброе стремление завершилось так печально, он отзывался о нем не менее тепло, не менее уважительно, за что миссис Боффин была бесконечно благодарна ему.
- Большое вам спасибо, мистер Роксмит, - сказала миссис Боффин. Большое, большое спасибо. Я вижу, вы любите детей.
- По-моему, их все любят.
- Должны бы любить, - сказала миссис Боффин, - да мы не всегда делаем то, что должны. Ведь правда?
Джон Роксмит ответил:
- Есть, к счастью, другие люди, те, кто восполняет недостатки своих ближних. Мистер Боффин рассказывал мне, что были дети, которых вы очень любили.
- Он сам их не меньше любил! Да ведь у него всегда так: все хорошее на меня сваливает. А почему вы такой печальный, мистер Роксмит?
- Разве?
- Я сужу по голосу. У вас было много братьев и сестер?
Он покачал головой.
- Вы были единственным ребенком?
- Нет, был еще один. Но он давно умер.
- А отец с матерью живы?
- Умерли.
- Может, из родни кто есть?
- Никого не осталось. Да у меня ее, кажется, и не было. Я о родственниках никогда не слышал.
В эту минуту в комнату легкими шагами вошла Белла. Они не заметили ее, и она отступила к дверям, не зная, как ей быть - остаться или уйти.
- Не обижайтесь на меня, старуху, - продолжала миссис Боффин, - и скажите правду. Мистер Роксмит, у вас не было неудачи в сердечных делах?
- Нет, не было. Почему вы об этом спрашиваете?
- А вот почему: вы иной раз бываете такой... как бы это сказать?., понурый, что ли. Это в ваши-то годы! Вам, верно, и тридцати нет?
- Тридцати еще не исполнилось.
Решив, что теперь самая пора дать знать о своем присутствии, Белла кашлянула, чтобы привлечь их внимание, извинилась и спросила, не уйти ли ей - она, кажется, прервала деловой разговор?
- Нет, не уходите, - сказала миссис Боффин. - К делу мы сейчас только приступим, и вас, Белла, это касается теперь не меньше, чем меня. Но я хочу, чтобы и мой Нодди присутствовал на нашем совете. Будьте так добры, сходите кто-нибудь за моим Нодди.
Роксмит взялся исполнить это поручение и вскоре вернулся в обществе трусившего рысцой мистера Боффина. Белла почему-то заволновалась, думая, о чем же сейчас пойдет речь? И успокоилась лишь тогда, когда миссис Боффин заговорила.
- Садитесь-ка рядом со мной, душенька, - начала эта достойная женщина, с удобством устраиваясь на широкой оттоманке посреди комнаты и беря Беллу под руку. - А ты, Нодди, сядешь здесь, а мистер Роксмит вон там. Так вот о чем нам надо поговорить: я получила письмецо от мистера и миссис Милви, такое ласковое, что слов нет! Мистер Роксмит прочитал мне его вслух, потому что я плохо разбираю по-письменному. Они предлагают подыскать другого ребенка, которого я могла бы назвать как мне хочется и взять на воспитание... и, узнав об этом; я крепко задумалась.
- А уж если задумалась, держись! - послышался восхищенный шепот мистера Боффина. - Ей только начать трудно, а дальше мысли из нее так и прут, как пар из паровоза.
- Да... задумалась я, - повторила миссис Боффин, просияв от комплимента мужа. - И надумала я две вещи. Первая вот какая: не хочется мне больше воскрешать имя Джона Гармона. Несчастливое это имя, назовешь им еще одного малыша, а оно опять принесет горе, и будешь себя потом корить.
- А скажите, - с озабоченным видом обратился мистер Боффин к секретарю, всецело полагаясь на его суждение, - суеверием тут не пахнет?
- Миссис Боффин руководствуется чувством, - мягко ответил Роксмит. Это имя всегда было несчастливым, а теперь с ним связаны новые тяжелые воспоминания. Оно отжило свой век. Стоит ли воскрешать его? Мисс Уилфер, разрешите вас спросить, как вы считаете?
- Мне это имя не принесло счастья, - сказала Белла, вспыхнув. - Во всяком случае до тех пор, пока оно не привело меня сюда. Но дело не в этом. Мы назвали Джоном Гармоном бедного малыша, а он так растрогал меня своей лаской, что я, кажется, буду ревновать, если Джоном Гармоном назовут другого ребенка. Я не смогу называть его именем, которое стало мне дорого.
- Ваше мнение тоже такое? - снова обратился мистер Боффин к секретарю, внимательно глядя на него.
- Я повторяю, тут надо полагаться на чувство, - ответил Роксмит. - И мне кажется, что чувства мисс Уилфер очень тонки и благородны.
- Теперь послушаем твое мнение, Нодди, - сказала миссис Боффин.
- Мое мнение, старушка, - заявил Золотой Мусорщик, - твое мнение.
- Значит, - сказала миссис Боффин, - мы все согласны, что воскрешать имя Джона Гармона не нужно. Пусть покоится в могиле. Мистер Роксмит говорит, что надо полагаться на чувство, но, боже ты мой! сколько на свете таких дел, где лишь на чувство и надо полагаться! Ну, хорошо! А теперь, голубушка моя Белла, и вы, мистер Роксмит, послушайте, что я еще надумала. Когда мы с мужем впервые заговорили о моем желании усыновить мальчика-сиротку в память Джона Гармона, я сказала: "Как утешительно думать, что какому-нибудь бедняжке пойдут на пользу деньги Джона и он не будет такой несчастный, заброшенный, каким был Джон!"
- Браво! - воскликнул мистер Боффин. - Так и сказала, слово в слово! Бис!
- Подожди, Нодди, - возразила ему миссис Боффин. - Это еще не все, не вовремя ты со своим "бисом". Я от собственных слов не отказываюсь, как тогда говорила, так и сейчас скажу. Но вот умер наш малютка, и стало мне думаться: а может быть, я тут больше всего сама себя ублажала? Все разыскивала такого ребенка, чтобы и личиком помилее и чтобы приглянулся мне. Ведь если хочешь сделать добро, так делай это ради самого добра, а уж о том, что тебе нравится или не нравится, забудь!
- А может быть, - сказала Белла, и, может быть, тут она вспомнила те странные отношения, которые когда-то связывали ее с ныне покойным Джоном Гармоном. - ...
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70