Да, этот… «газовщик», по-моему, называл именно тот адрес и медальон какой-то показывал, я, правда, не поняла, к чему и почему — Рогов удовольствовался такими ее ответами, только напоследок посоветовал:
— Вы бы уже, что ли, поставили в известность свекровь насчет своего прошлого, а то ведь вам придется на суде свидетельницей выступать и все выплывет.
Тамара улыбнулась сквозь слезы:
— Главное, я теперь все мужу рассказала… А свекровь, да бог с ней, переживет как-нибудь.
А муж мне знаете что сказал? Сказал: я тебя люблю, а на остальное мне наплевать.
Лицо у нее при этом стало такое счастливое и гордое, что Рогов неожиданно почувствовал жгучую зависть. Вот ведь у кого-то все замечательно складывалось, в то время как ему предстоял сложный и, по-видимому, неприятный разговор с Иркой. Когда он «освободится». Лучше бы уже не освобождаться никогда!
И вот после всего этого в кабинет вкатилась беллетристка. Уселась напротив, закинув ногу на ногу, просверлила язвительным взглядом дырку на роговском лбу и, не дожидаясь его вопросов, выпалила:
— Кажется, я с этим делом уже более-менее разобралась. Одного не пойму, чья же это все-таки была юбка?
— Какая еще юбка? — опешил Рогов, не успевший еще до конца переварить сообщение о том, что нахальная беллетристка «с этим делом разобралась».
Мура одарила его лучезарной улыбкой:
— Ну, юбка или подол платья, такого, знаете, какие продают на рынках по дешевке. Я, когда шла по коридору за сценой, краем глаза заметила, как она мелькнула за углом и скрылась.
— Юбка? — уточнил Рогов. — Она что же, была сама по себе, без ног и без рук?
— Ног я не рассмотрела, — серьезно ответила Мура и наморщила лоб в глубокой задумчивости.
В этот момент дверь с грохотом распахнулась и в кабинет влетела Шура Тиунова, только что прибывшая из Озерска, взволнованная и шумно дышащая. Самое интересное, что она практически слово в слово повторила бессмертное изречение беллетристки:
— Юрий Викторович, я во всем разобралась! Честное слово!
Ну, вот еще одна! Эти бабы сведут его с ума. А из Шуры речь лилась, как вода из пожарного брандспойта:
— Он, он… Легошин был вчера в Озерске не только у матери, он еще заезжал на Садовую и интересовался у родственников Тамары Палий, где она сейчас проживает. А Тамара Палий, это знаете кто? Это же Бурмистрова!
Рогов хотел было остановить этот поток откровений, но его опередила беллетристка, которая усмехнулась:
— Подумаешь, открытие! Да я это еще вчера знала!
После чего женщины уставились друг на дружку, и взгляды у обеих пылали так, что от них запросто можно было прикуривать, как от зажигалок.
— Что вы знали? — вкрадчиво осведомилась Шура.
— Да про Тамару. Я ведь вчера была в Озерске, гм-гм, случайно оказалась в милиции, и там мне показали фотографию Тамары и ее подружки, кажется, Светы, я могу ошибиться… Где она сейчас, не знаете? Вам бы надо и ее найти.
— Уже нашли, — сказал Рогов, хотя он был вовсе не обязан перед ней отчитываться.
— И что она говорит? Она ведь тоже должна много знать.
Вот это наглость! Да кого тут допрашивают, в конце концов?
Но он опять не успел дать оценку такому ее поведению, потому что Шура снова заработала своим брандспойтом:
— Но главное-то в чем? Вы знаете, как погибла жена Легошина? Вовсе не в автомобильной катастрофе! Катастрофа эта случилась за два года до ее смерти. Она выжила, хотя осталась парализованной калекой. А погибла она уже позже, сгорела во время пожара в собственной квартире. Легошина дома в это время не было…
— Адрес? — прорычал Рогов. — Адрес, по которому произошел пожар?
Шура безропотно заглянула в свой блокнот:
— Оранжерейная, 74, квартира 21. После этого воцарилась пауза, но ненадолго, потому что снова некстати возникла беллетристка:
— Да это же тот самый адрес, который вчера называл «газовщик»! И колье какое-то показывал…
— Это? — Рогов бросил на стол упакованное в целлофан колье.
— Ну, я его особенно не рассматривала, не до того было, но вообще-то очень похоже, — отчиталась Мура.
Шура, успевшая отдышаться, присела на стул, стоящий у окна, и так же, как беллетристка, закинула ногу на ногу:
— Насчет колье я тоже кое-что разузнала. Теперь уже и Мура, и Рогов синхронно воззрились на нее, а она снисходительно сообщила:
— Эта изящная вещичка — часть приданого покойной жены Легошина, между прочим, далеко не штамповка, а украшение, выполненное на заказ известным в свое время ювелиром еще для бабки легошинской жены. Там, говорят, есть его инициалы, только смотреть нужно через увеличительное стекло. Колье очень дорогое, а девчонки его украли. Легошин случайно увидел снимок, на котором Столетова в колье, и решил его вернуть. Она отдавать не захотела, и он ее убил. А потом уж ему пришлось взяться за свидетельниц… Оказывается, все так просто!
Шура торжествующе посмотрела на Рогова, и он купился, как последний дурак.
— Так просто? — ехидно уточнил он. — А где же знаменитая женская интуиция? Все было несколько сложнее, чтоб вы знали! Легошин убил Столетову и Бельцову вовсе не из-за колье. Точнее, колье — это то, что на поверхности, а причина намного глубже, хотя, чтобы ее доказать, кое-кому еще придется попотеть и стоптать не одну пару модельных туфель. — Рогов красноречиво покосился на замершую на стуле Шуру. — А причина в том, что две тогда еще четырнадцатилетние девчонки и одна восьмилетняя случайно стали свидетельницами убийства. Они влезли в квартиру на улице Оранжерейной, где и увидели труп женщины. Надеюсь, вы догадались, чья это была жена и что с ней потом стало? Вот именно, она якобы сгорела во время пожара. Ну а девчонки тогда, разумеется, испугались и быстро ретировались, и эта история, возможно, так и канула бы в Лету, если бы самая младшая по имени Анжела не прихватила с собой понравившуюся ей блестящую штуковину.
Шура Тиунова и беллетристка смотрели на Рогова, в буквальном смысле открыв рот, и он не смог отказать себе в маленьком удовольствии продлить эту сцену, тешившую его самолюбие:
— Колье хранилось у нее все это время, а ее более старшие подельницы об этом ничего не знали. Видимо, уже в Москве Столетова показала его какому-то знающему человеку и поняла, что прихваченная ею вещица вовсе не блестящая безделушка. Именно поэтому она ее и не надевала — опасалась. Только когда нужно было сделать фото для модельного агентства, не удержалась, надела, за что и поплатилась. Фотограф Шубин из самых лучших соображений показал снимок своим знакомым из мира так называемого шоу-бизнеса, среди которых оказался и визажист Легошин, Дальше уже скучно. Он обо всем догадался и стал следить за Столетовой. Когда случился этот показ в ДК строителей, Легошин понял, что лучшего случая ему не представится, тем более заведение-то он знал неплохо (незадолго перед этим у него была там персональная выставка).
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57