С большим трудом мистер Кеслер сумел все-таки засунуть все это себе под мышку.
Наблюдая за его возней, Эдди отметил:
— Что ж, как всегда, неплохой груз. Должно быть, дела пойдут хорошо.
— Надеюсь, — отозвался мистер Кеслер.
Очередной обитатель дома забрал свою почту и вошел в лифт следом за мистером Кеслером. Глядя на ношу у него под мышкой, обитатель сказал:
— Ну до чего же здорово, что кто-то здесь умудряется делать деньги.
— Да уж конечно, — сказал мистер Кеслер, — сначала шлют кучу заказов, а когда приходит время платить, где они?
— Это как водится, — подтвердил Эдди.
Он нажал кнопку третьего этажа, и, когда лифт остановился, мистер Кеслер вышел. Его контора под номером 301 помещалась в конце коридора.
На двери краской было выведено: Кеслер: новинки. Ниже, в кавычках:
"Все для покупателя”.
Контора представляла из себя комнату с окном, выходящим в Центральный парк. У стены стояло видавшее виды бюро — в свое время его приобрел еще отец мистера Кеслера, когда много лет назад открывал фирму, — и к нему вращающийся стул, большой, удобный, с упругой поролоновой подушкой на сиденье. У противоположной стены стоял стол с пишущей машинкой марки “Л. С. Смит” и телефоном. Рядом лежали несколько телефонных справочников и груда журналов. В углу на огромном канцелярском шкафу лежала еще одна толстая кипа журналов. Возле окна мистер Кеслер поставил шезлонг, купленный за пять долларов у Эдди.
Рядом с бюро стояла мусорная корзина, и ближе к двери — деревянная вешалка, приобретенная за пятьдесят центов у того же Эдди. Съезжавшие время от времени жильцы считали, что выгоднее оставить здесь потерявшую свой вид обстановку, чем платить за перевозку, и Эдди приспособился извлекать из этой мебели маленький доход, продавая желающим ту или иную вещь по дешевке.
Мистер Кеслер закрыл за собой дверь и, поставив в угол тяжелый чемодан, с облегчением вздохнул. Подошел к бюро, откинул крышку и забросил туда всю почту. Сверху он положил “Нью-Йорк таймс”. Затем повесил пальто и шляпу на вешалку, предварительно проверив содержимое карманов — не осталось ли в них чего-нибудь существенного.
Усевшись на место, он развязал пачку писем и первым делом посмотрел на обратный адрес каждого из них. Два письма были из банка. Открыв ключом ящик, он достал блокнот и внес туда необходимые цифры. Сами квитанции он разорвал на мелкие кусочки и выбросил в корзину.
С остальной корреспонденцией он разделался с большой легкостью.
Взяв по очереди каждый из маленьких конвертов, он рвал их пополам, не вскрывая, и бросал в корзину поверх разорванных банковских бланков.
После этого он взялся за толстые увесистые конверты. Вытаскивая поочередно содержимое — рекламные издания, — он раскладывал их перед собой. В результате перед ним образовалась аккуратная пачка брошюр и каталогов. Он погрузил их в ящик шкафа.
Теперь наступило время заняться картонными коробками. Он открывал их одну за другой и извлекал оттуда разнообразные безделушки: счастливые талисманы, сувенирные монеты, пластмассовое кольцо для ключей, несколько пакетиков с гашеными иностранными марками. В последней коробке оказался небольшой целлофановый пакет с шоколадным крекером. Мистер Кеслер выбросил пустые коробки в корзину, съел крекер, а остальное засунул в глубь бюро. Крекер был совсем неплох, хотя, пожалуй, слишком сладкий, на его вкус.
В верхнем ящике бюро лежали ножницы, коробка с почтовой бумагой и марки. Мистер Кеслер переложил все это к пишущей машинке, затем передвинул стул, уселся к столу и открыл телефонный справочник. Листая страницы, он дошел до перечня дантистов, и здесь его палец заскользил вниз, по колонке имен.
Затем он снял трубку и набрал номер.
— Приемная доктора Гловера, — ответил женский голос.
— Послушайте, — начал мистер Кеслер умоляющим голосом, — мне необходима срочная помощь. Я здесь, недалеко. Могу я прийти днем?
Острая боль.
— Вы постоянный пациент доктора Гловера?
— Нет, но я думал...
— Очень сожалею, но на сегодня все уже расписано. Если хотите, можете позвонить завтра...
— Нет, пожалуй, не стоит, — произнес мистер Кеслер. — Попробую обратиться к кому-нибудь другому.
Он провел пальцем дальше вниз и снова набрал номер.
— Приемная доктора Гордона, — ответили в трубке. Голос явно принадлежал женщине более молодой и приятной, чем та, с которой мистер Кеслер разговаривал в первый раз. — Кто говорит?
— Послушайте, — снова начал мистер Кеслер, — у меня ужасно болит зуб. Я только хотел узнать, не сможет ли доктор Гордон уделить мне пару минут сегодня. Я здесь, по соседству, и мог бы прийти в любое удобное для него время, скажем часа в два.
— Видите ли, дело в том, что на два часа уже записан пациент. Но в три часа доктор свободен — визит отменили. Подойдет вам это время?
— Отлично. Меня зовут Кеслер, — мистер Кеслер тщательно, по буквам, продиктовал свою фамилию. — Большое спасибо, мисс, я приду точно в это время.
Он нажал на рычажок аппарата, отпустил его и набрал еще один номер.
— Мистер Хаммел на месте? — спросил он. — Хорошо. Передайте ему, что я звоню по поводу той крупной поставки, которую он ожидает сегодня.
Через секунду он услышал голос Хаммела.
— Да?
— Узнаете? — спросил мистер Кеслер.
— Ясно, узнаю.
— Отлично, — продолжал мистер Кеслер. — Встретимся не в три, а в четыре. Понятно?
— Договорились, — ответил Хаммел.
Мистер Кеслер не стал продолжать разговор. Он сразу же повесил трубку, отодвинул справочник в сторону и вытащил наугад один из журналов, лежащих на столе. Последние страницы были сплошь заполнены объявлениями, рекламирующими бесплатные сувениры, образцы всевозможных товаров и каталоги. “Отправьте нам купон, — гласило большинство из них, — и мы пришлем вам совершенно бесплатно..."
Мистер Кеслер внимательно просмотрел все предложения и в конце концов остановился на десяти из них, аккуратно отрезал ножницами купоны и на каждом напечатал адрес, медленно, пользуясь всего двумя пальцами, но зато без ошибок. Затем он взял десять конвертов, надписал их, вложил туда купоны, запечатал конверты и приклеил марки. На всю пачку он натянул резинку, чтобы легче было отправлять, и принялся наводить порядок в конторе. К тому моменту, как он все закончил, было 10.25, и единственное, чему осталось уделить внимание, — это газета.
К двенадцати часам мистер Кеслер, вытянувшийся в шезлонге в свободной позе, закончил просмотр “Нью-Йорк таймс”. При этом он по своему обыкновению выпустил те страницы, где печатались биржевые котировки. Для этого существовала причина: в 1929 году его отец за одну ночь лишился всего своего состояния из-за краха фондовой биржи. С того времени в душе мистера Кеслера поселилась стойкая, не лишенная некоторого цинизма антипатия к акциям, облигациям и всему, что связано с ценными бумагами.
1 2 3 4 5 6
Наблюдая за его возней, Эдди отметил:
— Что ж, как всегда, неплохой груз. Должно быть, дела пойдут хорошо.
— Надеюсь, — отозвался мистер Кеслер.
Очередной обитатель дома забрал свою почту и вошел в лифт следом за мистером Кеслером. Глядя на ношу у него под мышкой, обитатель сказал:
— Ну до чего же здорово, что кто-то здесь умудряется делать деньги.
— Да уж конечно, — сказал мистер Кеслер, — сначала шлют кучу заказов, а когда приходит время платить, где они?
— Это как водится, — подтвердил Эдди.
Он нажал кнопку третьего этажа, и, когда лифт остановился, мистер Кеслер вышел. Его контора под номером 301 помещалась в конце коридора.
На двери краской было выведено: Кеслер: новинки. Ниже, в кавычках:
"Все для покупателя”.
Контора представляла из себя комнату с окном, выходящим в Центральный парк. У стены стояло видавшее виды бюро — в свое время его приобрел еще отец мистера Кеслера, когда много лет назад открывал фирму, — и к нему вращающийся стул, большой, удобный, с упругой поролоновой подушкой на сиденье. У противоположной стены стоял стол с пишущей машинкой марки “Л. С. Смит” и телефоном. Рядом лежали несколько телефонных справочников и груда журналов. В углу на огромном канцелярском шкафу лежала еще одна толстая кипа журналов. Возле окна мистер Кеслер поставил шезлонг, купленный за пять долларов у Эдди.
Рядом с бюро стояла мусорная корзина, и ближе к двери — деревянная вешалка, приобретенная за пятьдесят центов у того же Эдди. Съезжавшие время от времени жильцы считали, что выгоднее оставить здесь потерявшую свой вид обстановку, чем платить за перевозку, и Эдди приспособился извлекать из этой мебели маленький доход, продавая желающим ту или иную вещь по дешевке.
Мистер Кеслер закрыл за собой дверь и, поставив в угол тяжелый чемодан, с облегчением вздохнул. Подошел к бюро, откинул крышку и забросил туда всю почту. Сверху он положил “Нью-Йорк таймс”. Затем повесил пальто и шляпу на вешалку, предварительно проверив содержимое карманов — не осталось ли в них чего-нибудь существенного.
Усевшись на место, он развязал пачку писем и первым делом посмотрел на обратный адрес каждого из них. Два письма были из банка. Открыв ключом ящик, он достал блокнот и внес туда необходимые цифры. Сами квитанции он разорвал на мелкие кусочки и выбросил в корзину.
С остальной корреспонденцией он разделался с большой легкостью.
Взяв по очереди каждый из маленьких конвертов, он рвал их пополам, не вскрывая, и бросал в корзину поверх разорванных банковских бланков.
После этого он взялся за толстые увесистые конверты. Вытаскивая поочередно содержимое — рекламные издания, — он раскладывал их перед собой. В результате перед ним образовалась аккуратная пачка брошюр и каталогов. Он погрузил их в ящик шкафа.
Теперь наступило время заняться картонными коробками. Он открывал их одну за другой и извлекал оттуда разнообразные безделушки: счастливые талисманы, сувенирные монеты, пластмассовое кольцо для ключей, несколько пакетиков с гашеными иностранными марками. В последней коробке оказался небольшой целлофановый пакет с шоколадным крекером. Мистер Кеслер выбросил пустые коробки в корзину, съел крекер, а остальное засунул в глубь бюро. Крекер был совсем неплох, хотя, пожалуй, слишком сладкий, на его вкус.
В верхнем ящике бюро лежали ножницы, коробка с почтовой бумагой и марки. Мистер Кеслер переложил все это к пишущей машинке, затем передвинул стул, уселся к столу и открыл телефонный справочник. Листая страницы, он дошел до перечня дантистов, и здесь его палец заскользил вниз, по колонке имен.
Затем он снял трубку и набрал номер.
— Приемная доктора Гловера, — ответил женский голос.
— Послушайте, — начал мистер Кеслер умоляющим голосом, — мне необходима срочная помощь. Я здесь, недалеко. Могу я прийти днем?
Острая боль.
— Вы постоянный пациент доктора Гловера?
— Нет, но я думал...
— Очень сожалею, но на сегодня все уже расписано. Если хотите, можете позвонить завтра...
— Нет, пожалуй, не стоит, — произнес мистер Кеслер. — Попробую обратиться к кому-нибудь другому.
Он провел пальцем дальше вниз и снова набрал номер.
— Приемная доктора Гордона, — ответили в трубке. Голос явно принадлежал женщине более молодой и приятной, чем та, с которой мистер Кеслер разговаривал в первый раз. — Кто говорит?
— Послушайте, — снова начал мистер Кеслер, — у меня ужасно болит зуб. Я только хотел узнать, не сможет ли доктор Гордон уделить мне пару минут сегодня. Я здесь, по соседству, и мог бы прийти в любое удобное для него время, скажем часа в два.
— Видите ли, дело в том, что на два часа уже записан пациент. Но в три часа доктор свободен — визит отменили. Подойдет вам это время?
— Отлично. Меня зовут Кеслер, — мистер Кеслер тщательно, по буквам, продиктовал свою фамилию. — Большое спасибо, мисс, я приду точно в это время.
Он нажал на рычажок аппарата, отпустил его и набрал еще один номер.
— Мистер Хаммел на месте? — спросил он. — Хорошо. Передайте ему, что я звоню по поводу той крупной поставки, которую он ожидает сегодня.
Через секунду он услышал голос Хаммела.
— Да?
— Узнаете? — спросил мистер Кеслер.
— Ясно, узнаю.
— Отлично, — продолжал мистер Кеслер. — Встретимся не в три, а в четыре. Понятно?
— Договорились, — ответил Хаммел.
Мистер Кеслер не стал продолжать разговор. Он сразу же повесил трубку, отодвинул справочник в сторону и вытащил наугад один из журналов, лежащих на столе. Последние страницы были сплошь заполнены объявлениями, рекламирующими бесплатные сувениры, образцы всевозможных товаров и каталоги. “Отправьте нам купон, — гласило большинство из них, — и мы пришлем вам совершенно бесплатно..."
Мистер Кеслер внимательно просмотрел все предложения и в конце концов остановился на десяти из них, аккуратно отрезал ножницами купоны и на каждом напечатал адрес, медленно, пользуясь всего двумя пальцами, но зато без ошибок. Затем он взял десять конвертов, надписал их, вложил туда купоны, запечатал конверты и приклеил марки. На всю пачку он натянул резинку, чтобы легче было отправлять, и принялся наводить порядок в конторе. К тому моменту, как он все закончил, было 10.25, и единственное, чему осталось уделить внимание, — это газета.
К двенадцати часам мистер Кеслер, вытянувшийся в шезлонге в свободной позе, закончил просмотр “Нью-Йорк таймс”. При этом он по своему обыкновению выпустил те страницы, где печатались биржевые котировки. Для этого существовала причина: в 1929 году его отец за одну ночь лишился всего своего состояния из-за краха фондовой биржи. С того времени в душе мистера Кеслера поселилась стойкая, не лишенная некоторого цинизма антипатия к акциям, облигациям и всему, что связано с ценными бумагами.
1 2 3 4 5 6