— Такое впечатление, что вы совсем потеряли рассудок.
— Правда? — сказала миссис Микер. — Да, возможно, так оно и есть. И к беспокойству и недоумению Даффа, это были ее последние слова на эту тему.
Она не собиралась ничего больше объяснять, и в субботу, когда Дафф пришел на вечеринку, патио и комнаты, выходящие в него, были ярко освещены и заполнены молодыми людьми, сменяющими друг друга на танцевальной площадке и в буфете. Йегер и Полли были сосредоточены друг на друге; Михалик, мрачный, с серым лицом и холодными неподвижными глазами, прислонился к стене и презрительно наблюдал за происходящим; а миссис Микер изображала царственную особу в хорошем расположении духа, явно довольная тем, что “Казуарина” вновь ожила благодаря обществу и музыке.
Она отвела Даффа в сторону.
— У вас готовы документы на продажу?
— Да, но я так и не знаю, зачем они. Вы сами сказали, что продажа поместья по-настоящему не решит проблем.
— Я это сказала, но вы должны довериться мне, дорогой мальчик. Миссис Микер похлопала его по руке. — Помните ту сифонофору? Я вполне умело с ней справилась, не правда ли?
— Это совсем разные вещи.
— Возможно, что вы ошибаетесь. Между тем, Дафф, сегодня вечером ваше дело — поддержать меня. То, что я собираюсь сделать, может показаться безрассудным, но вы не должны чинить мне никаких препятствий.
— Если бы я только знал, что вы собираетесь...
— Вы очень скоро узнаете.
Миссис Микер оставила его в мрачном настроении и вернулась к своим обязанностям хозяйки. Она ждала подходящего момента. Подул прохладный ночной ветерок, пары ушли с улицы и собрались в доме. Становилось поздно. “Ну вот, — сказала себе миссис Микер, — сейчас или никогда”.
Она набрала воздуха в легкие и с ясной улыбкой направилась к Йегеру, который как свою собственность обнимал за талию Полли.
— Довольны? — спросила миссис Микер. И Йегер ответил:
— Да, очень. Но как насчет нашего дела?..
— Документы у меня готовы. И я надеюсь, деньги при вас?
— Да. Если вы не против на несколько минут оставить празднество, то мы можем закончить дело прямо сейчас.
Миссис Микер вздохнула.
— Я не буду возражать. Боюсь, что подобные вечеринки уже не для меня. В моем понимании хорошо провести время — это сыграть маленькую партию в крибидж. Боже мой, как сердился дедушка Полли, если я соблазняла кого-то на игру во время вечеринки. Он всегда считал это худшим проявлением дурных манер, но я никогда не могла удержаться от соблазна.
— Да это и ни к чему, — произнес Йегер с подчеркнутой любезностью, — если вы хотите играть прямо сейчас, то я к вашим услугам.
— Как мило с вашей стороны. Стол подготовлен. Ведь вам не помешает шум в комнате, нет?
Йегер рассмеялся.
— Да я давно заметил этот стол. И у меня было такое чувство, что до конца вечера мы к нему подойдем.
— Ах ты, старый конспиратор! — с любовью сказала бабушке Полли.
— О насмешники! — произнесла миссис Микер. Когда она села и распечатала колоду, то с удовольствием увидела, что вокруг стола собираются заинтересованные зрители — среди них Дафф Пибоди и мрачный Михалик. — Когда речь идет о крибидже, я совсем не прочь, чтобы меня побаловали. До какой степени вы можете меня ублажить, мистер Йегер?
— Я не знаю, что вы имеете в виду.
— Я имею в виду, не возражаете ли вы против того, чтобы играть на деньги? Я никогда в жизни этого не делала, и эта идея кажется мне заманчивой.
— Хорошо, я предоставляю вам право делать ставки. Десять центов, доллар...
— О, гораздо больше.
— Насколько больше?
Миссис Микер мастерски стасовала карты. Она аккуратно положила их на стол перед собой.
— Я хочу сыграть с вами одну партию, — произнесла она улыбаясь, на сто тысяч долларов.
Она видела, что даже теперь Йегер не потерял самообладания. Среди изумленного ропота, поднявшегося вокруг стола, он сидел, глядя на нее с веселой и пренебрежительной улыбкой.
— Вы это серьезно? — спросил он.
— Вполне. Ваш мистер Август желает завладеть этим поместьем, не так ли?
— Да, это так.
— А я точно так же желаю получить деньги. Большие деньги. Я думаю, будет забавно решить это дело за доской крибиджа. Поэтому я ставлю подписанный документ о продаже “Казуарины” против ваших ста тысяч долларов. Если я проиграю, мистер Август получит поместье, а вы, конечно, оставите себе деньги.
— А что, если проиграет он? — грубо вмешался Михалик. Он повернулся к Йегеру. — Забудьте об этом, шеф. С деньгами Августа не шутят. Ясно?
Улыбка сошла с лица Йегера.
— Михалик, помни, что ты — охранник. Когда мне понадобится твой совет, я сам попрошу об этом.
— Но он прав, — вмешался Дафф Пибоди. — Миссис Микер, этого нельзя делать. — Он обратился к Полли:
— Разве вы согласны? Разве вам нечего сказать на это?
— Я не знаю, — грустно ответила Полли. Она стояла, положив руку на плечо Йегера, как будто черпая в нем силы. — В конце концов, “Казуарина” — не моя.
— И деньги не ваши, — презрительно сказал Михалик Йегеру. — Так что не экспериментируйте с ними.
Миссис Микер знала, что это самый плохой способ обращения с такими самонадеянными людьми, как Эдвард Йегер. И, насколько она понимала, Лео Август был прав. Деньги — это лучшее средство. В глазах Йегера виделось явное желание получить эти деньги.
И все же он колебался. Он был в нерешительности. Миссис Микер заговорила:
— Вы знаете, во всех наших партиях у меня было такое чувство, что вы ублажаете пожилую женщину, что вы не играете в полную силу, так, чтобы выиграть у нее любой ценой. Теперь мне интересно, признаете ли вы, что я играю лучше? Это действительно так?
Йегер стиснул зубы.
— Вы понимаете, что вы затеяли? Это совсем не то, что играть на спички.
— Конечно.
— И если я выиграю. Август получит этот документ о продаже, а я получу деньги. Если выиграете вы...
— Победитель забирает все, — продолжила миссис Микер. — Таковы условия.
— Одна партия?
— Одна партия, и все решено.
— Хорошо, — сказал Йегер. — Старшая карта сдает.
Только когда миссис Микер взяла в руки свои первые карты, она полностью осознала всю чудовищность того, что делает.
До сих пор она не позволяла себе даже думать о проигрыше, о том, чтобы целиком отдать “Казуарину” и рассчитывать на чье-то милосердие, чтобы выжить. Она понятия не имела на чье, но кто-то обязательно должен быть. Эта мысль так ее расстраивала, что она сбрасывала карты слишком осторожно, попадала прямо в ловушки, которые заготовил ей Йегер, и к концу первого кона уже проигрывала.
Еще хуже было наблюдать за его невозмутимым выражением лица, за его ловким обращением с картами. Она сказала ему то, что думала. В их предыдущих состязаниях он, казалось, никогда не напрягался. Он всегда уделял игре столько же внимания, сколько и Полли, но и тогда он был опасным противником.
1 2 3 4 5
— Правда? — сказала миссис Микер. — Да, возможно, так оно и есть. И к беспокойству и недоумению Даффа, это были ее последние слова на эту тему.
Она не собиралась ничего больше объяснять, и в субботу, когда Дафф пришел на вечеринку, патио и комнаты, выходящие в него, были ярко освещены и заполнены молодыми людьми, сменяющими друг друга на танцевальной площадке и в буфете. Йегер и Полли были сосредоточены друг на друге; Михалик, мрачный, с серым лицом и холодными неподвижными глазами, прислонился к стене и презрительно наблюдал за происходящим; а миссис Микер изображала царственную особу в хорошем расположении духа, явно довольная тем, что “Казуарина” вновь ожила благодаря обществу и музыке.
Она отвела Даффа в сторону.
— У вас готовы документы на продажу?
— Да, но я так и не знаю, зачем они. Вы сами сказали, что продажа поместья по-настоящему не решит проблем.
— Я это сказала, но вы должны довериться мне, дорогой мальчик. Миссис Микер похлопала его по руке. — Помните ту сифонофору? Я вполне умело с ней справилась, не правда ли?
— Это совсем разные вещи.
— Возможно, что вы ошибаетесь. Между тем, Дафф, сегодня вечером ваше дело — поддержать меня. То, что я собираюсь сделать, может показаться безрассудным, но вы не должны чинить мне никаких препятствий.
— Если бы я только знал, что вы собираетесь...
— Вы очень скоро узнаете.
Миссис Микер оставила его в мрачном настроении и вернулась к своим обязанностям хозяйки. Она ждала подходящего момента. Подул прохладный ночной ветерок, пары ушли с улицы и собрались в доме. Становилось поздно. “Ну вот, — сказала себе миссис Микер, — сейчас или никогда”.
Она набрала воздуха в легкие и с ясной улыбкой направилась к Йегеру, который как свою собственность обнимал за талию Полли.
— Довольны? — спросила миссис Микер. И Йегер ответил:
— Да, очень. Но как насчет нашего дела?..
— Документы у меня готовы. И я надеюсь, деньги при вас?
— Да. Если вы не против на несколько минут оставить празднество, то мы можем закончить дело прямо сейчас.
Миссис Микер вздохнула.
— Я не буду возражать. Боюсь, что подобные вечеринки уже не для меня. В моем понимании хорошо провести время — это сыграть маленькую партию в крибидж. Боже мой, как сердился дедушка Полли, если я соблазняла кого-то на игру во время вечеринки. Он всегда считал это худшим проявлением дурных манер, но я никогда не могла удержаться от соблазна.
— Да это и ни к чему, — произнес Йегер с подчеркнутой любезностью, — если вы хотите играть прямо сейчас, то я к вашим услугам.
— Как мило с вашей стороны. Стол подготовлен. Ведь вам не помешает шум в комнате, нет?
Йегер рассмеялся.
— Да я давно заметил этот стол. И у меня было такое чувство, что до конца вечера мы к нему подойдем.
— Ах ты, старый конспиратор! — с любовью сказала бабушке Полли.
— О насмешники! — произнесла миссис Микер. Когда она села и распечатала колоду, то с удовольствием увидела, что вокруг стола собираются заинтересованные зрители — среди них Дафф Пибоди и мрачный Михалик. — Когда речь идет о крибидже, я совсем не прочь, чтобы меня побаловали. До какой степени вы можете меня ублажить, мистер Йегер?
— Я не знаю, что вы имеете в виду.
— Я имею в виду, не возражаете ли вы против того, чтобы играть на деньги? Я никогда в жизни этого не делала, и эта идея кажется мне заманчивой.
— Хорошо, я предоставляю вам право делать ставки. Десять центов, доллар...
— О, гораздо больше.
— Насколько больше?
Миссис Микер мастерски стасовала карты. Она аккуратно положила их на стол перед собой.
— Я хочу сыграть с вами одну партию, — произнесла она улыбаясь, на сто тысяч долларов.
Она видела, что даже теперь Йегер не потерял самообладания. Среди изумленного ропота, поднявшегося вокруг стола, он сидел, глядя на нее с веселой и пренебрежительной улыбкой.
— Вы это серьезно? — спросил он.
— Вполне. Ваш мистер Август желает завладеть этим поместьем, не так ли?
— Да, это так.
— А я точно так же желаю получить деньги. Большие деньги. Я думаю, будет забавно решить это дело за доской крибиджа. Поэтому я ставлю подписанный документ о продаже “Казуарины” против ваших ста тысяч долларов. Если я проиграю, мистер Август получит поместье, а вы, конечно, оставите себе деньги.
— А что, если проиграет он? — грубо вмешался Михалик. Он повернулся к Йегеру. — Забудьте об этом, шеф. С деньгами Августа не шутят. Ясно?
Улыбка сошла с лица Йегера.
— Михалик, помни, что ты — охранник. Когда мне понадобится твой совет, я сам попрошу об этом.
— Но он прав, — вмешался Дафф Пибоди. — Миссис Микер, этого нельзя делать. — Он обратился к Полли:
— Разве вы согласны? Разве вам нечего сказать на это?
— Я не знаю, — грустно ответила Полли. Она стояла, положив руку на плечо Йегера, как будто черпая в нем силы. — В конце концов, “Казуарина” — не моя.
— И деньги не ваши, — презрительно сказал Михалик Йегеру. — Так что не экспериментируйте с ними.
Миссис Микер знала, что это самый плохой способ обращения с такими самонадеянными людьми, как Эдвард Йегер. И, насколько она понимала, Лео Август был прав. Деньги — это лучшее средство. В глазах Йегера виделось явное желание получить эти деньги.
И все же он колебался. Он был в нерешительности. Миссис Микер заговорила:
— Вы знаете, во всех наших партиях у меня было такое чувство, что вы ублажаете пожилую женщину, что вы не играете в полную силу, так, чтобы выиграть у нее любой ценой. Теперь мне интересно, признаете ли вы, что я играю лучше? Это действительно так?
Йегер стиснул зубы.
— Вы понимаете, что вы затеяли? Это совсем не то, что играть на спички.
— Конечно.
— И если я выиграю. Август получит этот документ о продаже, а я получу деньги. Если выиграете вы...
— Победитель забирает все, — продолжила миссис Микер. — Таковы условия.
— Одна партия?
— Одна партия, и все решено.
— Хорошо, — сказал Йегер. — Старшая карта сдает.
Только когда миссис Микер взяла в руки свои первые карты, она полностью осознала всю чудовищность того, что делает.
До сих пор она не позволяла себе даже думать о проигрыше, о том, чтобы целиком отдать “Казуарину” и рассчитывать на чье-то милосердие, чтобы выжить. Она понятия не имела на чье, но кто-то обязательно должен быть. Эта мысль так ее расстраивала, что она сбрасывала карты слишком осторожно, попадала прямо в ловушки, которые заготовил ей Йегер, и к концу первого кона уже проигрывала.
Еще хуже было наблюдать за его невозмутимым выражением лица, за его ловким обращением с картами. Она сказала ему то, что думала. В их предыдущих состязаниях он, казалось, никогда не напрягался. Он всегда уделял игре столько же внимания, сколько и Полли, но и тогда он был опасным противником.
1 2 3 4 5