Он будет хвататься за соломинку. Поэтому мы должны отвлечь его внимание чем-то – э-э – особенным.
– Послушайте, – сказал я, – да ведь любому видно, что случилось. Элмер был пьян, попытался «наехать» на нее, и...
– Конечно. Но Конвей не хочет признавать этого. И не признает.
На обратном пути в город мы все ехали на переднем сиденье. Я оказался в середине, зажатый между шерифом и Хендриксом. Внезапно в голову пришла безумная мысль: а вдруг мне так и не удалось обвести их вокруг пальца? А вдруг они просто играют спектакль, как и я? А вдруг именно поэтому они посадили меня посередине, чтобы я не мог выпрыгнуть из машины?
Естественно, мысль была безумной, и она через минуту исчезла. Однако я все же успел испугаться и не сразу пришел в себя.
– Что дрожишь? Нервничаешь? – спросил Боб.
– Просто желудок сводит от голода, – усмехнулся я. – Последний раз я ел вчера после полудня.
– Я бы тоже не отказался что-нибудь укусить, – согласился со мной Боб. – А ты, Говард?
– Неплохая идея. Только давайте сначала остановимся у здания суда, ладно?
– Да ну, – сказал Боб. – Мы сразу едем есть и засядем там надолго. Можешь позвонить из ресторана. Кстати, позвони и в мой офис.
Слух о том, что произошло, распространился по всему городу, и когда мы остановились у ресторана, люди оглядывались на нас и перешептывались. Я имею в виду, что оглядывались и перешептывались приезжие – нефтяники и все в таком роде. Старожилы лишь кивали и продолжали заниматься своими делами.
Хендрикс задержался, чтобы поговорить по телефону, а мы с Бобом устроились в кабинке. Мы заказали яичницу с ветчиной для всех. Вскоре пришел Хендрикс.
– Этот Конвей! – раздраженно сказал он, усаживаясь напротив нас. – Теперь он хочет переправить эту женщину в Форт-Уорт. Утверждает, что здесь она не получает должного медицинского ухода.
– Да? – небрежно протянул Боб, разглядывая меню. – И когда же он ее забирает?
– Я не уверен, что он заберет ее! Я тот, кто в данном расследовании представляет власть. Мы же еще не допросили ее и тем более не предъявили обвинение.
– Какая разница, – сказал Боб, – ведь она все равно умрет.
– Суть не в этом! Суть в том...
– Да, естественно, – согласился Боб. – Лу, тебе бы хотелось совершить небольшое путешествие в Форт-Уорт? А может, я тоже поеду.
– Ну почему же, можно, – сказал я.
– Тогда мы так и сделаем. Договорились, Говард? Ради тебя мы возьмем на себя техническую сторону дела.
Официантка поставила перед нами тарелки, и Боб взял в руки нож и вилку. Я почувствовал, как он под столом толкнул меня ногой. Хендрикс знал, как обстоят дела, однако он был слишком большим снобом, чтобы признать это. Он вынужден был изображать из себя героя – окружного прокурора, который не подчиняется ничьим приказам.
– Вот что, Боб. Возможно, я здесь новичок, как ты выразился, возможно, мне нужно многому научиться, но, господи боже мой, я знаю закон...
– Я тоже, – кивнул шериф. – Тот, который не записан в книгах. Конвей не спросил у тебя, может ли он забрать ее в Форт-Уорт. Он просто поставил тебя в известность. Он сказал, в котором часу?
– Ну, – Хендрикс тяжело сглотнул, – он думает, что сегодня в десять утра. Он хотел... он зафрахтовал двухмоторный самолет и велел доверху забить его кислородом и...
– Угу. Тогда все в порядке. У нас с Лу есть время, чтобы помыться и упаковаться. Лу, я заброшу тебя домой, как только мы поедим.
– Отлично, – сказал я.
Хендрикс ничего не сказал.
Примерно через минуту Боб посмотрел на него и многозначительно поднял брови.
– Что-то не так с яичницей, сынок? Ешь, пока не остыло.
Хендрикс вздохнул и принялся за еду.
9
Мы с Бобом приехали в аэропорт задолго до вылета, сразу поднялись в самолет и устроились поудобнее. Несколько рабочих суетились в багажном отделении, что-то закрепляя в соответствии с указаниями врача. Мы так устали, что даже этот шум не помешал нам заснуть. Первым задремал Боб. Я просто закрыл глаза, решив дать им отдохнуть. Очевидно, я тоже заснул, потому что не заметил, как мы взлетели.
Когда Боб потряс меня за плечо, указывая на иллюминатор, мне показалось, что я только что закрыл глаза.
– Вон он, Лу. Наш центр животноводства.
Я посмотрел вниз. И почувствовал разочарование. Раньше я никогда не выезжал за пределы округа, и сейчас, уверенный в том, что Джойс не выживет, я мог бы насладиться интересным зрелищем. А зрелище действительно было интересным – я такого никогда не видел. Жаль, что я так долго спал.
– Где мистер Конвей? – спросил я.
– В багажном отделении. Я только что оттуда.
– Она... она все еще без сознания?
– Гм, если хочешь знать мое мнение, она никогда не придет в сознание. – Боб мрачно покачал головой. – Конвей не знает, повезет ли ему. Если бы этот никудышный Элмер не был бы мертв, он сейчас уже качался бы на суку.
– Да-а, – протянул я, – хреново.
– Не представляю, что может заставить человека пойти на такое. Не представляю, хоть тресни! Не представляю, до какой степени нужно напиться или разозлиться, чтобы сделать такое.
– Наверное, это моя вина, – сказал я. – Зря я разрешил ей остаться в городе.
– Ну-у... я просил тебя самому принять решение. Судя по тому, что я слышал, она была привлекательной штучкой. Будь я на твоем месте, я, возможно, тоже разрешил бы ей остаться.
– Я очень сожалею, Боб, – сказал я. – И еще я жалею о том, что не пришел к тебе с этим шантажом, а попытался сам решить дело.
– Да, – медленно кивнул Боб, – мы уже достаточно говорили на эту тему Что сделано, то сделано, и никуда не денешься. Сокрушаться и жалеть о всяких «бы» бесполезно, это ни к чему не приведет.
– Верно, – согласился я. – По пролитому молоку не плачут.
Самолет начал поворачивать и снижаться. Мы застегнули ремни. Через пару минут самолет уже катил по полосе, а рядом с ним ехали скорая и полицейская машина.
Самолет остановился, пилот вышел из кабины и отпер люк. Мы с Бобом спустились вниз и наблюдали, как под руководством доктора из самолета выгружают носилки. Верхняя часть носилок была накрыта чем-то вроде тента, и я мог видеть только очертания ее тела под простыней. А потом я не мог видеть и этого: носилки быстро покатили к скорой. Кто-то сильно ударил меня по плечу.
– Лу, – сказал Честер Конвей, – ты поедешь со мной в полицейской машине.
– Да, но, – проговорил я, глядя на Боба, – я считал...
– Ты поедешь со мной, – повторил Конвей. – Шериф, вы поедете в скорой. Встретимся в больнице.
Боб сдвинул на затылок «стетсон» и мрачно посмотрел на Конвея. Мне на мгновение показалось, что у него обвисли щеки. Резко повернувшись, он зашагал прочь, шаркая ботинками по плитам.
Я никогда не знал, как вести себя в присутствии Конвея. Сейчас, увидев, как он отшил Боба Мейплза, я разозлился. Я вывернулся из-под его руки, сел в полицейскую машину и отвернулся к окну.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46
– Послушайте, – сказал я, – да ведь любому видно, что случилось. Элмер был пьян, попытался «наехать» на нее, и...
– Конечно. Но Конвей не хочет признавать этого. И не признает.
На обратном пути в город мы все ехали на переднем сиденье. Я оказался в середине, зажатый между шерифом и Хендриксом. Внезапно в голову пришла безумная мысль: а вдруг мне так и не удалось обвести их вокруг пальца? А вдруг они просто играют спектакль, как и я? А вдруг именно поэтому они посадили меня посередине, чтобы я не мог выпрыгнуть из машины?
Естественно, мысль была безумной, и она через минуту исчезла. Однако я все же успел испугаться и не сразу пришел в себя.
– Что дрожишь? Нервничаешь? – спросил Боб.
– Просто желудок сводит от голода, – усмехнулся я. – Последний раз я ел вчера после полудня.
– Я бы тоже не отказался что-нибудь укусить, – согласился со мной Боб. – А ты, Говард?
– Неплохая идея. Только давайте сначала остановимся у здания суда, ладно?
– Да ну, – сказал Боб. – Мы сразу едем есть и засядем там надолго. Можешь позвонить из ресторана. Кстати, позвони и в мой офис.
Слух о том, что произошло, распространился по всему городу, и когда мы остановились у ресторана, люди оглядывались на нас и перешептывались. Я имею в виду, что оглядывались и перешептывались приезжие – нефтяники и все в таком роде. Старожилы лишь кивали и продолжали заниматься своими делами.
Хендрикс задержался, чтобы поговорить по телефону, а мы с Бобом устроились в кабинке. Мы заказали яичницу с ветчиной для всех. Вскоре пришел Хендрикс.
– Этот Конвей! – раздраженно сказал он, усаживаясь напротив нас. – Теперь он хочет переправить эту женщину в Форт-Уорт. Утверждает, что здесь она не получает должного медицинского ухода.
– Да? – небрежно протянул Боб, разглядывая меню. – И когда же он ее забирает?
– Я не уверен, что он заберет ее! Я тот, кто в данном расследовании представляет власть. Мы же еще не допросили ее и тем более не предъявили обвинение.
– Какая разница, – сказал Боб, – ведь она все равно умрет.
– Суть не в этом! Суть в том...
– Да, естественно, – согласился Боб. – Лу, тебе бы хотелось совершить небольшое путешествие в Форт-Уорт? А может, я тоже поеду.
– Ну почему же, можно, – сказал я.
– Тогда мы так и сделаем. Договорились, Говард? Ради тебя мы возьмем на себя техническую сторону дела.
Официантка поставила перед нами тарелки, и Боб взял в руки нож и вилку. Я почувствовал, как он под столом толкнул меня ногой. Хендрикс знал, как обстоят дела, однако он был слишком большим снобом, чтобы признать это. Он вынужден был изображать из себя героя – окружного прокурора, который не подчиняется ничьим приказам.
– Вот что, Боб. Возможно, я здесь новичок, как ты выразился, возможно, мне нужно многому научиться, но, господи боже мой, я знаю закон...
– Я тоже, – кивнул шериф. – Тот, который не записан в книгах. Конвей не спросил у тебя, может ли он забрать ее в Форт-Уорт. Он просто поставил тебя в известность. Он сказал, в котором часу?
– Ну, – Хендрикс тяжело сглотнул, – он думает, что сегодня в десять утра. Он хотел... он зафрахтовал двухмоторный самолет и велел доверху забить его кислородом и...
– Угу. Тогда все в порядке. У нас с Лу есть время, чтобы помыться и упаковаться. Лу, я заброшу тебя домой, как только мы поедим.
– Отлично, – сказал я.
Хендрикс ничего не сказал.
Примерно через минуту Боб посмотрел на него и многозначительно поднял брови.
– Что-то не так с яичницей, сынок? Ешь, пока не остыло.
Хендрикс вздохнул и принялся за еду.
9
Мы с Бобом приехали в аэропорт задолго до вылета, сразу поднялись в самолет и устроились поудобнее. Несколько рабочих суетились в багажном отделении, что-то закрепляя в соответствии с указаниями врача. Мы так устали, что даже этот шум не помешал нам заснуть. Первым задремал Боб. Я просто закрыл глаза, решив дать им отдохнуть. Очевидно, я тоже заснул, потому что не заметил, как мы взлетели.
Когда Боб потряс меня за плечо, указывая на иллюминатор, мне показалось, что я только что закрыл глаза.
– Вон он, Лу. Наш центр животноводства.
Я посмотрел вниз. И почувствовал разочарование. Раньше я никогда не выезжал за пределы округа, и сейчас, уверенный в том, что Джойс не выживет, я мог бы насладиться интересным зрелищем. А зрелище действительно было интересным – я такого никогда не видел. Жаль, что я так долго спал.
– Где мистер Конвей? – спросил я.
– В багажном отделении. Я только что оттуда.
– Она... она все еще без сознания?
– Гм, если хочешь знать мое мнение, она никогда не придет в сознание. – Боб мрачно покачал головой. – Конвей не знает, повезет ли ему. Если бы этот никудышный Элмер не был бы мертв, он сейчас уже качался бы на суку.
– Да-а, – протянул я, – хреново.
– Не представляю, что может заставить человека пойти на такое. Не представляю, хоть тресни! Не представляю, до какой степени нужно напиться или разозлиться, чтобы сделать такое.
– Наверное, это моя вина, – сказал я. – Зря я разрешил ей остаться в городе.
– Ну-у... я просил тебя самому принять решение. Судя по тому, что я слышал, она была привлекательной штучкой. Будь я на твоем месте, я, возможно, тоже разрешил бы ей остаться.
– Я очень сожалею, Боб, – сказал я. – И еще я жалею о том, что не пришел к тебе с этим шантажом, а попытался сам решить дело.
– Да, – медленно кивнул Боб, – мы уже достаточно говорили на эту тему Что сделано, то сделано, и никуда не денешься. Сокрушаться и жалеть о всяких «бы» бесполезно, это ни к чему не приведет.
– Верно, – согласился я. – По пролитому молоку не плачут.
Самолет начал поворачивать и снижаться. Мы застегнули ремни. Через пару минут самолет уже катил по полосе, а рядом с ним ехали скорая и полицейская машина.
Самолет остановился, пилот вышел из кабины и отпер люк. Мы с Бобом спустились вниз и наблюдали, как под руководством доктора из самолета выгружают носилки. Верхняя часть носилок была накрыта чем-то вроде тента, и я мог видеть только очертания ее тела под простыней. А потом я не мог видеть и этого: носилки быстро покатили к скорой. Кто-то сильно ударил меня по плечу.
– Лу, – сказал Честер Конвей, – ты поедешь со мной в полицейской машине.
– Да, но, – проговорил я, глядя на Боба, – я считал...
– Ты поедешь со мной, – повторил Конвей. – Шериф, вы поедете в скорой. Встретимся в больнице.
Боб сдвинул на затылок «стетсон» и мрачно посмотрел на Конвея. Мне на мгновение показалось, что у него обвисли щеки. Резко повернувшись, он зашагал прочь, шаркая ботинками по плитам.
Я никогда не знал, как вести себя в присутствии Конвея. Сейчас, увидев, как он отшил Боба Мейплза, я разозлился. Я вывернулся из-под его руки, сел в полицейскую машину и отвернулся к окну.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46