Средь бела дня флиртую с едва знакомой мне женщиной. Я проглотил остаток вина и пошел прочь из бара. Чернявый официант поднял брови и проводил меня до двери взглядом, который мог означать все, что угодно. У парня, должно быть, свои фантазии насчет посетителей – ну и бог с ним, а мои фантазии – всего лишь трата времени.
– Hasta la vista, Manuel, – попрощался я по-испански.
– Ага, – холодно отозвался он, раскалывая куски льда в ведерке для шампанского.
11
– Дейв, ты набитый дурак, – отрезала Жанин.
После двух недель, проведенных в Лондоне, ее суждения стали еще категоричнее, хотя лично мне была по вкусу эта грейпфрутовая горечь. Её читателям тоже. Наверно, все мы немножко мазохисты. Жанин не очень-то откровенничала, но по вскользь брошенным ею словам я понял, что ее начальник повысил ей зарплату, чтобы удержать в Манчестере.
– Спасибо, – буркнул я. – Очень любезно с твоей стороны.
– Я тебя умоляю! Дело Винса Кинга было предметом всеобщего внимания, по крайней мере здесь, в Манчестере, хотя в последние годы о нем подзабыли.
– Все изначально считали его виновным, поэтому никто не усомнился в приговоре, – сказал я.
Мы вместе просматривали газетные вырезки по делу Кинга, которые Жанин принесла домой из конторы.
– Дейв, как сказал известный тебе человек: «Это же вещественная улика, дурень». Взгляни-ка сюда. Тут написано, что на орудии убийства найдены отпечатки пальцев Кинга.
– Общественная система, – пробормотал я.
– Что?
– «Это же общественная система, дурень». Так он сказал. Клинтон.
– Да ну тебя, – бросила она, отмахиваясь от моей поправки. – Младшему из двоих убитых, Деннису Масгрейву, было только восемнадцать. Кинг использовал его как осведомителя. Он никогда не приступал к делу, если не имел информации от кого-нибудь из охраны.
– Однако дело делал в одиночку.
– Масгрейв должен был помочь ему проникнуть на территорию. Там такая система сигнализации, что без Масгрейва ему потребовалась бы неделя, чтобы подобраться к сейфу. Масгрейв был семейный человек, отец двоих детей, – в восемнадцать-то лет, представляешь? Наверно, шустрый был пацанчик. Так вот, он успел пообещать своей жене, что скоро они переедут в отдельный домик стоимостью в сорок тысяч. Три свидетеля утверждали, что видели Масгрейва и Кинга в баре на улице Тилдесли, где жил Масгрейв.
– Я очень в этом сомневаюсь. Кинг – профессионал высокого класса. Он никогда не появился бы в людном месте вместе с помощником перед делом. За ним, между прочим, следила вся полиция страны. Если б кто-нибудь застукал Кинга с Масгрейвом, сразу стало бы известно, какой объект он собирается брать.
– Ты хочешь сказать, что все три свидетеля солгали?
– Они могли видеть Масгрейва в баре с кем угодно, только вряд ли это был сам Кинг.
– А почему бы и нет? Может, причина в том, что бюст его дочурки застит тебе глаза?
– Снова начинаешь… Жанин, если б ты знала, как отвратительно слышать такое от тебя.
– Надеюсь, ты не причислишь меня к отряду отвратительных феминисток, – ехидно ответила Жанин.
С тех пор как она вернулась, отношения наши пошли на лад, и я уже третий день, начиная с субботы, обитал в ее квартире. Жизнь казалась медом до этой самой минуты, – вот и наступили суровые будни.
– Дейв, тебя так легко разжалобить. Нужно, чтобы кто-то защищал тебя от этих хищников. Тебе не приходило в голову, что у Марти синяк под глазом оттого, что Карлайл кинул ей тяжелый бумажник, а она просто не успела его подхватить.
– Они развелись. Во всяком случае, разводятся.
– Верится с трудом. Поверю, когда увижу на бумаге. Такие женщины не меняют курицу, которая несет золотые яйца, на, извини, просто яйца.
– Ты права, – вынужден был признать я. – Но все-таки жаль, что ты заходишь так далеко. В общем, я хочу сказать, что для меня ты гораздо привлекательнее Марти.
Я встал за спинкой стула Жанин и сомкнул ладони на ее груди.
– Не сейчас, Дейв, – прошептала она, сдерживая мои пальцы, чтоб я не начал расстегивать блузку. – Погоди немного. В соседней комнате Дженни читает книжку. – Она повернулась ко мне и поцеловала в знак примирения.
Я глубоко вздохнул и вернулся на свой стул напротив нее.
– Кстати, вы обсуждали размер твоего вознаграждения за расследование этого дела? – спросила безжалостная Жанин. Думаю, что именно благодаря этому качеству из нее вышла отличная журналистка.
– Нет, сейчас она не при деньгах.
– Поэтому щеголяет в дорогущих тряпках от самого модного дизайнера?
– Как ты это определяешь?
– Очень просто. В Лондоне я заходила в бутик «Селфридж» и видела, почем кожаный пиджачок, который валялся тогда на твоем диване.
– Будь по-твоему, я набитый дурак. Признаю. Но я дал обещание заняться делом ее отца, и я это сделаю, не важно, с твоей помощью или в одиночку.
– Не хами, дружочек. Должен же кто-то тебе мозги промывать, – самодовольно заявила Жанин. – Вернемся к делу. Что там у нас с Фредом Фуллавом?
– Кинг клянется, что даже не заглядывал в помещение, где был убит Фуллав. Это случилось в комнате, смежной с той, в которой находился сейф.
– А судебный эксперт доктор Серлинг сам обнаружил, что частички, найденные на подошве кроссовок Кинга, идентичны составу ковролина в той самой смежной комнате. Вот, гляди… «Вероятность того, что Кинг мог ходить по такому же ковровому покрытию где-то еще, равна нулю, поскольку вся уцененная партия этого коврового покрытия была куплена почтовым управлением». Факты – вещь упрямая, Дейв. К чему тебе эта морока? Дела в твоем агентстве продвигаются, наконец-то ты подружился с полицией. Отошли письмо обратно и объясни девушке, что, изучив дело, ты понял: шансы равны нулю.
– Я подумаю, – ответил я. И я не врал, я действительно думал. Я думал о Кинге, который мечется в своей камере, как тигр в клетке. Я думал и о Жанин.
– Мне нужно с ней увидеться, – вымолвил я после длинной паузы. – И прежде чем ты скажешь, что я волочусь за ней, хочу заявить: я не могу просто взять и отослать бумагу по почте, я должен поговорить с Марти.
– Какой же ты старомодный, – саркастически отреагировала Жанин.
– Да, я такой, поэтому-то я и хочу, чтоб у нас с тобой все было, как у людей.
– Дейв, мне нужно время. Я не готова вот так с ходу связать с тобой жизнь. Мужчина, которому я безоговорочно доверилась, не мог успокоиться, пока не соорудил между нами стену до небес. А ты злишься, что я не даю согласия.
– Вовсе нет. Я тебя понимаю.
Я повернулся, чтобы ретироваться в свою квартиру на этой же лестничной клетке, потому что в будние дни мы обычно спали порознь, хотя по утрам меня часто призывали на помощь – собирать детей в школу и в детский сад.
– Погоди, – остановила меня Жанин, – никому не под силу разгадать все тайны. Не стоит взваливать на себя бремя целого мира.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113
– Hasta la vista, Manuel, – попрощался я по-испански.
– Ага, – холодно отозвался он, раскалывая куски льда в ведерке для шампанского.
11
– Дейв, ты набитый дурак, – отрезала Жанин.
После двух недель, проведенных в Лондоне, ее суждения стали еще категоричнее, хотя лично мне была по вкусу эта грейпфрутовая горечь. Её читателям тоже. Наверно, все мы немножко мазохисты. Жанин не очень-то откровенничала, но по вскользь брошенным ею словам я понял, что ее начальник повысил ей зарплату, чтобы удержать в Манчестере.
– Спасибо, – буркнул я. – Очень любезно с твоей стороны.
– Я тебя умоляю! Дело Винса Кинга было предметом всеобщего внимания, по крайней мере здесь, в Манчестере, хотя в последние годы о нем подзабыли.
– Все изначально считали его виновным, поэтому никто не усомнился в приговоре, – сказал я.
Мы вместе просматривали газетные вырезки по делу Кинга, которые Жанин принесла домой из конторы.
– Дейв, как сказал известный тебе человек: «Это же вещественная улика, дурень». Взгляни-ка сюда. Тут написано, что на орудии убийства найдены отпечатки пальцев Кинга.
– Общественная система, – пробормотал я.
– Что?
– «Это же общественная система, дурень». Так он сказал. Клинтон.
– Да ну тебя, – бросила она, отмахиваясь от моей поправки. – Младшему из двоих убитых, Деннису Масгрейву, было только восемнадцать. Кинг использовал его как осведомителя. Он никогда не приступал к делу, если не имел информации от кого-нибудь из охраны.
– Однако дело делал в одиночку.
– Масгрейв должен был помочь ему проникнуть на территорию. Там такая система сигнализации, что без Масгрейва ему потребовалась бы неделя, чтобы подобраться к сейфу. Масгрейв был семейный человек, отец двоих детей, – в восемнадцать-то лет, представляешь? Наверно, шустрый был пацанчик. Так вот, он успел пообещать своей жене, что скоро они переедут в отдельный домик стоимостью в сорок тысяч. Три свидетеля утверждали, что видели Масгрейва и Кинга в баре на улице Тилдесли, где жил Масгрейв.
– Я очень в этом сомневаюсь. Кинг – профессионал высокого класса. Он никогда не появился бы в людном месте вместе с помощником перед делом. За ним, между прочим, следила вся полиция страны. Если б кто-нибудь застукал Кинга с Масгрейвом, сразу стало бы известно, какой объект он собирается брать.
– Ты хочешь сказать, что все три свидетеля солгали?
– Они могли видеть Масгрейва в баре с кем угодно, только вряд ли это был сам Кинг.
– А почему бы и нет? Может, причина в том, что бюст его дочурки застит тебе глаза?
– Снова начинаешь… Жанин, если б ты знала, как отвратительно слышать такое от тебя.
– Надеюсь, ты не причислишь меня к отряду отвратительных феминисток, – ехидно ответила Жанин.
С тех пор как она вернулась, отношения наши пошли на лад, и я уже третий день, начиная с субботы, обитал в ее квартире. Жизнь казалась медом до этой самой минуты, – вот и наступили суровые будни.
– Дейв, тебя так легко разжалобить. Нужно, чтобы кто-то защищал тебя от этих хищников. Тебе не приходило в голову, что у Марти синяк под глазом оттого, что Карлайл кинул ей тяжелый бумажник, а она просто не успела его подхватить.
– Они развелись. Во всяком случае, разводятся.
– Верится с трудом. Поверю, когда увижу на бумаге. Такие женщины не меняют курицу, которая несет золотые яйца, на, извини, просто яйца.
– Ты права, – вынужден был признать я. – Но все-таки жаль, что ты заходишь так далеко. В общем, я хочу сказать, что для меня ты гораздо привлекательнее Марти.
Я встал за спинкой стула Жанин и сомкнул ладони на ее груди.
– Не сейчас, Дейв, – прошептала она, сдерживая мои пальцы, чтоб я не начал расстегивать блузку. – Погоди немного. В соседней комнате Дженни читает книжку. – Она повернулась ко мне и поцеловала в знак примирения.
Я глубоко вздохнул и вернулся на свой стул напротив нее.
– Кстати, вы обсуждали размер твоего вознаграждения за расследование этого дела? – спросила безжалостная Жанин. Думаю, что именно благодаря этому качеству из нее вышла отличная журналистка.
– Нет, сейчас она не при деньгах.
– Поэтому щеголяет в дорогущих тряпках от самого модного дизайнера?
– Как ты это определяешь?
– Очень просто. В Лондоне я заходила в бутик «Селфридж» и видела, почем кожаный пиджачок, который валялся тогда на твоем диване.
– Будь по-твоему, я набитый дурак. Признаю. Но я дал обещание заняться делом ее отца, и я это сделаю, не важно, с твоей помощью или в одиночку.
– Не хами, дружочек. Должен же кто-то тебе мозги промывать, – самодовольно заявила Жанин. – Вернемся к делу. Что там у нас с Фредом Фуллавом?
– Кинг клянется, что даже не заглядывал в помещение, где был убит Фуллав. Это случилось в комнате, смежной с той, в которой находился сейф.
– А судебный эксперт доктор Серлинг сам обнаружил, что частички, найденные на подошве кроссовок Кинга, идентичны составу ковролина в той самой смежной комнате. Вот, гляди… «Вероятность того, что Кинг мог ходить по такому же ковровому покрытию где-то еще, равна нулю, поскольку вся уцененная партия этого коврового покрытия была куплена почтовым управлением». Факты – вещь упрямая, Дейв. К чему тебе эта морока? Дела в твоем агентстве продвигаются, наконец-то ты подружился с полицией. Отошли письмо обратно и объясни девушке, что, изучив дело, ты понял: шансы равны нулю.
– Я подумаю, – ответил я. И я не врал, я действительно думал. Я думал о Кинге, который мечется в своей камере, как тигр в клетке. Я думал и о Жанин.
– Мне нужно с ней увидеться, – вымолвил я после длинной паузы. – И прежде чем ты скажешь, что я волочусь за ней, хочу заявить: я не могу просто взять и отослать бумагу по почте, я должен поговорить с Марти.
– Какой же ты старомодный, – саркастически отреагировала Жанин.
– Да, я такой, поэтому-то я и хочу, чтоб у нас с тобой все было, как у людей.
– Дейв, мне нужно время. Я не готова вот так с ходу связать с тобой жизнь. Мужчина, которому я безоговорочно доверилась, не мог успокоиться, пока не соорудил между нами стену до небес. А ты злишься, что я не даю согласия.
– Вовсе нет. Я тебя понимаю.
Я повернулся, чтобы ретироваться в свою квартиру на этой же лестничной клетке, потому что в будние дни мы обычно спали порознь, хотя по утрам меня часто призывали на помощь – собирать детей в школу и в детский сад.
– Погоди, – остановила меня Жанин, – никому не под силу разгадать все тайны. Не стоит взваливать на себя бремя целого мира.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113