— Конечно-конечно, — улыбнулась Светлана. — Там под стеклом все телефоны.
Лобстер вышел в соседнюю комнату, где стоял телефонный аппарат. Аппарат был допотопный, дисковый. Впрочем, потом он ему будет не нужен. А сейчас — только связь проверить.
Фрикингом Лобстер занимался лет с четырнадцати и считал это занятие делом плевым — куда только не звонил по приколу: и в Америку, и в Австралию, и на Фиджи, при этом до сих пор не получил ни одного телефонного счета. Его метод был довольно прост. Лобстер вычислял фирму, у которой кредит на междугородние и международные телефонные переговоры в несколько тысяч, «пробивал» чужой аппарат во время набора и с помощью звукового анализатора «подслушивал» номер кредитной карты. Поздно вечером, когда в офисе уже никого не было, Лобстер набирал простой семизначный московский номер, дожидался гудка, после чего переходил на тональный набор. Код, состоявший из восьми цифр, давал ему доступ к кредитке, потом набиралась «10», код страны, код города и номер. По окончании набора автоматическая телефонная барышня сообщала, что кредит составляет, допустим, более пятидесяти часов. Все было просто: какой-то неизвестный Лобстеру богатый дядя, владелец фирмы, ежемесячно платящий кругленькую сумму за возможность позвонить в любую точку мира, оплачивал и его разговоры. Естественно, рано или поздно этот дядя догадывался, что его кредитом нагло пользуются, и бил тревогу, пытаясь вычислить негодяя, но к тому времени Лобстер уже находил себе другого «богатенького Буратино»…
Сейчас проблема дозвона до сети состояла в том, что ему сначала нужно было выйти на областной узел, только после этого он получал возможность дозвониться до Москвы. Связь получалась многоступенчатая, а значит, некачественная, плохая. Впрочем, Лобстер был уверен, что в течение нескольких дней решит эту проблему, и они с Никотинычем получат надежный канал связи. Что касается телефонного фрикинга — в этой области для Лобстера не существовало нерешаемых проблем.
Когда во втором часу ночи они возвращались домой, пьяный Никотиныч бормотал себе под нос:
— Какая женщина, какая женщина! Подумать только: с шести лет знаю — и не замечал!
— А по-моему, дура, — зло сказал Лобстер.
— Э, что ты понимаешь! — махнул на него рукой Никотиныч. — Красота и ум — две вещи несовместные, а женщине ум ни к чему, он только жить мешает. Вот ты, когда с бабой знакомишься, на что прежде всего смотришь?
— На ноги, — признался Лобстер. — Ноги — это сексуально.
— А если ноги в штанах?
— Ну, тогда на рожу!
— Ты хотел сказать — лицо. Грубость и цинизм — не самые лучшие качества вашего поколения.
— Чья бы корова!.. — усмехнулся Лобстер. — Кто мне девочек через Интернет предлагал снимать?
— Так то девочки, а это…
— Простая русская баба. — Лобстер расхохотался. — Ладно, знакомство весьма кстати. Ты бы выпросил у нее ключ.
— Завтра выпрошу, — твердо сказал Никотиныч и подумал, что впервые испытал неприязнь к этому циничному и беспринципному любителю интернетовских барышень. Влюбился, он, что ли?
— Через неделю будем ломать, — пообещал Лобстер.
Комната была крохотная. В ней едва помещалась полутораспальная софа и компьютерный стол с крутящимся стулом, предназначенным скорее для подростка, чем для взрослого. Рядом с софой висело небольшое овальное зеркало. К стене с яркими цветастыми обоями над компьютерным столом были скотчем прилеплены фотографии — Лобстер с Мирандой, с Никотинычем, с Гошей. Фигура Гоши на снимке была жирно перечеркнута ярко-зеленым фломастером, рядом с фигурой Миранды стоял знак вопроса. На экране большого семнадцатидюймового монитора неторопливо плавали объемные разноцветные рыбки, точь-в-точь как на заставке у Лобстера. На столе рядом с клавиатурой лежала телефонная трубка.
Дверь отворилась, и в комнату вошел Седой — тот самый седой мужчина из электрички. На нем был теплый стеганый халат. Влажные волосы стояли торчком на голове. Седой подошел к зеркалу, вынул из кармана халата расческу и тщательно причесался. Затем сел за компьютер. Щелкнул мышкой, вошел в электронный почтовый ящик, стал изучать послания. Терминалы Лобстера и Никотиныча были давным-давно им взломаны, и вся корреспонденция с помощью специальной программы автоматически копировалась и «падала» в ящик Седого.
— Ну вот и девочка объявилась, — усмехнулся Седой, глядя на экран монитора.
Зазвонил телефон. Седой поднял трубку, нажал на кнопку «Talk».
— Слушаю. Салям, — и тут же перешел с русского на один из гортанных кавказских языков. Изредка в его торопливой речи мелькали понятные всякому юзеру слова: «файл», «коннектиться», «глюкнуться», «имэйл».
Закончив телефонный разговор, он посмотрел на фотографию Лобстера с Гошей и подмигнул ей. Поднялся, снова подошел к зеркалу. Пальцами аккуратно приподнял клок волос на макушке, показал самому себе язык и сказал хорошо поставленным театральным баритоном: «Не верю!»
Лобстер неторопливо щелкал по клавишам ноутбука, жесткий диск тихонько шуршал, на панели озорно подмигивала зеленая лампочка. Никотиныч сидел на табурете рядом и поглядывал то на экран, то на приятеля. Вид у Лобстера был сосредоточенный. Свет на почте они намеренно не включали, чтобы не привлекать внимание аборигенов — а то еще стукнут местному начальству, и начнутся расспросы: зачем да почему, еще Светке попадет.
Почтальонше, как говорится, было по барабану, чем они тут занимаются. Она в их дела не лезла, подкармливала творожком, пирогами и другой деревенской снедью, смотрела на Никотиныча влюбленными глазами и млела от каждого его слова. Ключи дала удивительно легко и даже не спросила, чем они собираются заниматься на почте по ночам. Попросила только «в заграницу» не звонить, потому что ей потом до конца жизни не рассчитаться…
— Ну что? — нетерпеливо спросил Никотиныч.
— Грузит потихоньку, — кивнул Лобстер и вздохнул: — Линия маломощная. Нам бы оптико-волоконную сюда.
Никотиныч потрогал горящие щеки — он был взволнован. Подумать только — скоро случится то, к чему они стремились целый год: Лобстер подберется к банковскому терминалу. Он все-таки гений, этот юный циник!
— Ну, как у тебя со Светкой? — неожиданно поинтересовался Лобстер, оторвавшись от экрана. Вопрос смутил Никотиныча.
— А тебе-то что?
— Да нет, ничего, — пожал плечами Лобстер. — Просто интересуюсь. Нельзя?
— Нельзя!
— Влюбился? — хохотнул Лобстер.
— Ты лучше на экран смотри! Видишь, запрос на шифр, — сказал Никотиныч.
— Это хорошо. Будешь в деревне на всем свеженьком жить, коров доить, детишек розовощеких нарожаете. — Лобстер принялся перебирать коробки с компакт-дисками на столе. Нашел нужный, сунул в сидиром.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64