На мгновение он почувствовал себя в безопасности.
Оуэнс произнес дрогнувшим от волнения голосом:
– Она приближается к нам!
Грант быстро огляделся и увидел, что значило «она».
Свет засверкал на гладкой прозрачной поверхности стеклянной трубы, достаточно большой, чтобы вместить в себя дом. Она поднималась равномерно и быстро, а далеко внизу – прямо внизу – появилось неожиданное радужное мерцание отражения от воды.
«Протерус» висел над озером. Стеклянные стенки цилиндра теперь со всех сторон вздымались над кораблем, а поверхность озера была не более чем в пятидесяти фунтах под ними.
Грант откинулся на спинку сидения. Он не сомневался в том, что произойдет дальше. Он приготовился и теперь не почувствовал тошноты, когда его кресло словно выпало из под него. Ощущение было очень похожее на то, которое он однажды испытал во время военных учений над океаном. Самолет, участвующий в маневрах, как ему и было положено, вышел из пике, но «протерус», неожиданно оказавшаяся в воздухе подводная лодка, не собирался этого делать.
Грант напряг мускулы, а затем попытался расслабить их, чтобы смягчить натяжение ремней в момент удара.
Они ударились, и от толчка его зубы как будто задребезжали в деснах.
Грант ожидал увидеть через окно брызги, высоко взметнувшуюся стену воды, но вместо этого он увидел, большую толстую выпуклость, очерченную точно по окружности, вязко удалявшуюся от них.
Они продолжали опускаться, и он увидел еще и еще такие же выпуклости.
Захваты рамы расцепились, и корабль, резко встряхнувшись остался на плаву, медленно разворачиваясь.
Грант испустил долгий вздох. Да, они находились на поверхности озера, но эта поверхность отличалась от всех, когда-либо виденных им.
Мичелз спросил:
– Вы ожидали волн, мистер Грант?
– Да, конечно.
– Должен сознаться, что и я тоже. Человеческое сознание, мистер Грант, смешная штука. Оно всегда ожидает увидеть то, что уже видело однажды. Мы миниатюризированы и опущены в небольшой контейнер с водой. Для нас он выглядит как озеро, поэтому мы ожидаем волны, пену, буруны и так далее. Но хоть оно и кажется нам озером, на самом деле оно таковым не является. Это просто небольшой контейнер с водой, и в нем есть только рябь, а не волны. И неважно, во сколько раз вы увеличите рябь, она все равно никогда не будет похожа на волну.
– Довольно интересно, однако, – сказал Грант.
Толстые валы жидкости, которые по обычной шкале измерений представляли собой крошечную рябь, продолжали двигаться снаружи. Отраженные от далекой стены, они возвращались и создавали интерференцию, которая разбивала валы на отдельные возвышенности, на которых «Протерус» резко поднимался и опускался.
– Интересно? – возмущенно сказала Кора. – И это все, что вы можете сказать? Это просто изумительно!
– Дело его рук, – добавил Дьювал, – величественно при любом увеличении.
– Прекрасно, – сказал Грант. – Я это покупаю. Изумительно и величественно. Вот чек. Только еще немного тошноты, знаете ли.
– О, мистер Грант, – сказала Кора, – вы обладаете способностью все опошлять.
– Простите, – сказал Грант.
Зазвучало радио, и Грант снова послал в ответ «Все в порядке». Он подавил в себе желание сообщить: «У всех морская болезнь».
Все же даже Кора стала выглядеть несколько стесненно. Вероятно, все это не укладывалось в ее голове.
– Мы должны управлять погружением вручную, – сказал Оуэнс. – Грант, освободитесь от своих ремней и откройте клапаны номер один и два.
Грант нетвердо встал на ноги, наслаждаясь ощущением даже ограниченной свободы перемещения, и направился к дроссельному клапану, обозначенному на переборке номером один.
– Я позабочусь о втором, – сказал Дьювал.
Их глаза встретились, и Дьювал, словно смущенный неожиданным близким ощущением другой человеческой личности, неуверенно улыбнулся. Грант улыбнулся в ответ и подумал возмущенно: «Как она может быть сентиментальной с этой бесчувственной глыбой?»
Когда клапаны были открыты, окружающая их жидкость хлынула в соответствующие отсеки корабля, и ее уровень вокруг стал подниматься все выше и выше. Грант поднялся на несколько ступенек по лестнице, ведущей к верхнему куполу, и сказал:
– Как это выглядит, капитан Оуэнс?
Оуэнс покачал головой.
– Трудно сказать. Показания на шкалах приборов недостаточно отчетливы. Они были сконструированы в расчете на настоящий океан. Черт побери, я никогда не предназначал «Протерус» для этого!
– Моя мать тоже никогда не предназначала меня для этого, если уж на то пошло, – сказал Грант.
Теперь они погрузились полностью.
Дьювал закрыл оба клапана, и Грант вернулся на свое место.
Он надел ремни и почувствовал себя почти роскошно. Сразу же под поверхностью жидкости беспорядочные взлеты и падения на крошечной ряби прекратились и наступила благодатная неподвижность.
* * *
Картер попробовал разжать кулаки. До сих пор все шло хорошо. И «все хорошо» сообщали из корабля, который теперь превратился в маленькую капельку, мерцавшую в соляном растворе.
– Третья фаза, – произнес он.
Миниатюризатор, чей блеск оставался приглушенным во время второй фазы, снова вспыхнул белым сиянием, но только в центральной части ячеек.
Картер сосредоточенно наблюдал за ним.
Вначале трудно было сказать, являлось ли то, что он видел, объективной реальностью или следствием напряжения его мозга. Нет, корабль действительно снова стал сжиматься.
Жук шириной в дюйм уменьшался в размерах, и то же самое, вероятно, происходило с водой в непосредственной близости от него. Миниатюризирующий луч был сфокусирован точно и тщательно. Картер испустил еще один долгий вздох. На каждой стадии была своя специфическая опасность.
Мельком Картер представил себе, что может произойти, если луч будет немного менее точен, если половина «Протеруса» миниатюризировалась бы быстро, в то время как другая половина, попавшая на границу луча, миниатюризировалась медленно или совсем не миниатюризировалась. Но этого не произошло, и но постарался выкинуть эту мысль из головы.
«Протерус» походил теперь на сжимающуюся точку, все меньше и меньше, до самой границы видимости. Теперь засверкал весь миниатюризатор. Не стоило пытаться сфокусировать луч на том, что было трудно различить.
«Правильно, – подумал Картер. – Все идет как нужно.»
Теперь стал сжиматься весь цилиндр с жидкостью, все быстрее и быстрее, и наконец, превратился просто в ампулу, два дюйма в высоту и полдюйма в диаметре, с ультраминиатюризированным «Протерусом» размером с большую бактерию где-то в миниатюризированной жидкой среде. Миниатюризатор снова потускнел.
– Соединитесь с ними, – с дрожью в голосе произнес Картер. – Получите от них несколько слов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58