Ровно в шесть вечера он подошел к фонтану, где увидел нафуфыренную Ирину, которую не сразу узнал, и преподнес ей огромный букет алых роз, в который был воткнут белый листочек.
— Ой, какая прелесть! — воскликнула Ирочка, увидев розы. — А это что?
— Прочти, — смущенно сказал Виктор, — это стихи. Они посвящены тебе.
Ирочка взяла листок и прочитала:
Свою любовь к тебе
Я выразить хочу стихами и цветами,
Хоть поистратил все с годами,
Но розы алые с шипами
Ты нежно поцелуй губами.
— Ой! Как здорово! Вы что, поэт?
— Да так, балуюсь немного, — скромно потупившись, произнес он. — Иу, куда пойдем? — спросил Виктор.
— Куда хотите.
— Ты что это со мной на «вы»? Будь попроще.
— Да вроде неудобно. Вы такой большой начальник, да еще поэт.
«Надо же, — подумал Виктор, — на пляже лежала почти обнаженная, а здесь ведет себя, словно целомудренная деревенская девушка».
— Давай лучше пойдем ко мне в номер, я кое-что приготовил на ужин.
— Я не против, — томно ответила Ира.
И Виктор понял, что он сможет овладеть этой девушкой, она сама готова к этому. И снова Виктор почувствовал необычный прилив сил и энергии, и вновь он понял, что весь смысл жизни настоящего мужчины заключается в обладании такими вот прелестными созданиями, как эта миловидная Ирочка с чуть толстыми ногами и плотно сбитым задом.
— Пошли, — проговорил он с волнением в голосе.
В номере, где он жил, на столе уже стояла бутылка коньяка, килограммовая банка свежей черной зернистой икры, которую он достал «по блату» в одном магазине, и розовые крупные помидоры.
Выпив коньяк, икру стали есть столовыми ложками. Это забавляло Ирочку.
Ирочка не ломалась как некоторые, которые могли прийти в номер, напиться до умопомрачения, нажраться до пуза, а потом внаглую уходить, да еще устроить дикую сцену на прощанье.
Ирочка сама хотела Виктора, и он это понял. Она оказалась очень искусной и страстной любовницей.
Через несколько дней Виктор, к великой радости, узнал от Фабрикантова, что ему собираются отгрузить карбид кальция, причем все 120 тонн — 2 вагона. Однако задержка в отгрузке была из-за отсутствия порожних вагонов, но Виктор быстро устранил это препятствие.
«Странно, — подумал он, — что же сработало? Указание обкома партии об отгрузке карбида кальция или четырехграммовая золотая цепочка? А может, жалоба в комитет по химии? Или все вместе? А что же делать со статьей в газете?» Она уже была не нужна. И Виктор поехал в редакцию с просьбой не публиковать заметку.
Через несколько дней карбид кальция был отгружен. Осинин записал номера вагонов и отправил победоносную телеграмму в свой трест.
Виктор еще несколько раз встречался с Ириной, и всякий раз она томно и приглушенно стонала в его объятиях.
Их прощание было тяжелым. Они привязались друг к другу, можно сказать, привыкли.
Ирочка плакала, словно маленькая девочка, горько и жалостно. Ему было по-человечески жаль ее.
Около года они еще переписывались, но больше уже никогда не виделись…
Глава двадцать вторая
Сообщение дежурного по ОВД г. Кисловодска о чрезвычайном происшествии в районе «Замка коварства и любви» не то чтобы поразило Понтиякова Германа Владимировича своей звериной жестокостью (за многие годы работы ему пришлось перевидеть немало), оно его сильно озадачило.
В том, что это было запланированным преступлением, а не несчастным случаем или самоубийством, не было сомнения. Но кто эта девушка и кому принадлежала автомашина — все это предстояло тщательнейшим образом проанализировать и скрупулезно исследовать.
Главное — не суетиться и не паниковать, как это делают некоторые оперативники, теряя голову при ЧП.
Прежде всего надо было созвать экстренное оперативное совещание и дать задание оперативникам повнимательнее обследовать дно горной речки, куда свалилась машина, потому как любая деталь или безделушка могли бы пролить свет на это очень серьезное и сложное по своей раскрываемости преступление, а то, что это было именно преступление, не подлежало никакому сомнению.
Затем нужно опросить всех работников ресторанов, гостиниц, кафе, вокзалов, забегаловок и прочих злачных мест, а также дать указания контролировать в течение недели все дороги, ведущие из города, которые были тут же перекрыты после того, как сержант Гриценко позвонил в Кисловодский ОВД.
Понтияков встал, набил трубку хорошим душистым табаком и закурил, не вдыхая в себя дым, а потом медленно и задумчиво начал расхаживать по кабинету, разглаживая свои густые темно-каштановые усы.
Настроение у него было препаршивейшее. Понтияков знал, что если сейчас он не успокоит свои разбушевавшиеся нервы, которые были у него на пределе, у него может произойти срыв.
На оперативке Герман Владимирович спокойно и четко изложил суть дела относительно ЧП в районе «Замка коварства и любви», напомнил о «висячках» и призвал своих сотрудников полностью проявить божий дар сыщика, которым природа наградила их.
Через несколько дней труп несчастной девушки был опознан.
И когда Понтияков узнал, что погибшей оказалась полячка, он тут же позвонил в КГБ, и расследование ЧП начали вести параллельно, как говорится, «в два смычка».
Чекистам повезло первым. В их ведении находился «Интурист».
Вначале швейцар, а затем официант, обслуживавший в тот злосчастный вечер Марию, дали ценные показания и более или менее подробно обрисовали внешность Узбека и Бегемота. Внешность Людоеда была описана вскользь.
В Управлении внутренних дел была проведена дактилоскопическая экспертиза смазанных отпечатков пальцев, которые были найдены на рукоятке ножа, но их владельца установить не представлялось возможным.
А преступники, как говорится, ушли на дно, и, видимо, надолго, а, может быть, даже сдернули за кордон.
Понтияков срочно вызвал к себе Попова. — Ну, чем обрадуешь? — спросил Понтияков Попова просто по привычке, не надеясь услышать ничего утешительного, но каково же было его удивление, когда тот выпалил на одном дыхании:
— Нашлась машина Арутюнова! Около «Замка коварства и любви».
— Где она?
— Вернее, не машина, а остатки от его машины, — запальчиво продолжал говорить Попов.
— Капитан, успокойтесь. Расскажите, пожалуйста, поподробнее.
— Узнали по двигателю, номер был перебит. Установила техническая экспертиза. Кроме того, была перекрашена в другой цвет. Была белая — стала черная.
— А номера?
— Номера, само собой, поменяли несколько раз…
— А какие номера были до этого, вернее, после того как угнали машину Арутюнова? — нетерпеливо перебил его Геннадий Владимирович.
— Точно не знаю, но какие-то номера нашли еще в речке, ниже по течению, в двухстах метрах от происшествия.
— Какие?
— Ю 21-03 СТ.
Понтияков тут же набрал номер телефона начальника ГАИ.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73