Может быть, в связи с исчезновением главного идеолога СНПУ ее перенесут на пятницу, но вряд ли на более раннюю дату, поскольку эшелоны еще не готовы.
Кроме того, в самом городе готовятся две группы по 10 человек. Они должны проникнуть в Подмосковье под видом строительных бригад. Цель — политические и религиозные провокации. Их готовят иностранцы, дающие деньги партии и УНА-УНСО. Эти группы будут заброшены со дня на день, но до приезда понтифика на Украину никаких действий предприниматься не будет. Города или села, в которых будут действовать эти группы, мне не известны.
Из Виноградова в горы действительно переведен дивизион тактических ракет. На ракетном комплексе проходит подготовку порядка сорока наемников и бойцов УНСО из числа расквартированных в Ямне. Сам дивизион заброске в Чечню не подлежит. Подготовку ведут иностранцы. Откуда им знакомы приемы боевой работы на советских тактических ракетах, мне неизвестно. Каким образом в Чечне должна появиться своя «точка», мне также неизвестно. Дивизион штатом не укомплектован, так как единственная учебная часть, готовившая специалистов для «точек», находится в Луге под Петербургом, а ракетное училище, готовящее офицеров, в Пензе. Постоянно на территории воинской части находятся только взвод охраны и технический взвод.
Больше ничего интересующего вас сообщить не могу, поскольку не владею более точной и подробной информацией. Все сказанное мной верно, проверке не подлежит.
Заместитель первого секретаря СНПУ Т.Зайшлый.
Подпись".
* * *
Перед сожжением документа его прочел Борода.
— Не мог я предположить ничего подобного! — воскликнул он. — Но ведь хитро! Никаких затрат на поенное строительство. Базы и лагеря разорившихся заводов пошли с молотка, и если руководство предприятия сочувствовало националистам или зависело от них, то базы были куплены за копейки.
И тут к нам в гости явилась Лариса. Разговор на оперативные темы пришлось прекратить. Но как-то мало-помалу перешли на темы религиозные и проболтали о папах и митрополитах до вечера.
— Я тебе объясню, — доставал Борода Боцмана, по глупости зацепившего эту тему. — Я тебе объясню, в чем разница между православными и униатами на одном простом примере. Двадцать второго июня сорок первого года, еще до знаменитого и растасканного на цитаты обращения товарища Сталина к советскому народу, появилось другое обращение. Тогдашний глава Русской православной церкви митрополит Сергий призвал всех верующих стать на защиту Отечества. А спустя несколько месяцев увидел свет другой крайне любопытный документ. Это было письмо, подписанное митрополитом Шептицким, главой униатов. Получателем письма был небезызвестный политический деятель Адольф Шикльгрубер, больше известный под кличкой Гитлер. Письмо содержало благодарность фюреру за освобождение от русского ига и заверения в лояльности и поддержке «нового порядка».
— Выходит, ты говоришь, что все униаты — фашисты?
— Я говорю? — возмутился Борода. — Это Шептицкий говорит! Николай Иванович, скажите ему!
— Шептицкий был одним из организаторов дивизии СС «Галичина», — подтвердил Дед. — Дивизия формировалась в основном верующими-униатами.
— А у нас была танковая колонна имени Дмитрия Донского и авиаполк имени Александра Невского, построенные на деньги верующих-православных, — торжествовал Борода.
— Андрей, — встряла Лариса. — Ты просто недоволен визитом папы римского и валишь всех собак на бедных униатов.
— Они не такие уж бедные, — возразил Борода. — Им Запад хорошие деньги дает только за то, что они ненавидят все русское и все православное.
— Но папа-то здесь при чем!
— Ну конечно! Папа ни при чем! Его визит — это наглядная агитация. Бросайте веру отцов и переходите в унию! Вас папа и блок НАТО за это по головке погладят!
— НАТО здесь при чем?
— Лариса, меня удивляет твоя наивность во всем, что не касается секса! НАТО стравливает славянские народы, это же очевидно! Разделяй и властвуй!
— Но ведь ты не будешь отнимать у папы права встретиться со своей паствой?
— Хорошо, пусть встречается. Но визит надо было согласовать и с православными, которых на Украине вообще больше. Ты, Лариса, связываешься вечно с кем попало, вот и набираешься разной дури. — Борода завелся, и это не сулило ничего хорошего. — Пока ты была замужем за мной, ты воспевала искусство, чуть не каждую неделю ходила в картинную галерею. Теперь у тебя Сэнькив, он униат, вот ты и отстаиваешь унию!
— Откуда ты знаешь, что он униат?
— Да у него на роже написано! Да и с чего бы ты вдруг стала защитницей Шептицкого и присных!
Борода успел и выдать себя, и выкрутиться. О вероисповедании Сэнькива он знал из похищенного личного дела. Но, кажется, проскочило. Меня в этих всех религиозных заплетах волновало только одно. Визит папы может быть сопряжен с большой антироссийской провокацией. И мы, а не кто-либо иной должны эту провокацию предотвратить. Против нас пятерых в горах стоят чуть ли не два полка. Такого соотношения сил в моей практике до сих пор не было. Знает ли сам папа об этом — не важно. Пусть даже его используют. В сущности, Борода прав — и папу, и весь Запад больше всего устроило, если бы России не существовало вовсе. Она: у них как кость в горле.
— Убить бы вашего папу... — прошептал я сквозь чубы.
Снова за Ларисой зашел угрюмый Витя Сэнькив и увел ее наверх, не произнеся ни слова, даже не поздоровавшись. Вслед за ними ушел и Дед.
Утром Борода с Боцманом двинули покупать новую машину. Представляю, как удивился знакомый гаишник, когда нищий художник в течение нескольких дней отстегнул ему баксы за две тачки! Но тут я был спокоен. За сотню зеленых любой мент делается крайне нелюбознательным, а если надо, то и немоглухослепым. В этом плане на милицию можно положиться.
Серега Тяньшанский вручил нам увесистый пакет с аммоналом килограмма на три, да еще и извинялся.
— Магния у меня не было, так что я в качестве восстановителя добавил алюминий. Он не так бурно реагирует, но рвет тоже сильно. Улетят фашисты в тревожную даль! Можете с веществом обращаться спокойно, от спички аммонал не воспламеняется.
— Что с золотом, Серега? — поинтересовался Борода.
— Плохо. — Серега сделался грустен, как ребенок, не справившийся с элементарным маминым поручением. — Сдал только двести граммов. Но по девять. Вот деньги. Остальное обработаю позже, у меня кислоты не хватило.
— Мы ж тебе привезли!
— Я зато аммональчика побольше наделал! — оживился химик. — В тревожную даль гадов! Громить их! Смерть фашистам!
— Ладно, Сергей, — сказал я. — Мы вернемся через... Мы вернемся довольно скоро. Если нам понадобятся деньги, мы обратимся к вам. Надеюсь, к этому моменту вы продадите еще некоторое количество сырья.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93
Кроме того, в самом городе готовятся две группы по 10 человек. Они должны проникнуть в Подмосковье под видом строительных бригад. Цель — политические и религиозные провокации. Их готовят иностранцы, дающие деньги партии и УНА-УНСО. Эти группы будут заброшены со дня на день, но до приезда понтифика на Украину никаких действий предприниматься не будет. Города или села, в которых будут действовать эти группы, мне не известны.
Из Виноградова в горы действительно переведен дивизион тактических ракет. На ракетном комплексе проходит подготовку порядка сорока наемников и бойцов УНСО из числа расквартированных в Ямне. Сам дивизион заброске в Чечню не подлежит. Подготовку ведут иностранцы. Откуда им знакомы приемы боевой работы на советских тактических ракетах, мне неизвестно. Каким образом в Чечне должна появиться своя «точка», мне также неизвестно. Дивизион штатом не укомплектован, так как единственная учебная часть, готовившая специалистов для «точек», находится в Луге под Петербургом, а ракетное училище, готовящее офицеров, в Пензе. Постоянно на территории воинской части находятся только взвод охраны и технический взвод.
Больше ничего интересующего вас сообщить не могу, поскольку не владею более точной и подробной информацией. Все сказанное мной верно, проверке не подлежит.
Заместитель первого секретаря СНПУ Т.Зайшлый.
Подпись".
* * *
Перед сожжением документа его прочел Борода.
— Не мог я предположить ничего подобного! — воскликнул он. — Но ведь хитро! Никаких затрат на поенное строительство. Базы и лагеря разорившихся заводов пошли с молотка, и если руководство предприятия сочувствовало националистам или зависело от них, то базы были куплены за копейки.
И тут к нам в гости явилась Лариса. Разговор на оперативные темы пришлось прекратить. Но как-то мало-помалу перешли на темы религиозные и проболтали о папах и митрополитах до вечера.
— Я тебе объясню, — доставал Борода Боцмана, по глупости зацепившего эту тему. — Я тебе объясню, в чем разница между православными и униатами на одном простом примере. Двадцать второго июня сорок первого года, еще до знаменитого и растасканного на цитаты обращения товарища Сталина к советскому народу, появилось другое обращение. Тогдашний глава Русской православной церкви митрополит Сергий призвал всех верующих стать на защиту Отечества. А спустя несколько месяцев увидел свет другой крайне любопытный документ. Это было письмо, подписанное митрополитом Шептицким, главой униатов. Получателем письма был небезызвестный политический деятель Адольф Шикльгрубер, больше известный под кличкой Гитлер. Письмо содержало благодарность фюреру за освобождение от русского ига и заверения в лояльности и поддержке «нового порядка».
— Выходит, ты говоришь, что все униаты — фашисты?
— Я говорю? — возмутился Борода. — Это Шептицкий говорит! Николай Иванович, скажите ему!
— Шептицкий был одним из организаторов дивизии СС «Галичина», — подтвердил Дед. — Дивизия формировалась в основном верующими-униатами.
— А у нас была танковая колонна имени Дмитрия Донского и авиаполк имени Александра Невского, построенные на деньги верующих-православных, — торжествовал Борода.
— Андрей, — встряла Лариса. — Ты просто недоволен визитом папы римского и валишь всех собак на бедных униатов.
— Они не такие уж бедные, — возразил Борода. — Им Запад хорошие деньги дает только за то, что они ненавидят все русское и все православное.
— Но папа-то здесь при чем!
— Ну конечно! Папа ни при чем! Его визит — это наглядная агитация. Бросайте веру отцов и переходите в унию! Вас папа и блок НАТО за это по головке погладят!
— НАТО здесь при чем?
— Лариса, меня удивляет твоя наивность во всем, что не касается секса! НАТО стравливает славянские народы, это же очевидно! Разделяй и властвуй!
— Но ведь ты не будешь отнимать у папы права встретиться со своей паствой?
— Хорошо, пусть встречается. Но визит надо было согласовать и с православными, которых на Украине вообще больше. Ты, Лариса, связываешься вечно с кем попало, вот и набираешься разной дури. — Борода завелся, и это не сулило ничего хорошего. — Пока ты была замужем за мной, ты воспевала искусство, чуть не каждую неделю ходила в картинную галерею. Теперь у тебя Сэнькив, он униат, вот ты и отстаиваешь унию!
— Откуда ты знаешь, что он униат?
— Да у него на роже написано! Да и с чего бы ты вдруг стала защитницей Шептицкого и присных!
Борода успел и выдать себя, и выкрутиться. О вероисповедании Сэнькива он знал из похищенного личного дела. Но, кажется, проскочило. Меня в этих всех религиозных заплетах волновало только одно. Визит папы может быть сопряжен с большой антироссийской провокацией. И мы, а не кто-либо иной должны эту провокацию предотвратить. Против нас пятерых в горах стоят чуть ли не два полка. Такого соотношения сил в моей практике до сих пор не было. Знает ли сам папа об этом — не важно. Пусть даже его используют. В сущности, Борода прав — и папу, и весь Запад больше всего устроило, если бы России не существовало вовсе. Она: у них как кость в горле.
— Убить бы вашего папу... — прошептал я сквозь чубы.
Снова за Ларисой зашел угрюмый Витя Сэнькив и увел ее наверх, не произнеся ни слова, даже не поздоровавшись. Вслед за ними ушел и Дед.
Утром Борода с Боцманом двинули покупать новую машину. Представляю, как удивился знакомый гаишник, когда нищий художник в течение нескольких дней отстегнул ему баксы за две тачки! Но тут я был спокоен. За сотню зеленых любой мент делается крайне нелюбознательным, а если надо, то и немоглухослепым. В этом плане на милицию можно положиться.
Серега Тяньшанский вручил нам увесистый пакет с аммоналом килограмма на три, да еще и извинялся.
— Магния у меня не было, так что я в качестве восстановителя добавил алюминий. Он не так бурно реагирует, но рвет тоже сильно. Улетят фашисты в тревожную даль! Можете с веществом обращаться спокойно, от спички аммонал не воспламеняется.
— Что с золотом, Серега? — поинтересовался Борода.
— Плохо. — Серега сделался грустен, как ребенок, не справившийся с элементарным маминым поручением. — Сдал только двести граммов. Но по девять. Вот деньги. Остальное обработаю позже, у меня кислоты не хватило.
— Мы ж тебе привезли!
— Я зато аммональчика побольше наделал! — оживился химик. — В тревожную даль гадов! Громить их! Смерть фашистам!
— Ладно, Сергей, — сказал я. — Мы вернемся через... Мы вернемся довольно скоро. Если нам понадобятся деньги, мы обратимся к вам. Надеюсь, к этому моменту вы продадите еще некоторое количество сырья.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93