Но прежде решил навестить Ариадну Васильевну и выяснить, в каком состоянии находится старуха. Есть ли смысл ставить на нее?
* * *
В клинике, куда он приехал без предварительной договоренности, его явно не ждали. Это было видно по выражению лица Киры.
— Ариадна Васильевна никого не принимает, — резко сказала она.
— Я не нарушу ее покой. Просто хочу сообщить новости по поводу расследования убийства Артема.
— А мне об этом знать не обязательно? Я хоть и бывшая, но жена! — съязвила Кира.
— Вдова, — поправил Волохов.
— Тебя тоже волнует мой статус?
— А кого еще? — насторожился Волохов, понимая, что этот вопрос напрямую связан с возможным завещанием.
— Твоего друга Сурова.
— Он мне не друг, — поспешил заверить Банщик и отметил про себя, что вокруг Киры концентрируются серьезные силы. Но намекать на завещание не стал.
— Все вы из одного теста. Ничего, кроме денег, власти и комфорта, вас не интересует. Слетелись на наследство Артема, как стая воронов, — махнула рукой Кира. — Так какие новости?
— Позволь об этом сначала с Ариадной Васильевной.
— Ладно, пошли…
Старуха приняла его холодно. Она полусидела в травматологической кровати. Фиолетовые волосы, идеально подстриженные в каре, безжизненное лицо с резко выпиравшими скулами, бледно накрашенные губы, сложенные в печальную дугу, производили жутковатое впечатление, словно предстояло общаться с прекрасно сохранившейся мумией.
— Вы прекрасно выглядите, — соврал Волохов.
— После смерти сына мать не может прекрасно выглядеть, — осадила его старуха. — Выкладывай, каким ветром занесло.
— Слухи по Москве всякие гуляют о дальнейшей судьбе «Крон — банка»…
— А чего им гулять? Этим вопросом никто, кроме меня, не вправе заниматься.
— Так — то оно так. Но сами знаете, везде предательство, чуть замешкаешься, глянь, а тебя уже продали.
— Говори — кто?
Волохов опустился на табурет возле кровати. Для пущей таинственности оглянулся и шепотом сообщил:
— Ваш любимец Гоша Вакула снюхался с Крюгером. Иван Карлович спит и видит проглотить «Крону» и соблазнил наивного провинциала. Понимаю, что и вдвоем они против вас — мелюзга, но им кто — то активно помогает из вашего окружения.
На лице Ариадны Васильевны не произошло никаких изменений. Волохов даже подумал, что она не расслышала его слов. И решил повторить.
— Я говорю…
— Заткнись, — остановила его старуха. Закурила сигарету, сделала несколько глубоких затяжек, выпустила дым. — Сколько ты хочешь?
— За что? — не понял Банщик.
— За то, что назовешь имя этого человека. Я правильно тебя поняла?
Волохов сделал вид, будто обиделся. Встал, подошел к окну. Подставил скупым солнечным лучам свое открытое волевое лицо, нахмурился.
— Я не стукач и не сплетник. Деньги зарабатываю другими способами. Мы с Артемом были друзьями, поэтому счел своим долгом предупредить вас.
— Хорошо, проехали. Так кто это?
— Не знаю. Но информация достоверная и заслуживает внимания.
— Спасибо, Гена… Узнаешь что — нибудь поконкретней, буду рада тебя видеть.
— Непременно. Главное, выздоравливайте.
— Как раз это уже не самое главное, — вздохнула старуха и потушила сигарету.
Выходя из клиники, Волохов снова встретился с
Кирой.
— О чем вы говорили? — с недобрым предчувствием спросила она.
— О многом, — многозначительно хмыкнул он.
И, подмигнув, добавил: — Не беспокойся, о твоем завещании я и слова не сказал. Мы же с тобой друзья. Пусть это сделают другие. Петелин, например.
— При чем тут Петелин! — вспыхнула Кира.
— Вот и я думал — при чем? Оказалось, при том! Привет Сурову. А еще лучше Вакуле… — И напоследок с сожалением заметил: — Не на тех людей ставишь. Обманут… в лучшем случае.
Кира ничего не ответила.
Набрав крейсерскую скорость, Волохов уже не мог остановиться. Следующий удар по идее консорциума он решил нанести через Сарояна. Выслушав по телефону его туманные намеки, президент Межбанковской ассоциации предложил:
— Покатову сможешь убедительно подать информацию?
— Смогу…
— Вот и отлично. Не отключай мобильный. С тобой свяжутся.
— А как же наша встреча?
— Ну, мы — то по одну сторону баррикады. Разберемся!
Через два часа Волохов уже входил в кабинет председателя Высшего экономического совета. Виктор Андреевич встретил его радушно, хотя до этого держал дистанцию.
— Что — то у нас в бизнесе не то происходит, — вздохнул он с государственным пониманием всей тяжести ситуации.
— Суеты много, — поддакнул Волохов. Его редко принимали в таких высоких кабинетах, поэтому он слегка терялся. Тем более что Покатов, несмотря на свою внешность расплывшегося круглолицего добряка, в отстаивании своих интересов в бизнесе проявлял предельную жесткость и несговорчивость. Считалось, что он лоббирует в правительстве и у президента только те проекты, в которые закладывалась причитающаяся ему сумма, доходившая до сорока процентов от прибыли. Те, кто пытался проскочить мимо всевластного председателя ВЭСа, горько об этом потом жалели, ибо на них обрушивалась вся мощь карательных органов. Поэтому играть втемную с Покатовым Банщик не решался. Раз уж Сароян без всяких предварительных переговоров направил его прямо на ковер, то оставалось сдавать всю информацию.
— Да — да — да… Так с чем пожаловал? — добродушно улыбаясь, спросил Покатов.
— Во время траурного заседания в бизнес — клубе вы предупредили, чтобы никто из участников не начинал борьбу за «Крон — банк». Помню, конкретно сказали: «Кто протянет руки — обожжется»…
— И они их тут же потянули! — обрадованно заключил Покатов и рассмеялся мелким колким смехом.
— Я по — товарищески сообщил об этом Артуру Александровичу, а он направил к вам.
— Да — да — да… В стране такое творится. Мы влезаем в тяжелый кризис. Никто не хочет думать по — государственному. Знаешь, почему?
— Нет.
— Не умеют! Их этому не научили! — вдруг, посерьезнев, резко заключил Покатов. Взгляд его налился свинцом. — Значит, Иван Карлович решил одним махом прибрать и «Крон — банк», и «Сибирсо»?
— Получается.
— Не посоветовавшись? На него это не похоже. А что там с этим Петелиным? Он действительно нашелся?
— Говорят, его освободил Смеян.
— Мне Симонов докладывал. Выясняется, что по завещанию вдова претендует на банк?
— Активность развил ее бывший муж Алексей Суров, — для полноты информации сообщил Волохов.
— Алешу я знаю с малолетства. Отец у него был кремень. Сталинский нарком. Крутой мужик. Сынок пожиже, но с уважаемыми покровителями. Сам он в бизнес не суется. Интересно, кто за ним стоит… неужели Вольных? Они, по моим сведениям, друзья.
— Генерал ФСОСИ?!
— Валентин Георгиевич — честнейший офицер. Предан президенту и России, — нравоучительно произнес Покатов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97
* * *
В клинике, куда он приехал без предварительной договоренности, его явно не ждали. Это было видно по выражению лица Киры.
— Ариадна Васильевна никого не принимает, — резко сказала она.
— Я не нарушу ее покой. Просто хочу сообщить новости по поводу расследования убийства Артема.
— А мне об этом знать не обязательно? Я хоть и бывшая, но жена! — съязвила Кира.
— Вдова, — поправил Волохов.
— Тебя тоже волнует мой статус?
— А кого еще? — насторожился Волохов, понимая, что этот вопрос напрямую связан с возможным завещанием.
— Твоего друга Сурова.
— Он мне не друг, — поспешил заверить Банщик и отметил про себя, что вокруг Киры концентрируются серьезные силы. Но намекать на завещание не стал.
— Все вы из одного теста. Ничего, кроме денег, власти и комфорта, вас не интересует. Слетелись на наследство Артема, как стая воронов, — махнула рукой Кира. — Так какие новости?
— Позволь об этом сначала с Ариадной Васильевной.
— Ладно, пошли…
Старуха приняла его холодно. Она полусидела в травматологической кровати. Фиолетовые волосы, идеально подстриженные в каре, безжизненное лицо с резко выпиравшими скулами, бледно накрашенные губы, сложенные в печальную дугу, производили жутковатое впечатление, словно предстояло общаться с прекрасно сохранившейся мумией.
— Вы прекрасно выглядите, — соврал Волохов.
— После смерти сына мать не может прекрасно выглядеть, — осадила его старуха. — Выкладывай, каким ветром занесло.
— Слухи по Москве всякие гуляют о дальнейшей судьбе «Крон — банка»…
— А чего им гулять? Этим вопросом никто, кроме меня, не вправе заниматься.
— Так — то оно так. Но сами знаете, везде предательство, чуть замешкаешься, глянь, а тебя уже продали.
— Говори — кто?
Волохов опустился на табурет возле кровати. Для пущей таинственности оглянулся и шепотом сообщил:
— Ваш любимец Гоша Вакула снюхался с Крюгером. Иван Карлович спит и видит проглотить «Крону» и соблазнил наивного провинциала. Понимаю, что и вдвоем они против вас — мелюзга, но им кто — то активно помогает из вашего окружения.
На лице Ариадны Васильевны не произошло никаких изменений. Волохов даже подумал, что она не расслышала его слов. И решил повторить.
— Я говорю…
— Заткнись, — остановила его старуха. Закурила сигарету, сделала несколько глубоких затяжек, выпустила дым. — Сколько ты хочешь?
— За что? — не понял Банщик.
— За то, что назовешь имя этого человека. Я правильно тебя поняла?
Волохов сделал вид, будто обиделся. Встал, подошел к окну. Подставил скупым солнечным лучам свое открытое волевое лицо, нахмурился.
— Я не стукач и не сплетник. Деньги зарабатываю другими способами. Мы с Артемом были друзьями, поэтому счел своим долгом предупредить вас.
— Хорошо, проехали. Так кто это?
— Не знаю. Но информация достоверная и заслуживает внимания.
— Спасибо, Гена… Узнаешь что — нибудь поконкретней, буду рада тебя видеть.
— Непременно. Главное, выздоравливайте.
— Как раз это уже не самое главное, — вздохнула старуха и потушила сигарету.
Выходя из клиники, Волохов снова встретился с
Кирой.
— О чем вы говорили? — с недобрым предчувствием спросила она.
— О многом, — многозначительно хмыкнул он.
И, подмигнув, добавил: — Не беспокойся, о твоем завещании я и слова не сказал. Мы же с тобой друзья. Пусть это сделают другие. Петелин, например.
— При чем тут Петелин! — вспыхнула Кира.
— Вот и я думал — при чем? Оказалось, при том! Привет Сурову. А еще лучше Вакуле… — И напоследок с сожалением заметил: — Не на тех людей ставишь. Обманут… в лучшем случае.
Кира ничего не ответила.
Набрав крейсерскую скорость, Волохов уже не мог остановиться. Следующий удар по идее консорциума он решил нанести через Сарояна. Выслушав по телефону его туманные намеки, президент Межбанковской ассоциации предложил:
— Покатову сможешь убедительно подать информацию?
— Смогу…
— Вот и отлично. Не отключай мобильный. С тобой свяжутся.
— А как же наша встреча?
— Ну, мы — то по одну сторону баррикады. Разберемся!
Через два часа Волохов уже входил в кабинет председателя Высшего экономического совета. Виктор Андреевич встретил его радушно, хотя до этого держал дистанцию.
— Что — то у нас в бизнесе не то происходит, — вздохнул он с государственным пониманием всей тяжести ситуации.
— Суеты много, — поддакнул Волохов. Его редко принимали в таких высоких кабинетах, поэтому он слегка терялся. Тем более что Покатов, несмотря на свою внешность расплывшегося круглолицего добряка, в отстаивании своих интересов в бизнесе проявлял предельную жесткость и несговорчивость. Считалось, что он лоббирует в правительстве и у президента только те проекты, в которые закладывалась причитающаяся ему сумма, доходившая до сорока процентов от прибыли. Те, кто пытался проскочить мимо всевластного председателя ВЭСа, горько об этом потом жалели, ибо на них обрушивалась вся мощь карательных органов. Поэтому играть втемную с Покатовым Банщик не решался. Раз уж Сароян без всяких предварительных переговоров направил его прямо на ковер, то оставалось сдавать всю информацию.
— Да — да — да… Так с чем пожаловал? — добродушно улыбаясь, спросил Покатов.
— Во время траурного заседания в бизнес — клубе вы предупредили, чтобы никто из участников не начинал борьбу за «Крон — банк». Помню, конкретно сказали: «Кто протянет руки — обожжется»…
— И они их тут же потянули! — обрадованно заключил Покатов и рассмеялся мелким колким смехом.
— Я по — товарищески сообщил об этом Артуру Александровичу, а он направил к вам.
— Да — да — да… В стране такое творится. Мы влезаем в тяжелый кризис. Никто не хочет думать по — государственному. Знаешь, почему?
— Нет.
— Не умеют! Их этому не научили! — вдруг, посерьезнев, резко заключил Покатов. Взгляд его налился свинцом. — Значит, Иван Карлович решил одним махом прибрать и «Крон — банк», и «Сибирсо»?
— Получается.
— Не посоветовавшись? На него это не похоже. А что там с этим Петелиным? Он действительно нашелся?
— Говорят, его освободил Смеян.
— Мне Симонов докладывал. Выясняется, что по завещанию вдова претендует на банк?
— Активность развил ее бывший муж Алексей Суров, — для полноты информации сообщил Волохов.
— Алешу я знаю с малолетства. Отец у него был кремень. Сталинский нарком. Крутой мужик. Сынок пожиже, но с уважаемыми покровителями. Сам он в бизнес не суется. Интересно, кто за ним стоит… неужели Вольных? Они, по моим сведениям, друзья.
— Генерал ФСОСИ?!
— Валентин Георгиевич — честнейший офицер. Предан президенту и России, — нравоучительно произнес Покатов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97