Через минуту он вернулся.
— У КПП машина стоит, двигатель работает, есть кто внутри или нет, не видно. Проверить?
— Не нужно, там выстрелы не могли слышать?
— А кто его знает? Из машины, во всяком случае, никто не выходил.
— А другой выезд с позиции есть?
— Есть, — подтвердил ротный, — для завоза техники и горючего.
— Очень хорошо, — задумчиво произнес Кондратов. — Поехали, что ли?
— Этого, Санчу Пансу тоже к батарее прицепить нужно, от греха и во избежание, — подсказал Анатолий.
— Это не гуманно, у него ручки болят, — посетовал разведчик.
— Ноги-то у него не болят, — мрачно рявкнул Евдокимов, — а сюрпризов с меня на сегодня хватит.
Кондратов наклонился и приковал оруженосца следователя все к той же батарее.
— Теперь пора, — разведчик подобрал с пола коробку с телеграфной лентой.
— Кстати, где тут расписаться? — осведомился Давыдов, наклоняясь за второй.
Ротный достал из ящика стола журнал, сделал в нем нужную запись и протянул Давыдову ручку:
— Распишитесь там, где галочка нарисована.
Анатолий черкнул свою подпись.
— .Почему вы им верите, а не нам? — подал голос Захаров. — Вы, между прочим, преступникам помогаете.
— Что мне ему ответить? — поинтересовался капитан у Давыдова. — Они сюда вроде как официально прибыли.
— Вы где служите, в армии или в агентстве?
— В армии, понятное дело.
— Вот и выполняйте указания армейского начальства, — успокоил его майор. — А межведомственные игры оставим верхнему эшелону. Оружие, на всякий пожарный, в сейф заприте.
— У нас с прежних времен оружейка осталась, там полежит.
— А это я экспроприирую во временное пользование, — Анатолий сгреб в коробку с лентой «мобильники» и удостоверения обоих «узников».
Ротный собрал оружие и передал его дежурному по части:
— Сложи под замок.
Снаружи послышался шум двигателя, и в дверях появился Байт:
— Можно ехать, все тихо.
Все двинулись к выходу их казармы.
— И что нам с ними делать? — осведомился ротный.
— Да ничего. Доложить по команде, — пожал плечами Давыдов, — появятся их представители, сдадите им их с рук на руки, вместе с личным оружием. Но это все после нашего отъезда, естественно. А пока пусть сидят.
Дежурный замер у крыльца, а остальные направились к «уазику». Из канцелярии донесся грохот металла по металлу, потом утробное шипение, продолжавшееся около минуты.
— Что это еще за новости? — насторожился Евдокимов. — Дежурный, глянь, в чем дело.
Дежурный метнулся внутрь. Через минуту он появился снаружи, давясь от смеха, его высокие ботинки были перемазаны чем-то белым:
— Там они огнетушителем пробовали батарею ломать.
— И? — нахмурился ротный.
— И вот, — дежурный показал на свои ботинки, — огнетушитель сработал, теперь вся канцелярия в пене. И стены, и полы, и все остальное тоже.
Евдокимов покачал головой;
— Не, мужики, этот дурдом сегодня когда-нибудь кончится?
— Кончится, — успокоил его Кондратов. — Дорогу покажете?
— Покажу, — ротный с мрачным лицом направился к машине, и, не оборачиваясь в сторону дежурного, процедил: — К моему приезду чтобы везде был порядок. И больше чтоб никаких гостей!
ГЛАВА 20. АГЕНТ «ОТЕЛЛО»
Класс тактической подготовки напоминал набросок картины «Реввоенсовет Южного фронта по телеграфу докладывает В. И. Ленину о разгроме барона Врангеля», причем, судя по количеству телеграфной ленты, докладывали вождю мирового пролетариата все члены РВС сразу, и каждый о своем. Лента была везде: лежала рулонами на полу, свисала со столов и натянутых под потолком для развешивания карт и плакатов стальных тросиков, вилась по полу новогодним серпантином, путалась в клубки и «гордиевы» узлы, рубить которые, к сожалению, было нельзя, все приходилось распутывать вручную. Давыдов нарисовал на классной доске форму стандартного донесения о цели, и теперь вся разведгруппа протягивала сквозь пальцы накопившуюся за два месяца информацию. Иным способом найти нужный отрезок ленты было невозможно. Начальный поиск велся по дате, нужно было найти четвертое августа. Лента с такой датой оказалась где-то в середине второй коробки. Как только Птах принес Давыдову обрывок ленты с нужным числом, майор скомандовал:
— Стоп, мужики! Теперь весь прежний хлам убираем, и дальше со всем тщанием!
— Мы уже четвертый час со всем тщанием, — заметил Байт. — Пора перекур делать.
— Вот пока сгребем ненужный мусор, это и будет перекур. Нам сейчас место понадобится, придется всю ленточку за четвертое число восстановить и склеить.
— А зачем всю? Выбирай только своего «Птеродактиля», а остальную бумагу на макулатуру, — предложил Кондратов.
— Во-первых, я понятия не имею, какой номер АСУ присвоила этому самому «Птеродактилю», а во-вторых, на глаз вычленять только одну цель я не умею. Может, у локаторщиков такие умельцы и есть, а у меня, пардон, недостаточно практики.
— Ясно, — кивнул разведчик. — Yes, I speak English, but my English is poor and is bad, as to me does not get speech practice.
— Чего? — переспросил Давыдов. — A-a, понял.
— Это из школьной программы, насчет недостаточной разговорной практики по английскому.
— Откуда такая тяга к лингвистике?
— Чисто профессиональная. На каждой итоговой зачеты сдаем.
— Понял, понял. Ну, что у нас дальше?
Дальше получилось десять кусков длиной примерно метров по пятнадцать. Минут тридцать ушло на то, чтобы найти концы и состыковать их.
— Ну что теперь? — поинтересовался Байт.
— Теперь будем все это рисовать, — бодро сообщил Давыдов, вооружаясь линейкой, транспортиром и циркулем. — Стелите поверх карты кальку, точка гребет хорошо, целей будет много. Работы тоже. Начнем со времени вылета разведчика погоды.
Работы действительно хватало. Любой планшетист из бойцов срочной службы, привыкший работать в системе координат «азимут-дальность» справился бы с ней раза в три быстрее. Но Давыдов планшетистом не был, а знать и уметь — это, увы, две большие разницы. Одно радовало: трассы целей ложились четко, без разрывов.
— Ну что, это хоть то, что нужно? — полюбопытствовал Кондратов, заглядывая Анатолию через плечо. — Или нам предстоит очередной поход по следам твоей «аэромобильной рептилии»?
— Пока все нормально, — сообщил Давыдов, не отрываясь от чертежа, — и в районе полигона точка водит устойчиво, но это только разведка погоды. Надеюсь, что и полеты получатся.
— А если не получатся?
— Тогда не знаю, что и делать. Больше шансов никаких. Ты лучше не каркай раньше времени.
Через час Давыдов спекся. Не то, чтобы он бросил карандаш или стал ошибаться, просто работа пошла медленнее. В глазах уже рябило от цифр, набитых на ленте, он все чаще сверял одно и то же донесение с первоисточником, прежде чем сделать очередную отметку на кальке.
— Давайте подменю, — предложил Байт, — я идею просек, ошибок не будет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71
— У КПП машина стоит, двигатель работает, есть кто внутри или нет, не видно. Проверить?
— Не нужно, там выстрелы не могли слышать?
— А кто его знает? Из машины, во всяком случае, никто не выходил.
— А другой выезд с позиции есть?
— Есть, — подтвердил ротный, — для завоза техники и горючего.
— Очень хорошо, — задумчиво произнес Кондратов. — Поехали, что ли?
— Этого, Санчу Пансу тоже к батарее прицепить нужно, от греха и во избежание, — подсказал Анатолий.
— Это не гуманно, у него ручки болят, — посетовал разведчик.
— Ноги-то у него не болят, — мрачно рявкнул Евдокимов, — а сюрпризов с меня на сегодня хватит.
Кондратов наклонился и приковал оруженосца следователя все к той же батарее.
— Теперь пора, — разведчик подобрал с пола коробку с телеграфной лентой.
— Кстати, где тут расписаться? — осведомился Давыдов, наклоняясь за второй.
Ротный достал из ящика стола журнал, сделал в нем нужную запись и протянул Давыдову ручку:
— Распишитесь там, где галочка нарисована.
Анатолий черкнул свою подпись.
— .Почему вы им верите, а не нам? — подал голос Захаров. — Вы, между прочим, преступникам помогаете.
— Что мне ему ответить? — поинтересовался капитан у Давыдова. — Они сюда вроде как официально прибыли.
— Вы где служите, в армии или в агентстве?
— В армии, понятное дело.
— Вот и выполняйте указания армейского начальства, — успокоил его майор. — А межведомственные игры оставим верхнему эшелону. Оружие, на всякий пожарный, в сейф заприте.
— У нас с прежних времен оружейка осталась, там полежит.
— А это я экспроприирую во временное пользование, — Анатолий сгреб в коробку с лентой «мобильники» и удостоверения обоих «узников».
Ротный собрал оружие и передал его дежурному по части:
— Сложи под замок.
Снаружи послышался шум двигателя, и в дверях появился Байт:
— Можно ехать, все тихо.
Все двинулись к выходу их казармы.
— И что нам с ними делать? — осведомился ротный.
— Да ничего. Доложить по команде, — пожал плечами Давыдов, — появятся их представители, сдадите им их с рук на руки, вместе с личным оружием. Но это все после нашего отъезда, естественно. А пока пусть сидят.
Дежурный замер у крыльца, а остальные направились к «уазику». Из канцелярии донесся грохот металла по металлу, потом утробное шипение, продолжавшееся около минуты.
— Что это еще за новости? — насторожился Евдокимов. — Дежурный, глянь, в чем дело.
Дежурный метнулся внутрь. Через минуту он появился снаружи, давясь от смеха, его высокие ботинки были перемазаны чем-то белым:
— Там они огнетушителем пробовали батарею ломать.
— И? — нахмурился ротный.
— И вот, — дежурный показал на свои ботинки, — огнетушитель сработал, теперь вся канцелярия в пене. И стены, и полы, и все остальное тоже.
Евдокимов покачал головой;
— Не, мужики, этот дурдом сегодня когда-нибудь кончится?
— Кончится, — успокоил его Кондратов. — Дорогу покажете?
— Покажу, — ротный с мрачным лицом направился к машине, и, не оборачиваясь в сторону дежурного, процедил: — К моему приезду чтобы везде был порядок. И больше чтоб никаких гостей!
ГЛАВА 20. АГЕНТ «ОТЕЛЛО»
Класс тактической подготовки напоминал набросок картины «Реввоенсовет Южного фронта по телеграфу докладывает В. И. Ленину о разгроме барона Врангеля», причем, судя по количеству телеграфной ленты, докладывали вождю мирового пролетариата все члены РВС сразу, и каждый о своем. Лента была везде: лежала рулонами на полу, свисала со столов и натянутых под потолком для развешивания карт и плакатов стальных тросиков, вилась по полу новогодним серпантином, путалась в клубки и «гордиевы» узлы, рубить которые, к сожалению, было нельзя, все приходилось распутывать вручную. Давыдов нарисовал на классной доске форму стандартного донесения о цели, и теперь вся разведгруппа протягивала сквозь пальцы накопившуюся за два месяца информацию. Иным способом найти нужный отрезок ленты было невозможно. Начальный поиск велся по дате, нужно было найти четвертое августа. Лента с такой датой оказалась где-то в середине второй коробки. Как только Птах принес Давыдову обрывок ленты с нужным числом, майор скомандовал:
— Стоп, мужики! Теперь весь прежний хлам убираем, и дальше со всем тщанием!
— Мы уже четвертый час со всем тщанием, — заметил Байт. — Пора перекур делать.
— Вот пока сгребем ненужный мусор, это и будет перекур. Нам сейчас место понадобится, придется всю ленточку за четвертое число восстановить и склеить.
— А зачем всю? Выбирай только своего «Птеродактиля», а остальную бумагу на макулатуру, — предложил Кондратов.
— Во-первых, я понятия не имею, какой номер АСУ присвоила этому самому «Птеродактилю», а во-вторых, на глаз вычленять только одну цель я не умею. Может, у локаторщиков такие умельцы и есть, а у меня, пардон, недостаточно практики.
— Ясно, — кивнул разведчик. — Yes, I speak English, but my English is poor and is bad, as to me does not get speech practice.
— Чего? — переспросил Давыдов. — A-a, понял.
— Это из школьной программы, насчет недостаточной разговорной практики по английскому.
— Откуда такая тяга к лингвистике?
— Чисто профессиональная. На каждой итоговой зачеты сдаем.
— Понял, понял. Ну, что у нас дальше?
Дальше получилось десять кусков длиной примерно метров по пятнадцать. Минут тридцать ушло на то, чтобы найти концы и состыковать их.
— Ну что теперь? — поинтересовался Байт.
— Теперь будем все это рисовать, — бодро сообщил Давыдов, вооружаясь линейкой, транспортиром и циркулем. — Стелите поверх карты кальку, точка гребет хорошо, целей будет много. Работы тоже. Начнем со времени вылета разведчика погоды.
Работы действительно хватало. Любой планшетист из бойцов срочной службы, привыкший работать в системе координат «азимут-дальность» справился бы с ней раза в три быстрее. Но Давыдов планшетистом не был, а знать и уметь — это, увы, две большие разницы. Одно радовало: трассы целей ложились четко, без разрывов.
— Ну что, это хоть то, что нужно? — полюбопытствовал Кондратов, заглядывая Анатолию через плечо. — Или нам предстоит очередной поход по следам твоей «аэромобильной рептилии»?
— Пока все нормально, — сообщил Давыдов, не отрываясь от чертежа, — и в районе полигона точка водит устойчиво, но это только разведка погоды. Надеюсь, что и полеты получатся.
— А если не получатся?
— Тогда не знаю, что и делать. Больше шансов никаких. Ты лучше не каркай раньше времени.
Через час Давыдов спекся. Не то, чтобы он бросил карандаш или стал ошибаться, просто работа пошла медленнее. В глазах уже рябило от цифр, набитых на ленте, он все чаще сверял одно и то же донесение с первоисточником, прежде чем сделать очередную отметку на кальке.
— Давайте подменю, — предложил Байт, — я идею просек, ошибок не будет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71