Никаких тебе тревог, боевой и политической, нарядов на кухне и службы в дозоре. Полгода пролетели незаметно. Александр никогда не собирался связывать свою жизнь с армией. Думал отслужить положенное, поступить в техникум и спокойно жить на гражданке. Все изменилось в один день. В бригаду приехал капитан, отбиравший людей в какое-то спецподразделение. Были ему нужны снайперы. Остапову оставалось служить чуть больше года. Капитан не стал ходить вокруг да около, а сразу предложил перейти служить к нему.
— Вашу синекуру все одно разгоняют. Сейчас в армии новые дела, и такой халтуры, как ваша служба здесь, новое начальство терпеть не собирается. Да и в конце концов — мужик ты или нет? Что дома скажешь? Что все два года в учебке дуриком проходил? А у нас настоящая работа. Мы террористами занимаемся. Служить будешь в Питере. Выбирай: или поедешь дослуживать на границу, а там таких, как ты, не очень жалуют, или к нам. Перспектива хорошая, льготы, можно потом и на контракт остаться. Думай, утром жду ответа.
Особо раздумывать Александр не стал, в учебке давно ходили слухи о порядках на заставах. Таких, как он, там и впрямь не жаловали, не спасли бы и лычки младшего сержанта. Утром он дал согласие, и с него сразу же взяли соответствующую подписку.
На новом месте служба оказалась далеко не такой, как расписывал капитан. Муштровали серьезно. Участились случаи угона самолетов, похищения заложников, и каждое силовое ведомство старалось заиметь свои антитеррористические подразделения. Тренировали как надо: бой с оружием и без, пользование средствами связи и наблюдения, тактика спецподразделений, прыжки с парашютом, освобождение заложников. Но основной специальностью для него стала профессия снайпера. Стрельба днем и ночью, по движущимся целям и неподвижным, стрельба по вспышкам, по появляющейся на секунды мишени, по фигуре террориста с заложником. Требования были куда строже, чем в биатлоне. Он наизусть зубрил таблицы поправок прицеливания на дальность и на ветер, на тип пули. Учился аутотренингу. Учился маскироваться и часами вести наблюдение, оставаясь неподвижным. И все же новая служба была интересной — настоящая мужская работа. Отслужив по призыву, Остапов остался на контракт. Зарплата была куда выше, чем у большинства сверстников на гражданке. После курсов начальник группы торжественно вручил ему офицерские погоны. Младший лейтенант, конечно, не самое высокое звание, но его одноклассникам, поступившим в военные училища, нужно было еще не один год учиться, а он уже сам себе голова. Его группа постоянно была наготове, но их почему-то не посылали ни на Кавказ, ни в Среднюю Азию, ни в Приднестровье. Во время путча они отказались выполнять приказы ГКЧП, и это выгодно сказалось на их будущем, когда этот режим рухнул, не продержавшись и недели. Но потом они, как «Альфа» и профессионалы из других ведомств, отказались идти на Белый дом, а вот этого им уже не простили. Вскоре после октябрьских событий пришел приказ о расформировании. В тот день всех сотрудников вызвали в здание тренировочного комплекса. Молодежь и тертые мужики угрюмо курили в спортзале, ожидая своей участи. Капитан Прокофьев — их командир — вернулся из управления в сопровождении незнакомца в гражданке и простуженным, севшим от волнения голосом зачитал приказ о расформировании группы и увольнении ее сотрудников. Формулировка была убийственной: «…за низкие морально-деловые качества, личную трусость, выразившиеся в отказе выступить на защиту конституционного порядка и демократии». Эта фраза лишала всего: выслуги, пенсии, просто перечеркивала всю жизнь. Под гул возмущенных голосов слово взял незнакомец. С трудом добившись тишины, он, как на партсобрании, объявил:
— Товарищи, вы должны войти в положение руководства. В настоящее время, учитывая реакцию на ваши действия в верхних эшелонах власти, оно не могло поступить иначе. Но в то же время, — он обвел взглядом присутствующих, — руководство не желает лишиться таких высококлассных специалистов. Сейчас происходят реорганизации, создаются новые структуры, не связанные с бывшим комитетом. Вам предлагается временно продолжить работу на несколько ином положении. До окончательного формирования нашей системы вы будете задействованы для работы на отдельных спецоперациях.
— А что нового-то? Мы всю жизнь на этом специализируемся!
— Вы выходите из ведения управления, в котором служили ранее. Связь с руководством будет осуществляться через меня. Официально вы будете числиться уволенными…
Народ возмущенно зашумел.
— Вы заключите контракты особого вида! Впрочем, тех, кто не желает, насильно тянуть никто не собирается. Зарплата будет куда выше нынешней…
Старослужащие негодовали в открытую, от этого предложения за версту несло гнилью. Государство в последнее время и так не очень-то вступалось за людей в погонах, а новая организация сильно смахивала на разбойничью банду. У всех на слуху была история, когда соседнее ведомство отказалось от своих, попавших в руки боевиков в Закавказье. Власти официально отказались от людей, выполнявших в горах задание по поддержке одного из полевых командиров. Мужиков показали по телевизору, и многие их узнали — вместе ездили на одно и то же стрельбище.
— Пошел ты знаешь куда! — не выдержал командир ударной группы Ильин. — Мы тебе что, наемники? Еще та история не утихла, а вам уже новое пушечное мясо подавай?
В итоге в новый отряд перешла только треть людей, в том числе и Александр. Большинство «стариков» ушли, их с радостью приняли многочисленные частные охранные фирмы. К удивлению многих, в числе перешедших оказался и капитан Прокофьев. Свое отношение к происходящему он выразил очень кратко:
— Лучше всего мы умеем делать то, что умеем. А раз пошла такая пьянка, мне плевать, кто будет заказывать музыку. Прежней конторы больше нет, начальники управлений грызутся между собой, каждый хочет иметь свою маленькую армию. А тот, который способен содержать команду вроде нашей, человек явно не последний. Тем более что контора хоть и переделана, но все же сохранилась, и из нее убегать пока рано. Может, еще все и утрясется. Не пропадем. Дальше видно будет.
И правда не пропали. Работы для них неожиданно оказалось очень много. Затишье кончилось. То и дело их привлекали помогать отрядам РУОПа и ОМОНа. То бандитов брать, то охранять депутатов или банкиров. Постепенно и незаметно их деятельность вошла в иное русло. Теперь они практически не контактировали с МВД или ФСБ напрямую, и хотя те по старой памяти считали их чем-то вроде своего спецподразделения, группа давно перепрофилировалась. Первое задание Александр получил через месяц. Это была акция устранения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74
— Вашу синекуру все одно разгоняют. Сейчас в армии новые дела, и такой халтуры, как ваша служба здесь, новое начальство терпеть не собирается. Да и в конце концов — мужик ты или нет? Что дома скажешь? Что все два года в учебке дуриком проходил? А у нас настоящая работа. Мы террористами занимаемся. Служить будешь в Питере. Выбирай: или поедешь дослуживать на границу, а там таких, как ты, не очень жалуют, или к нам. Перспектива хорошая, льготы, можно потом и на контракт остаться. Думай, утром жду ответа.
Особо раздумывать Александр не стал, в учебке давно ходили слухи о порядках на заставах. Таких, как он, там и впрямь не жаловали, не спасли бы и лычки младшего сержанта. Утром он дал согласие, и с него сразу же взяли соответствующую подписку.
На новом месте служба оказалась далеко не такой, как расписывал капитан. Муштровали серьезно. Участились случаи угона самолетов, похищения заложников, и каждое силовое ведомство старалось заиметь свои антитеррористические подразделения. Тренировали как надо: бой с оружием и без, пользование средствами связи и наблюдения, тактика спецподразделений, прыжки с парашютом, освобождение заложников. Но основной специальностью для него стала профессия снайпера. Стрельба днем и ночью, по движущимся целям и неподвижным, стрельба по вспышкам, по появляющейся на секунды мишени, по фигуре террориста с заложником. Требования были куда строже, чем в биатлоне. Он наизусть зубрил таблицы поправок прицеливания на дальность и на ветер, на тип пули. Учился аутотренингу. Учился маскироваться и часами вести наблюдение, оставаясь неподвижным. И все же новая служба была интересной — настоящая мужская работа. Отслужив по призыву, Остапов остался на контракт. Зарплата была куда выше, чем у большинства сверстников на гражданке. После курсов начальник группы торжественно вручил ему офицерские погоны. Младший лейтенант, конечно, не самое высокое звание, но его одноклассникам, поступившим в военные училища, нужно было еще не один год учиться, а он уже сам себе голова. Его группа постоянно была наготове, но их почему-то не посылали ни на Кавказ, ни в Среднюю Азию, ни в Приднестровье. Во время путча они отказались выполнять приказы ГКЧП, и это выгодно сказалось на их будущем, когда этот режим рухнул, не продержавшись и недели. Но потом они, как «Альфа» и профессионалы из других ведомств, отказались идти на Белый дом, а вот этого им уже не простили. Вскоре после октябрьских событий пришел приказ о расформировании. В тот день всех сотрудников вызвали в здание тренировочного комплекса. Молодежь и тертые мужики угрюмо курили в спортзале, ожидая своей участи. Капитан Прокофьев — их командир — вернулся из управления в сопровождении незнакомца в гражданке и простуженным, севшим от волнения голосом зачитал приказ о расформировании группы и увольнении ее сотрудников. Формулировка была убийственной: «…за низкие морально-деловые качества, личную трусость, выразившиеся в отказе выступить на защиту конституционного порядка и демократии». Эта фраза лишала всего: выслуги, пенсии, просто перечеркивала всю жизнь. Под гул возмущенных голосов слово взял незнакомец. С трудом добившись тишины, он, как на партсобрании, объявил:
— Товарищи, вы должны войти в положение руководства. В настоящее время, учитывая реакцию на ваши действия в верхних эшелонах власти, оно не могло поступить иначе. Но в то же время, — он обвел взглядом присутствующих, — руководство не желает лишиться таких высококлассных специалистов. Сейчас происходят реорганизации, создаются новые структуры, не связанные с бывшим комитетом. Вам предлагается временно продолжить работу на несколько ином положении. До окончательного формирования нашей системы вы будете задействованы для работы на отдельных спецоперациях.
— А что нового-то? Мы всю жизнь на этом специализируемся!
— Вы выходите из ведения управления, в котором служили ранее. Связь с руководством будет осуществляться через меня. Официально вы будете числиться уволенными…
Народ возмущенно зашумел.
— Вы заключите контракты особого вида! Впрочем, тех, кто не желает, насильно тянуть никто не собирается. Зарплата будет куда выше нынешней…
Старослужащие негодовали в открытую, от этого предложения за версту несло гнилью. Государство в последнее время и так не очень-то вступалось за людей в погонах, а новая организация сильно смахивала на разбойничью банду. У всех на слуху была история, когда соседнее ведомство отказалось от своих, попавших в руки боевиков в Закавказье. Власти официально отказались от людей, выполнявших в горах задание по поддержке одного из полевых командиров. Мужиков показали по телевизору, и многие их узнали — вместе ездили на одно и то же стрельбище.
— Пошел ты знаешь куда! — не выдержал командир ударной группы Ильин. — Мы тебе что, наемники? Еще та история не утихла, а вам уже новое пушечное мясо подавай?
В итоге в новый отряд перешла только треть людей, в том числе и Александр. Большинство «стариков» ушли, их с радостью приняли многочисленные частные охранные фирмы. К удивлению многих, в числе перешедших оказался и капитан Прокофьев. Свое отношение к происходящему он выразил очень кратко:
— Лучше всего мы умеем делать то, что умеем. А раз пошла такая пьянка, мне плевать, кто будет заказывать музыку. Прежней конторы больше нет, начальники управлений грызутся между собой, каждый хочет иметь свою маленькую армию. А тот, который способен содержать команду вроде нашей, человек явно не последний. Тем более что контора хоть и переделана, но все же сохранилась, и из нее убегать пока рано. Может, еще все и утрясется. Не пропадем. Дальше видно будет.
И правда не пропали. Работы для них неожиданно оказалось очень много. Затишье кончилось. То и дело их привлекали помогать отрядам РУОПа и ОМОНа. То бандитов брать, то охранять депутатов или банкиров. Постепенно и незаметно их деятельность вошла в иное русло. Теперь они практически не контактировали с МВД или ФСБ напрямую, и хотя те по старой памяти считали их чем-то вроде своего спецподразделения, группа давно перепрофилировалась. Первое задание Александр получил через месяц. Это была акция устранения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74