- подал голос
спутник Конана.
Варвар пожал плечами.
- Я думаю, нам лучше направиться на юг - неохота мне
возвращаться назад, даже прикрываясь заложницей. А там
двинемся по дороге на Тарму, достигнем Туманных Гор, минуем
перевал Бханбар и через пару дней будем в Самарре.
При этих словах киммерийца девушка вздрогнула.
Повернувшись к нему, она заговорила прерывающимся от
волнения голосом:
- Видно, ты потерял остатки разума, туранский пес! Тебе
так надоела твоя собачья жизнь? Только сумасшедший может
вообразить, что пройдет через Туманные Горы! Ты что,
никогда не слышал о Народе Вершин? Это их владения, и
никому еще не посчастливилось возвратиться оттуда живыми!
Владыки Турана много лет назад пытались вытеснить их
оттуда, но лишь теряли свои армии, ибо Народ Вершин владеет
страшными колдовскими чарами, одолеть которые никому не под
силу. К тому же под их властью находятся какие-то ужасные
чудища... Заклинаю тебя: ради наших жизней забудь о
Туманных Горах!
Спокойно выслушав сбивчивую речь козгарской красавицы,
Конан беспечно усмехнулся.
- Я уже сотни раз слышал эти страшные сказки про
колдунов, колдовские чары и чудовищ. Не думаю, что
встретиться с ними доставило бы мне удовольствие - если,
конечно, они в самом деле существуют, - но, видишь ли, нам
нужно выбрать самый короткий путь. Иначе по возвращении мне
не миновать плетей или чего похуже - наш тысячник очень не
любит, когда его люди болтаются Нергал знает где. И, кроме
того, если твои козгары верят в чудищ, магию и колдовство,
они вряд ли сунутся за нами в горы. Клянусь Кромом, меня
это вполне устраивает! Так что хочешь ты того или нет, но
поедем мы через владения этого Народа Вершин.
И киммериец, одним движением закинул девушку в седло,
дернул поводья своего скакуна. Джамаль последовал за своим
ун-баши, и мертвую тишину ущелья снова нарушил звонкий
цокот копыт.

* * *

- Я ничего не вижу в этом проклятом тумане, -
встревожено сказал Джамиль. - он густой, как молоко, и
вязкий, словно кунжутовое масло!
Узкая тропинка, по которой двигались путники,
просматривалась лишь на несколько шагов. Их кони,
повинуясь животному инстинкту, двигались очень осторожно,
то и дело останавливаясь и боязливо прядая ушами.
Все чувства Конана были обострены до предела. Одной
рукой он держал наготове обнаженную кривую саблю, другой
обнимал прекрасную пленницу. Вдруг девушка испуганно
вскрикнула.
Прижавшись к груди киммерийца, она прошептала:
- Там, впереди! Я только видела кого-то, но это
нечеловек!
Пытаясь заглушить собственную тревогу, он насмешливо
спросил:
- Что могло так напугать отважную дочь владыки козгаров?
Но не успели они проехать и нескольких шагов, как
увидели прямо перед собой страшную картину.
К скале слева от тропинки был привязан человеческий
скелет. Выбеленные дождями и ветром кости были переплетены
ссохшимися кожаными ремнями, череп лежал рядом на земле,
и над его пустыми глазницами зияла огромная трещина;
видимо, человеку проломили висок ударом топора или боевого
молота.
Внезапно до путников донеслась жуткая какофония звуков
- нечеловеческий хохот сменялся хриплым рычанием и стонами,
переходившими в жалобный визг. Еще теснее прижавшись к
киммерийцу, Шания в тревоге воскликнула:
- Это они, демоны Народа Вершин! Никому не удалось
живыми вырваться из их лап! Ну, теперь ты доволен, глупец?
Еще до захода солнца наши тела будут валятся здесь, рядом с
этим скелетом! Зачем ты не послушал меня? Зачем? Я не хочу,
не хочу умирать!
По спине Конана пробежала холодная дрожь, в глазах
потемнело.
Однако, взяв себя в руки, он сказал с нарочитым
спокойствием:
- Теперь уже поздно о чем-то жалеть и оплакивать нашу
судьбу. Едем вперед, и если эти горластые твари осмелятся
подойти поближе, то запоют совсем по-другому.
Киммериец тронул поводья, и тут за его спиной раздался
страшный грохот. Он стремительно обернулся, вздымая клинок,
и в этот же момент почувствовал, как плечи сидевшей перед
ним девушки захлестнула брошенная кем-то невидимым петля
аркана. Сдавленно вскрикнув, Шания полетела на землю и
сразу же скрылась в густом тумане. Конь киммерийца встал на
дыбы, и Конан не смог удержаться в седле; испуганное
животное, освободившись от двойной ноши, умчалось вперед,
тоже исчезнув за пологом белесой мглы.
Вскочив на ноги, киммериец увидел, что позади него на
тропу упал - или, скорее, был кем-то сброшен - огромный
валун, придавивший его спутника вместе с лошадью. Из-под
камня виднелась только рука Джамаля, все еще судорожно
сжимавшая лук и колчан; под ней уже скопилась лужица крови.
- Я отомщу за тебя, приятель. Клянусь, отомщу! -
пробормотал Конан, выхватывая из пальцев мертвого туранца
лук и перекидывая за спину колчан со стрелами. Вскинув
свой кривой меч, он приготовился встретить невидимого пока
противника.
Острый слух и звериной чутье помогли киммерийцу
избежать участи Шании - услышав тонкий свист брошенного
аркана, он успел отпрянуть в сторону. Затем в голове его
мелькнула спасительная мысль: поймав в воздухе веревку и
натянув ее, он издал придушенный вопль человека, горло
которого захлестнула петля. Кто-то невидимый сильно дернул
аркан, и киммериец, вцепившись в него, пополз прямо в
туманную мглу.
Противник показался на глаза, когда Конана уже
подтащили к скалам - правда, в тумане можно было разобрать
лишь неопределенные и бесформенные силуэты. Но это не
помешало киммерийцу, вывернувшись из схвативших его сильных
рук, вонзить саблю в ближайшую из теней. Раздался яростный
вскрик, и он понял, что лезвие рассекло живую плоть.
Остальные смутные фигуры, выступив из тумана, в молчании
окружили киммерийца.
Нападающие были посты невидимы и потому казались
неуловимыми словно призраки; вести с ними бой было
непросто. Нанеся удар, они тут же скрывались за туманной
завесой, и снова появлялись в самом неожиданном месте.
Однако, отразив несколько десятков выпадов и не раз обагрив
свой меч кровью, Конан с облегчением сообразил, что
искусством фехтования они не владеют, а пытаются одолеть его
силой или нахрапом.
1 2 3 4 5 6