Вёл с ним задушевные беседы, показал Москву, организовал встречу с «руководителями штаба московской организации» и даже устроил торжественный обед. Все было обещано антоновцу: и оружие, и боеприпасы, и присылка боевых отрядов из столицы. Душевный и обаятельный «представитель генерала Деникина» даже выразил желание проводить Фёдорова на вокзал, к тамбовскому поезду. А привёз, как было давно решено… во внутреннюю тюрьму ВЧК.
Не менее «сердечную» встречу оказали столичные чекисты и начальнику антоновской контрразведки Н.Я.Герасеву, приехавшему в Москву для установления контакта с центральным эсеровским руководством. На явочной квартире, указанной «членом ЦК», Герасев встретился с тем же Г.П.Самсоновым, теперь уже «начальником штаба боевых сил Москвы». И снова — совещания, речи, доклад «начальника штаба боевых сил» о международном и внутреннем положении России, предварительно откорректированный Дзержинским…
Мог ли, в ответ на такую откровенность, антоновский контрразведчик не поведать столь же откровенно о положении дел в «повстанческой армии», о трудностях, испытываемых ею, о её неотложных нуждах?
А когда, после очередного совещания, они с «начальником штаба» отправились прогуляться, Герасев даже поделился своими сокровенными мечтами:
— Если бы ваша организация, — сказал он, — выставила полк бойцов, а мы из тамбовских лесов привели на помощь несколько сот отборных ребят, Кремль и вся Москва были бы захвачены в два счета. Вырезать всех коммунистов, взять управление страной в свои руки… Представляете, как прозвучала бы такая весть на весь мир: «Советская власть низложена! Власть взяла в руки армия Антонова!»
«Начштаба» — Самсонов — слушал, соглашался, поддакивал, а сам едва сдерживался, чтобы не схватить этого мерзавца за горло. Но, конечно, и вида не подавал: пусть раскрывается до конца. Потом ему придётся повторить все это следователю и советскому суду.
Только вечером Герасеву стало ясно, с каким «начальником штаба боевых сил Москвы» вёл он все это время более чем откровенные разговоры. За контрразведчиком, так же как и за Фёдоровым, захлопнулись двери тюрьмы ВЧК…
А «эмиссар эсеровского ЦК» все ещё продолжал «инспектировать» антоновские войска, проводить совещания, заслушивать доклады и произносить «зажигательные» речи. Сначала его сопровождал Василий Матюхин, брат одного из антоновских главарей Ивана Матюхина, потом роль сопровождающего взял на себя Иван Ишин из губернского комитета «Союза трудового крестьянства».
Этот закоренелый враг Советской власти оказался и похитрее, и попронырливее первого сопровождающего. То неожиданными вопросами, то мнимооткровенными признаниями Ишин не раз пытался поставить Муравьёва в затруднительное, а иногда и безвыходное положение. Или вдруг начинал со смаком, с садистскими подробностями рассказывать о том, как бандиты ржавой пилой пилили горло захваченного в плен красноармейца. Мол, как тебе все это нравится, не дрогнешь ли, не выдашь ли себя ненароком?
Но Муравьёв держался, как и положено настоящему чекисту.
Только однажды ему стало не по себе: в тот день, когда Ишин проговорился, что «член ЦК» разговаривает во сне. Началась новая пытка: не спать, ни на минуту не терять контроля над собой по ночам! От полного истощения сил спасало лишь то, что удавалось немного вздремнуть во время переездов — в повозке или в седле.
Время шло, а встретиться с главарём мятежников все ещё не удавалось. Залечивавший где-то раны Антонов так и не выразил желания повидаться с «представителем центра».
И тогда было решено вывезти в Москву хотя бы ближайших его подручных.
Сославшись на директивы, якобы полученные из центра, Муравьёв потребовал созыва губернского съезда «Союза трудового крестьянства» и командного состава мятежников, который должен избрать и направить в Москву делегатов на «Всесоюзный съезд повстанческих армий и отрядов». Не без подсказки «члена ЦК» делегатами были избраны Иван Ишин и помощник начальника антоновского «главоперштаба» бывший офицер Павел Эктов.
На следующий после выборов день вместе с закончившим свою «миссию» Муравьёвым оба делегата отбыли в столицу.
Ехали не одни, а в сопровождении двух десятков специально отобранных бандитов, которым предстояло доставить на Тамбовщину заготовленное для антоновцев оружие. В Москве «вдруг» выяснилось, что оружие находится в Туле, и бандитов разделили на мелкие группы.
Но дальше тюрьмы ВЧК на Лубянской площади ни один из них не уехал.
А Ишина и Эктова с почётом доставили на «конспиративную квартиру», где «неожиданно» оказалось, что на съезд они опоздали, зато будут участвовать в заседании «центрального повстанческого штаба».
И «заседание» началось.
Один за другим выступали перед делегатами антоновцев члены «штаба» — сотрудники ВЧК. Речь шла о неотложной и самой разносторонней помощи «армии» Антонова. В ответ и оба делегата рассказали о количестве своих войск, об их дислокации, вооружении, материальном обеспечении и даже о моральном состоянии бандитского сброда.
А после того как было принято торжественное решение «штаба» о посылке подкреплений из Москвы и снабжении мятежников оружием, инсценировка окончилась. Обоих делегатов арестовали и теперь уже без всякой торжественности отправили в тюрьму.
Советский суд приговорил И.Е.Ишина, Д.Ф.Фёдорова и Н.Я.Герасева к расстрелу, а Павлу Эктову сохранил жизнь. Выходец из тамбовских крестьян, за личную храбрость произведённый во время недавней войны из рядовых в офицеры, он попал в антоновскую «армию» по мобилизации, под страхом беспощадной расправы с ним самим и его семьёй. Да и находясь в этой «армии», Эктов ни одним действием не запятнал себя, а после ареста помог следствию и суду в разоблачении преступлений антоновских главарей. Вынося приговор, суд не только учёл чистосердечные признания этого человека, но и то, что он не был идейным врагом Советской власти.
На судьбу Эктова повлияли и другие соображения. С антоновщиной ещё не было покончено, и он мог на деле искупить свою вину…
Не ушли от справедливого возмездия и те антоновские бандиты, которых «член ЦК» Муравьёв, в бытность свою в их логове, успел разослать по разным адресам, главным образом для получения оружия. Ни один из них не вернулся на Тамбовщину.
И хотя Е.Ф.Муравьёву так и не удалось вытащить в Москву главаря всех этих отщепенцев — Антонова, полуторамесячная его «командировка» получила высокую оценку Феликса Эдмундовича Дзержинского.
Заслушав доклад, он поблагодарил Муравьёва.
В ту далёкую пору мне лично не доводилось встречаться с Евдокимом Фёдоровичем. Познакомились мы уже после Великой Отечественной войны, в Минске, куда заведующий кафедрой Московского государственного университета Е.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82
Не менее «сердечную» встречу оказали столичные чекисты и начальнику антоновской контрразведки Н.Я.Герасеву, приехавшему в Москву для установления контакта с центральным эсеровским руководством. На явочной квартире, указанной «членом ЦК», Герасев встретился с тем же Г.П.Самсоновым, теперь уже «начальником штаба боевых сил Москвы». И снова — совещания, речи, доклад «начальника штаба боевых сил» о международном и внутреннем положении России, предварительно откорректированный Дзержинским…
Мог ли, в ответ на такую откровенность, антоновский контрразведчик не поведать столь же откровенно о положении дел в «повстанческой армии», о трудностях, испытываемых ею, о её неотложных нуждах?
А когда, после очередного совещания, они с «начальником штаба» отправились прогуляться, Герасев даже поделился своими сокровенными мечтами:
— Если бы ваша организация, — сказал он, — выставила полк бойцов, а мы из тамбовских лесов привели на помощь несколько сот отборных ребят, Кремль и вся Москва были бы захвачены в два счета. Вырезать всех коммунистов, взять управление страной в свои руки… Представляете, как прозвучала бы такая весть на весь мир: «Советская власть низложена! Власть взяла в руки армия Антонова!»
«Начштаба» — Самсонов — слушал, соглашался, поддакивал, а сам едва сдерживался, чтобы не схватить этого мерзавца за горло. Но, конечно, и вида не подавал: пусть раскрывается до конца. Потом ему придётся повторить все это следователю и советскому суду.
Только вечером Герасеву стало ясно, с каким «начальником штаба боевых сил Москвы» вёл он все это время более чем откровенные разговоры. За контрразведчиком, так же как и за Фёдоровым, захлопнулись двери тюрьмы ВЧК…
А «эмиссар эсеровского ЦК» все ещё продолжал «инспектировать» антоновские войска, проводить совещания, заслушивать доклады и произносить «зажигательные» речи. Сначала его сопровождал Василий Матюхин, брат одного из антоновских главарей Ивана Матюхина, потом роль сопровождающего взял на себя Иван Ишин из губернского комитета «Союза трудового крестьянства».
Этот закоренелый враг Советской власти оказался и похитрее, и попронырливее первого сопровождающего. То неожиданными вопросами, то мнимооткровенными признаниями Ишин не раз пытался поставить Муравьёва в затруднительное, а иногда и безвыходное положение. Или вдруг начинал со смаком, с садистскими подробностями рассказывать о том, как бандиты ржавой пилой пилили горло захваченного в плен красноармейца. Мол, как тебе все это нравится, не дрогнешь ли, не выдашь ли себя ненароком?
Но Муравьёв держался, как и положено настоящему чекисту.
Только однажды ему стало не по себе: в тот день, когда Ишин проговорился, что «член ЦК» разговаривает во сне. Началась новая пытка: не спать, ни на минуту не терять контроля над собой по ночам! От полного истощения сил спасало лишь то, что удавалось немного вздремнуть во время переездов — в повозке или в седле.
Время шло, а встретиться с главарём мятежников все ещё не удавалось. Залечивавший где-то раны Антонов так и не выразил желания повидаться с «представителем центра».
И тогда было решено вывезти в Москву хотя бы ближайших его подручных.
Сославшись на директивы, якобы полученные из центра, Муравьёв потребовал созыва губернского съезда «Союза трудового крестьянства» и командного состава мятежников, который должен избрать и направить в Москву делегатов на «Всесоюзный съезд повстанческих армий и отрядов». Не без подсказки «члена ЦК» делегатами были избраны Иван Ишин и помощник начальника антоновского «главоперштаба» бывший офицер Павел Эктов.
На следующий после выборов день вместе с закончившим свою «миссию» Муравьёвым оба делегата отбыли в столицу.
Ехали не одни, а в сопровождении двух десятков специально отобранных бандитов, которым предстояло доставить на Тамбовщину заготовленное для антоновцев оружие. В Москве «вдруг» выяснилось, что оружие находится в Туле, и бандитов разделили на мелкие группы.
Но дальше тюрьмы ВЧК на Лубянской площади ни один из них не уехал.
А Ишина и Эктова с почётом доставили на «конспиративную квартиру», где «неожиданно» оказалось, что на съезд они опоздали, зато будут участвовать в заседании «центрального повстанческого штаба».
И «заседание» началось.
Один за другим выступали перед делегатами антоновцев члены «штаба» — сотрудники ВЧК. Речь шла о неотложной и самой разносторонней помощи «армии» Антонова. В ответ и оба делегата рассказали о количестве своих войск, об их дислокации, вооружении, материальном обеспечении и даже о моральном состоянии бандитского сброда.
А после того как было принято торжественное решение «штаба» о посылке подкреплений из Москвы и снабжении мятежников оружием, инсценировка окончилась. Обоих делегатов арестовали и теперь уже без всякой торжественности отправили в тюрьму.
Советский суд приговорил И.Е.Ишина, Д.Ф.Фёдорова и Н.Я.Герасева к расстрелу, а Павлу Эктову сохранил жизнь. Выходец из тамбовских крестьян, за личную храбрость произведённый во время недавней войны из рядовых в офицеры, он попал в антоновскую «армию» по мобилизации, под страхом беспощадной расправы с ним самим и его семьёй. Да и находясь в этой «армии», Эктов ни одним действием не запятнал себя, а после ареста помог следствию и суду в разоблачении преступлений антоновских главарей. Вынося приговор, суд не только учёл чистосердечные признания этого человека, но и то, что он не был идейным врагом Советской власти.
На судьбу Эктова повлияли и другие соображения. С антоновщиной ещё не было покончено, и он мог на деле искупить свою вину…
Не ушли от справедливого возмездия и те антоновские бандиты, которых «член ЦК» Муравьёв, в бытность свою в их логове, успел разослать по разным адресам, главным образом для получения оружия. Ни один из них не вернулся на Тамбовщину.
И хотя Е.Ф.Муравьёву так и не удалось вытащить в Москву главаря всех этих отщепенцев — Антонова, полуторамесячная его «командировка» получила высокую оценку Феликса Эдмундовича Дзержинского.
Заслушав доклад, он поблагодарил Муравьёва.
В ту далёкую пору мне лично не доводилось встречаться с Евдокимом Фёдоровичем. Познакомились мы уже после Великой Отечественной войны, в Минске, куда заведующий кафедрой Московского государственного университета Е.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82