Не успев осознать, что мне предстоит, я спустился под трибуну. Выхожу на поле – коленки трясутся. Ничего не вижу, все как в тумане, а я – центральный нападающий. Кошмарный сон!
Раздался свисток судьи, начался второй тайм, и сразу же возник из «тумана» центральный защитник москвичей, на голову выше меня, крепко сбитый. Бросил снисходительный взгляд из-под лохматых бровей: «С этим пацаном как-нибудь справлюсь». Я задел его случайно и услышал сердитое:
– Ну ты, пацан, поосторожней!
«Паренек ты был шустрый, но сырой», – смеялся много лет спустя Аркадий Иванович Чернышев, один из основателей советского хоккея с шайбой, когда мы вспоминали с ним тот сухумский вечер и знакомство на поле. Это он выступал в роли центрального защитника.
Как я тогда сыграл – не помню. После матча обступили наши мальчишки: «Ну, что? Испугался? А выглядел ничего. Уверенный такой!»
– Молодец, – сказал мне Туркия. – Теперь и за взрослую команду будешь играть.
В конце 1945 года приехали в Сухуми футболисты московской команды мастеров «Крылья Советов». Вместе с ними были и юноши, завоевавшие в тот год звание чемпионов Москвы. Отдых у них получился, конечно, относительный. Оказавшись в городе, где зимой тепло и зелено, кто из футболистов позволит себе беспечно прохлаждаться на берегу моря, забыв о мяче? И москвичи сразу же включились в активные тренировки.
Но тренировки тренировками, а хотелось лишний раз с кем-нибудь сразиться. И тренеры «Крыльев» договорились с руководителями сухумского «Динамо» о трех товарищеских встречах. Две между юношескими командами и одна – между мужскими. Юные москвичи рвались в бой (как-никак чемпионы столицы), и в их составе было немало способных футболистов: Сергей Коршунов, Виктор Федоров, Владимир Сучков, Сергей Митин…
Но и в нашей команде ребята подобрались достойные.
Как ни странно, мы оказались сильнее. Встречи закончились со счетом 3:1 и 1:0 в нашу пользу. Все четыре мяча в ворота москвичей удалось забить мне.
Я уже говорил, мне тогда приходилось выступать и за юношей и за взрослых, поэтому вышел и на матч мужских команд. Сыграли вничью – 1:1. И тот единственный гол в ворота соперников тоже забил я. Так вот получилось… Парень я был не заносчивый, но в душе гордился удачей. А москвичей просто удивил. Не часто случается, чтобы какой-то юнец решил судьбу не одного, а сразу трех матчей, пусть товарищеских. Не ради саморекламы говорю об успехе. Именно эти голы и проложили мне дорогу в большой футбол.
В один из дней ко мне подошел футболист из «Крылышек» и сказал, что тренеры команды просили меня зайти к ним в гостиницу «Абхазия». Зачем? Я и не задумывался над этим. Приглашают – значит, нужен. Отыскал в гостинице названный номер… Вошел. У окна стоял Владимир Иванович Горохов, один из тренеров.
– А, Никита! Заходи! Знаешь, зачем тебя позвали? – Владимир Иванович пристально смотрел на меня, пряча в уголках губ улыбку. – Не знаешь? Поехали к нам, в Москву. Будешь играть за нашу команду.
Всего ожидал, но только не такого. Меня – в Москву, в команду, выступающую в первенстве страны? Может, Горохов шутит?
– Нет, нет, не шучу я, – словно угадал мои мысли тренер. – Я из тебя второго Боброва сделаю!
Я молчал. Я опешил. Из меня – «второго Боброва»? Того самого Боброва, который месяц назад блистательно выступал на стадионах Англии в составе московского «Динамо», который в последнем чемпионате страны забил двадцать четыре мяча?
Посмотрел на Владимира Ивановича – он улыбался, и я улыбнулся, пожал плечами, не зная что ответить.
– Не тушуйся, я тебе серьезно говорю, поехали в Москву. Ну а насчет Боброва – там видно будет. Многое зависит от тебя самого.
«А он и впрямь не шутит, – подумал я. – Он и в самом деле предлагает мне перейти в „Крылья Советов“. Вот что касается Боброва, то тут он явно перегнул. Мне до Боброва как до луны».
Подумал, но опять ничего не ответил.
– Что молчишь?
– А что отвечать? Без родителей ничего не решишь.
– Это наши заботы. Поговорим с родителями, убедим.
– Не так-то легко…
Разговор с родителями состоялся. Вместе с Гороховым пришел к нам домой и старший тренер «Крылышек» Абрам Христофорович Дангулов – доброжелательный, внимательный, интеллигентнейший человек. Мой отец неплохо разбирался в людях, и, похоже, Абрам Христофорович и Владимир Иванович произвели на него хорошее впечатление. Но он всегда, прежде чем принять решение, все основательно взвешивал и, когда тренеры высказали свое предложение, задумался. С одной стороны, вроде бы приятно, что сына приглашают в столицу, а с другой…
– Только гонять мяч? Не-ет, – отец нахмурился. – Ему учиться надо, профессию получить. А ваш футбол никуда не денется. Не отпущу!
Убеждали, убеждали – «не отпущу!».
– Да будет он учиться! В Москве столько институтов – только выбирай. От него все зависит. От него самого.
Отец посмотрел на меня. Я кивнул головой: мол, все будет хорошо.
Откровенно говоря, я толком не знал, хорошо это или плохо – бросить родной город и отправиться в поисках туманного счастья в столицу. Одно меня привлекало – буду играть в футбол. Тренеры ушли, сказав: «Жди. За тобой приедут». И я ждал. Ждал и мечтал, как надену форму «Крылышек», как выйду на поле и перед трибунами, заполненными болельщиками, начну творить с мячом такие чудеса, что все ахнут. Молодость самоуверенна и беспечна.
Но проходили дни, а за мной никто не приезжал. Постепенно я стал остывать, все реже вспоминал о приглашении, а если вспоминал, то уже с обидой – взбудоражили и уехали. Постепенно бы все улеглось и забылось, но…
В дверь постучали. На пороге стояла стройная симпатичная женщина:
– Симоняны здесь живут? Наконец-то нашла! Я из Москвы. За Никитой приехала.
Это была известная спортсменка, чемпионка страны по гребле Елена Николаевна Лукатина. В Сухуми она приехала в командировку, ей и поручили прихватить с собой в Москву меня.
Мама быстро собрала мои нехитрые пожитки. Попрощался с родными – и в путь.
Поезд шел долго. Постепенно, километр за километром, мы въезжали в настоящую зиму. Было даже немного жутко: к морозам я не привык и, еще не испытав настоящих холодов, начинал их бояться.
Больше, конечно, волновало другое – приживусь ли в Москве, приживусь ли в команде? Одно дело быть заметным форвардом в родном городе, другое… Не придется ли возвращаться восвояси? От этой мысли становилось не по себе. Юношеское самолюбие ранимо, а если еще учесть кавказское воспитание…
Я понимал, что главное место в моей жизни теперь займет футбол. Если поступлю в институт, все равно основное время будет отдано играм, тренировкам, сборам – все будет подчинено футбольному расписанию.
И все-таки я выбрал футбол или футбол выбрал меня? Может, только случай распорядился моей судьбой?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72